Семь смертей и одна жизнь Темного лорда

      В Хогсмиде удалось узнать точную дату — шестнадцатое сентября тысяча девятьсот сорок шестого. Сорок шестого! С ума сойти! И года не прошло с победы Дамблдора над Гриндевальдом! Пожирателей как таковых еще не существует! Ее родители еще даже не родились!       Голова шла кругом. Генри отдала последние чудом найденные в кармане кнаты, чтобы отправить Дамблдору сову, и уселась на окраине деревушки под тенью дерева. Ее быстро сморило — сказалось напряжение последних часов, — так что Генри без особой надежды на успех попыталась трансфигурировать свою толстовку в матрас. Она не была уверена в формуле, да и в целом не блистала в науке превращения, но в этот раз получилось с первого раза. Генри с невольным уважением посмотрела на бузинную палочку, прежде чем припрятать ее вместе с тисовой под край матраса и с наслаждением вытянуться во весь рост.       Она задремала. Кажется, ей даже что-то снилось: какие-то лица, диалоги, дуэли. Запомнилось чувство злости и бессилия; поэтому, когда нависшая тень ее разбудила, Генри вскинулась с отчаянно колотящимся сердцем и неясной тревогой.        — Простите, не хотел вас напугать, — улыбнулся ей заметно помолодевший, но узнаваемый Дамблдор. — Это вы отправили мне послание?        — Профессор Дамблдор! — выдохнула она восторженно. Весь он, от рыжеватой, еще не столь роскошный бороды до кончиков пока не остроносых туфель, в тот миг показался ей самым родным человеком на планете. — Как я рада вас видеть!        — Это, несомненно, приятно, хотя сам я, боюсь, не могу ответить тем же, ведь вижу вас впервые, — с намеком на иронию произнес он. Генри спохватилась.        — Да, конечно, простите, — выпалила она, досадуя, что завалилась спать, не отрепетировав речь. — Видите ли, я вас знаю по своему прошлому… которое, как бы странно это ни звучало, для вас будущее.       Дамблдор удивленно приподнял брови.        — Значит ли это, что вы использовали хроноворот?        — Не совсем, — сказала она неуверенно, с каждой секундой всё больше сомневаясь, что директор поверит в ее историю. — Вообще-то я переместилась случайно и без, как бы сказать, подручных средств. Наверное.       Тут она задумалась, можно ли считать таковыми дары Смерти. Вздохнула.        — В моем времени идет война. Не с Гриндевальдом, — уточнила она и с тревогой отметила, как Дамблдор замкнулся. — Я сумбурно рассказываю, простите. Просто я оказалась здесь совсем одна и не знала, к кому обратиться за помощью. Я не понимаю, как попала сюда, — призналась она, нервно ероша волосы. — И как мое появление отразится на будущем. Вдруг я уже что-то изменила?        — Почему же вы обратились ко мне? — спросил Дамблдор без намека на симпатию.        — Почему? — растерянно повторила Генри. — Думаю, я просто привыкла рассчитывать на вашу помощь.       «Дура такая», — продолжила она уже про себя. Конечно, у Дамблдора в 1946 году не было причин поверить первой встречной волшебнице и броситься помогать. Надо было заранее подумать, что сможет его убедить!        — Постойте, — встрепенулась Генри. — Я могу доказать!       Она сунула руку под матрас — чары трансфигурации держались, как приклеенные, — нащупала бузинную палочку и бесхитростно протянула ее Дамблдору.        — Вот. Полагаю, вы ее уже видели?       Теперь она смогла его поразить. Рука Дамблдора конвульсивно дернулась — похоже, он проверял наличие своей палочки, — затем он потянулся за ее, но вежливо уточнил:        — Позволите?       Она кивнула, раскрывая ладонь. Дамблдор забрал старшую палочку и осторожно повертел в руках, изучая пристальным взглядом. Затем на пробу взмахнул ей и вернул, качнув головой.        — Удивительно. Она совсем меня не слушается.        — Она из другого времени, — неловко пояснила Генриетта. — И сейчас она моя. Дамблдор полоснул ее острым взглядом.        — Значит ли это, что я… — И тут же сам себя остановил: — Нет. Не имеет значения. Я верю вам. Как ваше имя?        — Этти, — с готовностью назвалась Генри. — Это не полное имя, но…        — Так даже лучше, — отмахнулся он, не дожидаясь оправданий. — Итак, вам нужна моя помощь. Раз путешествие не было запланировано, полагаю, вы не захватили с собой ничего, что могло бы облегчить вам жизнь?        — Деньги, — уныло перевела она. — Боюсь, профессор, всё, чем я теперь владею, вы видите перед собой.       Он покивал в задумчивости.        — Не сочтите за грубость, сколько вам лет?        — Неполных восемнадцать, сэр.        — Тогда, вероятно, вы уже окончили школу? Может, даже Хогвартс?        — Шесть курсов, профессор, — кисло сказала Генри. — Весь седьмой я провела в бегах.       Брови Дамблдора поползли вверх.        — Хогвартс не смог предоставить вам убежище? — медленно произнес он и, прочитав ответ на лице Генри, тяжело уронил: — Вот как. — А после паузы добавил: — Не стану скрывать, это дурные новости. Потребуется время на осмысление. Но, полагаю, оно у нас будет.       И посмотрел на нее абсолютно безмятежно.        — Как вы знаете, учебный год в Хогвартсе только начался. Я не могу помочь вам вернуть те блага, которыми вы прежде владели, но могу предложить закончить обучение и получить документы. Поверьте, с этим перед вами откроются уже куда большие возможности, чем сейчас.        — Я согласна, — с готовностью выдохнула Генри. Нельзя сказать, что в эту минуту она мечтала об учебе, но год в Хогвартсе решал ее проблему с жильем, питанием, в какой-то мере — с одеждой, и, самое главное, это была столь необходимая ей передышка для осмысления ситуации. — Я очень вам признательна, профессор!        — В таком случае… — Дамблдор предложил ей локоть. — Давайте прогуляемся и обсудим детали.