Turn the Memory to Stone

Среда, 17 сентября, 2015

Ниа превышал свои полномочия; Эл не нужно было говорить ему в лицо, чтобы он понял, что сделал что-то не так, но Ниа отказывался признавать это. Было достаточно плохо, что Ниа поставил под сомнение намерение Эл держать Лайта подальше от тюрьмы, когда Миса пыталась восстановить его воспоминания о тетради, но, кроме того, Ниа открыто подвергал сомнению очевидный вывод о том, что смерть Ягами была связана с делом Киры. Указание на то, что тетрадь контролирует человеческое поведение, не имело никакого значения; Ниа сделал свои расчёты и пришёл к своим ответам, но отказался принять, что Эл знал дело лучше, чем он. Эл разочарованно заскрежетал зубами: он знал, что они с Лайтом были правы. Если бы он смог продемонстрировать, что тетрадь пропала, у него были бы доказательства; незнание, где её спрятал Ягами, усложняло ситуацию. Оперативная группа принимала сигналы от Ниа, что также расстраивало Эл. Он выстраивал с ними доверительные отношения в течение нескольких недель, и всё же они по-прежнему придерживались более лёгкой версии, что смерть Ягами была непредвиденным несчастным случаем, а не следствием случившегося ранее. Эл негромко зарычал и вошёл в лифт. Если ему не удастся убедить группу помочь расследованию, он сможет хотя бы удостовериться, что они ему не препятствуют. По крайней мере, Лайт пришёл в норму. — Ты не выполняешь свою часть сделки, — сказала Рэм на ухо Эл. Эл ничего не мог с собой поделать: он вздрогнул, не в последнюю очередь потому, что Рэм наполовину просочилась сквозь стену. — Какой сделки? — Предыдущие владельцы тетради смерти, — пояснила Рэм. — Один безнаказанно ходит на свободе. Другой нет. Это несправедливая ситуация. — Я сказал вам, что ни одному из них не грозит смертная казнь. Я ничего не обещал по поводу задержания. — Ты имел это в виду, — лифт прекратил движение: Рэм нажала кнопку аварийной остановки. Она выдернула телефон экстренной связи из стены и уронила его на пол. — Однако всё обстоит именно так. — Дело ещё не закончено, — Эл покачал головой. — И даже не близится к завершению. — И ты защитишь Мису? — спросила Рэм, подтверждая подозрения Эл о её мотивах. — Я могу убедиться, что она избежит смертной казни, — ответил Эл. — Возможно, я смогу уберечь её от заключения. Её недавние действия усложняют задачу. Для существа с неподвижным лицом Рэм внезапно показалась уклончивой. — Она не должна нести ответственности, если она действовала под руководством другого человека. — Вы знаете, кто это, — утвердил Эл. Он не мог отойти дальше от шинигами в пределах лифта, но даже несколько шагов расстояния между ними придавали ему больше уверенности. — Я не скажу тебе. Это будет считаться вмешательством. — Вам не разрешено вмешиваться в естественный ход событий, — сказал Эл, что, как он знал, было заведомо ложным. Тетради были прикреплены к шинигами, и хотя бы просто давать их людям было явным вмешательством в их жизни. — Этого не было сказано, — Рэм отрицала, хотя подразумевала именно это. — А где ваша тетрадь? Где Ягами её спрятал? Рэм запрокинула голову и рассмеялась. — Думаешь, я здесь, чтобы помочь тебе? Я здесь, чтобы сказать тебе, что, если Аманэ Мисе причинят вред, будут последствия. — Вы можете сказать мне, есть ли у Киры ваша тетрадь? — Эл смотрел на неё сквозь ресницы, пытаясь незаметно рассмотреть её лицо. Её взгляд дал ему понять, что она точно осведомлена о его действиях. — Я ничего тебе не скажу, — отрезала она. — Если я вытащу Мису из камеры, вы ответите на один из моих вопросов? — теперь Эл пристально смотрел на неё, демонстрируя самое спокойное выражение лица, какое только мог изобразить. Рэм какое-то время не отводила взгляда, не разрушая тишины, а затем исчезла через пол. Эл дал ей несколько секунд, чтобы принять решение вернуться, а затем снова запустил лифт. Рэм знала, где находится её тетрадь, владеет ли ей Кира и кто он такой; но сведений, поступающих от неё только к Эл, было недостаточно, чтобы использовать это в качестве доказательства. Он прикусил губу, когда дверь лифта открылась, идя по коридору и размышляя, стоит ли рассматривать Рэм как источник информации. Мысли Эл были прерваны спором оперативной группы, достаточно громким, чтобы его было слышно за пределами комнаты. Он остановился, скрывшись от глаз, и прислушался, надеясь на что-нибудь, что можно было бы извлечь из этого дня, но темой дискуссии был вопрос, нужно ли следить за Лайтом. О чём они говорили? — Я буду рассержен, если вы упустили то, что представляет для меня ценность, — сказал он, войдя в комнату в затишье в разговоре. — Эл! — это была Химура, которая утверждала, что за Лайтом необходимо постоянное наблюдение, как будто он всё ещё был подозреваемым. — Лайт занимается делами, связанными со смертью его отца, — проговорил Моги, бросая взгляд куда-то на стол с целью успокоить собравшихся за ним. Мацуда сразу утих, а Айдзава — нет. Эл выяснил их реакции и обратился к Химуре за разъяснениями. — Это уместно, — прокомментировала Химура, и, даже если бы Эл не знал, что она поддерживает ту интерпретацию смерти Ягами, которой придерживался Ниа, он смог бы понять это по языку её тела. — Лайт-кун, конечно же, может потратить столько времени, сколько ему нужно, — ответил Эл, и Химура нахмурилась. «Неужели она ожидала, что я возражу?» — подумал он. Он не был бессердечным монстром; если Лайт решит, что ему лучше использовать время на организацию похорон, чем на поимку убийцы своего отца, Эл не собирался его останавливать. Он не думал, что это было особенно вероятным решением Лайта, но всегда существовала небольшая возможность, и, позволяя Лайту диктовать его собственные действия, он повысил бы его концентрацию и эффективность. Эл прервал любое последующее обсуждение, пройдя к рабочему месту Лайта и проанализировав его действия: он увидел вывод Лайта о том, что перемещения Ягами нужно отслеживать вручную, и молча кивнул, соглашаясь. Оперативная группа наблюдала за ним, пытаясь делать это ненавязчиво, и у Эл возникло искушение сказать им всем идти домой. Для этого было достаточно поздно. — Химура-сан, — произнёс он вместо этого. — Да? — она по-прежнему была обязана ему жизнью и всё ещё чувствовала, что не выполнила свой долг чести, который связывал её с ним крепче, чем любые другие узы преданности. Она была надёжной константой для Эл в течение многих лет, и Эл не нравилось, что теперь она, похоже, встала на сторону Ниа против него. — Если Лайт-кун откажется вернуться завтра, а предпочтёт сосредоточиться на своей семье, я хочу, чтобы вы проследили за этим, — он повернул монитор и позволил ей это увидеть. — Возьмите с собой Айдзаву. — Понятно, — сказала Химура. Она выглядела так, словно хотела поспорить, но Эл не собирался этого делать. Химура не будет выполнять обязанности небрежно в пассивно-агрессивной попытке доказать, что он не прав; напротив, она проделала бы основательную работу в явном стремлении продемонстрировать, что она не согласна с ним, чтобы показать, что она, без сомнений, была права. Именно это сделало её таким надёжным инструментом. — А что насчёт остальных? — спросил Мацуда. — Вы проследили путь Аманэ Мисы? К некоторому удивлению Эл, оперативной группе удалось окончательно определить, где была Миса: это были кафе и магазины в том районе, который она нечасто посещала. Более того, они установили местонахождение одного из пяти подозреваемых Эл за пределами этой области в течение всего времени, пока Миса находилась там. Теперь у него осталось четыре варианта. — Хорошо, — рассеянно сказал Эл, глядя на профили четырёх оставшихся подозреваемых. В кафе не было видеозаписей с камер наблюдения, которые позволили бы однозначно зафиксировать там одного из них, а также не было камеры, направленной на дверь кафе, чтобы сделать то же самое. — Идите домой. Звуки шагов членов оперативной группы утихли. Эл остался на месте, просматривая результаты работы Лайта. Она была сделана аккуратно и тщательно, именно этого Эл и ожидал. Лайт не пропустил ничего, что Эл мог бы увидеть, но он всё равно продолжал проверку на случай, если сам что-то не учёл, пока не почувствовал, как руки заскользили по его плечам сзади. — Лайт. — Правильно ли я поступаю? — спросил Лайт. Он промок до нитки, вода просачивалась через его одежду на рубашку Эл. — Объясни, — Эл выпрямился и выскользнул из кольца рук. Ещё одна испорченная рубашка. — Когда моя мать умерла, я был зол на отца, который не оставил работу, — похоже, сам Лайт не заметил пребывания под дождём, что Эл только сейчас увидел. — Я делаю то же самое со своей сестрой? — Я думаю, — осторожно предположил Эл, — что ты хочешь того, чего хотел твой отец. Видеть Киру за решёткой. — Конечно, — Лайт кивнул, и на его лице отразилось что-то вроде облегчения. — Я делаю то, чего он хотел. — Конечно, — эхом отозвался Эл и начал уводить Лайта из комнаты. — Тебе нужно переодеться, — наконец Лайт посмотрел на себя. — Идёт дождь? — он взглянул в окно. — Это не будет демонстрацией оказанного доверия, — проговорил он иронично, и искра прежнего Лайта снова вспыхнула в нём. Это была та же самая искра, какую Эл увидел в нём, когда они впервые встретились, яркость которой усилилась только после того, как Лайт в первый раз отказался от тетради, и погасла, когда он получил её обратно. — Твоё расследование было приемлемым, — сказал ему Эл. — Осторожно, — усмехнулся Лайт. — Если бы ты проявил больше энтузиазма в своих словах, можно было бы подумать, что ты делаешь мне комплимент. — Ты всё ещё насквозь промок, — указал Эл, и Лайт вздохнул. — Я ухожу, ухожу, — он снова остановился. — Ты знаешь, что оперативная группа не думает, что Кира имеет к этому какое-то отношение? — И Ниа, — добавил Эл и ненадолго задумался, воспримет ли Лайт это как указание на то, что они, возможно, ошибались. В конце концов, Ниа был гениальным человеком, возможно, он больше подходил для этой работы, чем сам Эл, и он мог установить те связи, которые Эл пропустил. Не часто, но такое случалось. — Время от времени каждый может ошибаться, — заключил Лайт через несколько секунд. — Даже Ниа, — добавил на всякий случай, если не было ясно, поддерживает ли он Эл. Это не было необходимостью; Эл знал, что он имел в виду. — Проблема может быть решена в другой раз. Завтра ты сможешь проследить перемещение господина Ягами вручную. Химура пойдёт с тобой. — Не Химура, — без промедления попросил Лайт. — Она… я ей не доверяю, Эл. — Химура верна мне. Я не могу сказать подробностей, но, пожалуйста, поверь мне в том, что она полностью предана мне прежде всего. — Я… я знаю, но есть что-то… — Лайт неловко пожал плечами. — Я вижу её, и мне кажется, что есть что-то, чего я не могу вспомнить, и всё, что я знаю, — это то, что я не хочу, чтобы она была рядом. — Хорошо, — Эл кивнул, пытаясь успокоить, пытаясь не позволить тревоге, которую он чувствовал, зазвучать в его голосе. — Один из других членов группы расследования может действовать как твой партнёр. — Спасибо, — Лайт одарил его кривой улыбкой, которая говорила, что он очень хорошо заметил смятение Эл. — Я знаю, как это звучит. Я только… — он провёл рукой по мокрым волосам, разбросав повсюду капли воды. — Я не могу этого объяснить. — Ты пережил несколько травм, — объяснил Эл. — Это понятно. Если бы ему пришлось скорректировать свои действия, чтобы учесть, что Лайт не полностью выздоровел или у него случился рецидив его ранее запутанного состояния из-за стресса, работа Эл протекала бы значительно труднее. Он вытащил большой палец изо рта — старая привычка снова всплыла на поверхность — и медленно зашагал за Лайтом.