Не Пойман - Не Вор

      На ночь Бенедетто остался у Мирисин. Было бы глупо высовываться, пока тебя активно ищут, так что она сама настаивала на том, чтобы он переночевал у нее. Сейчас же он проснулся и чуть не замычал от боли в теле — спать в одежде и в маске было неудобно. Причина сна в одежде была довольно проста: маску он не снял, хоть и пытался это сделать, из-за дискомфорта, который захлеснул его сразу же, как он просто расстегнул ремешок маски, а одежда осталась на нем по причине проявления банального уважения к девушке, на которое он только мог. Она постелила ему в гостиной, где был проход на кухню, да и сама комната занимала большую часть первого этажа.       Пару раз надавив на щеку, которая ничего не чувствовала из-за того, что она отекла, он встал с дивана и, затянув ремни на одежде, он подошел к окну и посмотрел на небо. Горящего созвездия почти невидно, лишь маленький «хвостик» выглядывал сквозь крыши… Вздохнув, он закрыл окно и прошел назад в комнату. Пытаясь убрать боль в теле, он ходил из одного угла гостиной в другую и это действительно помогало. Правда, лицо все еще побаливало.       Мирисин появилась неожиданно, бесшумно спустившись по лестнице. Улыбнувшись, она молча прошла на кухню. В голове вора сразу же возникло столько вопросов, что некоторе из них он даже не успевал слышать. В основном они были направлены на то, что он что-то сделал не так, как-то обидел демонессу. От этого он даже не заметил, как она вернулась в комнату с небольшим деревянным тазиком с водой. - Тебе стоит снять краску с рогов, - тихо сказала она, протягивая ему емкость. - Не стоит держать ее на них долго — станут более хрупкими. Будешь завтракать? - Благодарю, но я откажусь. - Учитывая вашу пробежку, вы голодны. Хотя, это не мое дело, ведь у вас могут быть свои причины для отказа. В случае чего не стесняйтесь попросить у меня то, что нужно. Я буду на кухне.       Бенедетто кивнул и, сев рядом с напольным зеркалом, снял с рук перчатки. В отражении он увидел, как Мирисин, улыбнувшись ему, скрылась за дверью кухни. Она будто знала, что ему нужно уединение для этого… Вздохнув, он решил не думать об этом сейчас и окунул небольшую тряпочку, которая все это время висела на стенке тазика, в воду и выжал. Холодная вода потекла между пальцами, едва не задев рукав. Другой рукой он снял с себя маску и прикусил язык, чтобы хоть слегка отвелчься от захлестнувшего его дискомфорта.       С гневом смотря на себя, он провел тряпкой по правому рогу. Проглянулась белая полоска на черном фоне. Она все еще была грязной от краски на ней, но начало положено. Стоило вообще сходить в ванну, чтобы смыть все намного легче, но в данный момент это было бы невежливо. А дойти так до гильдии невозможно — вычислят, учитывая возросшую активность Стражи, которая вновь убавится лишь через неделю.       Через некоторое время он снял краску с рога. Вода уже была мутной и ее стоило бы сменить, но он все равно опустил туда ткань и принялся оттирать второй. Дело шло хуже, но все же шло, так что он не обращал на качество воды внимания и просто делал свое дело. Поменяет, когда она вновь начнет красить, раньше — извольте. Вскоре от краски остались лишь разводы, которые было проблематично убрать грязной водой, так что он, вздохнув, надел маску на лицо и, взяв в руки емкость, осторожно постучал в дверь кухни. Получив разрешение, он зашел в комнату и вылил грязную воду из окна. Снизу кто-то громко матернулся, но это не его проблемы. Нельзя подходить так близко к окнам.       Налив в таз примерно со стакан воды, он в последний раз промыл тряпку и провел ей по рогам, убирая краску. Все это время Мирисин тихо сидела за столом, не говоря ни слова и лишь поддевая вилкой еду, от запаха которой живот вора неприятно скрутило. - Я вас смущаю? - спросил Бенедетто, вспоминая о собственном комплексе. - Ох, нет, нисколько! - ответила она, вздрогнув, а после отвела взгляд в сторону. - Просто мне неловко… Мало ли, что ты обо мне подумаешь из-за этого… - А что я должен подумать о тебе? Ты ведь просто ешь. - Ну…- ее щеки покраснели от стыда. - Я не знаю. Просто в детстве мне говорили, что меня никто не полюбит из-за того, что я много ем и… - Вот дурочка! Много ты ешь или мало — мне все равно, если это тебе не вредит. Как и многим другим, если они нормальные, конечно. Тебя ведь это никак не определяет, как демона. - А сами-то почему не едите?       Этот вопрос поставил Бенедетто в тупик. Он сам не знал почему так происходит и сколько бы он не пытался найти на это ответ — никогда не находил. Пытаясь есть с кем-то другим на кухне, он просто не мог проглотить еду. Даже с Меркуцио и даже когда он на него не смотрел. Был важен сам факт того, что в комнате есть кто-то кроме него. - Я не могу проглотить еду, когда в комнате со мной кто-то есть. И я не знаю причину этого феномена. - У всех свои недостатки, - Мирисин широко улыбнулась. - И я не перестану любить вас из-за этого факта. - И я тебя из-за этого.       В сердце так приятно екнуло от «любить», что по всей грудной клетке растеклось приятное тепло, а эти слова сами выпорхнули от него. Симпатия была довольно удивительным чувством для него и ему хотелось знать, во что оно превратится дальше. Лишь бы превратилось…       Ему было сложно осознавать, что его любит кто-то кроме ребят из гильдии. Они ведь все были одной большой семьей, а тут… Неизвестная барышня, которая в нем что-то, да пробудило, что-то разжигает. И это настолько странно, насколько и прекрасно.       Мирисин в это время все же доела свой завтрак и, попросив Бенедетто сесть за стол, стала мыть использованную посуду, перелив в специально отведенную для этого ванночку воду им использованную и воду из пузатого глинянного кувшина. Примерно минуту они не общались, но потом она сама начала диалог. - Тебе нужно куда-нибудь? - О чем ты? - спросил Бенедетто, поднимая голову. Все время молчания он смотрел на свои колени. - Я не знаю, откуда ты бежал вчера, но, похоже, у тебя и сейчас есть дела. Я тебя не задерживаю? - Ничуть. У меня полно времени, особенно если я провожу его с тобой. - А ты романтик, - сказала она, хихикнув.       Бенедетто, почувствовав, как жар захлестнул щеки, отвернулся в сторону и сжал свои руки в кулаки. Так неловко ему давно не было. В последний раз это было на его с Меркуцио совместном деле, когда им двоим пришлось прятаться в одной повозке с сеном. Тогда они были так близко друг к другу, что он чувствовал дыхание его друга на собственных губах. И где тогда были руки Меркуцио он отчетливо помнил… От воспоминаний неловкость лишь усилилась, благо маска скрывала все его эмоции и выдать его мог только тон голоса.       Прекратив мыть посуду, Мирисин некоторе время просто стояла, облокотившись на ванночку и смотря в воду в ней. Через некоторое время она все же отмерла и вновь начала двигаться: разложила по местам посуду, перед этим протерев уже влажным полотенцем, вылила воду в окно, но в отличие от Бенедетто посмотрев перед этим вниз и проверив, не идет ли кто-то по переулку между домами. Все это она делала не смотря на Лилиза, а после все же повернулась к нему и осмотрела его обеспокоенным взглядом. - Я не могу поверить, что тебе никуда не надо! - воскликнула она, хватаясь за ткань платья на груди. - Сердце ноет, говорит, что за тебя беспокоятся! Тебе стоит идти! - Ты выгоняешь? - И да, и нет. Я не против того, что ты здесь, мне это в радость, но… У меня чувство, что тебе необходимо уйти. Будто если ты не пойдешь сейчас, потом произойдет что-то ужасное! - Порывам чувств лучше не перечить. Я и правда слишком у тебя задержался, - спокойно ответил Бенедетто и, кивнув напоследок, вышел из кухни.       Открыв окно, он прыгнул на крышу соседнего дома и медленно направился в сторону гильдии. Из-за неприятного ощущения в ногах бежать не хотелось, так что он шел обычным шагом, будто просто прогуливался по улице.       Он слишком поздно заметил быстрые шаги, приближающиеся к нему, так что не успел даже обернуться, как к нему кто-то подбежал, обнимая со спины и одновременно чуть не сбив с ног. Быстро придя в себя после столкновения, Бенедетто выпрямился и тяжело вздохнул. - Я тоже скучал, Меркуцио… - Ты вообще понимаешь, как я за тебя испугался! - от восклицания друга в груди что-то отдалось неприятной болью, а жар стыда растекся по щекам подобно расплавленному серебру. - Когда Тибальт прибежал в гильдию без тебя, так еще и с ранениями… Да я уснуть не мог, дурак!       Меркуцио уткнулся лицом в его плечо, переводя дыхание, в то время как Бенедетто, не обращая внимания на сжавшуюся хватку друга, думал над его словами. Стыд загорелся еще сильнее, а мысли о том, что ему стоило хотя бы предупредить друга перед уходом, сказать, что с ним все будет в порядке, а не молча уходить за Тибальтом, захлестнули его подобно волне. - Ты… Давно так бегаешь? - сказал Бенедетто и прикусил нижнюю губу. - Часа три. Ты знаешь, как страшно было прибегать на твои схроны и не находить тебя там? - Я не представляю, как ты себя чувствовал, когда проверял последнее убежище. Я бы умер, будь я на твоем месте.       Меркуцио тихо усмехнулся и чуть ослабил хватку. Его руки слегка подрагивали, в то время как дышал он довольно рвано, что странно: он должен был уже отдышаться. Хотя, ладно, может он просто радуется, что нашел друга живым. Наверное, Бенедетто реагировал так же, будь он на его месте. Вот только главная ирония заключалась в одной простой вещи — он никогда не будет на его месте, ведь он не такой хороший и, в некотором роде, правильный. - Меркуцио, - тихо позвал он, посмотоев на небо. - М? - Мы слишком долго обнимаемся… - А, извини, - Меркуцио сразу же отошел от него, и потоптался на месте. - Ну, пойдем домой. Не будем заставлять других переживать.       Бенедетто усмехнулся и медленно направился в сторону гильдии. В ногах неприятно гудело — чувствовалось, как кровь течет по сосудам. Прикинув время, он понял, что придут к дому они минимум через пол часа, если не дольше. Впрочем, их двоих это не сильно волновало: за ними никто не бежит, спешить им некуда, а такой темп поможет хоть немного отдохнуть от нагрузок. По большей мере это нужно было Меркуцио, который, похоже, и правда без остановки бегал от убежища к убежищу и теперь несильно прихрамывал. - Ты где так? - спросил Лилиз, кивая в сторону его ног. - Ударился об крепление каната. Это несерьезно, не волнуйся. - Все же стоит дать Францу тебя осмотреть. Зря он, что ли, у врача подрабатывал…       Меркуцио слабо ткнул его локтем под ребра, на что Бенедетто не придумал ничего лучше, чем просто состроить из себя несчастного и театрально упасть на пол, в их же случае черепицу. Его игру, увы, встретили довольно холодно, так что пришлось быстро вставать и идти дальше, хоть и было желание просто остаться лежать на теплой крыше.       Через время он вновь впал в задумчивость, позволив своим ногам, а иногда и Меркуцио, вести себя в назначенную точку. К нему в голову приходили мысли совершенно разного содержания, причем настолько разного, что порой и сам он удивлялся, как он с одной мысли перешел на такую совершенно другую. К примеру, мысль о том, что стоит все же носить ножи на случай, если тебя все же «загонит» один из легковооруженных, пришла сразу же после мыслей о том, что шишине стоит поменять опилки в клетке. Действительно, похоже он и вправду довольно странный и, быть может, не будет выделяться на фоне любящего кровь и оружие Аледа, если об содержании его мылей узнают остальные. Но скорее всего, они с большей вероятностью расстроятся от того, что он не думает о Меркуцио в романтическом плане, о том, какие красивые и синие-синие у него глаза… Которые действительно были очень-очень красивыми, особенно сейчас, когда друг направил свой взгляд на небо и в синеве его глаз отражались яркие звезды. Встряхнув головой, Бенедетто мысленно дал себе по щеке за такие мысли.       За этими мыслями он не заметил, как они подошли к крыше около гильдии. На ней надо было разбежаться и, допрыгнув до стены, зацепиться за крышу и влезть на нее, но сейчас они оба понимали, что даже если очень захотят, не побегут — что-то внутри не давало им этого сделать. Быть может, усталость. Так что они оба просто задумчиво смотрели на здание, стоя на месте и не говоря ничего. - Слушай, - начал Бенедетто, придерживая капюшон плаща, чтобы он не слетел от начавшегося ветра, - может спустимся и так зайдем? - Уверен? Старик будет в гневе, если поймет, что ты выбегал на улицу через окно, так еще и с Тибальтом. Ты бы видел, как он его отчитывал… - Все равно. Я мало того, что не допрыгну, я и побежать не смогу. Как и ты, в общем-то. Скажу, что пошел к девушке, он такое любит.       Меркуцио устало выдохнул, вымученно улыбаясь, а потом первым подошел к краю крыши и спрыгнул. Ящики, как на зло, за эту ночь убрали в склад, на крыше которого они и стояли, так что особого выбора у них не было. Бенедетто не успел и подойти к краю, как друг уже оказался снизу и сейчас смотрел на него в ожидании. -Ну, теперь ты, -говорил Меркуцио, отходя немного назад, чтобы в случае чего его не задели. -Или боишься?       Бенедетто фыркнул, а после схватился за край крыши и повис на нем. Немного раскачавшись, он отпустил край и таким образом зацепился за выступ в стене дома, так же получив возможность спускаться дальше. После нужно было либо медленно спускаться как по лестнице, либо отпускать выступы и через некоторое время хвататься за последующие. Последним как раз и пользовался Меркуцио, предпочитавший спускаться быстро. Он даже упасть не боялся и иногда делал так на довольно больших расстояниях, когда оказаться внизу нужно было как можно быстрее. Сейчас же Бенедетто совместил два этих способа, пару раз отпустив выступы, а после спускаясь обычным путем. Когда до земли оставалось несколько метров, он остановился и задумчиво посмотрел на друга. - Эй, помнишь, как в детсве ты кичился, что всегда меня ловишь? - Бен, что бы ты не задумал, не дума… - Лови!       Отчего-то он был уверен, что Меркуцио его поймает. Так всегда было и сейчас то ли детство заиграло в одном месте, то ли просто стало лень спускаться, но он решил поступить именно так. И его действительно поймали, вот только потом они оба упали на пыльную землю, сразу же испачкавшись в грязи и пыли. После этого Бенедетто сразу же получил довольно сильный удар в бок, причем довольно заслуженный удар в бок. - Ты дурак! - сказал Меркуцио, нагнувшись прямо к его лицу и грозно смотря в линзы маски друга. - Но любимый дурак, - весело ответил Бенедетто, не задумываясь над смыслом фразы.       Понял он это когда Меркуцио повернулся в сторону, отводя взгляд и отсаживаясь немного назад. Его рыжие волосы не позволили видеть его глаза и щеки, но было видно, как друг улыбается, кусает губы. В таком молчании они провели примерно минуту, не спеша подниматься с земли. - Да, ты прав, любимый дурак.       Меркуцио прокашлялся, а после быстро встал с земли и протянул Лилизу руку. Бенедетто тут же стало неловко за свое поведение: все же у друга болит нога, а он тут дурачится. Мало ли, вдруг он только все усугубил и теперь лечение будет дольше? Но опустив взгляд вниз, он заметил, что он совсем не пострадал от падения и идет все так же. Повреди он своим падением что-то, захромал бы сильнее, а так все хорошо. Но к Францу он его все равно потащит.       Зайдя внутрь гильдии, они сразу же напоролись на недовольный взгляд Ривиса. Тот привычно сидел за своей стойкой и перебирал свои записи. Видимо, как обычно планировал бюджет. В молчании они провели с минуту, просто смотря друг на друга. Только после этого старик выдохнул, провел ладонью по своему лицу и все же начал разговор. - Меркуцио, ты можешь идти. Лилиз же стоит на месте.       Меркуцио потоптался на месте, похлопал друга по плечу и ушел на второй этаж. Ривис же в это время опять занялся своими бумагами, перебирая их и расскладывая в две стопки. Он то и дело поправлял их ударами по столешнице, иногда проверял, соответствует ли все в стопке его неизвестному порядку. Бенедетто в это время стоял тихо, выпрямившись и сложив руки за спиной. В такие моменты важно было молчать и ждать, когда старик сам начнет говорить. Так шанс разозлить его еще больше уменьшался. - Где ты был этой ночью? - все же начал Ривис, убирая одну стопку бумаг в ящик. - У женщины. - Тибальт вот тоже вчера у женщины был, только раны на нем Франц еле-еле зашил.       Бенедетто промолчал, сжимая руки в кулаки. Ему было понятно, что тот врет. Это было довольно просто понять: Тибальт не настолько туп, чтобы с сильными ранами оправдывать свое отсутствие визитом к даме сердца. Причем такой довольно давно нет в живых. - Вы уже довольно взрослые, я понимаю вашу самостоятельность, но лезть в Вилла-Плаццо, дом губернатора, это… - возмущенно продолжил Ривис. - Но мы же выбрались. И без таких уж крупных потерь, на которые расчитывали.       Старик выдохнул и сжал руки в кулаки, собираясь было продолжить свою тираду, но за дверью раздались знакомые им голоса, которые были полны мата. Долго посмотрев на дверь, Бенедетто все же подошел к ней и вышел на улицу. Оказалось, что это Эрик и Джиро начали очередной спор, пока последний изо всех сил старался удержать мешок с крупой в их руках над землей. - Если он окажется на земле, я оторву тебе голову и насажу на шпиль Главных Часов, - шипел Джиро, смотря в глаза собеседника. - Устали тащить? - спросил Бенедетто, подойдя к ним. - Да он не хочет, чтобы его драгоценная еда оказалась немного испачканной, вот и все. - Через две недели она действительно окажется драгоценной. Ну, если ты так хочешь отпустить, то давай, я исполняю обещания. Заодно перед смертью сделаю тебе кашу как раз из испачкавшейся части. - Так, хватит спорить, идиоты, - Бенедетто взял мешок рядом с руками Эрика, а после ткнул его локтем в живот. - Иди открывай, слабый. - Я не… - Если не смог донести его эти три метра, то ты слабый. В нем сколько, десять? - Двадцать, - ответил за друга Джиро, меняя хватку на более удобную. - Не смотри на меня так, я голодный и бежал с ним от продавца минут пять, пока не смог скрыться. - Отдохнешь потом. И не слова Меркуцио. - Ну само собой.       В это время Эрик уже успел открыть дверь и демоны быстро забежали внутрь. Для Бенедетто это было способом избежать продолжения разговора со стариком, так что он помог Джиро донести его и до самой кухни, хоть и подниматься по лестнице было не очень удобно — Эрик все время рвался заполучить место назад, чтобы хоть сейчас не упасть перед старшими в грязь лицом. Самый младший, вот и рвется куда надо и не надо.       Оставив ребят на кухне, он направился в сторону «большой комнаты», но немного задержался у лестницы вниз. Может, все же стоит спуститься и поговорить со стариком, чтобы тот не нервничал? Думая об этом, он смотрел на нижнюю ступеньку и переодично прикусывал нижнюю губу почти рядом со шрамом на ней. - «Пусть остынет, » - подумал он и, закрыв свой плащ поплотнее, направился в комнату.       Как он и ожидал, Меркуцио и Тибальт были тут. Друг вновь погрузился в свои бумаги и счет, а старший наблюдал за ним, сидя на соседней кровати и время от времени спасая шишину, что бегала по его ногам, от падения. - День перерыва сильно вдарит по бюджету? - спросил Лилиз, садясь рядом с Тибальтом и отбирая у того своего питомца. - Не особо, - вздохнул Меркуцио. - С твоим товаром и товаром от дуэта особо беспокоиться не стоит. Этот день больше подкосит состояние тех, кто не привык сидеть в замкнутом пространстве так долго.       Бенедетто кивнул и перевел взгляд на Тибальта. Одна рана на руке, судя по количеству бинтов довольно длинная, и на бедре. Как он получил их остается только гадать, но вот то, что даже при этом он сумел уйти от стражи и не умереть, сильно радовало. У них он бы точно истек кровью, а учитывая, что они украли у самого губернатора, то ему бы перед этим отрубили голову или, не дай священная луна, руку. Последнее было страшнее по причине, что он бы не умер и продолжил жить, а в их положеннии это была бы далеко не жизнь. - Как тебя так? - спросил Бенедетто, кивком головы указывая на руку. - Да один легкий подкрался, не успел его ударить перед тем, как это сделал он, ну и… Сам понимаешь. - Да, по тебе сложно не попасть.       На это Тибальт лишь ударил его по плечу. Пусть это было и сделано в шутку, но по нему все равно растеклась боль и Бенедетто сделал несколько круговых движений, чтобы ее уменьшить. Да, у него довольно тяжелая рука. - Кстати, вы пойдете на Праздник Предпоследней Ночи? - спросил Меркуцио, откладывая свои бумаги в сторону. - Да, но я буду с парой, так что без меня. - А я не пойду, - грузно сказал Тибальт, смотря на свои ноги и опустив голову. - Как обычно, справляйтесь без меня.       Он немного ссутулился, на его плечи будто положили невыносимо тяжелый груз. Бенедетто хотел было положить руку на его плечо, но тот резко встал с кровати. Тибальт промычал от боли, стараясь сдержать стон, а после, сильно хромая, подошел к лестнице у кровати и кое-как забрался наверх к себе. Это его безопасная зона — трогать его там нельзя, да и себе дороже. Впрочем, они и не собирались это делать. Меркуцио подал Лилизу знак одним лишь движением своих глаз в сторону, и они оба вышли, оставив Таррэта одного. - Два века прошло, а ему все еще плохо, - задумчиво протянул Бенедетто, когда они вышли на крышу.       Меркуцио уже успел сесть на чуть мокрую черепицу, постелив под себя ткань, которую он взял и принес незаметно для друга. Вздохнув, он похолпал рядом с собой, чтобы Лилиз сел рядом, что тот и сделал. Кутаясь в ткань плаща, Бенедетто смотрел на темные крыши соседних домов и звезды в небе, которые то и дело затухали, но всегда зажигались вновь. А луна в небе все время светила, ни разу не становясь «невидимой» и даже не тускнея. - Боги на нас вряд ли смотрят, - протянул Меркуцио, тоже задрав голову вверх. - Им если и есть дело до демонов, то уж точно не до нас. - Наверняка они смотрят только за высшим сословием, у них все хорошо. - Ну, и хорошо, что у нас есть грязь в жизни. Зато у нас свобода.       Бенедетто задумчиво угукнул и все же вернул голову в привычное положение. От прошлого она уже начала немного побаливать, да и застежка плаща немного давила на горло и кадык. От порыва ветра Меркуцио сильно вздрогнул и провел ладонями по рукавам своей одежды из плотной ткани, которая все же не защищала его от порой холодных порывов весенноего ветра. - Может зайдешь в дом? - спросил Бенедетто, накрывая половиной плаща плечо друга. - Ты и так после болезни, не хватало вновь подхватить что-то. - Заткнись или я врежу тебе по зубам, - Меркуцио посмотрел на друга с нотками гнева в глазах — видимо все еще злился за вчерашнее — но все же закутался в плащ посильнее и подсел ближе к Лилизу для удобства. - У тебя есть планы, которые надо выполнить перед праздником? - Хм… Обязаности есть у остальных, мне надо лишь проконтролировать, чтобы они их выполнили. Ну, если ты хочешь как-то помочь… Джиро стоит запастись едой и алкоголем, я и он знаем, какие вы в этот день голодные, Францу достать побольше медикаментов и трав, спрятать от вас спирт, и горную воду, вас прошлогодний случай не остановит… Покрепче закрепить окна, заделать щели между рамами и стеклами как можно сильнее, тоже самое с дверьми, но с ними будет сложнее, так что так же я отправил Митрита за бумагой и воском. Ну и свечи, как же без них. - Клетку Шиши стоит поставить ко мне, а то ее разорвут спустя час. - Ох уж эта смена весны на лето. Знаешь, ходят слухи, что наверху все более плавно переходит. - Я в это не верю. - Зато у них может быть снег в апреле, - продолжил рассуждать Меркуцио, не замечая фразы друга. - А у нас один день ветер подул, скрылся в камнях и все, уже не зима, а весна и никакого снега, никаких метелей и сугробов… Теплее становится… - Ад вызывает Меркцио! - Бенедетто щелкнул пальцами прямо перед глазами друга, из-за чего тот сначала забавно закрыл глаза, а после довольно сильно ткнул Лилиза пальцами в шею. Довольно неприятное ощущение, если честно.       Тяжело выдохнув, Меркуцио отвернулся от друга, начав смотреть в сторону главной площади, откуда виднелись очертания больших Главных Часов. Через несколько секунд они пробили три раза, что значило одну простую вещь — Джиро вот-вот начнет зазывать всех присутсвующих есть. От этой мысли у него приятно потянуло в желудке, ведь он ел достаточно давно. Сжав напоследок ладонь Бенедетто, тем самым извещая его и о своем уходе, он крайне неохотно скинул с себя ткань его вечно теплого плаща и встал с полюбившегося места. Кое-как подойдя к люку — ноги немного затекли, да и к Францу он все еще не обращался по причине банального его отсутсвия, поэтому одна из них все еще болела — он спустился вниз, с громким хлопком закрывая люк на крышу.       Как только хлопок раздался, Бенедетто обернулся назад, проверяя, правда ли Меркуцио ушел, а после с громким мычанием откинулся назад и в прямом смысле лег на крышу. Острые выступы черепицы неприятно впивались в кожу, но сейчас ему было настолько все равно, что он даже не пытался выгнуться так, чтобы уменьшить боль или вовсе ее прекратить. Он надавил нижней частью ладоней на виски, тем самым стараясь уменьшить поток мыслей в голове, который сейчас сметал все на своем пути и оставляя лишь свои частицы.       Сейчас ему было стыдно. Стыдно за то, что впервые за долгое время он идет на Праздник не с друзьями, а с Мирисин, хоть и знает ее всего два дня, но… В то же самое время его голова была полна мыслей о том, насколько она мило улыбается и то, насколько она с ним вежливая и теплая, и милая и, и… И о том, какой сейчас был теплый Меркуцио и как без него холодно.       Вздрогнув, он накрыл себя краями плаща, но все так же продолжил лежать на крыше, которая отдавала холодом и сыростью. Звезды молча подмигивали ему и порой Бенедетто казалось, что смотря на них он слышит какой-то непонятный гул, все время нарастающий. Будто там наверху сейчас играли на том духовом инструменте с очень низким звуком, названия которого вор не знал. - Хей, Бен! - послышалось внизу и он, быстро встав, посмотрел в сторону, откуда шел голос.       Это оказался Франц. Он смотрел на него с соседней крыши, которая находилась на уровне второго этажа. Как младший увидел его оставалось загадкой, но не откликнутся теперь было верхом невоспитанности и, можно сказать, предательством, ибо было видно, что демоненок еле-еле стоит на ногах и вот-вот свалится. Он был довольно худой и слабый, так что практически не выходил на задания, а сейчас нес полностью набитую сумку, которая весила, наверное, как он сам. - Что такое? - спросил Бенедетто, опасно нагнувшись над самым краем крыши. - Можешь открыть окно? - Франц взялся за лямку сумки, стараясь уменьшить ее давление на плечо и на его лице отразилась гримасса боли. - Тибальт спит и меня не услышит, а Меркуцио и остальные в других комнатах. И можешь побыстрее, я сейчас сломаюсь! - Сними ее пока!       Бенедетто быстро встал, взял ткань, принесенную Меркуцио, и быстро открыл люк и прыгнул в него, решив не пользоваться лестницей и поэтому слегка ударившись о нее левым бедром. Бросив ткань у кровати Меркуцио — она была довольно грязной с одной стороны — он подошел к окну и еле-еле его открыл. Хорошо, что его пока оставили «незакрытым». Его щели всегда заклеивали прямо перед Днем Ветра, когда все уже в гильдии. Из-за того, что пару раз кто-то из них опаздывал, они еле-еле успевали к приходу Весенноего Ветра и их окна чуть не выбивало, благо все обошлось хорошо и никого не сдуло в Вечные Камни — стены Нижнего Мира и место, откуда добывали металлы.       Протянув Францу руку, Бенедетто поймал его сумку, которая действительно была довольно тяжелой и набита различными стеклянными сосудами, которые при каждом движении сумки бились друг об друга и издавали характерные для этого звуки. Положив ее на стул, стоящий рядом, он поймал и Франца, которому не хватило разбега и он не допрыгнул совсем чуть-чуть для того, чтобы зацепится за выступы в стене и заползти внутрь. Лучше бы снизу зашел. Быстро подняв его, он сложил руки на груди и недовольно нахмурился, смотря на младшего через свои темные линзы. Даже так было понятно, что он недоволен и демоненок невольно сжался и опустил голову вниз. - Да, я знаю, я ошибся. - Ты не ошибся, тебя просто надо откормить нормально, а то кожа да кости, а не Франц де Ниран.       Черноволосый насупился и отвернулся. Он был ниже Бенедетто всего на десять сантиметров, но уже, он был будто бы блеклым на фоне остальных, из-за чего создавалось ощущение, что он кукла из фарфора, а не демон. Он был единственным, кто после голодных времен так и не оправился, оставаясь таким же худым, как тогда, таким же закрытым, как тогда, и таким же грустным, как тогда. Лилиз вздохнул и приобнял его за плечи. - Горе ты, все хорошо будет, - сказал он, пока Франц прятал лицо, утыкаясь в его грудь. - Только слушайся Джиро, он тебе плохого не сделает. - Я знаю, я слушаю, но… - Тогда пойдем к врачу, -Бенедетто понял, что Франц хотел ему сказать, так что решил не давить на друга и не заставлять его преодолевать себя и тревожить больную для того тему. - Даже к тому, что деньги берет, на тебя не жалко. - Это ведь… - Эй, я тут плачу, а ты отказываешься, это что такое?!       Франц тихо рассмеялся, вытирая боковой стороной ладони слезы. Он все же перестал обнимать старшего и, закинув на плечо сумку, выставил свободную руку вперед. Над ней появился круг с узором из треугольников внутри. Пробежавшись по нему взглядом, де Ниран угукнул и направился к выходу из комнаты. - Твое личное заклинание? - Помогает мне понять, где вы все в пределах малой территории и в каком вы состоянии, как сейчас с Тибальтом. Радиус примерно с нашу гильдию, довольно небольшой.       Франц все же вышел из комнаты, невольно хлопнув дверью слишком сильно из-за сквозьняка. Бенедетто же вздохнул и подошел к клетке с шишиной, которая заинтересованно смотрела на хозяина, встав на две лапки и тихо пища на своем шишинском языке, иногда дергая белыми усиками. Лилиз сел на стул рядом с ней и она вытерла своими серыми лапками свой нос, будто желая предстать перед хозяином в подобающем виде, хоть уже и так выглядела изумительно. - Крепись, маленькая, скоро мне придется тебя защищать. Грядет ветер, тебе будет страшно, - Бенедетто положил палец на прутья клетки и шишина подбежала к нему, начав с интересном нюхать «новый» объект в ее окружении, а после и вовсе решив попробовать съесть его.       От этого Лилиз улыбнулся и вздохнул. У него еще две недели и за это время им нужно будет много сделать. Хотя, учитывая праздник, у них не две, а полторы недели на все про все. Потом стража начнет работать усерднее и работать уже будет нельзя.