На ощупь

– Пап, пожалуйста, помоги мне, пожалуйста Говорит молодой юноша, сидя на кровати практически голый. Лишь нижнее белье скрывало его половой орган и ягодицы. Маленький мальчик вырос. Сейчас на вид ему лет шестнадцать-семнадцать. Худое тело, что слегка выпирают ключицы и ребра. Впалый живот. Мужчина приоткрыл глаза и смотрит на спину сына. Усмехнувшись, он проводит кончиками пальцев по пояснице и по выпирающим позвонкам. Кожа стала гусиной, от чего парень резко дернулся, выгибаясь. – Не делай так...Отведи меня в ванну, я умоюсь. Германия начал вставать с кровати, аккуратно, ощущая неприятные ощущения в районе ягодиц и поясницы. Пускай и используют вазелин, чтобы уменьшить трение и боль, но приходится мазать поясницу. Рейх, без трусов и стеснения, встал с кровати и, взяв за руку, повёл в ванную комнату. Путь занял пару секунд, поэтому скоро младший немец умывался тёплой водой, иногда поправляя резинку трусов на тощей заднице. – Сегодня опять доктор Шрединберг придёт твои глаза смотреть. Говорит, есть шанс вернуть зрение к нормальному состоянию. - Вау, серьезно? Не он ли говорил, что это будет невозможно? Да и благодаря кому это все? Недовольно произнес немец, пока вытирался свежим полотенцем. Как сказал врач, что после той "операции" от Рейха(конечно же тот не знает, кто это сделал), занес какую-то заразу или случайно задел грязной иглой глазное яблоко, от чего Германия видит ужасно плохо. Видит, но плохо. Будто в глаза засыпали красного перца. Правда, не щепает. Просто все мутно. Рейх подошел со спины, прижимаясь к подростку, который стал любовником с детства, касаясь локтя и ведя пальцы до запястья. - Конечно благодаря мне, но...Есть плюс: ты останешься со мной. И не уйдешь никуда. От такого заявления Германия немного напрягается. Конечно, он любил своего отца, не только как любовника, хотя тот мог вспылить и избить...Но младший немец винил себя самого, ведь не мог следить за языком. Но потом получал тонну заботы, ведь нацист, вроде как, винил себя. Только вот несмотря на это Герман не хотел всю жизнь жить с отцом. Хотя сам мало что может. Надеется на лучшее будущее, когда могут сделать лекарство или операцию, которая улучшит его зрение. Только после такого заявления уже можно не надеяться... Звонок в дверь. Младший немец сидел в гостиной, сложа руки на коленях. - Как самочувствие, Герман? Есть жалобы? Грубый голос с хрипом прозвучал позади. Врач пододвинул деревянный стул, присаживаясь перед немцем, а младший немец почувствовал запах табака и дешевого алкоголя. Доктор не особо аккуратно схватил того за подбородок, осматривая глаза, тихо бурча что-то себе под нос Сам Рейх стоял в дверном проеме, в ожидании смотря на врача, который всячески осматривал чужие глаза. - Каков вердикт? Не выдержал нарастающей тишины фюрер, прожигая уже дырку в медике. - Ну, вряд ли что-то хорошее смогу сказать. Попробуйте промыть водой и греть глаза... Тут нервы немца не выдержали, подходя к самому худшему, дешевому врачу. Да, пускай и любит сына, но с деньгами беда. Хватая того за руку, он отводит того куда-то в дальнюю комнату. Германия не слышит о чем они говорят, лишь сжимает в руке маленький пакетик.

***

- Пап, ужин готов. Произносит парень, сидя за столом, размешивая свой суп. Рейх пришел весь злой, пока Германия спокойно ел суп. - Козлина старая...Вздумал мне перечить, за такую цену. Козел... Убить его мало.. Германия взглянул на Рейха, точнее на его размытый силуэт. Тот принялся есть свою порцию супа, иногда покашливая в кулак. - Что-то в горле першит...