***
Первое, что видит Тэхён, когда влетает в здание полиции — сгорбленную фигуру Чонгука. Тот сидит боком, голова опущена, а руки лежат на коленях. Без наручников и не в камере, что уже хорошо. Услышав резкий шум, тот вскидывает голову и врезается в него взглядом. Сердце Тэхёна быстро стучит, а внутри всё скручивается в неприятный узел. Глаза Чонгука блестят, а ресницы слиплись. Он явно плакал и, судя по тому, как сильно опухли и покраснели веки, плакал много. Тэхён чувствует, как начинает закипать. Что, чёрт возьми, случилось? Подойдя к главной стойке и, не отрывая взгляда от Чонгука, объясняет, к кому он пришёл, и с лёгким рыком уточняет причину ареста. Полицейский, игнорируя выпад агрессии, объясняет, что задержанный ушёл из магазина, не оплатив покупки, после чего его догнал охранник и устроил скандал на всю улицу. Эту картину и застала мимо проезжающая патрульная машина. Омега ничего толком не может объяснить, и всё что от него смогли добиться — это поток слёз и просьбу позвонить. Тэхён хмурится. Здесь явно какая-то путаница. Чонгук не стал бы воровать. Он почему-то уверен в этом на все сто процентов. Удостоив наконец-то вниманием мужчину в форме, он просит переговорить с задержанным. Собственно, для этого ему и позвонили. Тэхён подходит к Чонгуку и присаживается перед ним на корточки. Того мелко трясёт. Ну что за пугливый ребёнок? — Ч-ш-ш, я уже здесь, — успокаивает. — Расскажи, что произошло, хорошо? — переходя на неформальный стиль общения, он тянет руку к его лицу и большим пальцем гладит скулу. Такого Чонгука хочется защитить. — Я-я сам ничего не понял, — тот шмыгает носом и пытается говорить ровно. Получается плохо: дыхания не хватает, звук через нос, а слёзы так и просятся обрушиться новым потоком. — Я просто зашёл в магазин взять перекусить, на кассе оплатил покупку через телефон. Я был расстроен, а в ушах играла музыка, так что я не заметил, что что-то пошло не так. Меня догнал охранник, сорвал наушники и стал кричать на всю улицу, — завывает Чонгук раненым зверем и всхлипывает. Тэхён берет его за руки. Как тогда. В самолёте. — Разве охранник не объяснил, что произошло? — уточняет осторожно. — Я плохо знаю английский. — Чонгук стыдливо отводит взгляд. Тэхён понимает, что признавать собственную глупость очень тяжело. Он сжимает его ладонь, приободряя. — Точнее, только туристические фразы, которые учил перед путешествием, но и они особо не работают. Меня не понимают, как и я никого здесь, — объясняет, роняя бусины слёз. «Господи, сколько же их у него?», — думает Тэхён. — Они говорят, что ты не оплатил продукты. Чонгук перед ним замирает.***
— Не может быть! Я пробил их на кассе и оплатил, — мотает головой Чонгук, не веря в услышанное. — Здесь какая-то ошибка. Можешь проверить мой телефон, там должна быть информация о списании. — он нервно тараторит, пока достаёт телефон из кармана, и смотрит на Тэхёна. Зайдя в приложение банка, Чонгук видит в уведомлениях отказ в покупке. Не веря собственным глазам, он открывает вкладку со счётом и видит, что тот заморожен. Что за бред? Чонгук хмурится. Тэхён смотрит на него и перехватывает телефон. — Заморожен? — удивляется. — Чонгук, ты уведомлял банк, что будешь находиться в другой стране и совершать покупки через карту? Он отрицательно качает головой. — Ясно. Подожди немного, я сейчас всё решу. Тэхён встаёт, забирая с собой телефон и уходит переговорить с шефом полиции. Чонгук сидит притихший и неотрывно следит за ним. Тот снова весь такой статный и в рубашке без единой складочки, в строгих классических брюках. Снова помогает ему. Тэхён что-то уверенно объясняет старому альфе напротив, тыча в телефон, и изредка поглядывает на него. Каждый пойманный взгляд посылает стаю мурашек по спине Чонгука и заставляет его первым отвести глаза. Какой позор. Он опять выставил себя слабым перед этим мужчиной. Чонгук не такой. Он парень, да, омега, да, тихий и застенчивый, но он не плакса. Ему не хочется, чтобы Тэхён видел его в таком свете. Чонгук скептически оглядывает свой наряд. На нём опять широкие спортивные штаны и чёрная футболка оверсайз, а на ногах массивные серые кроссовки все в пыли. И зачем, спрашивается, Тэхён с ним возится? Интерес? Нет, нет, нет. Чонгук ведь даже не красавчик. Жалость или желание помочь соотечественнику? Видимо, только это — больше причин он не видит. Пока он мысленно проводит сеанс самокопания, Тэхён возвращается и аккуратно касается его плеча. — Пошли, тебя отпустили. — Совсем? — не веря, уточняет он. — Совсем, — подтверждает тот и помогает ему встать. На ходу подхватывая рюкзак Чонгука, он вешает его себе за плечо. — По дороге объясню. — Давай я сам. — Чонгук пытается забрать рюкзак обратно, но получив строгий взгляд, покорно отступает. Они выходят на улицу, и Тэхён зовёт прогуляться до Центрального парка, который, по его словам, находится в десяти минутах ходьбы. По дороге тот рассказывает, что перед поездкой необходимо было позвонить в банк и предупредить, что он поедет в другую страну и будет совершать там операции по карте. В противном случае банку могут показаться странными заграничные покупки и он заблокирует счёт. Собственно, как и произошло с Чонгуком. Тэхён возвращает ему телефон и объясняет, что показал шефу полиции приложение банка, убедив, что омега не виновен. Тэхён оплатил покупку и поручился за дальнейшее пребывание Чонгука в стране. Пришлось оставить свои данные и пообещать, что с его стороны больше никаких нарушений не будет. Тэхён с строгостью в голосе говорит, что ехать в страну без какого-либо знания языка, тем более одному, действительно было неразумно со стороны Чонгука и теперь он даже понимает в какой-то степени, почему его близкие были против. Чонгук в ответ сникает, но старается не подавать виду. Он знает, что сглупил, но это не даёт право кому-либо осуждать его. Незаметно они добираются до парка и усаживаются на скамейку в тени деревьев. Вокруг полно народу, все гуляют и веселятся, что-то увлечённо рассказывают своим собеседникам и наслаждаются прогулкой. Если честно, все эти дни Чонгуку было одиноко. Да, такой парадокс. Мечтать — мечтал, приехать — приехал, а поделиться эмоциями было не с кем. Настроение портится окончательно. — А теперь рассказывай, почему ты был расстроен? Тэхён, видимо, заметил случайно брошенную фразу, когда Чонгук рассказывал о случившемся в магазине, и запомнил. Он не ожидал, что тот снова поймёт, что с ним что-то не так. Разве может быть кто-то настолько чутким? Он первый раз сталкивается с подобным. Опять-таки, не считая Намджуна. — На самом деле именно поэтому я и был расстроен. Из-за того, что так самонадеянно поступил: не выучил язык, когда было время, толком не подготовился к поездке, посвятил всё время, чтобы найти места, куда бы я хотел попасть, но никак не мерам предосторожности в этой стране, — быстро на выдохе отвечает он. Чонгук всегда, когда волнуется, не замечает, как начинает суетиться и в речи, и в движениях. — Я, как дурак, понадеялся, что всё сложится само. Разве может быть иначе? Я же еду исполнять мечту, — эмоционально подчеркивает последнюю фразу Чонгук. — Но, видимо, у реальности были свои планы. Я такой дурак. От мысли, что мы с вами могли бы не встретиться, и вы не передали бы мне свою визитку, становится страшно. Я ведь не смог бы ни к кому здесь обратиться, — грустно усмехается и начинает теребить подол футболки. — Чонгук, нет ничего страшного в том, что ты ошибся. Это твой первый опыт самостоятельной поездки. На то она и жизнь, чтобы набивать себе шишки ситуациями и в будущем их обходить. Возможно, я не прав, что тебя отчитал, прости. Просто я переволновался, когда увидел тебя в участке. Ты был таким поникшим. Прости меня и не бери в голову, договорились? — Нет-нет, вы правы, я действительно поступил неразумно, так что это вы извините, что побеспокоил в середине рабочего дня, — поспешно отвечает Чонгук. Они снова встречаются взглядами и зависают. В образовавшейся тишине чётко ощущается неловкость. Чонгуку стыдно за себя, за свою глупость, непредусмотрительность и навязывание чужому человеку. Момент требует логического завершения, ведь не будут же они сидеть тут вечно и на манер «нет, я», «нет, я» просить друг у друга прощение. Глупо. Что же делать? Пока они молчат, соображая, как поступить дальше, желудок Чонгука спасает ситуацию. Он издаёт протяжный вой, требуя еды, и заставляет хозяина смутиться ещё больше. Чонгук неловко хватается за живот и мысленно проклинает высшие силы. «Божечки, ну сколько можно позориться?» — Чёрт, ты голодный, а я потащил тебя в парк. Прости, надо было пойти в кафе. — Всё нормально, я от стресса и не заметил, что хочу есть. Может, я вас угощу в качестве благодарности? У него осталась еще наличка, так что он не позволит себе снова быть принимающим. Хватит выглядеть так жалко в чужих глазах. — Ну уж нет. Тебе они ещё понадобятся, так что угощаю я. И без возражений. — Тэхён вскидывает руку, пресекая порыв Чонгука. — Я уже понял, что ты не умеешь принимать помощь или же намеренно не желаешь. Это твои принципы и я их уважаю, но я старше, и в данный момент моя обязанность — позаботиться о тебе. Тэхён предлагает найти приличное место, перекусить и обсудить кое-что. Уверенно поднимаясь, тот шагает в сторону выхода из парка и на ходу изучает карту в телефоне. Чонгук плетётся сзади, мысленно возмущаясь.***
Спустя полчаса они сидят в милой итальянской кафешке и молча обедают. Каждый в своих мыслях. Перед этим, пока ждали заказ, Чонгук позвонил в банк и подал заявку на разблокировку карты. Обещали, что через три дня всё заработает, а пока надо экономить оставшуюся наличку, которую тот хотел спустить на обед с ним. Тэхён же в это время обдумывает, что делать дальше с Чонгуком. Путешествовать одному небезопасно. Как выяснилось, он не знает язык и страну. Что если с ним что-то случится, а Тэхён не сможет вовремя помочь? Омега красивый и одинокий, его могут легко обидеть. Тем более, он поручился за него перед полицией. Если Чонгук снова попадёт в передрягу, Тэхёну придётся отвечать. Он ждёт, пока Чонгук доест, и заводит серьёзный разговор. — Чонгук, у меня есть для тебя предложение. Прошу, выслушай его от начала до конца, а потом уже можешь возражать. Тэхён заведомо знает, что тот будет отпираться и искать поводы, чтобы не соглашаться. В подтверждение его мыслей, Чонгук в ответ недоверчиво кивает. — Я уже сказал, что поручился за тебя, и, если с тобой снова что-то случится, я буду отвечать. Поэтому предлагаю тебе провести оставшееся путешествие вместе. Ты будешь в безопасности рядом с человеком, который знает английский, а я буду спокоен, что с тобой всё хорошо. — Он видит напротив растерянность, но продолжает уверенным тоном раскладывать всё по полочкам. — У меня на работе образовался вынужденный отпуск. Проект, в котором я должен участвовать, отложили, так что мне не будет в тягость. Я смогу провести с тобой всё время. Как я уже говорил, у меня друг в Лос-Анджелесе, мы могли бы слетать к нему или же взять машину в аренду и прокатиться через всю страну до западного побережья. Или у тебя всё строго спланировано? — На самом деле чёткого плана нет, но… Слыша в его голосе сомнения, Тэхён перебивает: — Чонгук, подумай. Поверь, своим ходом ты увидишь меньшее из возможного, а на машине мы сможем посмотреть настоящую Америку. Какого числа у тебя вылет? Я доставлю тебя в Нью-Йорк к нужной дате. — Я вылетаю из Лос-Анджелеса двадцать шестого июля, — всё ещё неуверенно отвечает тот. — Специально так взял, чтобы не сидеть в одном городе, но у меня уже забронированы билеты на автобус и пара хостелов. Тем более, я не уверен, что это будет правильно — путешествовать с другим альфой, пока дома меня ждёт жених. Тэхён внимательно следит за метаниями Чонгука и нервно постукивает пальцами по столу. Он хочет продолжить их общение, поэтому сделает всё возможное для того, чтобы Чонгук согласился.***
Чонгук растерян. Тэхён предлагает ему совместную поездку, решив потратить на него весь свой отпуск. Это ли не странно? Нет, дело не в том, что его могут обмануть или навредить. Он почему-то доверяет Тэхёну и не чувствует опасности. Просто Чонгук не может принять тот факт, что малознакомый человек готов возиться с ним. Он не привык к вниманию от посторонних людей. — Вот видишь, как удачно получается. Значит мы можем взять автомобиль здесь в Нью-Йорке и проехать через всю страну от востока до запада. А в Лос-Анджелесе я лично посажу тебя на самолёт. Брони мы твои отменим, деньги тебе вернут. А если ты переживаешь из-за того, что я альфа, то во-первых, мы можем сфотографировать мои документы и ты отправишь их своему жениху, чтобы ни ты, ни он не переживали. Во-вторых, я не западаю на парней-омег. У нас получается только хорошо дружить, так что можешь быть спокоен, я тебя не трону. От такого заявления Чонгук теряется. Он, конечно, ни на что не надеялся, но лёгкое разочарование проскальзывает. И он совершенно не может объяснить себе, почему. Причины просто не может быть. У него Намджун и они скоро поженятся. Это настолько правильно, что никогда и никем не подвергалось сомнению. Обе семьи давно об этом мечтали, возможно даже до того, как они начали встречаться. Но Тэхён очень красивый, и Чонгук соврёт, если скажет, что ему совсем не хотелось бы хоть чуть-чуть понравиться ему. Опять-таки, не потому, что он ответит взаимностью, а просто это приятно, что ли. В мыслях одна сплошная каша. При этом Чонгук понимает, что Тэхён прав, и он ничего не теряет. Даже наоборот — ему открывается отличная возможность увидеть культуру и быт страны. Он сам вечно сетовал на туристические маршруты, но в итоге в списке мест, которые он собрался посетить, именно такие. Плюс, как показал опыт, сам он не всегда может справиться с проблемной ситуацией. Да что говорить, даже с обычной не может. Вот сегодня утром он так и не выяснил, как ему пройти к мемориалу башен-близнецов. Чонгука просто не понимали, а если понимали, то уже тупил он и не мог разобраться в указателях, кроме лево-право. Собственно, поэтому Чонгук и был расстроен. Его идеальный план оказался неидеален. Чонгук соглашается. Сомнения всё еще отражаются на его лице, но он понимает, что с Тэхёном будет безопаснее, чем одному. Они находятся в кафе еще около часа и обсуждают нюансы. Решено, что сейчас Чонгук поедет в хостел собирать вещи. Ему необходимо отменить все последующие брони, так как ночевать они будут или в машине, или в мотеле. Правда, от последнего он краснеет. В Корее есть только лав-мотели, и все прекрасно понимают, для чего они существуют. Но в Америке это действительно место, где можно просто переночевать. Эта разница культур его точно доконает. Слишком сложно. На Тэхёна же ложится обязанность выбрать машину и съездить забрать её. Так как водитель из них двоих он — ему и решать, какую марку брать. Залог и основную часть он пока оплатит сам, а как у Чонгука появится доступ к своим деньгам, он отдаст половину. Выезжать договорились вечером, чтобы утром уже быть в Вашингтоне. Там они купят в дорогу всё необходимое и день проведут в городе, а затем решат, какой дорогой ехать дальше. Тэхён обещает позвонить другу и выяснить что-нибудь интересное о маршрутах. Он говорит, что Юнги не раз хвастался своими роудтрипами, так что он уверен — у того найдётся пара хороших идей. Напоследок, они всё-таки обмениваются Какаотоком и Тэхён сразу же скидывает фото своих документов. А ещё просит Чонгука перейти на неформальный стиль общения. — Я, конечно, старше тебя, — как выясняется, на семь лет, — но не настолько, чтобы ты мне «выкал», как какому-то аджосси. Тем более, что мы в США. Не время ли позволить себе быть более раскованным и свободным? Чонгук ничего не отвечает, но опять чувствует ком в горле. Это именно то, о чём он мечтал на самом деле. О свободе. Не о путешествии. Не сговариваясь, оба мысленно обещают себе дать шанс и прожить эти две недели лучшей жизнью. Возможно, для одного из них это последний шанс, а для другого только начало. Но, на самом деле, все ответы найдутся в человеке напротив, только пока они об этом даже не догадываются.