Позови - и я с тобой

Завершив гигиенические процедуры Сакуры, Цунаде сказала: - Я сейчас сниму бинты и ограничители, и посмотрю все ли так хорошо с твоим телом, как я вижу чакрой. Но учти, дорогая, предупреждаю сразу: я не буду снимать повязку с глаз, поэтому бесполезно пытаться высвободиться с помощью чакры – ее ты все равно не почувствуешь. Идет? - Да… - смиренно согласилась девушка. Будто у нее был выбор. Легендарная саннин стала снимать бинты, повязки, бандажи и юное тело девушки ощутило прохладу зимнего утра, стоящего в стерильной комнате. Как необыкновенно приятно: словно сняли несвежую одежду, которую давно пора постирать или просто выбросить. Цунаде прикоснулась к ее животу, Сакура вздрогнула от холодных пальцев сенсея и некоего волнения: Пятая немного приподняла девушку и прошлась ладонью по ее позвоночнику; потом ногам, рукам - проверяя их внешний вид и вдруг, в какой-то момент, девушка поняла, что она же сейчас полностью обнажена. Накаленные нервы даже морозильный холод, окутавший ее тело, восприняли как свободу. А уж что до ее внешнего вида… Понятное дело в ее положении на ней лишь больничная рубашка, и скованные ноги, руки, торс тела. И все это время – эти три месяца безумия за ней ухаживали, раздевали-одевали, перевязывали – в больнице не принято стесняться, а ей как ирьенин подавно. Только растерянность все равно поселилась в ее сознании: ее тело - тонкое, травмированное, несформировавшееся, осматривает учитель и стало как-то стыдно, еще хуже, чем когда та помогала пописать ей в больничную утку. Правая рука Сакуры дернулась, запястье заныло и немного заторможенные пальцы неосмысленно медленно поползли к обнаженной груди, чтобы прикрыться. Но она остановилась на полпути: она может двигать руками, девушка с замиранием сердца пошевелила пальцами ног, которые как раз осматривала Пятая Хокаге, и счастливо всхлипнула. Как же здорово – ощущать пальцы ног и рук, двигаться, шевелится!.. - Да, милая, - Цунаде ласково погладила ее по правой коленке, - твое тело я собирала как пазл и старалась как никогда - результат просто сногсшибательный. Пожалуй, с рубцами и шрамами придется некоторое время пово… - САКУРА-САН!!! – дверь рывком открывается, с грохотом хлопается о стену и гробовая тишина. - А-А-А-А-А-и-и-и-и-и!!! – отчаянно завизжала розоволосая и ее одеревенелые, медленные, будто с плохим движком, руки потянулись прикрыть обнаженное тело. Одна ладонь с трудом улеглась на аккуратной груди с торчащими от холода розовыми сосочками, а другая, видимо более пострадавшая, еле улеглась на низ живота, верхние фаланги пальцев на ней почти не двигались. Ноги плохо слушались – хотелось притянуть их к себе, но очень болели колени и просто не получалось их согнуть. А голова так и оставалась неподвижной, не в состоянии, как и раньше повернуться хоть куда-нибудь. - УЙДИ!!! – зарычала Цунаде, быстро встав между постелью с пациенткой и нежданным посетителем. Видимо посетитель тормозил и для устрашения Пятая еще раз рыкнула на него, топнув ногой. - Вон, я сказала!!! - Д-да!... – ранний гость выскочил за дверь, которую за ним захлопнула саннин – больница затряслась и на розоволосую посыпалась штукатурка с потолка. Сакуру лихорадило от гнева: почему кто-то - по голосу она догадывалась кто, но уважала этого юношу и уж очень не хотелось ненавидеть его, - врывается в ее палату?! Почему Цунаде не позаботилась хотя бы о ширме, если не закрыла на задвижку дверь; почему этот ужас произошел с ней?!! - Сакура-тян!!! – в коридоре послышался яростный вопль подбегающего Наруто. – Жирнобровый, это ведь Сакура-тян кричала!?! Да что ты тут торчишь?! Ей нужна помощь! Что с тобой? Ай, да ну, даттебайо! Сакура-тян!? Бух! Бам! Бам! Наруто ломился в дверь, но куда ему – ее одной рукой держала закипающая Пятая Хокаге, а Сакура от паники опять закричала, пытаясь нащупать хотя бы одеяло, чтобы прикрыться от назойливых посетителей. - САКУРА-ТЯН!!! – обеспокоенно заорал джинчурики. – РАСЕНГАН! - НЕ-Е-ЕТ!!! – завопила розоволосая, уже видя как ее голую и мертвую вытаскивают из под обломков больницы. - НАРУТО!!! Прекрати немедленно! – казалось во всей Конохе, грозно, словно рык льва разнесся крик Пятой. – Тебе не о чем беспокоиться – с Сакурой - я! Уходи сейчас же! - Бабуля?! – расенган Наруто пока не успел произвести эпохальные изменения клинике, еще ни с чем не соприкоснувшись. – Что с Сакурой-тян? Впустите меня! Ей плохо? Я должен ее защитить, впустите! - Прекратить! – крикнула Пятая. – Сакура в порядке и в абсолютной безопасности - потому что она со мной, а не с вами, олухами! Убирайтесь, мало я вам заданий даю! - Бабуля, впусти меня! Сакура-тян, Сакура-тян!! – не прекращал барабанить в дверь Наруто. - Ох, чтоб вас!.. Сакура, угомони его! – теряя терпение приказала Цунаде. - Узумаки, бака! Пошел вон! – истерично завизжала Харуно. - Сакура-тян!!! – еще более обеспокоенно взвыл под дверью джинчурики девятихвостого. – Я спасу тебя! Рассен… - Я не одета, придурок!!! Не входи, иначе я буду жить только для того, чтобы убить тебя, бака! – от отчаяния и унижения Сакура заливалась слезами – хорошо еще хоть как то может себя прикрыть. А ведь могло бы оказаться так, что у нее не было бы здоровых рук, чтобы прикрыть наготу; и лежала бы она всем на загляденье, как раздетая ребенком, с любопытством разглядывающем анатомические подробности, кукла. Безнадежно красная и взволнованная Сакура Харуно прилагала неимоверные усилия, чтобы держать себя в руках. Ох, будь у нее хоть одна рука здоровой: так бы всем вмазала – вспоминали бы ее как самое страшное, что они видели в жизни… О, нет! Ли-сан видел ее без одежды! Сакура приобрела оттенок лица закипающей лавы и только и сопела от беспомощности, кусая без того израненные губы. - Не… не одета? – более уравновешенно повторил Наруто. - Да, я ее обследую, а вы мне мешаете. Вон из больницы! – прикрикнула Цунаде. Судя по молчанию, в Наруто усиленно грузилась информация и он как всегда туго соображал что к чему. И как всегда его довольно поздно осенило. - Сакура-тян, ты голая? – громко спросил голос Узумаки подозрительно любопытствующий, загоревшийся, хитрый. - Да, бака! А теперь уйди от меня так далеко, чтобы я забыла о тебе! – обиженно буркнула девушка. - Сакура-тян, я скоро приду, - как ни в чем не бывало весело хихикнул Узумаки. – Жирнобровый, а ты чего тут торчишь? Что, тоже Сакуру-тян навещал, тоже… НЕТ! – вновь озарило Наруто. - Это ты ее напугал? Ты видел Сакуру-тян голой?!! – гневно добавил гений Узумаки. - Н-нет, н-нет..., - заикался Рок Ли, чем лишь подтверждал подозрения блондина. Казалось фырканье и бульканье Наруто за дверью прибавило звука – Сакура прямо видела как ее лучший друг одновременно завидует и ненавидит Ли, который также питал к розоволосой куноичи нежные чувства, которые, впрочем, как и в случае с блондином, Харуно не разделяла. - ИЗВРАЩЕНЦЫ! Я все слышу! Ба-бах и две пары ног рванули прочь от палаты Харуно. Учитель-саннин продолжила осмотр, в конце которого обтерла тело девушки влажным полотенцем, а затем наложила новые бинты, повязки, путы, что Сакура, находясь под влиянием произошедшего с Ли и Наруто, еле выдержала, с трудом, огромными усилиями сдерживая себя, чтобы не разрыдаться, чтобы не начать умолять Цунаде освободить ее, чтобы не жаловаться. Но все-таки она сдержалась, прилагая неимоверные усилия, но сдержалась… Вскоре прискакала взбешенная Шизуне, не нашедшая Цунаде по посту в кабинете Хокаге, или хотя бы в постели - и послала ее работать. Сама Шизуне тоже не могла остаться. Сакура как никто знала: бедняжке нужно следить, чтобы госпожа выполняла свои законные обязанности главы деревни Скрытого Листа, а не шастала по казино или барам, что обыкновенно приходило в белокурую голову Пятой. Но и Сакуру Харуно не оставили одну, а приставили к ней медсестру, которую втихаря так настращали способностями девушки, что та угрюмо и молча просидела с ней почти невыносимые 15 минут. Вроде бы Сакуру никто не доставал, но уж очень тяжело было ощущать, что ее боятся. Поэтому даже появление блондина с легким запахом наваристого свиного бульона она восприняла с облегчением – все лучше этой буки, которая смылась из палаты больной так быстро, как не умел даже Четвертый Хокаге! Наруто решил притвориться дураком: он усиленно делал вид, что почти час назад ничего не было, активно чему-то радовался, был неуклюже вежлив – например он постучал, прежде чем войти, а когда вошел, его чуть не сшибла убегающая медсестра, на что он почему-то заговорил о плохой погоде. Сакура никак не могла перестать смущаться, хотя вроде и повода не было: Наруто же не видел ее обнаженной! Только это мало помогало – она то знала, что он о ее раздетом теле лишь и думает. Это как-то фу, не по-дружески, что выбешивало ее еще больше. Она отмалчивалась, гневно сжимая губы, пока Наруто, как клоун на арене цирка, забавлял ее всем, что придет в его бесхитростную голову. - Сакура-тян, - вдруг странным голосом спросил парень, перебив самого себя на полуслове историй разборок с одним жителем Листа. – А у тебя нос не чешется? – интонация голоса джинчурики уж очень сильно смахивала на надежду. - Нет, - резко, как отрезала, буркнула розоволосая куноичи и как назло нос и вправду зачесался. - Ой, Сакура-тян, а ты же проголодалась? Он зашумел, открывая какой-то контейнер и теперь запах бульона и лапши стал гораздо сильнее. Сакура с недоумением понимала, что это не просто лапша из магазина, тут чувствовался неповторимый вкус Ичираку! - Наруто, ты мне что, рамен из Ичираку притащил!? - Ну да. - В такую рань? Они же не работают… - А я разбудил старика, сказал: Сакура-тян захотела рамен! Ради тебя старик сделал исключение. Конечно, пришлось повозиться – надо было все приготовить… - Дурак… я просила простой лапши, - скорее себе сказала пристыженная девушка, представляя сколько неудобств создала хозяину любимой лапшичной блондина и самому Наруто. Узумаки пристроил на столике слева от Сакуры контейнер с бульоном и видно вываливал в него ингредиенты из других контейнеров. Сакура раздраженно ждала: как много суеты от ее простого желания. Она не просила, а он как всегда сделал больше, чем девушка заслужила. Хотелось возненавидеть друга за то, что он так старается – она не просит многого, он делает больше, она ворчит и от того она плохая, а он хороший. Наруто с наслаждением вдохнув в себя аромат рамена. - Так…, - парень, громко дуя, пытался палочками ухватить для девушки достаточно маленькое количество лапши. Харуно не знала что и думать; она сама послала его за лапшой, но ведь сделала это единственно для того, чтобы он ушел, чтобы успокоился. Есть не хотелось, а вот пить очень даже. Впрочем, розоволосая есть будет, чувствуя некоторую вину перед другом, хотя бы потому, что она не испытывает к нему тех же чувств, что и он. Или потому как он старается для нее, хотя она же и причиняет ему невыносимую боль. Совсем недавно Сакура хотела размазать его по километровой стене, а теперь чувство вины – дожили! - Открой рот, Сакура-тян! – радостно попросил Узумаки. Она послушно выполнила его просьбу, и он аккуратно поднес к ее рту свернутую палочками в небольшой клубок любимую лапшу. Она стала жевать, невольно отмечая про себя, что все идеально – лапша восхитительна, не разварена, чувствуется насыщенный ароматный бульон и приправы, все как в лучших традициях Ичираку. Но на глаза навернулись слезы, и девушка ничего не могла поделать; дожевав, она без просьб открыла рот, куда Наруто положил достаточно горячее мясо. Снова Харуно жевала пищу и бесшумно лила слезы, которые парень видимо не замечал. Впрочем, у нее и не было такого желания – она не хотела ни его жалости, ни его боли от ее плачевного состояния. Просто хотелось стать самостоятельной, хотелось избавиться от повешенного на нее бремени безумной самоубийцы и пойти погулять по родной Конохе, поспать на своей кровати и поесть, как и все нормальные люди, вместе с другом блондином, рамен в Ичираку. Открыв рот для очередной порции, Наруто неосторожно поднес ее к губам девушки и на подбородок капнули пара капель бульона. Пока она жевала, парень нежно промокнул ее подбородок салфеткой, склонившись над ней из-за чего он увидел то, что она не хотела показывать – мокрые бинты в районе перевязанных глаз. - Сакура-тян, - прошептал джинчурики девятихвостого до ужаса серьезным, болезненным голосом. – Ты плачешь? Я обидел тебя? - Бака! Наруто, ты не пуп земли! Запомни - мир не вертится только вокруг твоей персоны, - привычно съязвила девушка, хотя больше имитируя раздраженность, чем испытывая ее; пытаясь скрыть свое опустошение своим положением. – И ничего я не плачу. Больно надо! Харуно открыла рот для следующей порции, пытаясь хоть как-то увести друга от болезненного для обоих разговора. Блондин снова угостил подругу вкусным раменом, но его притихшее, безмолвное настроение говорило розоволосой больше, чем она хотела знать. Почему он так хорошо чувствует ее боль?! Да и вообще – боль, отчаяние, одиночество – ему как никому известны эти чувства, но тем не менее он умеет ценить жизнь и все, что она дает. В этом у Наруто следовало учиться даже ей, а не то, что пол-деревне. Боль и Узумаки должны были быть синонимами, как это случилось прежде с Гаарой, но так не стало – Наруто всеми способами завоевывал место под солнцем, уважение жителей Конохи, казалось бы, беспричинно ненавидящих его. И он, в битве с Пейном всем указал на то, что чуть ли не самый достойный гражданин Деревни Скрытого Листа. Как же Сакура гордилась им в тот момент, как же ей хотелось, чтобы больше ни один ребенок не испытывал подобной боли пренебрежения, презрения, которое испытал ее лучший друг! Она и сама когда-то заблуждалась на его счет, ведясь за мнением толпы, толком не разбираясь в истории хулигана Узумаки – пусть тогда они все были детьми. А в результате именно он спас тысячи жизней жителей Конохи, более того – готов был умереть за них… - Наруто, - прошептала Сакура, чувствуя у рта новый кусок. – Я больше не хочу. Если не трудно, принеси мне воды, пожалуйста. - Сакура-тян… Тут еще очень много… - Это рамен из Ичираку? Очень вкусный, как всегда… Не хочу, чтобы пропал – доешь за меня? Харуно чувствовала, что блондин улыбается, но через силу, ощущая ее плохое настроение. Просто он не умел сдаваться и всегда шел, что называется, напролом; полз, если надо, на ушах, но вперед и с хорошим настроением – куда же без него?! Парень встал и налил из кувшина воду в стакан и поднес трубочку к ее рту. Харуно с жадностью выпила все и облегченно вздохнула. - Ты не сердишься на меня? – глухо спросил блондин. - Сейчас начну. Узумаки, бака, к чему такие вопросы? - Ты ведь только что плакала… - Ну, плакала, тебе какое дело!?.. – по правде рассердилась девушка. - Сакура-т… - Хочешь знать, почему я плакала? – яростно фыркнула розоволосая, беспощадно перебив друга. – Рассказываю: вот лежу я тут недавно без одежды, не могу двинуться и заходит Ли-сан, бессовестно меня разглядывает, а я даже оплеухи не могу ему залепить! - Хочешь, я сделаю это за тебя? – с явным воодушевлением вызвался герой Конохи. - Да ну! У тебя силенок не хватит, - улыбнулась девушка, - а я планировала его с одного удара как минимум на луну запустить. - Сакура-тян, ты такая… То есть, я хотел сказать… М-м-м… - Э-э… Очень познавательно. – Девушка не убирала спокойную улыбку с лица. У нее созрел коварный план: достать Наруто просьбами и капризами; глядишь, ему надоест, и он отстанет от нее – все ей будет спокойнее, что парень не мучается с ней рядом. Хотя только с ним ей комфортнее всего в таком сложном положении. Но Наруто всем жертвует ради нее - что же, она не сможет пожертвовать своим комфортом ради него?? Они лучшие друзья - конечно сможет! - А чего это ты без дела сидишь? – заявила принцесса. – Я может еще помню, что утром ты мне яблоки приносил. - А? Да, да, они где-то здесь. Почистить тебе? - Нет, оставь их для красоты! – язвительно прокомментировала девушка. – Конечно, почисть! Наруто безропотно, и наоборот даже с радостью пустился выполнять указания девушки. К вечеру Сакура устала капризничать, а Наруто совсем не устал выполнять ее приказы. Что он только не делал за это время. И снова кормил ее, и читал ее свитки и конспекты, и бегал в библиотеку менять одну книгу на другую, когда выяснялось, что ей вдруг расхотелось, чтобы он читал именно это; она заставляла его бесконечно открывать и закрывать окно, то жалуясь на жару, то на холод, она мучила его всем, что только могла придумать, кроме разве что интимных, гигиенических процедур. А Узумаки похоже не замечал ее приказного голоса, ее вечного недовольства, ее язвительности и напускной раздраженности всеми его действиями. Неужели она такая ведьма, что он даже не замечает ухудшения ее характера?! Неужели он привык к ее выходкам подобного рода, которые она и не помнит?! Невыносимо! Она и правда такая вредная, что ее друг так стойко терпит ее капризы? Сакура сдалась; на нее напал приступ жестокой апатии, когда ничего уже не хотелось. Она мучила своего друга, а он, она прямо почти видела, лыбиться до ушей! Почему!?! - Наруто, ты почему улыбаешься? – устало спросила его розоволосая, когда он чистил ей апельсин, который она вовсе не хотела, но специально заставила его сбегать в магазин и купить. Наруто бегал три раза – то сорт не тот, то слишком кислый, по-всякому измывалась девушка, а этому ненормальному ни в бровь, ни в глаз! Сакура была сыта по горло собственными выходками, а Наруто будто что-то нравилось. - А ты как видишь? – удивился парень. - Не важно, просто знаю и все. – Вздохнула девушка и тихо спросила. – Почему ты меня терпишь? - Ни-хи-хи, Сакура-тян! Для меня каждая минута с тобой бесценна! – бесхитростно ответил лучший друг. Вот как. Так просто – каждая минута, даже ее невыносимые капризы он воспринимает как благословение свыше. Это совсем напугало девушку – похоже на какую-то одержимость, граничащую с мазохизмом!! Этого только не хватало! Чтобы еще придумать для того, чтобы он хотя бы чуть-чуть отвязался от нее? - Я тут подумала. Когда ты станешь Хокаге: как ты будешь разговаривать с другими Каге, каким образом у тебя будут происходить переговоры? – сама не зная толком, почему задала такой вопрос девушка. Может потому, что в последнее время думала об этом? - Что? Когда я стану Хокаге?... Хи-хи! Сакура-тян! Ты веришь в это? Думаешь я заслуживаю? – засмущался блондин. - Верю ли я? Конечно. Это же твоя заветная мечта. Но тебе придется сделать пару неприятных открытий: хокаге - это не только понты и крутизна, но и разная неприглядная работа. Мой тебе совет: пока возможно, живи на полную катушку, ведь когда станешь Хокаге, у тебя не будет личного времени, чтобы подурачиться как ты это любишь… - Сакура-тян, почему ты так говоришь? - Мне хочется, чтобы ты стал счастливым хокаге, - куноичи так и хотелось двинуть плечами, как бы выражая бессмысленность объяснений. - Не волнуйся, я и буду самым счастливым хокаге. Если ты будешь рядом – я всегда буду счастливым! - Скажи, Наруто, а почему ты раньше ничего такого мне не говорил? – не выдержала девушка. – Что, сейчас легче выказывать свои эмоции, когда я не могу уйти и вынуждена слушать все, что мне говорят? Я даже не вижу тебя, когда ты говоришь все это? Ты специально так?! - Нет, - грустно ответил парень. – Раньше я не говорил, потому что… Раньше я не говорил, потому что ты хотела жить. А я знал, что ты, в общем, что я не нравлюсь тебе. Не хотелось доставать тебя… - То есть, если бы я не пыталась покончить с собой, то ты мне никогда не признался бы? - Нет, дело в другом. - И? Она прямо чувствовала, как Наруто ходит по краю; есть объяснение, но оно запретно, он не может сказать прямо. - … Я не хотел мешать… Я знал, что тебе это не нужно, но сейчас все по-другому. - Да? Почему? - Мне теперь не страшно бороться за тебя. Я всегда буду рядом. И ты обещала мне, что это будет так. - Да, - вздохнула девушка, - обещала. - Ты ведь… - Я выполню свое обещание, не переживай, - заверила Сакура, думая как бы переключить чувства Наруто на другой объект. – Э-м-м. А как там ребята? Все, наверное, по куче заданий выполнили и все поголовно дзенины; мне за вами теперь не угнаться? - Ну, если честно, я мало с кем виделся в последнее время. Я все время… - Ага, ясно все. Ошиваешься в больнице. - Сакура-тян! Я же из-за… - Из-за меня? Нашел причину. Просто ты обленился, признайся, вот и торчишь у меня, чтобы не тратить силы…, - как она может так говорить, Сакура и сама удивлялась, но ее цель: разозлить, обидеть, чтобы он у нее не появлялся, освободить Узумаки от тяжелого бремени чувств к ней. Пусть он рассердится, накричит на нее, даст ей повод самой обидеться, выгнать его и тем самым дать ему шанс на нормальное существование. Ну же, бака! Но джинчурики девятихвостого молчал. И не уходил. Сакура Харуно поджала губы – этого только не хватало! Упрямый баран! Ей все надоело, и она сказала: - Я устала, хочу поспать. - Спи, - несколько вызывающе ответил парень, значит, зацепили-таки слова! - Ты можешь идти, - сухо предложила розоволосая. - Я уйду, но завтра приду снова, - таким же тоном сказал Наруто. - Иди, - раздраженно бросила Харуно. - Сначала дождусь смены. - Смены караула, - проворчала девушка. Они провели еще полчаса в абсолютном молчании, и Сакура поняла, что ей очень неприятно, когда ее лучший друг обижен на нее. Хотелось попросить прощения, но тогда она все разрушит, весь план насмарку. А как не хочется! Наруто как никто заслужил быть счастливым: находиться с ней ему небезопасно, он просто чокнется как и она; и конец будет таким – или Сакура его прикончит, или Узумаки ее. Вскоре пришла Шизуне с медсестрой, которая работала в команде Сакуры и Наруто молчаливо покинул ее палату. У Харуно разрывалось сердце, но она бездушно промолчала: все к лучшему для него.