Семь смертей и одна жизнь Темного лорда

      Генри постаралась совладать с охватившим на мгновение страхом, но, судя по ставшему острым взгляду Риддла, опоздала и навела его на подозрения. С его внешностью увидеть в глазах случайной встречной ужас вместо интереса определенно было неожиданно. Поэтому Генри не удивилась, когда в ответ на скомканные извинения и попытку сбежать он цепко ухватил ее повыше локтя.        – Не ушиблись? – прозвучал обманчиво миролюбиво глубокий голос. – Позвольте, я помогу.        – О, спасибо, не нужно, – торопливо выдохнула она, сопротивляясь увлекающей за угол ближайшего руке. Генри не рискнула привлечь внимание криком, понимая, что Риддл легко найдет себе оправдание, а на нее окончательно навесят ярлык полоумной. Оставалась слабая надежда, что Волдеморт ее отпустит, ведь что он мог ей предъявить? Нетипичную реакцию? Может, она в принципе мужчин боится. Втянув Генри в узкую подворотню и перекрыв собой выход, он перестал ее удерживать. Поттер попятилась, растирая запястье, и на секунду обернулась, оценивая перспективу сбежать, если дойдет до поединка. Кажется, узкая дорожка поворачивала за домом, но наверняка сказать было сложно.        – Мы с вами незнакомы, – учтиво преставился Волдеморт. – Том Риддл. А вы?        – Этта Эванс, – озвучила она свое новое имя. – Знаете, я вообще-то спешу…        – Мисс Эванс! – Он щелкнул пальцами, будто озаренный каким-то откровением. – Протеже Дамблдора.       «Откуда он…» – подумала было Генри и тут же поморщилась. Слизеринцы, конечно же. Волдеморт мог покинуть школу, но его паутина оплетала весь факультет.        – Профессор любезно согласился помочь с моим переводом, – кисло прокомментировала она. – А теперь, если не возражаете…       Она шагнула вперед, но Риддл с места не сдвинулся, и Генри оказалась к нему ближе, чем стоило бы. Достаточно близко, чтобы оценить, насколько темные у него глаза – радужка почти сливалась со зрачками. Бездонные провалы.       Генри поймала себя на том, что пялится, как зачарованная, и насилу отвела взгляд. В поле зрения попали губы, на удивление красивые – четко очерченные, идеально гармонирующие с острыми скулами. Щеки опалило жаром, и Генри, испытывая злость и смущение одновременно, рискнула снова поднять голову, маскируя неловкость за независимым видом.       Судя по изогнутым бровям и легкой усмешке, едва ли его обманули эти манипуляции.        – Вы недавно прибыли в Англию, верно? – заговорил он мягко. – Вероятно, в середине сентября?       «Догадался», – поняла Генри с толикой обреченности. Вся цепочка событий выстроилась в единую линию, начиная с приглашения Пенелопы, которая то ли встречалась, то ли крепко дружила с будущим Пожирателем Дарреном Джагсоном, ныне слизеринцем-выпускником, заканчивая этой подворотней, куда даже случайно не станут заглядывать. Всё было подстроено, и он ждал именно ее.       Мысль, что прямого столкновения уже не избежать, даже успокоила. Близость схватки разогнала сомнения и страх, Генри ощутила, как всё ее тело до самых кончиков пальцев наполняется кипучей энергией. Уже без тени смятения она проговорила:        – На самом деле, в середине лета.       Риддл шагнул ближе, сокращая расстояние между ними до неприличного.        – Что же вас задержало? – тихо выдохнул он с тем же насквозь лживым участием. – Отчего не отправились в Хогвартс со всеми?        – Бюрократические сложности, – отмахнулась она с деланой небрежностью, отслеживая взглядом его движения. – Знаете, как это бывает.        – А директора предупредить просто забыли? – подсказал он.        – Точно. – Генри растянула губы в холодной улыбке. – Запамятовала.        – Или были слишком заняты? Нападая исподтишка?       Как бы ни была она внимательна, первую атаку пропустила самым позорным образом. Отлетев на добрых семь футов, она упала, сильно приложившись спиной о землю. Оставалось порадоваться, что здесь не было брусчатки и удар смягчила грязь. Генри радоваться не захотела: раздосадованная своей промашкой – ведь готовилась же, ждала! – она, едва переведя дух, обрушила на Риддла серию заклятий.       А он, ублюдок, без особого труда их все поймал на щитовые чары.        – Узнаю почерк, – сказал он. – Только в прошлый раз ты была невидимкой.       Цветные лучи направились в ее сторону один за другим. Риддл колдовал беззвучно и, казалось, легко, почти играючи. Генри быстро отбросила идею использовать невербальную магию: Старшая палочка была хорошим проводником и выручала неоднократно, но Генри не хватало опыта и сосредоточенности, так что заклятия выходили недостаточно сильными.        – Депульсо! – рявкнула она, и, о да, его щит не выдержал.       Риддл чудом сохранил равновесие, а расстояние между ними, наконец, увеличилось. Генри, не медля, отправила вслед еще пару проклятий и бросилась к узкому проходу между домами. Узкому настолько, что даже боком она едва протискивалась, но это был единственный шанс лишить Волдеморта преимущества, и она двигалась, сдирая кожу на локтях и выламывая стопы под неправильными углами.       Ей едва хватило времени, последние дюймы Генри преодолевала уже под протего. Но она справилась, смогла и на прощание издевательски помахала Риддлу. Гримаса ярости исказила красивое лицо, приближая обложку к содержимому, а потом он исчез, намереваясь, очевидно, выйти на улицу, пройти дом и оказаться в ее переулке.       Ну уж нет.       Зажмурившись, Генри прикусила губу, сконцентрировалась и аппарировала. Недалеко – сразу за пределами Хогсмида в направлении Визжащей хижины. Нужно было выманить его туда, где нет лишних свидетелей. Она больше не собиралась бегать. Это путешествие и так затянулось.       Дорога к хижине пустовала. Генри потопталась на месте, сжимая палочку, затем подняла ее и, сама себе не веря, описала кончиком петлю.        – Мортмордре, – едва слышно прошептала она.       Черная метка расцвела в небе, привлекая внимание. Бледная, небольшая, но узнаваемая. Она еще не приобрела печальную известность и в деревушке вызвала оживление, а не панику, но тот, кто понял ее истинный смысл, очень скоро появился на тропе. Она не двигалась, пока он приближался, стремительно и неотвратимо. Бешенство стерло напускную доброжелательность, открывая миру его истинное лицо – лицо чудовища.        – Откуда ты знаешь об этом знаке?! – прошипел он еще на подходе. – Кто показал тебе его?!        – Твои сторонники, – легко признала Генри. – Пожиратели смерти. Риддла перекосило. Похоже, публичность пока шла вразрез с его планами. Время открытого террора еще не пришло.        – Где моя палочка?! – прорычал он, атакуя на ходу. – Что ты с ней сделала?        – Сломала, конечно же, – уверенно солгала она, отступая.       Больше на разговоры он не разменивался. Вокруг хижины было пусто, и они достаточно удалились от деревни, чтобы вспышки заклятий не бросались в глаза, а потому развернулись в полную силу. После четырех боев с ним Генри худо-бедно подстроилась под его стиль и уверенно давала отпор. По правде, она даже хотела испытать себя. Конечно, бузинная палочка давала некоторое преимущество, но в их ситуации скорее компенсировала недостаток знаний: всё-таки ее нельзя было назвать искушенной в темной магии, а Волдеморт в этой области преуспел.        – Что тебе нужно? – снова вступил он в диалог, выместив первый гнев. К этому моменту оба были помяты и щеголяли царапинами и синяками. – Зачем искала?        – Это ты меня искал, – возразила Генри, тяжело дыша.        – Не сейчас, в прошлый раз.       «У дома Хепзибы», – поняла она. Пожалуй, объяснить это она бы не смогла при всем желании.        – Ты шел убить ее, Риддл, – покачала Поттер головой. – Я пыталась это предотвратить.        – Откуда!.. – начал было он, но прервался. – Ты слишком много знаешь. Обо мне, моих планах. Откуда?       Она молчала. Он оскалился.        – Я выверну твою память наизнанку, но докопаюсь до правды!       Передышка закончилась, и палочки вновь скрестились. К удивлению Генри, она не так уж уступала ему. Похоже, в девятнадцать Волдеморт еще не был сверхчеловеком. Талантливым и сведущем в магии, безусловно, но не самым великим темным магом.        – Круцио! – прозвучало первое за эту встречу непростительное заклинание.        Генри не сумела уклониться и рухнула, как подкошенная, задохнувшись от боли. Риддл удерживал чары долгие секунду, пока она корчилась на земле, изгибаясь и вопя от невыносимой боли.       Но даже так не выпустив палочку из пальцев.        – Ты всё мне расскажешь! – сказал Риддл, подойдя ближе. Она успела знатно его потрепать и мага пошатывало. Генри не делала попытки встать, рыдая и пряча от его взгляда руку. – Или я буду пытать тебя до потери рассудка!        – Не будешь, – кое-как проговорила она, сглотнув кровь от прокушенной губы и с трудом ворочая языком. – Не сможешь.        – Посмотрим!       Он поднял палочку, но Генри рывком перекатилась в сторону.        – Круцио!        – Авада Кедавра!       Перед тем, как мир погрузился во тьму, ей показалось, что наряду с удивлением и страхом в глазах Риддла она увидела восхищение.