You took the money But the money couldn't buy a friend
Гарри плюхнулся на сиденье, тяжело вздыхая. Почти мгновенно оказался подвинут попой Малфоя и прижат к Селвину, который тут же схватил его во что-то, что со стороны, наверно, походило на дружеские объятия, а с гарриного места больше смахивало на удушающий захват — точь-в-точь как у рестлеров, которых так любит Дадли. — Поттер! Солнце, радость наша! — Гейб ощерился, прижимая его ближе. В словах сквозила плохо скрытая угроза. — Рассказывай. — Что рассказывать? — Гарри сдавленно пробурчал, пиная Малфоя в бок. Малфой пнул его в ответ. — Все, придурок. Что за история с Блэком? Все как говорят? И что с Чемпионатом? Ты же там в главных лицах, не? Давай, давай, рассказывай! — Селвин протянул нетерпеливо. Его шею отпустили, и Гарри сел прямее и комфортнее, с недовольным видом потирая горло. Его — а за компанию и Малфоя — поймали в засаду и затащили в купе гаррины соседи по комнате, явно вознамерившиеся восполнить недостаток общения прямо здесь и прямо сейчас. Умом Гарри догадывался, что такая ненормальная им заинтересованность исходит скорее из отсутствия каких-либо официальных новостей обо всех значимых событиях этого лета, чем из обилия чувств к нему, но чисто эмоционально, на уровне вайбов, глядя на голодные взгляды одноклассников, боялся, что его сейчас пустят на закуску. Он сглотнул, опасливо переводя взгляд с Селвина на Нотта (оба подозрительно молчаливые и не пытающиеся начать какой-нибудь дурацкий спор), с Нотта на Гампа (подозрительно не в компании своих друзей с Когтеврана), с Гампа на Перро (подозрительно долго не переворачивающего страницу своей книги, нехарактерно уделяющему больше внимания происходящему вокруг, чем сюжету очередной новеллы) и с Перро на Малфоя (отвратительно довольного, усевшегося, положив ногу на ногу, на самом краешке сиденья и чуть ли не светившегося мстительным удовлетворением, оглядывающего Гарри с не меньшим интересом, чем сам Гарри оглядывал купе). Гарри вздохнул. Ребята жадно подались вперед. — Сириус мой крестный. Родителей не предавал, магглов не убивал. — Селвин разочаровано вздохнул. Гарри метнул ему злобный взгляд, Селвин заткнулся. — Будет суд где-то в этом году. Нормальный в смысле, не как в прошлый раз. Все семейство… ну, что осталось от него, — Гарри добавил, откидываясь на спинку сиденья и совершенно случайно прижимаясь плечом к Малфою, — уже приняло его как нового главу дома. Ждем только Министерство. Теодор наклонил голову, пытливо всматриваясь в Драко, который только пожал плечами и выдавил еще более гадкую улыбочку. — Бывают дела. Maman вне себя от счастья. Говорит, если суд пройдет успешно, она начнет готовить дом для тетушки Беллы. Говорит, мы, Блэки, по одному не ходим. И не выходим, если вы понимаете, о чем я. Тео кивнул. Намек был ясен сразу. Если Сириуса оправдают… будет прецедент. Селвин радостно рассмеялся, хлопая Гарри по плечу. Его собственный отец сейчас находился в Азкабане — и мог стать одним из тех, кто, благодаря Сириусу, получит шанс на пересмотр своего дела. Гарри поежился. Сириус-то был действительно невиновен. А вот «тетушка Белла», Селвин-старший и все им подобные… Зная, сколько у их семей политического влияния, он искренне сомневался, что суд будет честным. Он покосился на сидящего рядом с ним парня. Таким счастливым Гейб на его памяти ни разу не был. Должно быть, он искренне скучал по отцу. Ничуть не меньше, чем Гарри скучал по своим родителям, наверно. Из мрачных мыслей его выдернул Джереми Гамп: — Поздравляю! — Он звучал искренне, как будто никакой подоплеки во всей ситуации не существовало. Гарри слабо улыбнулся, благодарно кивая. Остальные тоже отвлеклись от своего обсуждения, возвращая взгляды на него. — Окей, но это только полдела, — заявил Гейб авторитетно. — Что там с Чемпионатом, Поттер? Все только и говорят о том, что ты снова в центре событий. Это заставило его фыркнуть. — Да ничего я не делал, честно. Министерцы просто, типа, совсем дикие. — Я слышал, они на тебя Метку повесить хотели, — Тео протянул с легким смешком. Под небрежностью пряталось взволнованное любопытство. Гарри кивнул, ожидая неизбежного продолжения. Вместо Тео по-настоящему волнующий всех вопрос задал наконец-то отложивший в сторону свою книгу и подавшийся чуть вперед Дэмиен Перро, позволивший своему тихому голосу быть услышанному за грохотом колес: — Она настоящая? Повисла тишина. Даже Драко, который вроде как на Чемпионате тоже был и историю эту уже слышал, смотрел на Гарри с едва сдерживаемым интересом. — Ага, — Гарри сказал, стараясь сохранить фасад небрежности на разговоре. — Все как полагается. — Она… Она говорила? Дэмиен никогда не утруждал себя правилами приличия. Его простой вопрос упал в тишину купе как камень в озеро с инферналами. Невинно, тихо и запуская череду холодных мурашек по спине. Откуда-то с края восприятия Гарри послышалось чье-то мелодичное мурлыканье, вплетавшееся в тихое шипение огромной небесной змеи. На секунду он был готов поклясться, что чувствует запах гари и ночного влажного леса, утопленного в темноте, подсвеченного только случайными искорками углей и внеземным, жидко-гибким светом Метки. Он сглотнул густую горькую слюну. — Ага, — повторил. Вышло слабо. Что она говорила, Гарри вспоминать не хотел. Дэмиен, к счастью, не стал спрашивать. — Интересно получается, — Гейб недовольно протянул, осматривая их внимательным взглядом, — Пожирателей там не было — а вот Метка зато откуда-то взялась. — Пожирателей там не поймали, — Тео его поправил, кидая на Драко еще один красноречивый взгляд. — А Метку можно и научиться чаровать. — И какой такой умник будет учить? Я лично таких не знаю, — Гейб высказался еще более недовольно. — Да и если бы были, — Гарри вмешался, — мы бы узнали. Так или иначе. Драко покачал головой и взмахнул рукой, останавливая их. — Вы все думаете задом наперед. Кому-то — не из нас, я замечу, Нотт, не надо так на меня пялиться — хотелось попугать широкую общественность, разодевшись как Пожиратели. «Разодевшись» ключевое слово. Как ни неприятно мне соглашаться с Поттером, мы бы знали, если бы кто-то настоящий чем-то подобным занимался. А кому-то — кому-то посущественней, чем эти ряженые, — хотелось Метку в небе. И этому кому-то не хотелось быть узнанным. Драко ухмыльнулся, обводя их всех триумфальным взглядом. — Мы знаем, что только Пожиратель мог сотворить Метку. И мы знаем, что ни одного не было в толпе — ни среди тех, кто был пойман, ни среди тех, кто хотел бы похвастаться своим в этой толпе нахождением. Вывод вот в чем- — Там был кто-то еще, — Гарри прервал его, наконец выкладывая на стол все карты. Драко подавился словами. — Не в толпе. Рядом со мной. Министерство думает, что это он сотворил Метку. Тео ухватился за эту информацию, впиваясь в него внимательными глазами: — Он? — Я его видел, — Гарри признался. — Поэтому-то на меня и пытались это повесить — не поверили. Драко раздосадовано фыркнул, лишенный своего эффекта неожиданности. Тео вздохнул. Вздох у него был сложный — удивленный, напряженный, уставший и еще добрый десяток других эмоций в одном коротком звуке. — Действительно интересно получается. Гарри, конечно, не считал, но был более чем уверен — это первый раз за четыре года, когда Нотт согласился с Селвином.***
Достаточно скоро после этого напряженная атмосфера рассеялась. Ребята, получив, очевидно, ответы на все животрепещущие вопросы, потеряли к нему всякий интерес. Поняв, что никто в его «скромной» персоне не заинтересован, Малфой сбежал к своим подпевалам — аргументировав переполненностью купе. В купе и правда было тесновато, так что Гарри совсем не удивился, когда за ним последовали и все остальные: Нотт сбежал к подпевалам Малфоя, сплетничать, Селвин сбежал к девочкам, флиртовать, а Гамп сбежал к вагону Когтеврана, за последние несколько лет настолько с воронами ассимилировавшийся, что на змею походил уже только с очень большой натяжкой. Гарри и Дэмиен остались вдвоем — Гарри было слишком лень идти искать своих друзей, а у Дэмиена, вроде как, друзей не было. Последний опять уткнулся в книгу. Вид у него был умный и загадочный. Гарри пригляделся и понял, что читает он любовный роман — один из тех, которые любила миссис Уизли. В загадочности Дэмиен резко потерял. Остаток пути прошел тихо. Гарри глядел из окна ровно до тех пор, пока не пошел дождь — стекающие по окну капли стали складываться в фигуры и лица, и он резко отвернулся, до боли кусая губу. Дождь был сильный — даже сильнее, чем в вечер Чемпионата. Его крупные тяжелые капли с силой били по железному коробу поезда, по звуку больше напоминая град, а молнии с каждой вспышкой освещали проезжавшие мимо поля на многие и многие километры. В громе слышалось знакомое шипение. Иногда Гарри выглядывал из окна и поднимал голову вверх, всматриваясь в низкие черные облака, каждый раз боясь увидеть огромную, переливающуюся всеми оттенками зеленого и синего змею. Каждый раз он ничего подобного не видел, и каждый раз это пугало его еще больше. Что же тогда шипит? Он решил игнорировать — в этом он стал уже мастер.***
Дождь продолжался весь вечер после этого, чуть не потопив лодки с первашами, и еще добрую неделю после, организовав миниатюрный потоп. Всю неделю Гарри упрямо избегал взглядов на окна. — Думаете, другие школы будут дружелюбные? — Невилл поинтересовался, рассеяно пиная ножку стола. — Не-а. Ни за что, — безапелляционно заявил Рон. — Это же Турнир Трех Волшебников, дурила, не Дружеское Собрание Трех Волшебников. Уверен, они будут злющие, как черти. Гермиона фыркнула, закатывая глаза. — А вот и не правда. Я уверена, Невилл, что они будут рады возможности обменяться опытом. Это же такой невероятный шанс! — Гермиона, там тыща галлеонов на кону. Реально, не дурите, вы оба. Гарри вздохнул и снова отвернулся от стола. В библиотеке в такой поздний час никого не было — даже мадам Пинс, чем Гарри беззастенчиво и пользовался, восседая на подоконнике и покачивая в воздухе грязным кедом. Из всех троих училась только Гермиона, что-то отчаянно строчившая на длинном желтоватом пергаменте и успевающая при этом переругиваться с Роном. Невилл пытался делать вид, что он учится, но уже полчаса мечтательно пялился в никуда, периодически вздыхая. Гарри пялился на Невилла. — О чем вздыхаешь? — Ни о чем. — Невилл отложил перо и подпер щеку рукой, вздыхая еще раз. Гарри склонил голову. — Колись давай. Рука Невилла упала, вместе с ней упала щека и все его лицо. Пуффендуец уронил голову на свои записи и вздохнул еще раз, длиньше и как-то меланхоличней, чем предыдущий. Он неразборчиво что-то пробурчал. — Неви-и-илл, — Гарри протянул устало. — Я говорю, — парень поднял голову и смущенно на него посмотрел, — думаешь, я смогу с ними подружиться? — Зачем тебе с ними дружить? Нас не хватает? — На губы против воли вылезла ухмылка. Невилл порозовел. — Н-нет! Я в смысле… — румянец стал глубже, — ну знаешь. Там будет бал и все-такое. Здорово было бы, наверно, пригласить кого-нибудь миленького. Над этим Гарри задумался. С «кем-нибудь миленьким» опыт у него был ограниченный и, в большинстве своем, неприятный. Он представил Тома, кружащего его в каком-то дурацком, излишне сложном бальном танце и шипящего на ухо оскорбления. Том превратился в Волдеморта — высокого, костлявого, перемолото-змеиного, впивающегося острыми кривыми когтями ему в талию в пародии на нежное объятие. Гарри передернул плечами и отогнал картинку от себя подальше. — Наверное, — он неуверенно отозвался. Повисла тишина, разбиваемая только приглушенной руганью и стуком капель по окну. — Думаешь… — Голос Невилла был таким тихим, что практически терялся на фоне дождя. — Думаешь, у меня получится? Гарри повернул к нему голову, придирчиво оглядывая с пяток до макушки. Задержался на волнистых светлых волосах, голубых глазах, мягком подбородке, на котором виднелись следы пары-тройки лишних килограмм, выглаженной рубашке, прилежно заправленной в штаны и прикрытой школьным вязанным жилетом, и кожаных блестящих туфлях, носок которых сейчас отстукивал нервную дробь, дожидаясь его вердикта. — По-любому, — Гарри ответил честно. — Даже не сомневайся. Невилл расцвел. — О чем вы говорите? — Рон отвлекся от обсуждения и с любопытством посмотрел на отчаянно краснеющего Невилла. Гарри сдал друга с потрохами: — О его шансах найти в этом году девушку. — Неправда! — Смущенные протесты Невилла потонули в хохоте Рона. — Я решил, что они весьма приличные. Но обсуждение так-то открыто. — Закрыто! Я услышал достаточно, — пуффендуец застонал, снова роняя голову и закрывая ее руками. Рон продолжал смеяться. Гермиона перегнулась через стол, привстав со своего стула, и дала ему затрещину, одновременно успокаивая Невилла: — Ну конечно приличные. Невилл добрый, и честный, и… — она запнулась, не находя больше слов. Рон хрюкнул. — Гермиона-а-а. И какая такая девушка клюнет на «добрый и честный»? Все знают, им не такие парни нравятся. Когтевранка надулась. — Ты мне еще порассказывай, какие кому нравятся парни! — А ты, Гермиона, не девушка, — Рон заявил назидательно, — ты заучка. И Невилл у нас того же поля ягода. Если кто и заведет девушку, то это будет Гарри. Гарри, до этого с удовольствием наблюдавший за разворачивающейся сценой, поперхнулся слюнкой. — Прости? Невилл, явно жадный до любой возможности перевести стрелки, подскочил на стуле, быстро-быстро кивая. Гермиона прищурилась, взвешивая за и против. — Ну, должна признать, Гарри и правда нравится многим девочкам, которых я знаю. — Погоди, что? — Во-о-от. — Рон поднял палец вверх. — А он не добрый, и не честный, и- — Эй! — Так это не за что-то, а против чего-то! — Гермиона фыркнула, закатывая глаза с тем же видом, что она делала, когда они не могли решить какую-нибудь простецкую нумерологическую задачку. — Это романтично, Рональд. У него такая репутация — людям нравятся антигерои. — Так, ну все! — Гарри злобно зашипел, пиная ногой спинку стула и со скрипом откидывая его подальше от стола, привлекая к себе внимание. — Это еще что за новости? Что за антигерой, блин? Невилл прыснул, неясно жестикулируя и тыкая сразу на всего Гарри. — Ну, у тебя особое амплуа, Гарри. Он посмотрел вниз, на себя. Большая на пару размеров мятая рубашка, кое-как прикрытая небрежно накинутой маггловской толстовкой, чернильное пятно на штанах и свисающие с подоконника грязные кеды. Амплуа от взгляда ускользало. — Смысл в том, что я прав, а мисс заучка нет. — Рон счастливо улыбнулся. Гарри был уверен, что доставляет ему удовольствие вовсе не факт победы в споре (весьма сомнительный), а сам спор как времяпровождение (сомнительного, опять-таки, качества). — А вот и неправда. Утверждения не взаимоисключающие. — Взаимо кого? — Оба правы, говорю! — Гермиона взорвалась, со стуком закрывая лежащую перед ней книгу, поднимая в воздух тучку пыли. — Невилл очень приличный мальчик и без проблем найдет себе пару, если ему этого захочется. А Гарри… Она замолкла. Гарри поднял бровь, ожидая продолжения. Гермиона повторила жест Невилла, показывая сразу на него всего. — А Гарри как рок-звезда! — Как Сириус типа? — Слизеринец с сомнением склонил голову. — Сириус симпатичнее. И у девушек он нифига не популярен. Только у репортеров и Лунатика. Гермиона вскинула руки вверх и потрясла ими, для большего эффекта. — Мальчишки! Гарри прыснул в кулак, за что заслужил от нее раздраженный взгляд. — Ну все, хватит с меня вас. Я закончила на сегодня. Гарри, — Гермиона заявила важно, вздергивая вверх нос, — увидимся завтра на травологии. Остальные, — она обвела их критичным взглядом, — удачи. Одним натренированным движением она скинула учебники и пергаменты в сумку, развернулась на каблучках и вылетела из библиотеки, оставляя после себя шлейф пыли и раздраженной самоуверенности. Остальные недоуменно переглянулись, пожали плечами и тоже начали собираться — в разы медленней, чем Гермиона. Рон собрал со стола так и не открытые книги и сгреб в рюкзак коряво исписанный пергамент — подозрительно похожий содержанием на гермионин. Невилл закрыл учебники и сложил их в аккуратную кучку. Быстро собрал и разнес по местам взятые им ранее книги. Поправил жилет, одернул штаны, проверил завязочки на начищенных туфлях и нервно заправил за ухо выбившуюся из прически прядь волос. Гарри лениво стащил с подоконника второй грязный кед, спрыгивая вниз. Выйдя из библиотеки, Рон распрощался с ними на первом же повороте, уносясь в сторону гриффиндорских спален и утаскивая с собой трещащие звуки своей бесконечной болтовни. Повисла тишина. Гарри шел впереди, вплетая отзвуки своих шагов в стук падающих на окна капель. Невилл был сразу за ним, отчаянно пытаясь подстроить свой ритм под гаррин и неизменно проваливаясь. Они… мало говорили без Рона и Гермионы рядом. Гарри не знает, почему и когда это началось. Было ли так всегда? — Эм… — Невилл начал неуверенно. — Да? — Тебе еще снятся кошмары? Его сердце подскочило и упало, оттягивая кишечник. — Да. Кошмары — или, вернее, один и тот же кошмар — снились ему с самого начала учебного года. Яркие, полные запахов и ощущений — почти реальные. В них он был змеей. Иногда он был старым скрюченным мужчиной. Иногда он был владельцем длинной, неровно обтянутой сухими мышцами руки, длинными когтями впивающейся в исполосованное дерево дряхлого кресла. Сюжет, впрочем, был одним и тем же. Дом Реддлов. Старый маггл, непонятно как забредший в разваливающийся особняк. Маленькая, горячо натопленная комната и три человека в ней: изломанное тело Волдеморта, выглядящее лишь самую каплю лучше, чем то, которое Гарри встретил на первом курсе, недобитая крыса, скулящая в углу, и молодой мужчина с острыми и резкими чертами лица, превращающиеся в практически гротескные в неровном свете камина, обезображенные широкой, маниакальной улыбкой. Змея — Гарри, — выползающая из холодного темного коридора и ластящаяся к ненормально нежным рукам своего хозяина, нашептывающая ему обо всем, что она видела в округе. — А что? Ты видел тоже? — Гарри спросил, сам морщась от горячечной надежды в своем тоне. — Нет! — Невилл судорожно замахал руками. — Н-нет, конечно нет. Просто… спрашивал. — А. — Гарри понурился. Надежда потухла так же быстро, как и загорелась. Если Невилл — другой ребенок пророчества — не видел ничего подобного… Значит весь тот бред, который рассказывал Дамблдор — про связь, и палочки, и хрен знает что еще, — весь правда. Гарри передернул плечами. Что-то подобное с ним уже было. Но тогда оно было тихим. Размытым. Его было легко задвинуть на самый край сознания. Тогда Гарри думал, что это был Том. Упоминание знакомого имени вызвало дрожь где-то в глубине его существа. Гарри бросил быстрый опасливый взгляд на окно, туда, где стекающая вода складывалась в чужую издевательскую улыбку, и тут же отвернулся снова. — Тебе стоит поговорить с Дамблдором об этом. — Пытался, — Гарри отозвался подавленно. — Он слишком занят со всем этим готовящимся Турниром и гостями. Невилл нахмурился, сочувственно поджимая губы. Они свернули за угол, спускаясь по последнему пролету лестниц, и замерли перед развилкой. — Скажи, если вдруг что-нибудь поменяется, ладно? — он попросил неуверенно. — Мне кажется… мне кажется, это все может оказаться важным. Гарри вздохнул, кидая долгий взгляд в сторону длинного узкого коридора, ведущего к слизеринским спальням. — Хорошо. Скажу. Чем это поможет, он слабо представлял. Но если Невиллу так уж хочется знать… Из коридора подул холодный ветер. Они оба поежились. — Ну… тогда я пойду? — Невилл явно имел это в виду как утверждение, но получилось больше похоже на вопрос. Гарри кивнул. Пуффендуец сделал шаг к нему, будто хотел хлопнуть по плечу или, может, обнять, но остановился на полпути, передумав. Выдавил тихое «пока» и развернулся, теряясь в отблесках огня, скачущих по стенам, и теплых запахах кухни, в считанные секунды прячась в одной из сотен норок, ведущих к спальням барсуков. Гарри остался один. Он продолжил стоять там же, на развилке, вглядываясь в темноту лежащего перед ним коридора. Сегодня он чувствовал себя как первокурсник. Не какой-то любой — а как первокурсник Гарри Джеймс Поттер, выброшенный на съедение ядовитым змеям. Этого смутного ощущения опасности, неправильности всего происходящего, у него не было с тех самых пор. Что-то ждало его в этом коридоре — что-то похуже, чем подначки Гампа и насмешки Малфоя, давно ставшие привычными и даже родными. Что-то, что вместо родного стало роднее, вживаясь под самую кожу и въедаясь в подкорку. Не ужи, не кобры и не удавы — в темноте коридора его ждал недобитый василиск.They say the devil that you know Is better than the devil that you don't