Другой

Хирако вёл вперёд нулевой отряд. Весь в поту и крови он автоматически закрылся куинке от неумелого выпада перепуганного гуля. Удар, блок. Из красного кагуне вырываются куски. Удар, попадание. Гуль хрипел и кашлял, дергая цветком кагуне. Хирако спокойно отклонился от его яростных и слепых атак. Куинке, торчащий в печени гуля, поднялся до горла, углубляясь. Лезвие прошло сквозь плоть, разрывая органы, рассыпая внутри организма куски кишечника и поломанные кости. Оторванные сосуды наматывались на куинке, как вермишель на вилку. Ещё два хлестких удара, рассекающих лоб и гортань, и тело людоеда рухнуло на грязный пол. А кто он? Вевари Маруми, воспитатель в детском саду. Несчастный, вынужденный есть людей? С болью и сожалением смотрящий на детей? А может, один из гурманов? Терпеливо потрошащих своих жертв, выискивая самые «вкусные» кусочки? С улыбкой обращаясь к детям, взглядом выискивая среди них самое нежное, дородное мясцо? Вот он был, неважно какой. А вот его нет. Кому-то стало хуже? Или лучше? Все мы лишь части толпы, которая почти не замечает нашей смерти. Лишь друзья придут к вдове, выразить своё сожаление: «Вот мол, никак уж не ожидал такого. А ведь я его знал, дружили». Как «дружили»? Выпивали пивко по вечерам? А теперь представим, что погибший был представителем другой толпы, гулей, затерявшийся среди людей. Там где тело ляжет, там оно и будет. Никаких похорон, никаких слёз и горя. Шок и страх. И уж точно не найдётся тех, кто скажет: «Плевал я, на то что он – гуль. Парень-то хороший был, это главное!» А если и найдётся такой показушно толерантный гуманист, что он думает на самом деле? Видел ли он расчленённые детские трупы с выеденными органами? Это всё лишь частная ситуация, маленький, блёклый кусочек огромной мозаики. Есть и исключения. Такие люди, как например, Такацуки Сен. Если бы она объявила, что является гулем, интересно, как разделились бы ответные мнения. Конечно, всё зависило бы от того, как это было бы обставлено. Но это не важно сейчас. – Лево! – Рявкнул Шинохара, закрываясь от града летящих в него кристаллов. Хирако метнулся вперёд, на бегу отбивая снаряды, от которых нельзя было увернуться, поскольку огонь был очень плотный. Два гуля с «крыльями», юноша и девушка метали блестящие, будто отполированные колья из RC-клеток. Когда следователь подобрался к ним вплотную, справа выскочил гуль с «намотанным» на руку кагуне, кончающимся бивнем. Грубый, размашистый удар в бок. Хирако отбил его не напрягаясь, легко проводя куинке в область сердца. Неслышный за лязганьем «игл» об пол и доспехи Шинохары звук прорыва сквозь плоть, звук прокола и разрыва сердца был незаметен и обыден. Умерший упырь не успел даже удивиться или испугаться, на его искажённом предсмертной мукой лице осталось выражение злорадства и кровожадности. Он искренне считал, что заденет и даже убьёт члена нулевого отряда. Двое гулей порхнули в разные стороны. Срывая голову юноши куинке, он пригнулся. Разъярённая самка-гуль с усилием подняла надрезанное Шинохарой кагуне вверх. По нему прошли разноцветные полосы RC-клеток. Из последних сил гуль нарастила целый веер огромных шипов, выпуская нестройные залпы в окружающих её людей. Хирако механически отпрыгнул влево, прыжками преодолевая расстояние до людоедки. Через чур картинное движение влево было обманным, но гуль не успела это понять. Она развернула «павлиний хвост» влево, когда он понёсся вперёд, на ходу смещаясь вправо. С жутким криком боли гуль развернулась к Хирако, но вонзённое в правое лёгкое куинке разорвало грудную клетку, вырывая окровавленные куски мяса. Нулевой отряд продолжал методично очищать здание от врагов. Хирако отошёл от тела, пробегая по коридору. Сверху камнем рухнуло два гуля в красных плащах Аогири. Из середины спины высокого вырвалось три шипастых «плавника», целясь в ноги и грудь следователя. Стоящий сзади низкий упырь бил растущим из копчика костяным отростком черного цвета, оканчивающимся двойным когтем. Хирако быстро увёл в сторону их атаки, рубя с плеча низкого в грудь. Внезапно, «плавник» высокого закрыл товарища, расширяясь. Куинке прошло через него, как сквозь масло, но высокий даже не дёрнулся, вбивая два других отростка в пол. Защищаясь от энергичных махов раздвоенного хвоста низкого гуля, Хирако успел заметить, что два опущенных в пол кагуне уплотнились, темнея. Соответственно, они могли и удлиниться под полом… Он перелетел через низкого, пикируя на другого… Из пола, ломая покрытие вырвались десятки «веток» кагуне. Высокий не только удлинил его, но и разделил. Увенчанные крюками и иглами, они выросли прямо перед ним, распускаясь широким бутоном. Он должен был упасть прямо на них, животом, или грудью, однако ему удалось отклониться назад и вбить куинке в спину толстого гуля. Приземляясь прямо на него он для верности разбил ему голову. Высокий всё ещё стоял перед ним, и поскольку его лицо закрывала маска с рисунком бабочки, создавалось ощущение, что он полностью спокоен. Хирако повернулся к нему. Гуль побежал вперёд, распуская «плавники» как огромные паруса. Однако, они утончились, и следователю не доставило труда разрезать надвое один из них. Людоед выпустил из груди коричневое щупальце, которое удивлённый Хирако встретил куинке. Из надреза на кагуне брызнула едкая жидкость, которая, впрочем, была бесполезна против хорошей брони. Раньше «нулевой» ещё не видел настолько разнообразного кагуне, но не растерялся. В любом случае, это хотя бы ни Сова. Гуль с обрезанным отростком из груди поднял два «паруса» над головой, прикладывая их к друг другу. На глазах Хирако тонкая ткань «плавника» закостенела, уплотнилась. Между кагуне выросла полоска RC-клеток, соединяя «паруса» в прочный купол. Если бы на гуля взглянул военный биолог на службе у CCG, он подивился бы, откуда такие резервы RC-клеток. Но Хирако это не интересовало. Он уверенно, но осторожно двинулся в лоб, делая ложные выпады. Оказавшись близко к противнику он полоснул по ноге гулю, а когда тот отвёл её назад, обвивая грудное щупальце вокруг человека, резко толкнул его левой рукой, ударяя коленом в живот упыря. Тот не успел закрыться куполом, падая на пол. Ударяя тяжёлой подошвой ботинка в голову гуля, солдат собрался вонзить оружие в шею, как коричневое щупальце под правой грудью удлинилось, поднимаясь на уровень головы Хирако. Из его поверхности выдвинулись переливающиеся клинья, летя в следователя мощным потоком. Наклоняясь вплотную к врагу он ударил его копьём в живот. Противник закричал, выгибаясь. Из его спины выросли шесть фиолетовых щупалец, ударяясь об защиту следователя. Человека подкинуло почти на пол метра, вышибая воздух из лёгких. Приземляясь на ноги, несколько пошатывающийся Хирако до боли сжал в руках куинке. Перед ним медленно поднялся гуль. Лиловые отростки топорщились, направленные в сторону следователя. Грудное щупальце продолжало обрастать шипами. Защитный купол держался над головой, а на руках спиралью завивались ещё два кагуне ближнего боя. Синего цвета кольца переходили в мощный «клык». Из спинного мозга выдвигался новый «парус». Все четыре основных типа кагуне, а вдобавок, «купол» и странное расположение стреляющего кагуне. Обычно, оно над плечами, а тут растёт из груди, на гибком щупальце. Он неохотно коснулся рации: – Говорит Хирако. Я в одиночку столкнулся с гулем, ранга SS. У него присутствуют все четыре элемента кагуне. Нахожусь в девятом коридоре второго крыла. Требуется подкрепление. Уже через пару секунд он услышал голос Шинохары: – Держитесь. Скоро я приду вместе с Нулевым отрядом.

***

Китомо накинулся на следователя сзади, насаживая его на «бабочку». Четыре огромных крыла в мгновение ока разорвали человека на части. Он огляделся по сторонам, нагнувшись к остаткам врага. Обшарив труп он засунул в бездонные карманы боевой куртки ещё один пистолет. Куинке у следователя не было, поскольку это был всего лишь охранник третьего входа. Когда во все двери повалили гули, он скрылся в каком-то кабинете, по счастливой случайности оставаясь живым. Что ж, не повезло. Психолог взглянул на висящую на стене карту. До ближайшего выхода всего пара коридоров. Пора бы уже убраться отсюда. Гули захватили четыре офиса CCG, с помощью контролируемых работников агентства. Скоро подключится армия. Поэтому нужно побыстрее вырваться с территории офиса. И достать чемоданчик для куинке. Такой хороший образец!

***

Куроива еле поспевал за Кишо. Тот мчался к тренировочному залу, разбрасывая гулей. Куроива бежал за ним, добивая выживших. Арима колол своим «зонтом», почти всегда с первого раза попадая в сердце или голову. Он почти не останавливался, зигзагами перемещаясь среди моря испуганных животных. Поднимая в правой руке «цветок» он выпустил сферу энергии, за который тянулись жёлтые разряды, похожие на молнии. Снаряд вошёл в центр толпы, взрываясь с лёгким хлопком. В людоедов полетели обожжённые конечности их собратьев. Брызнула во все стороны кровь. Гули метались, в неистовости кидаясь на него и падая, пронзённые твёрдой рукой Бога Смерти. Внезапно Кишо напрягся, отпрыгивая от упырей. По их толпе прошло еле заметное движение. «Седой» следователь крикнул Куроиве: – Идите. Мне будет проще самому. Пожилой мужчина нахмурил густые брови, отвечая: – Хорошо. Он повернулся к выходу, пробиваясь через обезумевших людоедов. Арима не отрываясь вглядывался в плотный строй гулей. Конечно, среди них были и люди с повреждённой или «подчищенной» психикой. Поразительно. Диверсия такого масштаба… Даже с участием работников психо и химико отделов размеры неправдоподобны. Но сейчас не время об этом думать. Кишо побежал в сердце толпы, прорубая себе путь. Когда он отбил атаку очередного упыря, насаживая его на «зонт», пол рядом задрожал. Повернувшись Арима понёсся к центру… Его бросило на пол сильным сейсмическим толчком. Но, прежде чем он успел подняться, рядом с ним вырвались вверх три огромных пасти, похожих на кагуне Норо. Между этими «червями» начали переплетаться «верёвки» RC-клеток, образовывая сетку. Всё ещё спокойный Арима выстрелил из «цветка» в растущую вокруг него сетку. Вылетев из ловушки сквозь выжженное отверстие, он побежал к фигуре гуля, покрытого какуджа-бронёй. Со всех сторон полетели кагуне «стрелы», окропляя пол кровью гулей. Буквально тучи клинков вонзались в пол и стены тренировочного зала. Кишо летел на Канеки, на бегу выпуская два золотых «бутона». Арима подбежал к нему вплотную, когда из спины Кена выросло огромных размеров щупальце. Потом ещё одно, и ещё. Через секунду он поднялся к потолку зала на огромных отростках бордового цвета. Их толщина была больше, чем у несущей стены. Куча мелких кагуне красного цвета разбрасывало гулей, накалывая некоторых на щупальца и поднимая к большому рту в груди Канеки. Плотность огня и частота ударов щупальцами, а также их сила и меткость не позволяли Богу Смерти подобраться к гулю. Он стрелял «цветком» так часто, что куинке перегревалось. Кишо отчаянно пробивался вперёд, размахивая «зонтом» быстрее ветра. Из потрескавшегося пола вырывались лезвия и шипы. Вырастали стены и барьеры, с потолка падали «иглы», похожие на огромные сталактиты, под его ногами поднимался пол, выпуская на волю кристаллы RC-клеток, к нему тянулись руки кагуне, стремясь зацепить его ноги. Он вертелся размытым силуэтом, отбивая снаряды, уворачиваясь, пригибаясь и прыгая. Его почти не было видно среди летящих «ножей», сетей и взмахов щупалец. Стреляя из «цветка» он уничтожал расположенные на потолке кагуне, метающие «стрелы». Оставляя после себя обрубки кагуне, Арима с каждым движением приближался к трём щупальцам на которых стоял Канеки. Гуль терял контроль от такого количества используемых RC-клеток. Он тянул к себе тела мёртвых товарищей, увеличивая жуткую пасть на груди и засовывая туда трупы целиком. Кишо наступал, умело просачиваясь сквозь сети и скопления кагуне. Три золотых шара полетели в потолок, уничтожая последние метатели. Неожиданно, из параллельных друг другу стен выросли толстые стволы кагуне, соединяясь в плотный канат за спиной следователя. Впрочем, тот и не собирался отступать. Он пробирался вперёд, с лёгкостью отбивая резкие и неорганизованные удары. Похоже, стабильность в управлении такой огромной структурой требовало колоссального количества RC-клеток, потребление которых из гулей снижало внимание и точность. Но в условиях боя невозможно было добавлять в организм безопасные модификации Кано. Ариме оставалось всего двадцать с лишним метров до опорных щупалец. Он ускорился, но не забывал об осторожности. Выпущенный им снаряд из «цветка» прошёл через вихрь красных кагуне, врезаясь в коричневый «столб», тянущийся вверх, к огромному телу Канеки. Кишо выстрелил во второй отросток, отрезая оставшиеся мелкие щупальца. Подбежав к последней точке опоры, он разрубил низ третьего отростка, лишая Кена устойчивости. Гуль откинул бесполезные массивы кагуне, ранее служившие ему «ногами», выдвигая широкие крылья. Упавшие на пол «трубы» внезапно открылись. С них сошёл внешний слой, оголяя отсеки внутри, заполненные… кагуне-стрелами. Кишо не успел даже двинуться. Клинки из RC-клеток поднялись на выдвигающихся гибких «ветках», поворачиваясь в его сторону. На таком расстоянии невозможно было увернуться. Спустя мгновение, кристаллы кагуне поразили зону в пределах сорока кубических метров. А следователь находился в центре этой зоны. Со свистом снаряды полетели в него, настолько плотным потоком, что каждая часть тела мужчина попадала под огонь. Его «зонтик» превратился в массивный пласт RC-клеток, со стальными вкраплениями. Но «стрелы» летели с трёх сторон, почти одновременно. Мгновение… Насколько оно скоротечно и незаметно… Никакой «остановки времени» не произошло. Он активировал защитный режим на рефлексе, не успевая даже понять, что наконец пришёл тот момент, о котором мечтали сотни гулей. Бога Смерти, великого Ариму Кишо настигла та самая Смерть, которую он нес толпам людоедов. Со знакомым ему хрустом клинки впились в спину, бока, руки и ноги. Бронежилет треснул, и лезвия вошли в тело под десятком углов. Три пробоины в кишечнике, повреждена печень, сломаны кости, порваны мышцы и сосуды, уничтожены нервы, задеты лёгкие, разорван мозг и сердце… После такого не выживет ни человек, ни гуль. Канеки опустился на треснувший пол, усыпанный остатками кагуне, «иглами». Эти же «иглы» сейчас торчали из изувеченного Кишо. Его разорванный труп как не что другое указывал на человеческую слабость. Он являлся лучшим монументом всем гулям. Но не ему. Да, он гуль. Но он не среди них. А сможет ли он жить среди людей? Нет. Лишь эгоизм удерживает его живым, банальный страх смерти… А скольких он уже убил? Хотя, сейчас ему было совершено не до этого. Только усталость и отчаяние… Всё-таки его психика повреждена. Или… нет? В конце концов, что бы мы не говорили, многим ли из нас хватит смелости отдать свою жизнь за чужую? Кого мы спасём, если можно будет выбирать? Родных, друзей, или себя? Канеки уже нельзя было назвать ребёнком. Естественно, своя жизнь почти всем дороже других. Единственное, что движет гулями и людьми – эгоизм и страх. Страх боли и смерти. Своей. Так что Кен вполне нормален. Просто он потерял своё место в жизни. На его пути было много опасностей и боли. А будет ещё больше. И он не чувствовал себя уверенным в чём-либо. Думая об этом он не чувствовал ничего. Ведь сейчас он в шоке. Но потом, придёт страх. А после него боль. Грубая телесная боль, страшная, колющая, режущая, убивающая. Он не эгоист. Просто познав боль он стал боятся. А став боятся, он стал другой.