Любовь во время зимы

Я и в самом деле долго ворочался по началу, но всё же заснул – усталость взяла своё. Я рассчитывал на ночь без снов, как часто бывает после трудного дня, но этого не случилось, наоборот, пережитое навалилось яркими образами, они мешались и комбинировались, выдавая порой совсем уж безумные картинки и сюжеты, все довольно страшные и тревожные. Поэтому я часто подхватывался, первое время не осознавая, кто я и где нахожусь, но потом снова откидывался на подушку, силой вгоняя себя обратно и надеясь, что в этот раз увижу что-то хорошее. Вместо этого мозг показывал мне то сверкающий красный камень в чужой глазнице, то занесённый гарпун, то кровь на траве, то мерзкий смех… кошмары окутывали голову, присасывались ко мне липкими щупальцами и не желали отступать. В итоге получился не отдых, а какой-то продолжительный забег, полный бреда. Мне часто слышался звон оружия в этих снах, но когда в очередной раз я разорвал паутину ужаса, порядком разозлённый, то неожиданно понял, что в этот раз клинки звенят не в моей голове: этот звук вполне реален и даже раздаётся где-то недалеко, хоть и приглушается стенами. Я решил не ложиться больше; уставший организм требовал отдыха, но перегруженное сознание отказывалось отключаться, будто бы я до сих пор нахожусь в кругу врагов, а уж под звук чьего-то сражения так тем более. Поэтому я собрался с силами, кое-как оделся и выполз на свет божий – уставший, помятый и грустный. И тут же понял, что бояться уж точно нечего; перед глазами предстала в чём-то даже идеалистическая картинка. Возле озера расположились все обитатели дома, как постоянные – Дисариэль и Арта, так и временные, вроде нас. Все они были заняты какими-то своими делами, вполне себе мирными, разговаривали и смеялись, не ведя даже ухом от того, что прямо перед ними развернулось маленькое сражение. Две фигуры кружились в изящном полу-танце, разрывая его в самом неожиданном моменте и бросаясь друг на друга смертельным вихрем. По размытой жемчужной полосе, мелькающей то там, то здесь с поразительной скоростью, я догадался, что это Йасме, а басовитое утробное хаканье подсказало, что его оппонент – Яр. Видимо, пока я пытался набраться сил, эти двое заскучали и решили проверить свои способности, малость притупленные многочисленными ранениями и истощением в плену. Я украдкой перевёл дух. Что ж, не придётся никуда бежать снова. Заодно это работало, как маленькое представление. Во всяком случае Хелла, довольная, улыбчивая, переодетая в светлое платье, активно подбадривала то одного, то другого, и обоих же в случае неудачи называла косыми, кривыми, недоучками и дураками. Парни порыкивали на неё, но не разрывали боя, а она в ответ только переливчато смеялась, тряся огненными кудрями. Чуть подальше от неё сидели Арта и Синичка. Эльфийка заплетала тёмные волосы моей названой сестрёнки в длинную косу, вставляя между прядями синие и лиловые цветы и пшеничные колоски. Вот уж кому до сражения никакого интереса не было – девушка настолько увлеклась своим делом, что от усердия прикусывала губу, а иногда высовывала кончик языка. Но надо сказать, труд её был прекрасен, причёска удалась на славу. Руки у Арты просто золотые. А вот Син наблюдала за двумя парнями, иногда вздрагивая, когда они скрещивали оружие слишком близко к ней, но в целом выглядела даже умиротворённо – робко улыбалась и порой смотрела на полуденное солнце. Зато Дисариэль смотрел на дерущихся очень внимательно. Впрочем, он занимался двумя делами одновременно. Когда он не наблюдал за эльфом и медведем, он что-то записывал в длинный свиток, стелящийся перед ним по травяному ковру, и исписанная часть оказалась довольно длинной. Не знаю даже, что именно он писал – какие-то свои наблюдения или то, что ему втолковывал Сид, растянувшийся рядом с эльфом, который полусидел, привалившись в стволу низенькой ивы. Во всяком случае, светловолосый кивал нагу, выслушав очередную часть неведомого мне рассказа, и снова принимался писать. Но перед этим он не забывал сосредоточенно вглядеться в движения эльфа и в удары Яра. Я решил не гадать слишком долго, а просто выйти к ним, и расспросить обо всём. В конце концов, я же им не чужак. К тому же, у меня немного побаливала голова, очень хотелось чистой прохладной воды, а главное – свежего воздуха. Да ещё и после вчерашних выяснений подробностей о моих способностях и долгого, болезненного сна меня снова слегка знобило и немного потряхивало. Я решил, что выйти и подышать, а заодно пообщаться мне будет исключительно полезно. Пришлось только ненадолго вернуться в дом, чтобы сменить рубашку и немного поправить волосы. Йасме и Яр описывали круг, медленно, при этом они неотрывно смотрели друг на друга, оба улыбались и щурились, нагоняя таинственности. Эльф держал в руке что-то среднее между мечом и кинжалом – до меча это ещё не дотягивало размерами, а для клинка было слишком велико – и лезвие этого оружия блестело на солнце длинной серебряной полосой, иногда отбрасывая солнечные блики на любую поверхность рядом будь то трава, земля, древесный ствол или какая-либо часть тела медведя. Чаще всего, конечно, доставалось его глазам. И не просто так – эльф крутил его в руке, изящно изгибая кисть, и клинок притягивал взгляд, гипнотизировал. Сегодня светловолосый выглядел немного иначе – то есть не так, как вчера. Его длиннющая шевелюра заплетена в целую кучу тонких, где-то пальца в два толщиной, косиц. Вроде бы с виду они достаточно тяжёлые, но стоит ему сделать какой-нибудь мудрёный обманчивый финт, как некоторые из них взлетают в воздух так, будто бы на них не действует сила притяжения, а назад возвращаются плавно, будто пёрышко. И как только он умудряется выглядеть настолько волшебно? Одна из кос как раз упала на его лоб, пересекая его и чуть заползая на левый глаз, чем, естественно, помешала обзору. Йасме нахмурился, но не решился отбросить её – это нарушило бы тонкий баланс равновесия смертельного танца между двумя соперниками. Яр тоже это видел. Он не ограничивал себя ни длинными волосами – медведь вообще, как я мог понять, всегда предпочитал сбривать волосы почти под ноль, оставляя коротенький ёжик; ни блестящим оружием непонятной величины. Он легко, словно тростинку, покачивал в ладонях колоссальных размеров орочий двуручник. О том, что он орочий, я догадался по особу материалу, тёмно-зелёному, с прожилками, очень похожему, скажем, на малахит. Вопреки расхожему мнению, орки делают для себя безупречные мечи, уж во всяком случае по крепости и заточке материала так точно. А вот на продажу поставляют всяческое аляповатое, увешанное каменьями уродство, на которое клюют не слишком умные толстосумы, и потому очень малая часть людей и не-людей догадывается об истинном мастерстве кузнецов орочих племён. Лично я обо всём этом узнал из маленькой книжице, найденной в ящике с мусором в храмовом дворе. Видимо, это был чей-то не слишком даже старый дневник, который по мнению монахов никакой художественной или моральной ценности из себя не представлял, а потому судьба его – угодить в костёр. Пришлось поправить этот недочёт. Возвращаясь к тебе мечей – понятия не имею, откуда Яр достал свой, можно только гадать. Возможно, спрошу у него когда-нибудь. Медведь кружил по поляне босиком и без рубашки – в одних, значит, штанах; не иначе как для того, чтобы в случае неудачи использовать превращение и сожрать остроухого живьём. Сегодня, мало-мальски отдохнувший и при солнечном свете я сумел рассмотреть ещё одну деталь, которую заметил в кабинете у Ди только частично. А именно: всё его тело от пояса до широченных плеч покрывал узор татуировки. Не такой, как у Йасме, а вполне себе, скажем, осмысленный. То есть, на нём были не плавно пересекающие друг друга линии, а чётко очерченные картинки. Чья-то маленькая лапа под рёбрами, какая-то оскаленная пасть, на лопатках впечатляющий горный пейзаж, еловые или сосновые ветви на предплечьях…возможно, чего-то ещё издалека я и не разглядел. Интересно, он в прошлом пират? Я когда-то читал, что многие пираты покрывают себя татуировками. Помимо этого, одно его предплечье, у самого внушительного бугра мышц, стянуто металлическим узким и витым браслетом, а другое вместе с плечом увито бинтом ещё со вчерашнего дня. Глаза у Яра, карие, чуть прищуренные, умные, улыбаются, внимательно наблюдая за движениями эльфа. Всё-таки будь он настолько же глуп, насколько всё время пытается показать, вряд ли бы дожил до своих лет. Ведь ему явно не восемнадцать. Мгновение – и разделяющее их расстояние вдруг прорезает серо-серебристая молния, и я не вижу самого эльфа, могу разглядеть только его рывок вперёд. Яр низко и коротко рычит, визжит сталь, ударяясь о подставленного собрата, а потом они снова отскакивают друг от друга, возобновляя круг и своё по нему хождение. Йасме пленительно улыбается, мягко ступая по примятой уже траве, а Яр в ответ скалит зубы. На руке у него расцветает длинная и тонкая полоска пореза, которая, правда, тут же затягивается сама собой, уж не знаю, почему. Может, близость к волшебному озеру даёт о себе знать? Ещё мне едва-едва это видно, но я замечаю крошечное розовое пятнышко под белыми бинтами на старой ране парня, и меня вдруг передёргивает – и от вида крови, и от воспоминаний об обстоятельствах, при которых эта рана была медведем получена. Снова этот гарпун, не дававший мне спать… А им хоть бы что. Снова бросаются друг на друга, поскрежетав скрещенными клинками, Яр опять рычит, на этот раз продолжительнее и громче, и вновь всё останавливается так же быстро, как и началось. Только на этот раз Йасме не возвращается на «исходную», а отступает всего на один шаг, который тут же забирает обратно и решительно пинает недоумевающего медведя в живот. Он выбрал идеальный момент, когда Яр стоял спиной к озеру, на самом краю пологого берега, чего не заметил, поэтому он пытается, конечно, удержать равновесие, когда нога не находит опоры, взмахивает одной рукой, а потом плашмя падает в воду, оглушая всплеском и поднимая целую кучу брызг. Йасме вскидывает руку в победном жесте и торжествующе смеётся, а потом подходит ближе к воде, уже расслабленно. Я ожидаю кучу эмоций от Яра, но тот выныривает из озера, отфыркиваясь и сплёвывая воду, и тоже посмеивается. -Жулик! – кричит Хелла и смешно топает ногой в негодовании. -Тактический гений, - поправляет её довольный остроухий и протягивает парню руку. Тот без возражений обхватывает его ладонь и блондин, откинув свои многочисленные косы за спину, помогает Яру выбраться на берег. Медведь растягивает в полный рост на траве и подставляет мокрую кожу тёплым солнечным лучам, держа верное оружие при себе – всё это время он держал меч в руке, не позволив ему утонуть. А Йасме вытирает мокрую ладонь о штаны и идёт искать местечко для себя. -Ну что ж, - говорит Дисариэль со вздохом, снова оторвавшись от своего свитка, - Вторая победа подряд. Неплохой результат. Ответом ему служит какое-то неопределённое, но явно неодобрительное фырчание. Именно в этот момент, когда я точно никому не помешаю своими телодвижениями, я решаю подойти поближе. Я не хотел мешать чьему-либо разговору, но меня заметили и тут же поприветствовали все подряд. Ну, почти все. Сид кивнул, Хелла помахала рукой, а Арта приветственно улыбнулась, заканчивая свой шедевр из волос Синички. А сама Син, дождавшись, пока девушка довершит начатое, плавно поднялась на ноги, отряхнула подол платья и бегом, как в детстве, бросилась ко мне, сразу же кинувшись на шею. -Спасибо тебе, - тихонечко и смущённо прошептала она мне на ухо, когда я осторожно обхватил её в объятия. -Милая, - я нерешительно посмотрел ей в глаза, но никакого сопротивления не встретил. Голубые, как и раньше наполненные спокойствием и сейчас даже умиротворением, разве что где-то в глубине толика грусти, - Как ты себя чувствуешь? -Неплохо, - она повела плечом и неуверенно улыбнулась, вспоминая, видимо, как вела себя, когда ещё не отошла от шока и пережитых эмоций, - Арта и Дисариэль помогли мне немного. *** Коротенький огрызок луны освещал водную гладь во всю свою мощь – разглядеть можно было каждую неровность каменистого дна. Абсолютное безветрие, и потому тишина; не дрогнет ни один листочек на невысокой раскидистой иве, ни высокие колоски камыша у берега, ни осока, ни даже просто невысокие стебли травы на поляне. Молчат редкие ночные птицы и мелкие грызуны, и в доме на берегу тоже тишина. Создается впечатление, что во всём мире продолжают жить только кусочек луны и небольшое озеро. А впрочем… На деревянных мостках Арта держит Синичку за руки, поглаживает маленькие ладони своими тёплыми пальцами, и что-то тихо нашёптывает дрожащей девчушке. Рядом стоит высокий Дисариэль, но в разговор он не вмешивается, даже не вслушивается, предпочитая разглядывать лесной пейзаж за своим плечом – не помогает, но и не мешает. Наконец Син робко кивает, преисполнившись искоркой уверенности, которую смогла в ней разжечь Арта, и пока это чудо не погасло, осторожно и немного испуганно оглядывается. -Я плавать не умею, - сдавленно шепчет она, с трудом выдавливая из себя слова. -Не бойся, - ей улыбается эльфийка, открыто и дружелюбно, - Тебе и не нужно. Синичка зябко ёжится и снова кивает. Дальше отступать некуда – сейчас или никогда. Она решительно распускает шнуровку на груди, освобождает руки из рукавов, и платье, больше ничем не сдерживаемое, мягко опускается к её ногам, соскальзывая с худых плеч. Девушка обхватывает их ладонями, оставшись абсолютно без одежды, и переступает упавший предмет гардероба, делая шаг к самому краю мостков. Потом закрывает глаза, глубоко вдыхает и делает ещё шаг, последний, а следом попросту скрывается в воде озера с негромким всплеском. Ди быстро оказывается там же, где она стояла только что, опускается на колени и помогает ей всплыть. -Закрой глаза, - говорит он, одной рукой помогая ей находиться над водной гладью, ведь где-то там, внизу, она на носочках стоит на довольно скользком от ила куске камня. Вторая его ладонь ложится ей на макушку, - Ничего не бойся. Помни о том, что ты в полнейшей безопасности. Она не сразу, но слушается его, расслабляясь, а он мягко, ненавязчиво проникает в её сознание. Его задача сейчас – как можно быстрее найти то самое болезненное воспоминание, потому что девушка в прохладной ночной воде начинает ощутимо подрагивать. А когда он находит его, довольно, кстати, скоро – видимо, удача им благоволит – эльф осторожно надавливает на макушку ладонью, заставляя Син погрузиться в воду с головой. Теперь можно приступать к лечению. Мужчина медленно, зато тщательно, отыскивает и залечивает маленькие изорванные энергетические нити в её памяти и сознании. Медленно, одну за другой, помогая принять случившееся, успокоить сердце, прояснить разум и, наконец, отпустить. Вместе с этим возвращается возможность говорить без страха и спокойно спать, снова смотреть на мир без опаски, не вздрагивать от каждого шороха и не шарахаться от прикосновений. И улыбаться просто потому, что жизнь продолжается. Дисариэль глубоко вздыхает, убирает руку и помогает девушке вынырнуть. Она тяжело дышит, мужчина вытаскивает её обратно на деревянные мостки, и Арта сразу же набрасывает ей, насквозь продрогшей, на плечи большое полотенце, растирает кожу, стирает лишнюю влагу, а потом кутает в тёплый халат – наверняка свой, мягкий и пушистый. -Ну как? – девушка обеспокоенно смотрит на Син, а потом на эльфа, растирающего виски кончиками пальцев – столько лечить за один раз ему не доводилось давно, - Как ты себя чувствуешь? -Н-ничего, - Син немного заикается, дрожит от холода и напряжённо вслушивается во внутренние ощущения, - Холодно только очень. -Тебе легче? – на этот раз вопрос исходит от мужчины. Синичка надолго задумывается, перебирая в себе чувства и воспоминания, а потом кивает. -Да… да, намного. Теперь это воспринимается иначе. Как воспоминание… пусть и очень плохое. Ди кивает. -Хорошо. И он решает не говорить, что впервые с помощью воды воздействует именно на разум, а не на открытое повреждение на коже. И ей совершенно ни к чему знать, что он очень боялся неудачи. Синичка улыбается и осторожно обнимает мужчину, прижавшись к нему ненадолго своим маленьким, худым телом. -Спасибо… *** -Я очень рад… боже, да я просто счастлив! – я, радостно засмеявшись, подхватил её на руки и закружил в воздухе, совсем как когда-то давно, когда она ещё была очень маленькой. И она, тоже, совсем как в детстве, звонко рассмеялась, болтая в воздухе ногами и стуча по моим плечам маленькими ладонями. -Пусти, - сквозь смех проговорила она, - Уронишь! -Ни за что, - но на землю её всё-таки поставил. И пусть это не отменяло обещанной мною мести за неё, пусть моё собственное сердце ещё болело, я видел её улыбку, слышал её смех, и для меня сейчас это было главным. А уж остальное я сделаю сам. И никто не сможет в этом усомниться. На меня снова внезапно нахлынула волна удушающего жара, но я решительно тряхнул головой, отгоняя дурацкое недомогание: не время болеть. Ещё я заметил странный взгляд, которым одарил меня Йасме – всего на одно мгновение. А Син взяла меня за руку и потянула к Арте. Та сидела возле Йасме и занималась весьма сомнительным занятием – шантажировала и уговаривала беловолосого. -Ты только представь, - вкрадчиво говорила она, медленно и оттого бесшумно подкрадываясь к эльфу со спины, - Она будет огромная, сочная, без косточек… красная, жирная, в лимонных дольках, с водорослями, и вся то-олько для тебя… Он, как кошка, дёрнул кончиком острого уха, но не обернулся, продолжая старательно протирать пучком травы лезвие своего оружия. -Только дай мне попробовать, и я приготовлю её, - умоляла она, подобравшись тем временем на расстояние вытянутой руки. -Нет, - лаконично ответствовал он, не задумавшись и явно не подозревая об опасности. А она была близка. -Попался! – завопила девушка, хватая его за плечи и с неожиданной для такого хрупкого тела силой притягивая эльфа к себе и этим не давая вскочить и умчаться без оглядки. -Нет-нет-нет! – Йасме попытался вскочить и позорно дезертировать, но тут к эльфийке неожиданно подключилась Хелла, коварно хохоча. Ему только и оставалось, что умоляюще воззвать к этим бестиям, - Только не волосы! Но они уже слаженно взялись за его великолепные косы и, не расплетая их, принялись творить какую-то сложную красоту сразу в четыре руки. Эльф демонстративно хмурился и протестующе ворчал, но украдкой он посмеивался и не сопротивлялся. Видимо, эта игра началась задолго до нашего прибытия в этом дом. Синичка что-то восторженно защебетала и мигом унеслась в это парикмахерское царство, а я, оставшись не у дел, решил поздороваться с Дисариэлем. Он как раз отложил свои записи, оставив чернила сохнуть на пергаменте, и я подумал, что не помешаю их с нагом разговору. Сид сегодня выглядел куда лучше, чем в предыдущую нашу встречу. Ветерок изредка трепал его недлинные тёмные пряди, и они свободно падали на платок, скрученный в тугую ленту и опоясывающий голову так, чтобы самой широкой своей частью закрыть пустую глазницу. А ещё змей иногда зевал и немного недовольно поглядывал на яркое полуденное солнце. -Доброе утро, - ехидно поприветствовал меня эльф, одним только тоном намекая, что правило «когда встал, тогда и утро» работает не у всех, - Как себя чувствуешь после сонного царства? -Вроде нормально, - я улыбнулся уголками губ, пожимая плечами, и решил умолчать и о кошмарах, и о странном недомогании. -Мы тут немного обсудили твою ситуацию, - подключился к разговору Сид, - И я вот подумал: может, использовать на тебе как можно больше полезных и общедоступных заклинаний? Лишним не будет, раз уж они всё равно рано или поздно из тебя полезут. -Задумка интересная, - согласился я и взъерошил волосы на затылке привычным жестом, - А я вот думал попросить у вас ещё кое-что. Может, научите меня держать в руках меч? -Это не ко мне, - мягко улыбнулся Ди, - Да и не к Сиду пока что. Ему ещё предстоит адаптироваться к зрению. Попроси лучше у Йасме. Я заёрзал на месте, не сумев подавить волнение, вызванное упоминанием этого имени. Да ещё очередной приступ жара, мешающий думать… -А может не к Йасме? – наконец, робко выдавил я, поднимая на них взгляд. -Почему? – Сид посмотрел на меня с удивлением, и я вздохнул. Очень уж не хотелось бы в этом признаваться, но врать я тоже не хотел, поэтому наклонился к уху нага, бросил пару взглядов по сторонам, чтобы удостовериться, что на нас никто не обращает внимания, и только тогда прошептал заговорчески: -Я его боюсь. Сид честно пытался ограничиться только насмешливым фырканьем, но всё же не утерпел и тихо рассмеялся. -Ладно. Это существенная причина. -Можешь спокойно отложить это на потом, - улыбка Дисариэля красноречиво намекала, что он-то эти три злополучных слова отлично расслышал, - Тем более, что в Империи тебе наверняка подберут отличного наставника, как и для Сида первоклассного целителя. -Ты тоже идёшь в Империю вместе с нами? – я удивился, - Но мне казалось, что она закрыта для чужаков. -Видишь ли, - змей позволил себе хитрую, ускользающую улыбку, - Назвав себя должником – твоим и Син – я фактически привязал себя к вам по всем правилам до уплаты долга, и попросту обязан пойти вслед. Кто знает, когда возможность отплатить по счетам подвернётся? -Да и Империя вовсе не закрытая страна, - добавил Ди, - Просто она удалена от других развитых государств, к ней не ведут крупные, общедоступные порталы, как к ним. Никто тебя не развернёт на границе, если ты доберёшься туда на своих двоих, а если тебя приведёт снежный эльф, и уж тем более тебя туда приведёт Йасме – точно не отправят назад. Хелла и Яр, например, вообще там живут. Я удивился и обрадовался одновременно. Значит, гримуары о снежных эльфах, которыми я взахлёб зачитывался, оказались слишком древними и не слишком правдивыми. -Многие считают, что снежные эльфы – нелюдимые расисты, которые и на выстрел из катапульты не подпустят никого к своим границам, - расслабленно продолжил эльф, и я с удовольствием внимал этой маленькой лекции, - Но это, разумеется, совсем не так. Да, они очень долго жили в добровольной изоляции, но этим они ничем не отличаются от, к примеру, дроу и их Великого переселения на поверхность. Или от перехода лесных эльфов из непролазных джунглей в маленькие открытые города. Ведь мир меняется, и все мы вынуждены к нему адаптироваться. -А я ещё читал, что у Империи Солнца очень невыгодное географическое положение, - осторожно подкинул тему для разговора я. -Только отчасти. Да, на материке у них только два соседа – эти чёртовы Мёртвые земли и ваш маленький Ременум, с этим спорить смысла нет. Но у эльфов есть выход к океану, и они отлично ладят с островными государствами, особенно сейчас; и уж тем более с остальными разумными расами, поддерживая отношения на расстоянии, - на этот раз мне ответил Сид, - Ближайший их сосед – это вампиры клана Арши, их остров совсем рядом, меньше дня пути. А следующий по удалённости – мы, наги. Наши Скалистые нагорья – огромный архипелаг, и нам выгодно сотрудничать. -Именно так, - кивком подтвердил сказанное Ди, - К тому же, снежные эльфы во многом хороши. Они делают прекрасное вино и очень вкусные сыры, занимаются ловом рыбы, а дроу крупными партиями закупают у них амулеты с наполнением – причём, и пустые, и полные. -Это что такое? – я о таких амулетах никогда не слышал. -Это кристалл из особой разновидности горного хрусталя. Он наполняется энергией, изначально направленной на что-то определённое – например, на лечение или телепорт, или вовсе на красочную иллюзию, а при повреждении физической оболочки энергия рвётся наружу. Если он призван вылечить тебя, то стоит только сломать кристалл и энергия сама найдёт и заполнит повреждённые пустоты, - пояснил эльф, а я вспомнил, как в нашу первую встречу Яр раскусил какую-то цветную стекляшку. А потом Хелла бросила подобную на землю, и сам собой там открылся телепорт. Так вот что это было! -В такие кристаллы можно записать воспоминание – только голос или голос и картинку. Очень полезно во всяческих архивах, чтобы уменьшить оборот бумажной писанины. А ещё в них можно записать, например, выступление из театра и потом посмотреть его дома – такие вещи долговечны, их не нужно ломать. Эльфы так поступают и с музыкой, - продолжал объяснять Ди, с плохо скрываемой улыбкой наблюдая за моей отвисшей челюстью до самой земли, - Хотя и предпочитают живые выступления и звук записанным. -А ещё они отличные кузнецы, не хуже тех же дроу. Просто подпитываются от разных источников; тёмные берут силы из земли, а снежные – из своих метелей и молний. Говорят, правда, что, мол, снежные – самые слабые из всех эльфов, - Сид задумчиво пожал плечами, будто бы говоря этим жестом, что слухам верить не стоит, - Но я думаю, что это от того, что они не рассказывают всем подряд, сколько живут, не ведут войн на материке и не отправляют своих магов шататься по другим странам. На самом деле они очень даже сильные. Я слушал внимательно, сосредоточенно, запоминал и удивлялся. У меня и до этого была целая куча вопросов, а теперь их накопилось столько, что они просились наружу. И я решил озвучить их все сразу, оптом, так сказать. -А они все умеют, как Йасме, призывать метель? Как устроено их государство? Они все такие бледные и светловолосые? А если у них бывают альбиносы, то как они выглядят? – я даже не делал каких-либо ощутимых пауз, и ведь это только те вещи, что пришли в голову сразу, без раздумий! -А вон Йасме идёт, - захихикал Ди, поднимаясь на ноги и отряхивая брюки, - У него и спроси. Заодно поинтересуйся, когда же вы отправитесь в путь. И удалился в сторону дома по своим делам. Йасме действительно проходил мимо нашей маленькой компании, являя миру исключительно сложную причёску, состоящую из тысячи наплетений одной косы на другую. Девушки в стороне умильно поглядывали на дело рук своих. Ему, правда, это удивительно шло – хотя, как мне кажется, нет такой вещи в этом мире, которую он бы не нёс на себе без этого царственного величия. В высшей степени надменное выражение лица умудрялось сказать каждому кустику в округе – ни один король не достоин таких волос, как эти, падайте ниц, простые смертные да и бессмертные тоже. Но он так органично сочетал в себе этот образ, особенно надменность, что я стал думать о том, что он вовсе не считает нас ничтожными. Просто лицо у него само по себе такое. Красивое, чёрт возьми… Я сразу вспомнил свои опрометчивые слова о том, что я его боюсь. Это не совсем правда. Я боюсь не его самого, а того идиотского ступора, который переходит в панику и стремительный полёт сердца куда-то в глубины моего организма – весь этот комплект наваливается на меня всякий раз, стоит мне увидеть эльфа. С того самого момента, как я пялился на него, подпирающего дверной косяк в кабинете Ди, такого спокойного и такого безупречно красивого. А потом, когда он помогал мне войти в транс… это и вовсе отдельные эмоции. Рядом с ним я чувствовал себя так, как, наверное, ощущает себя дворовый двухнедельный котёнок возле грациозного гепарда. Мы несопоставимы, причём катастрофично. Поэтому я не рискнул остановить его своими вопросами, а просто смотрел, как он шествует к дальнему краю озера, а уж зачем – не знаю. Меня бросило в противный озноб, отозвавшийся в организме мелкой, отвратительной дрожью. Я решил снова немного полежать. Вдруг на этот раз получится поспать спокойно?