***
Вильчек перетаскивает в Цюрих тестя с тёщей из Минска. Поселяются впятером: Вильчек с женой, сыном, тестем и тёщей. В Россию больше никто из них не вернётся. Они станут гражданами Швейцарии. А графиня-психиатриня сразу же получает подданство — как выдающийся специалист. Домашнее хозяйствование берут на себя тесть с тёщей. Не родичи, а клад! Однако Дылда, по мере дальнейшего погружения в работу, с мужем чувствует себя неуверенно — её так мало остаётся для семьи… А в хозяйствовании её совсем нет, родители замещают. Спрашивает Вильчека: — Я сломала тебе жизнь? — Ты мне её починила. — Твоя канадская мачеха Лиза сколько делает для мужа, варшавские баронессы Коринг ведут семейное издательство, а я совсем в стороне от семейных дел… — А у нас будет наоборот — я примкну к твоим делам — тебе явно не хватает импресарио. — Я же не певица и не актриса… — Ты гораздо ценнее. А вот администрирование у вас в клинике слабенькое. Даже расписания осмотров и консультаций толком составить не могут и регистрацию ведут кое-как. Вот я и возьму это на себя, уже переговорил с твоим начальством. Организаторский опыт у меня имеется, правда, в другой сфере — в Польше я неплохо управлял большущим поместьем и арендными землями. Поэтому мне и удалось продать всё не по дешёвке, а за хорошую цену. Налаженное и приносящее доход всегда купят по назначенной цене, а запущенное и убыточное не возьмут даже за гроши. — Вильчек, родной, если тебе со мной будет трудно, неудобно, и меня будет недостаточно как женщины, ты свободен… ну ты меня понимаешь… — Мне тебя вполне достаточно, а вот кому недостаточно, так это нашему прожорливому сыночку — пора вводить прикармливание, да побольше. А то ты уже даже не дылда, а тростинка, зато у Казика сплошные перевязочки и щёки со спины видны. — Мама тоже так считает — докорм смесями и прикорм кашами… С Казиком всё ясно… Но ты помни — я предоставляю тебе свободу… Предоставленной свободой Вильчек не воспользуется ни разу.***
В середине июня Лиза получает приглашение от Вильчека — из Швейцарии. Он с семьёй уже полностью обосновался в Цюрихе, наладил быт и приглашает её с мужем и Ниной в гости. А если Михаил с Борисом присоединятся — будет совсем прекрасно. Ведь этот год юбилейный — Лизе стукнуло пятьдесят, а Нине тридцать. Михаил с Борисом отказываются сразу — в июне в Университете Торонто горячая пора. Да и на дальнейшие летние месяцы у них научные планы. Муж не может позволить себе такую поездку по времени — лето же, самые ответственные лесные работы. Ниночку Швейцария не интересует — они с покойным Юлианом бывали там много раз. Вот когда дети подрастут, достигнут осмысленного возраста и им будут интересны дальние страны, тогда она и вывезет их в Европу. Уговаривает Лизу поехать одной: — Мамочка! Ты же была там с папой в свадебном путешествии. Мне прабабушка Беата рассказывала. — Ниночка, ты чего засмеялась? Да, была в свадебном путешествии в Швейцарии, и чего здесь смешного? — Мамочка, бабушка Беата мне ещё кое-что рассказала… Как ты свою первую брачную ночь в Цюрихе провела с горничной, а папа с Вильчеком… Ха-ха-ха… И горничная разнесла это по всей Варшаве… — Бабушка Беата могла бы попридержать язык! — Вовсе нет! Она рассказала мне это перед самой свадьбой — для моей же пользы — я ведь тоже вступала в брак невинной. — Бабушка Беата могла бы ограничиться инструкциями. И, по-моему, я тебя достаточно просветила перед свадьбой. — Мамочка, ты прости, но я не могла не пересказать эту историю Юлиану — прямо в первую брачную ночь. Мы так хохотали! Как это Юлиан сказал? «Гоготали как стадо гусей и ржали как табун лошадей». У нас была весёлая первая ночь. И последующие тоже. Боясь, что Нина начнёт вспоминать покойного мужа — эти воспоминания всегда заканчиваются слезами, — Лиза переводит разговор: — Ну вы все как хотите, а я еду в Швейцарию. Думаю, что лучше пароходом до Марселя, а там поездом до Цюриха… Июль проведу в Швейцарии, подышу горным воздухом, жена Вильчека посоветует мне санаторий, а потом поеду в Варшаву. Вернусь в августе или даже в сентябре. Лето в Европе! Жарковато, конечно, будет…***
Лето выдаётся не жарковатым, а жарким — вся Европа охвачена огнём войны. Лишь нейтральная Швейцария держится в сторонке с наглухо запертыми границами, ревностно охраняемыми швейцарской армией.