watch out for

От осколков битого стекла исходит холод, у Сону сердце в пятки падает, и он прячется за спиной Ники, который все еще держит подсвечник перед собой, впереди Сонхун, вторая ладонь которого загорается таким же ярким огнем, Пак выставляет руки прямо перед осколками, словно предупреждая неизвестного, что в случае чего готов будет дать отпор и неизвестно кто выйдет в этой драке победителем. – Советую не давать отпор, твой огонь вряд ли что-то сделает, я могу и им управлять, – голос из темноты начинает дрожать, словно в предчувствии опасности от огня на ладонях Сонхуна, слышится пронзительный свист и прямо возле лица Сонхуна пролетает один из осколков, совсем немного задевая белоснежную кожу, на которой уже виднеется струя бордовой крови, – убавь свои таланты. – Послушай, – Сонхун настораживается, внимательно осматривая темный коридор, – я ведь не агрессивно настроен, да и я здесь, уверен, по той же причине, что и ты, ты напуган, как и мы, я понимаю, опусти лезвия, нам не следует начинать вражду в первый же день нашего знакомства. Ники анализирует каждого, кого встречает, составляя у себя в голове их автопортрет, и про Сонхуна он может сказать лишь одно, по натуре парень спокойный, не склонный учинять конфликты, вероятно тот, кто всегда пытается помириться первым, но и на дух не слабый, может дать отпор, в случае чего, вероятно, умеет сохранять спокойствие в самых экстренных ситуациях. – На кой черт я должен доверять тебе? Приперся хрен знает откуда, машешь тут своими огненными руками, так еще и говоришь мне какую то ересь, единственный, кто тут должен послушать это ты, – осколки начинают дрожать в воздухе, прямо перед лицом Сонхуна, который стоит перед Ники с Сону, закрывая их своей спиной, - откуда я могу быть уверен, что ты не настроен агрессивно, как говоришь… Незнакомец не успевает договорить, как из места его голоса доносится глухой стук, вместе с которым и битые куски стекла рядом с лицом Сонхуна падают на пол, разбиваясь на еще меньшие осколки. Из угла виднеется слабое знакомое голубое свечение, и Сонхун узнает в этом никого иного как Джейка, который мгновение назад пробрался на второй этаж сквозь потолок. – Вот уж, кто тут действительно странный, – Джейк трет ладони друг об друга, вновь становясь обычным, и от прежнего сияния и следа не остается, он почти впритык подходит к Сонхуну, одна ладонь которого уже давно погасла, осталось лишь слабое горение второй, Джейк подносит два подсвечника с 3 свечами на каждой, предоставляя их Сонхуну, – будь добр, зажги, как-то в темноте ходить не очень, а ты у нас единственная зажигалочка. Сонхун лишь делает губы одной линией, ничего не говоря, лишь пальцами зажигает предоставленные ему свечи. Имея три подсвечника и Сонхуна, они так же имеют достаточно света для осмотра не лишь второго этажа, но и всей школы в целом. – А что насчет того, кто пытался нас… убить? – Сону с осторожностью выглядывает из-за спины Ники, становясь ровно рядом с Джейком, ища в его глазах хоть какую-то защиту. Сону, пускай и обладал дружелюбным характером, все же боялся всего, что шевелится, боится и людей до тех пор, пока не убедится, что те не предоставляют для него угрозу. – Он, всего немного побудет без сознания, скоро очнется, – Джейк ухмыляется, задирая подбородок, словно гордясь тем, что именно он вырубил никому незнакомого парня, – предлагаю его пока связать, чтобы он бед не натворил, после того, как очнется. – Бесполезно, – Ники говорит тихо, словно надеясь, что его никто не услышит, но все удивленные взгляды уставились на него, словно ожидая объяснений. – Что? – Джейк поднимает одну бровь, затем сводит их к переносице, – почему? – У него телекинез, – Ники из-за спины поглядывает на лежащее на полу бессознательное тело, – а теперь сам подумай, есть ли смысл связывать его веревкой, если он развяжет ее, стоит ему об этом подумать? Джейк лишь ухмыляется, осматривая коридор, ища хоть что то, на чем можно было сосредоточить взгляд, а Ники лишь подмечает, что Джейк обладает гордым характером, не любит проигрывать в спорах, но любит поострить, вероятно тот, кто на всех смотрит свысока. – Значит, приведем его в чувства и попытаемся поговорить, если опять не будет настроен на дружеский лад, снова врубим, – Джейк спустя минуту поворачивается, смотря на Ники, все еще немного напуганного Сону и совершенно спокойного Сонхуна, – все согласны? Все согласны, прекрасно. Джейк направляется в сторону лежащего на полу тела и, садясь на корточки, одной рукой все еще держа подсвечник, второй проверяя дыхание парня, слабо кивая, дает знать, что все в порядке и он по крайне мерее живой. – Можно я? – Сону выходит вперед, подходя ближе к Джейку, – у меня часто друзья теряли сознание, я мастер приводить в чувства. Джейк встает, отходя от бесчувственного тела, ладонью приглашая Сону сделать то, что он планирует, правда говорить о том, что это не потеря сознания не стал, а лишь с легкой ухмылкой наблюдает за неуклюжими действиями Кима, который сначала обходит тело, затем легко ногой пинает, убеждаясь в том, что тот действительно без сознания, а затем садится на корточки прямо рядом с лицом и мертвая тишина полностью разрушается хлопком по лицу, да так, что Ники у лицо сводит, а у Джейка от прежней ухмылки и следа не осталось, Сонхун же лишь сводит брови к переносице, закрывая глаза. За пощёчиной следует сухой кашель и удивленный вдох Сону. – Сиди спокойно, поговорим, – Джейк отходит самым первым, садясь на корточки и поднося подсвечник к лицу незнакомца, приятные черты лица тут же бросаются в глаза, и у Джейка в голове не укладывается, как столь приятный молодой человек может обладать столь сучим характером, Джейк не сдерживается и чертовски громко произносит лишь одно «мда», приводя всех в замешательство и тем более лежащего рядом с ним парня, – ну что, дорогуша, как звать тебя то, почему так сразу не познакомившись начинаешь проявлять агрессию? – А какое тебе дело то, как меня звать? – парень складывает руки на груди, смотря в потолок, а у Ники складывается ощущение, что все, что сейчас тут происходит, его защитная реакция, не иначе. Поэтому, недолго думая встревает в разговор, не подходя слишком близко. – Послушай, – Ники говорит тихо и спокойно, пытаясь расположить незнакомца к себе, – я Ники, это Джейк, Сону и Сонхун, мы здесь все по той же причине, что и ты, нам жить вместе никто не знает сколько, - парень делает губы одной линией и сводит брови к переносице, взгляд направлен куда-то в темноту, словно опасаясь зрительного контакта, – давай ты скажешь, как тебя зовут, какой у тебя мутированный ген, и.. и мы сделаем вид, что того недоразумения не было? Поверь, никто не хочет навредить тебе, я не могу сказать наверняка, но есть ли у нас смысл, плывя в одной лодке, дырявить ее? – Ли Хисын, телекинез, – Хисын говорит тихо, пытаясь подняться, чтобы принять сидячее положение, в чем ему любезно помогает Сону, – вы здесь по какой причине? – Правительство и бла бла бла, – Джейк корчит рожицы, становясь к Хисыну спиной, – а ты? – По собственному желанию, найти эту школу составило слишком много труда, да тут еще и вы, я испугался, простите, – Хисын поднимается, наклоняя голову в качестве извинения, – я думал, вы служба отлова мутантов, я от них сбегал уже раз 10, если не больше. – Послушай, – Ники кладет руку на плечо Хисына, осторожно, боясь реакции, но Хисын лишь одаривает чужую руку взглядом и ничего более не делает, – упустим все, что произошло, хорошо, что мы смогли найти общий язык после всего. Ники выдавливает улыбку, достаточно искреннюю, от чего напряжение в теле Хисына словно рукой сняло, и он тоже слабо улыбается, переводя взгляд на остальных, Джейк в лице совершенно не меняется и похож больше на грозовую тучу, руки Сону чешутся, дабы потрогать место удара и убедиться, что с щекой Хисына все в порядке, Сонхун же все время сохраняет спокойное лицо, Ники даже удивляется, как при всем этом, ни единый мышцы на лице Пака не дергается, у Ники в голове Сонхун давно получил прозвище «ледяной принц» и Ники даже не смотрит на то, что управляет то Сонхун огнем. – А тут вообще будут хоть какие-то горничные? – Джейк проводит пальцем по стоящей рядом с ним тумбе и показывает всем количество пыли на ней, – даже представлять не хочу, как мы собираемся жить здесь. Свисающие с потолка паутина совсем не придавала комнатам и зданию эстетического вида, хотелось лишь кричать и бежать, дабы не видеть столь огромное количество пауков, пыли и паутин на маленькое количество метров, Сону подсчитывает, что в среднем на стене живут около 15 пауков: 5 больших, 9 маленьких и еще один как минимум беременный или же супербольшой. Пол под ногами скрипит громко, словно пронзая слух, и желание сбежать возрастает в разы. Сонхун по возможности аккуратно поджигает висящие паутины, которые то и дело мешают пройти дальше, а Джейку даже его умение проходить сквозь что-то не помогает, паутина все равно каким-то образом цепляется за одежду, падает на лицо и мешает двигаться дальше. Ники понимает, что второй этаж гораздо шире и больше, нежели первый, словно два разных здания, просто находящиеся рядом, по его подсчетам, здесь примерно 15 спальных комнат, два медпункта и 3 класса для занятий, про себя Ники так же подмечает, что будь здание хоть в каком-то целом виде, цены бы ему не было. – Хисын, – Сонхун, идущий первый, останавливается слишком резко и неожиданно для всех, первый подпрыгивает от неожиданности идущий рядом с Ники Сону, за ним же Хисын, которого Сонхун по непонятным причинам позвал, и сердце Ли уходит в пятки, – как долго ты здесь был? – Что? – вопрос приводит в недоумение не только Хисына, но и всех остальных, все взгляды стремительно направлены на стоящего впереди Сонхуна, в глазах Пака отображается серьезность и Ники понимает, что от былой спокойности осталось совершенно ничего, что-то случится или уже случилось. – Как долго ты здесь находился до нашего прихода? – Сонхун говорит четко, – не говори, что ты пришел сюда вместе с нами или после нас. – Я… – глаза Хисына бегают по каждому из стоящих возле него, ища ответ на заданный Сонхуном вопрос, но Хисын и сам прекрасно понимает, что это не поможет и, что ответ находится лишь у него в голове, – я здесь уже около недели, кажется, или меньше, но четыре дня точно. Голос в конец предложения утихает, а удивление на глазах Ники с Сону намного сильнее, чем у остальных, около суток они провели на первом этаже, даже не подозревая, что вверху кто-то находился. – С тобой кто-то был? – Сонхун все еще серьезен и смотрит прямо перед собой, где сквозь тусклый свет виднеется дверь в одну из комнат, – говори правду. – Что? – Хисын перебирает пальцы, пытаясь натянуть рукава кофты, – я был один. – Врешь, – Сонхун резко открывает двери, запуская огненный шар внутрь, тот освещает каждый уголок комнаты, и останавливается в одном из углов, за шкафом, где трясясь, как лопух в холодную дождливую погоду, стоит юноша, на щеках которого уже вырисовалась слезливая дорожка, а глаза были настолько красны, складывалось ощущение, что он не знает, что такое сон уже около пяти лет, Хисын бросается вперед, перекрывая парня собой, а у остальных на лице ничего другого, кроме крайнего удивления, не читается, от слова совсем. Сонхун возвращает запустивший огненный шар обратно на свою ладонь, и пристально смотрит на Хисына, – ты же говорил, что был тут один, разве нет? – Он всего лишь ребенок, – Хисын берет парня за руку, пытаясь того успокоить, – не причиняйте ему вред, прошу. – Мы разве здесь для этого? – Ники выходит вперед, становясь на уровне с Сонхуном и пытаясь взглядом успокоить не только паникующего Хисына, но и плачущего парня, – все в порядке, мы здесь все ради одной цели, как тебя зовут? – Ники переводит взгляд на Сонхуна, лицо которого вновь выражает одно лишь спокойствие, – как ты узнал, что там кто-то есть? – Ничего личного, – Сонхун ухмыляется уголком губ, – слишком громко плакал. – Простите, что сразу не сказал, – Хисын говорит тихо, крепко сжимая руку юноши, – это Чонвон, я его сводный брат. – Вот как, а почему сразу не сказал? – Джейк поднимает брови, стоя где-то в самом конце и упираясь об и без того разваленную стену, – запер его в комнате, так еще и не сказал сразу, пытался сплавить его, или что? – Нет, – взгляд Хисына бегает со стороны в сторону, а ладонь все сильнее сжимает ладонь Чонвона, слезы которого все никак не прекращают литься из глаз, – просто, ген, мутированный у Чонвона, немного отличается от всех наших и это была вынужденная мера. – Понятней не стало, – Джейк разворачивается и направляется в противоположную сторону, – предлагаю лучше разобрать, что будем делать с этим бардаком. Ники лишь кивает в сторону Хисына, пытаясь убедить того, что все в порядке и сам, осмысливая все в голове, направляется за Джейком, Сону слабо выдыхает, оставаясь стоять на месте и смотря на Хисына с Чонвоном. Дожидаясь, пока все парни разойдутся кто куда, Хисын лишь проводит ладонью по холодной щеке Чонвона, стирая холодные, как лед слёзы и заглядывает в пустые, бездонные глаза, вокруг которых виднеются больше синяки, Чонвон хватает воздух ртом, словно рыба, пытаясь что-то сказать, но выдавливает совершенно непонятную никому речь, лишь Хисын понимает и одобряюще кивает. Холодные руки Чонвона сильнее сжимают теплые руки Хисына, а голова упирается о грудь старшего брата. Чонвон сломан и Хисын это знает, хочет и пытается помочь, но надежда на хороший конец для младшего сгорает быстрее, чем свеча. – Насколько их много? – тихо спрашивает Хисын, проводя руками по волосам Чонвона. – Слишком много, они кричат, слишком неуспокоенные, я, хён, я схожу с ума, – Чонвон говорит тихо, с трудом выдавливая каждое слово. – Тебе помогут, я обещаю, – Хисын прижимает Чонвона к себе сильнее, целуя того в лоб и продолжая гладить по волосам, перебирая каждую прядку в руках, – все будет хорошо.