The boy

— Суд назначили через год. Гарри хмуро вздохнул и закинул в рот орешек. — А до этого? С силой его раскусил. — Будет на площади Гриммо. — Заслужил пару удивленных взглядов. — В доме своих родителей. Сказал, Дамблдор будет его попечителем. Или что-то в этом духе. Орешек оказался невкусный. Прогорклый и пустой внутри. Гарри все равно его проглотил. Внезапно простой орешек стал многогранной метафорой для его несчастной жизни. Подросток вздохнул еще раз, горше. — Ну-у, — протянула Гермиона, — это же вроде не так плохо? За год защита успеет собрать достаточно доказательств. Гарри кивнул, не убирая, впрочем, с лица хмурость. Невилл, кажется, заметил. — Да и директор на его стороне. Глава Визенгамота все-таки. Уверен, они решат это дело за пару минут. Или он просто хотел еще раз рассказать всем о том, какой же Дамблдор крутой. Гарри фыркнул, но язвительность удержал при себе. Они с Невиллом устроили уже достаточно споров на эту тему, и начинать еще один ему не хотелось. Абсолютно нечувствительный к его настроению, по правую руку от него подал голос Рон: — Блин! Классно, наверно, получить весь дом в свое пользование. Если это его родителей, то там явно ого-го что творится! Гарри вопросительно выгнул бровь и съел еще один орех. Этот оказался получше. — Блэки же, Гарри! — Мне это ни о чем не говорит. О семье Сириус говорить не любил, но по одному только отчаянному тону строк недавно пришедшего письма, Гарри догадался, что на площади Гриммо, 12, Сириусу было немногим лучше, чем самому Гарри на Тисовой улице. — Поддерживаю. — Привычным жестом, который все в их маленькой группке давно начали ассоциировать с неловкостью от незнания, Гермиона откинула назад кудряшки. — Не забывай, что мы с Гарри росли вдали от магии. Мне лично «Блэки» вообще ничего не объясняет. Гарри кивнул. Горечь от того самого первого орешка все еще стояла в его рту, отказываясь исчезать даже после еще пары хороших. На секунду ему захотелось попить, но отправиться за водой значило бы оставить друзей, и Гарри пока еще не был к этому готов. Рон драматично взмахнул руками: — Грейнджер! Опомнись! Да это же основы- — Просто скажи ей, Рон, — закатил глаза Невилл, заставив рыжего возмущенно подавиться. Гарри прыснул. Невилл ответил ему смешливой улыбкой. Секунду они смотрели друг на друга, а потом не выдержали и взорвались довольным хохотом, оставляя Рона запальчиво заикаться на фоне. — Ну вы все даете! Да как-, да это же- Гермиона их треснула. Сначала Невилла и Гарри, потом потянулась к Уизли, но тот увернулся, упирая в нее обвинительный палец. — Еще и дерется! Это где такое видано! Гарри задохнулся и пошел на второй круг смеха. Невилл, уже отошедший, с широкой улыбкой вытирал мокрые глаза, одновременно пытаясь успокаивающим жестом похлопать надувшуюся Гермиону по плечу. — Там ничего такого нет, Герми, правда. Просто- — Нет-нет-нет! Я уж расскажу! У тебя, Лонгботтом, — Рон снова драматично прожестикулировал, теперь в направлении Невилла, — совершенно никакого таланта повествователя. Пуффендуец вскинул брови. — Имеешь в виду, что я перехожу сразу к сути и не кружусь вокруг бабушкиных сказок до самого заката? — Во-о-от! Вот она твоя проблема, Нев. — Рон вскинул вверх обкусанный палец. — Это не «бабушкины сказки». Это исторические факты, только ждущие своего подтверждения. Блин, чувак, ты же был в Тайной Комнате! Кому, как не тебе, знать, что у легенд есть под собой основание. — То, что у одной-единственной легенды оказалось- — А я поддерживаю Рона, — явно довольная вернувшейся к ней стабильности научного обсуждения, Гермиона сложила руки на груди и набрала воздух, готовясь к долгой речи. Гарри с интересом наблюдал. Речь Гермионы о различных способах сохранения информации запустила новый виток горячего разговора. Гарри позволил улыбке остаться на лице и расслабился в кресле, закидывая ноги на подлокотник. Может, друзья и были правы. Может, с Сириусом все будет нормально. Конечно, год в ненавистном доме не был идеалом, но это все-таки не Азкабан. Уже одно только обещание суда было отличным началом. Одно только это было больше, чем Сириус получил в прошлом. Эта мысль немного сбила с Гарри улыбку. Дамблдор был главой Визенгамота уже больше двенадцати лет. Почему он ничего не сделал тогда? Такие вопросы Гарри не озвучивал даже друзьям. Да и если бы озвучил, то получил бы только один ответ: доверься Дамблдору, у него свои причины и бла-бла-бла. Этот этап был уже пройден. С силой подросток потер лоб, физически останавливая хмурость от возвращения на лицо. Ну к черту. Скоро лето. Скоро Дурсли. Надо насладиться тем, что осталось от учебного года. — Так что в итоге с домом Блэков? Он отвлеченно покачал ногой, выдергивая друзей из набирающего обороты и теряющего смысл спора. Заброшенный кабинет, ставший основной базой всех их операций еще с самого первого курса, был все еще залит солнцем, по-летнему ярким и не торопящимся опускаться даже в вечерний час. Пылинки летали в воздухе, собираясь в карикатуры, которые отравленный мозг Гарри бессмысленно пытался собрать в человека. Ребята замолкли. Гермиона тяжело вздохнула, спуская пар, и плюхнулась на кресло, рядом с Гарри, чуть не сломав своей попой его ноги. На его ругательства закатила глаза — насквозь невилловым, кстати, движением — и сдвинулась ближе к центру, опираясь спиной на его плечо. Было неудобно, но Гарри все равно прижался к ней в ответ, помахивая свисающими с подлокотника ногами активнее. Девочка утомленно взмахнула рукой и прикрыла глаза, наконец-то готовая внимать. Рон переглянулся с Невиллом. С минуту они побурили друг друга взглядами и, кажется, пришли к консенсусу. — Ну короче, — начал Рон. — Там на самом деле не так все загадочно. Просто слухов много ходит. — Блэки старая семья, — согласился Невилл. — Про таких всегда куча слухов. — Особенно вот таких таких. Гарри не понял. — Каких это таких? — Ну-у, — протянул Рон, — чистокровных типа. Теперь не поняла Гермиона. — Разве Уизли и Лонгботтомы не чистокровные? — Мы совсем другого калибра! Не сравнивай даже. Насчет Лонгботтомов не знаю, но Уизли никогда за этим строго не следили. Просто сложилось так, что чаще женились на магах. Нас даже за чистокровных не все считают — слишком много в семье магглорожденных. Невилл согласно покивал. — А Блэки одна из тех семей, которые очень чтят традиции… — Без оглядки на современные реалии, — Рон вставил свои пять копеек, презрительно морщась. — …и порой заходят с этим слишком далеко. — Мягко сказано! Пожиратели, а до них Гриндевальд, да и до него полно всякой мерзости. И это я еще собственно слухов не коснулся! Это все новостью не было. На Слизерине почти все семьи были такие или, как минимум, стремились к серебряно-зеленому стандарту. — Ну, сплетничать я не буду… — А я буду! — Рон влез опять. — Ты прости, Нев, но это твое семейство с ними до самой войны чаи гоняла, а мы всегда эти их все, — он неопределенно взмахнул руками, — заморочки не одобряли. Вот это было интересно. Гарри и Гермиона переглянулись. Послушать сплетни волшебного мира им приходилось не часто. Даже на Слизерине это считалось дурным тоном — дескать, все сами уже все должны знать. Осторожно, будто выуживая, Гарри поинтересовался: — «Заморочки» это что конкретно? — Всякое разное говно, друг! — Рон! — Невилл шлепнул его по плечу. — Напоминаю, что это все просто слухи. Далеко не факт, что это правда. — Не бывает дыма без огня, — в очередной раз за вечер Рон назидательно поднял вверх палец. — А тут, скажу я тебе, нифиговый такой пожарище, судя по дыму. Слышать от волшебника маггловские ругательства все еще было забавно, но Гарри постарался не акцентировать на этом внимание и сосредоточиться на его следующих словах. — Там и темная магия — настоящая, старая, которую еще до Министерства запрещали, — и жертвоприношения, хотя сейчас говорят, что вроде только эльфов, но как по мне, так и эльфов плохо. Гарри вспомнил забитого Добби и согласился. Эльфов в жертву тоже плохо. — И еще они на своих же женятся — дескать, все остальные для них недостаточно хороши. И, говорят, в этом их доме, — тут Рон заговорщицки понизил голос, — куча всякой запретной фигни хранится. Все-все, что Блэки накопили за века, — а это, поверьте мне на слово, ого-го сколько, потому что эти ребята, я вам честно говорю, совершенно одержимы сохранением истории и всякой такой чепухой. Невилл утомленно вздохнул. — Одержимы не одержимы, а то, что на площади Гриммо много всего хранится, это правда. Он повернулся к Гарри: — Видишь ли, после войны с Гриндевальдом Блэки совсем разорились. По меркам старых семей, конечно, но все же. — Все еще богаче, чем мы, — Рон фыркнул. Невилл поморщился. — И мы. Все равно. Все остальные особняки пришлось продать, все вещи, что остались, свезли в Лондон. Ну и, конечно, «все что осталось» — это фамильные ценности и запрещенные вещи, которые не продать так просто. Вот и ходит столько слухов про площадь Гриммо. — Говорят, там так много темных артефактов, что вся магия сбоит. Рон вскинул руки и скорчил страшное лицо. — Говорят, в глубинах их хранилищ лежат по-настоящему опасные штуки. Однажды, — он оскалился, — магия засбоит так сильно, что все заслонки обвалятся и то, что Блэки трепетно собирали веками, — тут он сделал драматичную паузу, — вырвется на свободу! На последних словах он поднял голос, заставляя Гермиону вздрогнуть. Гарри фыркнул. Ну и дурак. Невилл согласно закатил глаза. И все же разговор пробудил в нем интерес. «Магия, которую и до Минестерства запрещали»? Это какая? Та, что использовал Том? Хуже? Парень хмыкнул. И что за артефакты такие? Даст ли Сириус ему посмотреть? Воспоминания о том, что случилось в прошлый раз, когда он игрался с древними темными артефактами, только подогрели его желания. Конечно же, ему не хотелось повторения. И все же… Гарри запихнул эти мысли поглубже и решил летом поспрашивать обо всем Сириуса. Знания ради знаний, вот и все.

***

«Поздравляю с концом года. Получил разрешение принимать гостей. Лунатик уже здесь. Если ты не занят?» — пришло в конце июня, через пару недель после его возвращения на Тисовую улицу. С колотящимся сердцем Гарри просветил бумажку на солнце, все еще не веря до конца в ее реальность. В каком, блин, смысле «если ты не занят»?! Он что, прикалывается? Да Гарри только этого и ждал! Он восторженно подпрыгнул, отчаянно пытаясь сдержать свой восторг. Плевать на Дурслей. Плевать, если они попытаются его остановить. Деньги на поезд есть, да и Ночной Всадник, Гарри уверен, не откажется подсобить ему еще разок. Отдаленно он припомнил слова Дамблдора о важности его пребывания на Тисовой улице. Стоит ли ему написать? С раздраженным шипением Гарри отверг эту мысль. Плевать. Дамблдор слишком часто влезал не в свои дела. Да и вообще — он ведь провел здесь две недели. Достаточно. Если директору нужно от него что-то еще, он может самостоятельно прийти и собственными руками затащить Гарри назад. Посмотрим, как у него это получится. Не сомневаясь ни секунды больше, Гарри побежал назад, в дом, туда, где под половицами запертой на тринадцать замков комнаты лежало контрабандное перо и баночка волшебных чернил.