Виноваты

      Просыпаться — долгий и ленивый процесс для Гамзи Макара. Он любил спать. Наверное, это одно из его самых любимых занятий. А пробуждение, очевидно, — одним из самых нелюбимых. И вот очередное утро незаметно подкралось, солнечные лучи ударили по глазам сквозь приоткрытые занавески. Утро можно сравнить с котёнком, который с разбегу прыгает тебе не грудь и топчется маленькими лапками, только оно не такое очаровательное. Разлепив глаза, Гамзи вылез из постели. Мускулы задрожали, когда парень вытянулся и прогнул спину. Он взглянул на кровать: ничего нет. Одеяла и подушки валялись на полу в горе других вещей. По коже пробежали мурашки — в доме и без того было холодно, потому что платить за отопление — вещь дорогая. Сев на кровати, Гамзи замер — у него закружилась голова, когда он с лёгким стоном потёр ноющую шею.        Что же, боль пройдёт рано или поздно. Он встал со смятых, ещё тёплых простыней и, всё ещё полусонный, стал ходить по комнате, пытаясь найти какую-нибудь одежду. Хотя он предпочёл бы провести весь день обнажённым, другие вряд ли бы оценили его поступок.       Хонк.       — Блять! — он взвизгнул и отпрыгнул на шаг или два от того места, где ступил. На полу валялся всеми забытый рожок. Сердце бешено колотилось, когда он отшвырнул от себя возмутителя спокойствия. Он всегда разбрасывал рожки, которые очень комично гудели, по всей комнате. Клоунская тема — наше всё.       На стенах у него висели картинки сумасшедших, злых или просто облажавшихся клоунов. Все они улыбались так широко и гротескно, что казались демоническими. Их глаза вылезали из орбит (а у некоторых вместо глаз были зияющие дыры) и были налиты кровью — либо от недосыпа, либо от безумия, либо от наркоты. Однако Гамзи нравились эти плакаты, хотя других они пугали. Ну и не стоит забывать о плакатах с не менее странными группами. Его комната всегда была освещена либо чёрным светом, либо лавовыми лампами. Он давным давно сломал потолочный светильник и не чувствовал необходимости ремонтировать его. У него был стол, но использовался он в основном для хранения всяких хреновин, место которым было на полу, и места, где можно было положить ноутбук, когда он им не пользовался. Грязная одежда, пустые бутылки от Фэйго, консервные банки, старые контейнеры для еды и рожки занимали свободное пространство на полу. Ему нравились рожки, но иногда они просто мешали.        Найдя в корзине чистую одежду, он быстро оделся: простые чёрные джинсы, футболка и толстовка. Наверное, это достаточно уместно для работы. Затем он схватил сумку и вышел из комнаты. Проходя мимо комнаты своего отца, он замедлился ровно настолько, чтобы услышать, не доносятся ли изнутри какие-нибудь звуки. Тишина, из-за которой у Гамзи пересохло в горле. Может… может быть отец вернулся домой ночью. Но кого он обманывает, его отец уже давно не возвращался домой. Покачивая головой, чтобы отогнать неприятные мысли, он изобразил обычную довольную улыбку на лице и вышел из коридора.       В гостиной был такой же бардак, как и в его комнате, правда пол устилали порно-журналы, одежда брата, видеоигры, кабели и ещё какая-то хрень, на которую Гамзи было плевать. Из комнаты брата эхом доносился его храп, что подтверждало, что он всё ещё спит. В этом нет ничего удивительного; его брат всегда спал. Иногда он спал, даже когда Гамзи возвращался домой днём.       Кухня не отличалась от остального дома. Мусор вываливался из мусорного бака и был разбросан по полу. В раковине как всегда стояла куча грязной посуды, которую никто так и не помыл, а половина шкафов была открыта, так что еды там почти не было. А здоровой еды не было никогда. Фактически, они жили на диете из Фэйго, пудинга и рамена. Иногда и пирога, если Гамзи удавалось достать нужные ингредиенты, потому что, чёрт возьми, он умел делать потрясающие пироги. От одной только мысли у него потекли слюнки.        Но, увы, нет ингредиентов — нет пирога, поэтому завтраком стали баночка Фэйго и чашка пудинга. Под грудой дерьма на столе не было и свободного места, поэтому Гамзи откинулся на стуле и, прислонившись спинкой к стене, запихнул полную ложку пудинга себе в рот, а затем сделал большой глоток газировки.       — Что за пиздец с этим домом, — пробормотал он себе под нос. Макара быстро закончил жалкое подобие завтрака, после чего неторопливо направился к двери. Он стремился просыпаться пораньше, чтобы без спешки пойти на работу.       Торопиться некуда; он даже подумывал о том, чтобы взять на заправке корндог или ещё какую вкуснятину — подкрепиться было бы неплохо перед работой. Но в последний момент Гамзи отказался от этой идеи и лениво поплёлся в школу. Быть учителем-практикантом неплохо, но не в старшей школе, хотя Гамзи предпочитал брать, что дают, и плыть по течению. И, конечно же, не волноваться. Широко улыбаясь, он въехал на школьную стоянку и проигнорировал взгляды слоняющихся неподалёку учеников. Схватив сумку, паспорт и телефон с сиденья рядом с собой, он вышел из тёплого пикапа и неоправданно медленным шагом направился к главному входу в школу. Но по какой-то причине где-то в глубине сознания тихий голос вторил ему поторапливаться, и через минуту он уступил ему. Чутьё никогда его не подводило, нет причин не послушаться его и сейчас.       Когда он приблизился к входу, его внимание привлекло нечто странное: компания ребят собралась рядом с пандусом для инвалидов. Они переглянулись и едва заметили его, когда он протиснулся сквозь толпу, чтобы поближе взглянуть на то, что происходило. Какой-то парень что-то орал и бил что-то ногами.       — А теперь этот урод ПЛАЧЕТ, — Гамзи удалось расслышать, что орал тот парень, и прищурился. Похоже, он кого-то избивал, и этот кто-то не мог дать отпор.        — Эй, да ладно тебе, парень, это не круто, — Гамзи говорил намного громче, чем обычно. Толпа, которая и без того была довольно тихой, окончательно замолкала. Все переглянулись и уставились на прервавшего всеобщую забаву.        — А? Кто ты такой, блять? — главный зачинщик с яркостью взглянул на Гамзи.       Гамзи пожал плечами, он не чувствовал необходимости отвечать.       — Чувак, это не имеет значения, — он замолчал, глядя на парня на земле. Он был измазан кровью и грязью, и Гамзи пришлось сдерживаться, чтобы не ударить зачинщика этой вакханалии в лицо…        Немного успокоившись, Гамзи продолжил.       — Я просто думаю, что ты должен перестать, мать твою, связываться с моим бро… — он указал на парня на земле и затем опасно сузил глаза.       Другой парень поджал губы и несколько мгновений пристально наблюдал за Гамзи, словно оценивая его. В конце концов он сказал:       — Да похуй. Голубятню развели, блять, — он перепрыгнул через перила рампы и ушёл. Люди вокруг последовали его примеру и разошлись. Мальчишка на земле не спешил вставать, словно забытый всеми котёнок. Гамзи снова рассердился, но легко отмахнулся от дурных мыслей; нет смысла отрицать то, что нельзя исправить.        Он подошёл ближе и наклонился.       — Эй, парень, ты выглядишь чертовски ужасно. Попридержи своё дерьмо, ладно? Я помогу тебе, бро, — он собирался помочь парнишке встать на ноги, но понял, что наступил на что-то. Нога парня. Но… Нет, просто на штанину… Погодите. Он сузил глаза, чтобы убедиться, что это не просто сильная галлюцинация (потому что от них он частенько страдал). У парнишки не было ног. В штанинах пусто.        — Я… я… — он пытался что-то сказать, но не мог — видимо, из-за пережитого шока.        — Держись, брат, — Гамми почувствовал волну жалости и поспешил оглянуться в поисках инвалидной коляски. Она валялась в метре от него. Макара быстро схватил устройство, настроил его и осторожно схватил парнишку. Его ноги — просто культи, которые едва доходили до половины того места, где были бы его колени. Двигаясь быстро и осторожно, он положил одну руку на его бедро, а другой обхватил спину, после чего усадил в коляску. Сделав шаг назад, Гамзи присмотрелся к парню: похоже, он на несколько лет моложе Гамзи, которому было всего 21 год. Похоже, мальчик немного расслабился, несколько раз моргнул и выглядел так, будто ощущал боль в каждой клеточке тела.        — О, ебать… Ты выглядишь пиздецки ужасно, как будто попал в смерч или типа того, — он прикусил губу и задумался. — Думаю, внутри точно есть туалет. Я приведу тебя в порядок, парень.        Он поднял свою сумку, которая, как он не заметил, упала с его плеча, а также сумку с книгами парня. Гамзи привязал её к инвалидной коляске, после чего повёз парнишку в школу. Здесь он был не в первый раз, поэтому он точно знал, куда идти. Ради безопасности парня и для того, чтобы его не отправили к директору, он идёт в туалет для учителей. Он подкатил парня к зеркалу.        Честно говоря, он не мог оставить парнишку в таком состоянии; его лицо было в грязи и в пятнах крови. Было сложно разобрать, о чём он думает. Однако он узнал потрясенное выражение, появившееся на его лице, когда он смотрел на себя в зеркало.       В это время Гамзи оторвал туалетную бумаг начал и промокнул кусочки водой. Однако, прежде чем он успел коснуться лица мальчика, тот бросил на него встревоженный взгляд.       — Я-я-я сам могу, — его заикание сбивало с толку.       — Нет, всё в порядке, брат. Ты пережил чертовски трудную взбучку, мне совсем не сложно, чувак, — он ободряюще улыбнулся ему. Он и правда не возражал помочь этому малышу; он явно нуждался в помощи, которую никто не мог предложить, что, откровенно говоря, выводило Гамзи из себя. Он не знал этого паренька, но он казался довольно милым.       Когда Гамзи провёл влажной бумагой по щекам и носу парнишки, то почувствовал, как всё сильнее покалывает шею. Он понял, что эти большие жёлтые глаза пристально смотрят на него. Приподняв бровь, Макара отвёл руку назад.       — Чего увидел, брат?       — Н-н-ничего! — запнулся в ответ он. Гамзи готов был поклясться, что заметил лёгкий румянец на его щеках.       — …Тогда ладно. Охрененно круто, — он выбросил использованную бумагу и взял ещё одну. — Кстати, меня зовут Гамзи. Как насчёт тебя, дружище?       — Я-я Т-Таврос, — ответил он.       Гамзи замер и поднял брови.       — Т-Таврос? — это снова заикание или просто очень странное имя?       — Н-нет! П-просто Таврос.       — Почему же ты сразу не сказал так, бро? — усмехнувшись, спросил Гамзи.       — Я-я н-не могу. Я-я заи-к-каюсь, — сказал ему Таврос.       — О, блин, ладно, такая хрень может серьёзно меня запутать. Ну, привет, Таврос, мой новый братан, — Гамзи одарил его широкой ленивой улыбкой. — Чёрт возьми, как же я рад, что вовремя пришёл. Это чудо. Похоже, ты попал в херовую ситуацию, дружище.       Таврос кивнул, и Гамзи продолжил.       — Блин, вот это пиздец. Делать такую херню с бро-инвалидом… да с любым братом. Бля, это просто грёбаная противоположность чуда, — он почувствовал, как закипает кровь. — Зачем надо причинять боль своим братанам, я даже не знаю, бля… ну, не волнуйся, Таврос, теперь ты в грёбаных надёжных руках. Я никогда не обижал своих братишек, никогда.       Таврос слегка улыбнулся.       — Н-ну, т-тогда спасибо.       — Не за что, — Гамзи остановился, смахивая с лица Тавроса остатки грязи. Эта улыбка… Эта улыбка была чертовски очаровательна. Нет, весь этот паренёк был чертовски очарователен. Несмотря на то, что он учился в старшей школе, у него были какие-то детские черты. Его лицо было немного округлым и мягким по краям. Его глаза были широко раскрыты и смотрели с такой… болезненной невинностью. Словно невинный ангелочек, запятнанный земной грязью. Волосы у него были чёрные, уложенные в небольшой ирокез. Его кожа была немного загорелой, немного более тёмного цвета, а маленькие ушки немножко торчали, что лишь придавало его лицу больше индивидуальности. Единственное, что не выглядело по-детски мягким, так это небольшая щетина, едва заметная на подбородке. Её почти не было видно. Его нос был мягким и округлым, как и его лицо, а губы были аккуратно изогнуты в скромной улыбке, которая была одной из самых чертовски милых улыбок, которые он когда-либо видел. Даже не задумываясь, Гамзи продолжил. — Ты выглядишь чертовски очаровательно без всей этой грёбаной грязи и пыли на лице.       Выражение лица Тавроса было бесценным. Его щёки покрылись ярко-розовым румянцем, который приятно смотрелся на его смуглой загорелой коже. Зрелище было настолько милым и очаровательным, что Гамзи был готов растаять.       Но когда Таврос что-то тихо пробормотал и отвернулся, чтобы скрыть смущение, Гамзи поспешил добавить:       — Ну короче, брат, я отвезу тебя домой, если хочешь. Ты сегодня не в том состоянии, чтобы быть в школе.       — Я-я… Я не думаю, что это хорошей идея… мой п-папа… — пробормотал он, когда Гамзи снова взялся за его инвалидное кресло и выкатил его из туалета.       «Что он хотел сказать? Что его отец слишком заботится о сыне, что иногда доходит до крайностей?» — подумал он, направляясь в кабинет медсестры.       — Тогда посиди у грёбаной медсестры. Как я уже сказал, сегодня ты хрен поучишься в таком состоянии.       — Н-но… — Таврос вздрогнул, но затем его голос дрогнул. Гамзи не собирался отправлять его на уроки, этого бедного малыша избили, хотя он явно того не заслуживал. По крайней мере, он его нервной и кроткое поведение подсказывало, что этот мальчик вообще не способен на что-то плохое.       В кабинете медсестры мальчика направили в соседнюю комнату, где стояли две очень неудобные койки. Таврос неловко взобрался на одну из них и лёг. Гамзи с любопытством наблюдал за ним. Похоже, он развит физически. Он не просил о помощи и даже отказывался от неё. Таврос немного подвинулся и аккуратно прислонился к стене. Гамзи нельзя сидеть здесь весь урок — нужно попасть в класс и помочь учителю. Но он знал, что не может оставить этого парнишку, пока не убедится, что тот в надёжных руках или, по крайней мере, в безопасности.       — С-спасибо, кстати.       — Не нужно благодарить меня, брат.       Ребята поболтали ещё минуту или две. Гамзи заметил, что голос Тавроса сильно дрожит, хотя в нём и было что-то успокаивающее. Боже, Гамзи мог бы вечно слушать, как этот парень заикается. Однако перед тем, как уйти, он узнал у Тавроса его ник в ДостаньКореша, чтобы пообщаться с ним позднее. И под «позднее» он имел в виду как можно быстрее. Помахав ему на прощание, он вышел из кабинета медсестры с обыденной ленивой улыбкой на лице. Он был рад, что с Тавросом всё в порядке, несмотря на то, что его так сильно избили. Наверное, для него это было нормально. Однако Гамзи эта мысль не понравилась. Как у кого-то хватает ума избивать других… как у них хватает сил… Это нелепо и просто ужасно.       Он лишь надеялся, что с парнишкой всё будет в порядке и что ублюдки, которые сделали это с ним, так или иначе будут наказаны.