Тьма в отражении

И казалось, что всю жизнь продолжится это тяжкое чувство. Эта скованность, будто на шею надет массивный ошейник, а руки и ноги скованы цепями. Именно так Клэй привыкла чувствовать себя постоянно, начиная с раннего возраста. Тучи сгущались с каждым днем все сильнее и окружающий мир стал вызывать лишь отвращение. Хотелось кричать, проклиная свой «идеальный» мир, поносить его самыми грязными ругательствами, попутно оставляя на идеально белых стенах вмятины и следы собственной крови. Но она привыкла молчать. Молчать и изображать из себя ту идеальную, которой ее воспитывала мать. Вежливо улыбайся, показывай какая ты воспитанная и строй милое личико. Как это все было фальшиво. Пусть так, но люди улыбались ей в ответ, хотя прекрасно все понимали. Клэй никогда не испытывала угрызений совести из-за этого, потому что не привыкла это делать или попросту эти люди этого не заслуживали. А чем они могли это заслужить? Перемыванием костей всей ее семье? Своим лицемерием? Или может его заслуживает тот тип, который три года назад заморил голодом родную сестру из-за наследства? Они все мерзки, но Клэй всегда осознавала – она такая же как и они. Ни на грамм ни лучше. Такая же лицемерка, эгоистка и настоящая мразь. «Не глупи. Если достичь своей ты можешь только, пройдя по головам – иди. Другие ничего не стоят» - так ей говорила мать. Истинность ее слов подтвердилась сразу же, как только маленькая Клэй вышла в свет. «Они - ничего не стоящая грязь. Не связывай свою жизнь с другими. Как только ты это сделаешь, тебя перестанут ценить, а после просто кинут. Каждый думает лишь о себе, и ты не исключение. » Это стало своеобразным правилом в жизни. К дьяволу чувства, туда же и любовь, описанную в книгах. Бред и бессмыслица, ставшие культом в обществе. Глупо и жалко. Туда же отнеслись и чувства к родственникам. «Ну, а толк? Ты вынужден жить с этими людьми. Они могут быть ужасными, вы можете быть абсолютно разными. Какой смысл любить их, когда вы, по сути, друг другу - чужие?» Свою мать Клэй ненавидела. Именно она закрыла ее в клетке, красиво названной «заботой», или словами «я желаю тебе лишь лучшего». Злоба жгла девочку изнутри: она терпеть не могла своих многочисленных учителей, репетиторов и их уроки. Так мать старалась сделать свою дочь «идеалом». Хотела выучить из нее вторую себя. Только из-за этого Клэй зубрила языки, изучала математику, фехтование, рисование, музыку. А иначе было просто нельзя. Нельзя было огорчить или разочаровать мать, девочка боялась ее гнева. Боялась и ненавидела, знала, что тогда дальше будет лишь хуже. Постоянное давление и принуждение делали из Клэй безвольного раба и в то же время самостоятельного и одинокого ребенка. Учись и радуй мать, а на тебя плевать. Со временем Клэй свыклась с этой системой, но был уже слишком поздно. Девушке уже ничего не хотелось, ей все надоело. Искусство, спорт и книги вызывали лишь отторжение, она просто хотела покоя. Втайне она мечтала, чтобы ее мать умерла. Быстро или медленно, мучительно или безболезненно, а может, от болезни или несчастного случая – неважно. Просто проснуться в один день и осознать, что матери больше нет. Почувствовать свободу, всегда казавшуюся девочке чем-то недосягаемым. Но день тянулся за днем, оковы становились лишь тяжелее, а окружающий мир все гнилее. Но Клэй до сих пор ждала. Чего? Свободы, чего-то светлого, смерти? Нет. Ей просто необходимо было иметь тот осколок надежды на лучшее, просто для того чтобы жить дальше.