Раскол
18 декабря 2020 г. в 11:00
— Даже больше не пытайся мне об этом говорить, — с раздражением заявил Осирис Икоре.
Его ученица вздохнула, прерванная на середине фразы, и покачала головой.
— Я всего лишь беспокоюсь о тебе, — мягко заметила она.
Осирис мотнул головой, отворачиваясь:
— Я все сказал.
Когда Икора впервые подошла к нему с просьбой не выходить лишний раз из Башни, он решил, что это какая-то глупая шутка. Озадаченно напомнив, что его боевой опыт в общей сумме в десятки раз больше, чем у самой Икоры, он надеялся, что на этом тема была закрыта.
Но нет, она снова подошла к нему с этими же словами.
— Словно к инвалиду какому-то, — проворчал себе под нос Осирис.
Остановившись на затемненной части рыночной площади, где стоял стол с его вещами, он с трудом вздохнул.
Признаваться, что ты действительно теперь почти инвалид было… жутко.
Не то чтобы он приравнивал обычных людей к инвалидам, просто… после такого огромного количества времени в роли Стража становиться простым обывателем было действительно страшно.
Сил стало намного меньше, скорость реакции откровенно упала, периодически вдруг начали болеть старые шрамы, о которых сам Осирис даже и не помнил. И самое важное — он мог умереть теперь только один раз.
Один раз, одна роковая ошибка, и он канет во тьму следом за своим Призраком.
Смерть Сагиры отняла у него… не все. Половину.
Жизнь откровенно разделилась на «до» и «после», огромной пропастью раскалывая на две равные части.
«До» и «после».
«Страж» и простой человек.
«С Сагирой» и без нее.
Осирис был сам шокирован тем, как отчаянно он по ней скучал.
По колким комментариям, язвительным шуткам, такому же невыносимому характеру как у него самого.
Когда то он думал, что смерть друга, которая неожиданно потом оказалась поправимым делом, это самая болезненная рана в его жизни. Оказалось — ошибался.
Целая череда ошибок — начинающаяся видимо с этой мысли, — привели к тому, что он в итоге оказался «простым человеком» с куском души.
В Авангарде приняли его, забыв обо всем, что было раньше, и Осирис был им за это признателен — хотя, конечно, никогда бы не сказал этого вслух.
Но бесконечные сочувствующие, жалеющие взгляды… Никто ничего ему особо не говорил, кроме Икоры. Стражи дерзко и отчаянно мстили пешкам Зиву Арат за его Призрака, но тоже молчали, не комментировали.
Но взгляды… Осирис постоянно ощущал их на себе. Они липли к нему, стоило ему отвернуться по своим делам, и это отвратительно давило на плечи.
Он не прятался от своих ошибок.
В конце концов, расплачиваться так же пришлось ему самому. Ему, и тому кусочку его души, который уж точно был… ни в чем не виноват.
И сочувствие, даже самое искреннее, только раздражало. Злило. Обессиливало…
— Что тебе нужно, Страж? — не оборачиваясь спросил Осирис.
Но ответа не услышал, и таки оглянулся.
Позади него стоял огненно-рыжий Варлок из Пробудившихся. Весь в белом и с неподвижным, словно каменным, лицом.
Он прямо смотрел на Осириса, продолжая молчать.
Тут у его головы вспыхнул такой же белоснежный Призрак, легонько толкнул в плечо своего Стража.
Варлок покосился на него и вздохнул.
— Я от Сэйнта-14, — отрывисто и хрипло сказал он. Будто говорить ему было непривычно. — Он просил отдать вам… это.
Осирис осмотрел небольшой мешочек, который Варлок протянул ему в конце фразы.
Опять эти дурацкие конфеты.
— Передай ему… — начал было Осирис, но Варлок мотнул головой.
— Не передам, — раздельно выговорил он. — Сами. Я не посыльный, просто помог.
— Извините, — тихонько пискнул Призрак, вмешиваясь в диалог. — Эм… Джервис плохо выражает мысли!
Осирис неожиданно для себя усмехнулся.
— А по-моему вполне четко, — пробормотал он, кивая Варлоку на стол.
Тот послушно положил подарок на край столешницы, и уставился вдруг на экран одного из датападов.
— Гневорожденные? — вопросительно взглянул Пробудившийся на Осириса.
Осирис медленно кивнул и внимательнее осмотрел гостя.
Варлок тем временем без какого-либо смущения осматривал стол.
— Что ты делаешь у Сэйнта? — спросил его Осирис.
— Джервис ведет у него документацию Испытаний Ос… Осириса, — запнувшись, пояснил Призрак за своего Стража. — Ему нравится бумажная работа, а Сэйнт…
— Не очень силен в этом, да, я знаю, — Осирис снова покивал. — А ко мне зачем пришел? Не конфеты же передать.
— Интересно, — отозвался уже сам Варлок, переводя прямой взгляд на Осириса. — Вы первый Страж без Призрака. Как вы это ощущаете?
— Простите пожалуйста! — снова пискнул вдруг его Призрак, вылезая перед Варлоком. — Он… он навроде ученого, которому интересно изучать абсолютно все на свете, и желательно практическим путем!
Осирис сначала хмыкнул, а потом не выдержал — захохотал в голос, заставив оглянуться на него почти всех на площади, включая встревожившуюся Икору.
Призрак явно озадачился, и Варлок молча подвинул ладонью его обратно поближе к себе.
— Я говорил тебе, что не стоит так прямо… — прошептал ему Призрак. — Ох, Джервис!
— Мик, — моргнул Варлок, в отличие от своего спутника, нисколько не снижая голоса. — Я эмпат. Я знаю, когда и как лучше.
Осирис кое-как успокоился — он уже и не помнил, когда так смеялся почти до слез.
— Он прав, маленький Призрак, — сообщил он, переводя дыхание. — Так действительно намного лучше.
На мгновение замолчав, он посмотрел на Варлока, подбирая слова.
— Твой вопрос… Я чувствую себя, словно от меня оторвали половину — и души, и тела, — сложив руки на груди, задумчиво хмыкнул бывший Страж. — Не отрезали, аккуратно, ровно, а именно вырвали. Кусок неровный, где-то больше, где-то меньше, но это не дыра. Это бездна внутри меня. Это настолько больно, что я фактически ничего не чувствую, только пустоту… и холод.
Джервис замер, сверля его оранжевыми глазами, словно глубоко задумался.
Призрак Мик, озадаченный диалогом, тихонько покрутился в воздухе и пристроился на плече Стража.
— Я понимаю, — через минуту сказал Страж, как-то по птичьи медленно моргнув. — Спасибо.
Осирис удивленно покачал головой — это было очень странно, но он был готов поклясться, что его собеседник действительно… понял. Или даже почувствовал.
— Скажи мне, Варлок, — не в силах больше видеть этот пронзительный взгляд, Осирис уставился на свои ладони. — Как ученый, который изучает все. Можно ли жить с расколотой душой?
Джервис молчал долго, несколько минут точно.
Осирис, ожидая ответа, успел трижды пожалеть о своем странном вопросе. Но ему нужен был ответ.
Кого было о таком спрашивать? Икору, которая неожиданно превратилась в наседку? Завалу, который даже не понял бы о чем речь? Или Сэйнта-14, который и так волновался за друга так сильно, как Осирис никогда не заслуживал?
— Можно, — четко сказал Варлок, перебивая горькие мысли. — Другой вопрос — захочется ли долго так жить. Но это решается… целями в жизни.
Осирис усмехнулся.
Конечно, ему хотелось услышать другое. Нет — значит нет, все просто.
Но… почему-то стало легче.
И от ответа, и от самого разговора.
А еще от присутствия человека — Стража, — который без всякой жалости и сочувствия просто вскрыл начавшую гноиться рану.
— Спасибо, Страж, — отвернувшись, чтобы Варлок не мог видеть его лица, сказал Осирис. — Тебе за ответ. Сэйнту за то, что прислал тебя.
Джервис медленно моргнул, покосился на Мика на плече.
Тот повел глазком в сторону, явственно намекая, что пора уходить, и Варлок послушно развернулся.
— Наверное, все же не стоило так прямо… — пробормотал Призрак, когда они отошли на достаточное расстояние от Осириса.
— Он и вправду расколот, — задумчиво отозвался Джервис. — Словно… разбит, даже не на две части, а на кусочки. Но ему действительно сейчас стало легче. Я не понял почему. Это интересно.
Мик вздохнул.
— Я тут слышал, что когда-то существовало искусство склеивания осколков, — припомнил Призрак историю, услышанную мельком от какого-то Титана. — Собирают осколки и склеивают их золотом. Делая из разбитого целое, а из того факта, что оно было разбито — достоинство. Кинцуги вроде бы… Не уверен, слово странное и незнакомое.
— В этом что-то есть, — тут же заинтересовался Джервис, никак при этом не меняясь в лице. — Интересная… идея.
— Возможно, ты помог начать… такую склейку, — закончил мысль Призрак. — Ты первая капля золотого клея, поздравляю.
— Это хорошо? — уточнил Варлок.
— Конечно, — Мик слетел с плеча Стража и покрутился в воздухе. — Это замечательно.
Джервис с удовлетворением кивнул и задумчиво уставился в небо, размышляя про себя, где можно побольше узнать об этом… кинцуги.