Ангел ты, или демон? Возвращение домой.

Далёкое окно, настолько важное сейчас, стальной блеск прицела и чёрная смертоносная винтовка, около которой сидел верный товарищ. Правда, товарищем черноволосый того парня в очках не считал… Зелёные глаза были насыщенного оттенка и оттеняли изнутри каким-то светом, который делал чудные очи похожими на изумруды. Его зовут гением, лучшим детективом, просвещённым. Но это не так, точно так же говорили ему родители, а им мужчина доверял больше. Он никогда не был особенным. Гением его называют только те, кто по-настоящему глупы. И — ох, разочарование! — это все те, с кем он очень близок. Но Рампо привык, что люди бывают порой идиотами и совершают просто немыслимые поступки. Это нормально, не все же такие умные, как он. Их надо наставлять. Им надо помогать. Их надо защищать. Так сказал Фукудзава. И Эдогава сделает всё, что в его силах. Он знает, что сейчас испытывает Куникида в том здании, куда сейчас целится профессиональный киллер. Он пожертвовал собой, сбив противника с бомбой в руках. Он теперь без того, чем дорожил больше всего. Без рук. Без способности. Без идеалов. Он сломлен, подавлен. Эти «Ищейки» заводят его в тупик, вымучивая ответы. Превращая его в птицу, которая не может летать. Которой незачем жить, но она не может прекратить свое существование. Куникида всегда всё терпел, защищал собой всех. На него всё падало и всегда намного больше, нежели на других, и он всегда вывозил все муки, чудом спасая чужие жизни. Ради чего? Ради идеалов. Ради справедливости. Рампо закрыл глаза и, увидев, как в комнате Доппо остался один, тихо и резко произнёс: — Давай. Прозвучал глухой выстрел. *** Закат бил своими лучами в лицо, обливая всё вокруг своим тёплым светом. Развалившись около фонтана, он смотрел в небо, без интереса наблюдая за плывущими облаками. Мафиози бы и хотел пойти за Ясу, но она запретила даже проследить за ней. Да и с рядом сидящей девушкой невозможно нормально поговорить. Да и о чём? Она только раздражает своим вечным энтузиазмом работать. Раздражает своим уставшим лицом. Раздражает болтовней на другом языке, пусть и делает это крайне редко. Просто раздражает. Вот бы здесь была Рика… В его сердце закралось волнение… Что-то зашипело сбоку. Раздраженно фыркнув, Накахара посмотрел в сторону звука. Ли с пугающим равнодушием смотрела на то, как с дымом какая-то субстанция выливается из её колбы. Будто очнувшись, она через миг начала её собирать в пустую колбу. Чжан удивительно быстро обустраивалась везде. Она носила с собой много компактных приборов, которые она поочередно меняла, когда те мигали красным. Видимо, на зарядке. Пару раз эта странная пыталась поставить какие-то сомнительные эксперименты и над ним, что-то бормоча на своем китайском. Чертовски раздражающий язык. Непонятный. Внезапно, черноволосая глянула в сторону улицы и прищурилась. Что-то заметив, она быстро начала все аккуратно складывать в свою сумку. Чуя обернулся. Там стояла задумавшаяся маленькая девушка с полурыжими волосами, заплетенными в свободную косу, а поверх них была чёрная шляпа. Голубые глаза смотрели будто в никуда, что-то просчитывая, а кулон на шее ярко отсвечивал от солнца. Накахара спросил: — Поговорила с ним? — Да. Теперь они могут идти. *** Он смотрит вперед и не может сосредоточиться. Кажется, это самая хитрая его операция по «устранению». Было бы гораздо проще, если бы Ясу просто забрала её с собой, но можно было бы нарваться на неприятности. Да и не совсем в этом дело. Они ждали машину. Рампо был готов, как и парень в чёрных очках — оба чего-то ожидали в кустах. Эдогаве было неудобно — костюм был уже весь потный и острый запах бил в нос, тело мокло всё сильнее под палящим солнцем, а маскировка просто смывалась. Везде всё чесалось — наверняка подхватят каких-нибудь блох или еще кого-нибудь в этом духе здесь. Но даже не это волновало чувствительного детектива. Она… Акико. Руки потели не только от жары, но ещё и от волнения. Ведь этот придурок может что-то не так сделать. Всего на пару миллиметров ошибиться, и её убьют. Он может чихнуть, наступить на ветку — и их раскроют, а это подставит Йосано. Это… Нельзя. Нет. Надо прекратить волноваться. Парень в чёрных очках взглянул на лежащего рядом Рампо в нелепом маскировочном костюме. Противогаз, черные странные доспехи… Оставалось всего несколько минут. Эдогава резко дёрнул головой и выхватил оружие из рук напарника, толкнув его вниз. Он сделает это сам. Рампо не позволит своей же глупости навредить Акико. *** Она двигается вперёд, тихо пробираясь по проулкам. Они следуют за ней, недоумённо провожая девушку взглядами. Они не могут понять, почему она не может их просто телепортировать на место. Но Фукусима благодарна им за то, что они не задают вопросов. Так намного проще. Нет нужды объяснять ситуацию с Голубем. Ясу снова задумалась, на автомате бесшумно передвигаясь по местности. Гоголь… Он всегда жаждал лишь одного — освободиться от оков, что его сдерживали. Он никогда не казался одиноким, ведь он обожал выступать на публику. Но на самом деле… Его никогда никто не понимал. Лишь Ясу была с ним круглые сутки, и без способности понимая все его эмоции. Она чувствовала глубокую привязанность. Она не могла представить своё существование без Гоголя. И, как оказалось, он чувствовал то же самое, только… по-другому. Нет, этого не может быть. Она не могла этого не заметить, чувствуя и ощущая всё то, что чувствовал этот веселый на вид парень с косичкой. … Ник всегда любил птиц. Абсолютно всех. Он любил их свободу и ненавидел, когда те оказывались в клетках. Однажды, он сказал, что хочет стать птицей. Наверное, тогда они и задумали придумать ему прозвище. Голубь… Фукусима дёрнула головой и двинулась вперёд. Вот эта дверь. Дверь в их место, которое Ясу решила сделать переходом в секретное место, которое пообещал найти Рампо. И временное пристанище для всех них, где можно поспать и поесть. Она отворила дверь, робко надеясь увидеть Гоголя, пристроившегося в своем кресле за ноутбуком. И правда, кресло не пустовало… Её светло-голубые глаза широко распахнулись, в них появились хрустальные капли слёз… Рыжеволосая голова показалась позади и в изумлении остановилась. *** Этот закат был чудесен. Птицы пролетали над небоскребами, что-то поя друг другу. Было жарко. Он просто ждал нужного времени. Кашель. Парень рядом закашлялся, выпуская клубы противного дыма. Обоим было непривычно и неприятно чуять запах этого отвратительного курева, но раз Рампо сказал, значит надо. Пора. Остался лишь директор, Фукудзава Юкичи. Лишь он, и можно будет вернуться на базу, чтобы дождаться Ясу. Она сейчас должна разговаривать с Акутагавой… — Пошли, Эдгар-кун. — Да, Рампо-кун. Карл, не отставай.