Diabolus x Dragon: Art Of Darkness

            — Это последний раз, Валентина, когда я так милостиво предлагаю тебе перейти на мою сторону. В рядах моей свиты ты сможешь получить и добиться несравнимо больше, чем под крылом твоего никчёмного хозяина! Как ты этого не поймёшь, твоё будущее — подле меня!..             — Достала со своими тирадами, только языком чесать и умеешь. — я прикрыла глаз и красочно завела упавший на лицо красный локон за ухо, стараясь всем видом показать девчонке, что стояла в нескольких метрах передо мной, что она меня уже утомила. Этот день казался на удивление коротким, он пролетел почти незаметно, но им всё же удалось вызвать у меня мигрень под самый конец, блин. — Как бы ты не старалась, ничего это не изменит — ты проиграешь, а за то, что назвала его «никчёмным», я сломаю тебе хребет.             — Почему ты так цепляешься за Столаса? Он ведь…             — Я в жизни не буду служить тому, кто меня слабее, а таких здесь — подавляющее большинство, и ты в их числе.             — Тогда я не понимаю твоей преданности ему!             — Потому что ты беспросветно тупа. — эти слова я произнесла уже в тот момент, когда одним рывком по округлой траектории обогнула свою противницу и оказалась у неё за спиной — да так, что она ещё какое-то время смотрела туда, где меня уже нет.             — Чт?!.. — не успела она и крякнуть, как я схватила её за материю пиджака на спине, сделала подсечку ногой и перебросила через себя. — Кхаааааа! — этим стоном она чуть ли не блеванула (вместе с массой слюны), когда я крепким ударом пятки ноги припечатала её хрупкое тельце к тротуарной плитке, отчего последняя растрескалась на несколько метров вокруг нас.             — Мне начинает казаться, Пеймон, что ты — самая обыкновенная мазохистка, которой нравится получить от меня по шее.             — Тц! Я научу тебя подобающим манерам… и первым уроком будет, как ты моешь мне ноги собственным языком… — эту мерзкую фразу блондинка произнесла пусть и хриплым голосом, но с незабвенно горделивой улыбкой, украшенной текущей по краешкам губ кровью — я слишком сильно ударила, ей может понадобится врач.             Впрочем, не мне о ней переживать, и сейчас определённо не время для этого, ведь, помимо попытки убрать мою ногу со своего живота, она решила что-то мне противопоставить: я ощутила, как воздух начал давить на нас с огромной силой, густея чуть ли не до состояния жидкости, и мне от этого стало очень не комфортно. Если давление усилится ещё сильнее — придётся вызвать броню, а Орнеллу Пеймон я не держу за противника, достойного подобной чести. Стоит показать ей, где её место.             — <Деление>! — зазвенел в моей голове многократный нечеловеческий голос, а ступня, которой я продолжала нажимать на живот сопливой дьяволицы, засияла бело-голубым свечением. Это сияние пульсировало, подобно сердцу, и с каждым «сокращением» оказываемое на меня давление несоизмеримо теряло в силе, пока не исчезло совсем.             Аура, которой сочился силуэт Пеймон, стала почти незримой, а вот я ощутила себя несколько легче и бодрее — совсем капельку, ведь силы в Орнелле было с гулькин нос, и мне отошли просто ничтожные крохи. Тем не менее, желаемый эффект был достигнут: мне пришлось значительно ослабить нажим, потому что эта тупица превратилась в обычного человека её возраста и комплекции. Я урезала её характеристики настолько сильно, что от этого она стала похожей на блоху, и так просто было бы её раздавить… Но Тэмозарелле это явно не понравится, да и меня, честно говоря, не прельщает жечь крохотных муравьёв лупой. Слишком много чести ей погибать от моей руки.             — Ну что, пора бы сдаться, не думаешь?             — Й-я-а… ещё не… — и не успела она опять сморозить нечто как обычно неимоверно тупое, как я треснула её ступнёй по лицу — недостаточно сильно, чтобы убить, но вполне хватит, чтобы отправить в длительный нокаут.             — Тц, вот же… заляпала, мерзавка. — я поморщилась, когда взглянула на подошву своей туфли и увидела там пятна крови.             — Леди Орнелла!             — Госпожа!             Вокруг меня послышались девчачьи и мальчишеские крики — это поклонники и прислужники поверженного мною ничтожества захотели кинуться к нам, чтобы оттащить меня от неё, а по возможности — избить… Но стоило мне посмотреть в сторону наибольшего скопления этого мусора, как они остановились и попятились назад. Для них сохранность собственных шкур была явно важнее, чем безопасность госпожи, и против такого отребья мне не захотелось использовать даже малой толики своей ауры — того и глядишь, обоссут весь дворик со страху, а уборщикам это разгребать.             Хах, этому приёму я научилась у Тэмозареллы. Конечно, мой злобный «зырк» и рядом не стоит с его и не обладает силой заставлять испражняться даже тиранозавров, но кое-что я от него почерпнула и была горда этим.             — Как же достала эта мелюзга… А ведь в самом начале демонстрация силы мне показалась хорошей идеей. Эх, надо было слушать его, у него-то таких проблем нет. — я корила себя вслух лишь по той причине, что в пустынном коридоре помимо меня никого не было, а не то сошла бы за сумасшедшую. Это никак не соответствовало моему имиджу, но, честно сказать, лучше бы того у меня изначально не было — больше нервов бы сохранилось.             Что я здесь делаю и почему так пренебрежительно отнеслась к своему вполне серьёзно настроенному сегодняшнему противнику, спросите вы? Что ж, ответ на это лишь один: «Тэмозарелла Столас». Знаю, это звучит очень смущающе, неловко и смешно из уст пятнадцатилетней девчонки, но я его лю… лю… в общем, он мне нравится, понятно? Очень нравится — настолько, что я впала в депрессию, когда узнала о его скором после десятого Дня Рождения отбытия в это учебное заведение — Академию Вельзевула. Это место — элитное образовательное учреждение, созданное для обучения и интеграции представителей молодого поколения дьяволов в общество Подземного Мира. Сюда не так-то просто попасть, но почти гарантированным способом является причастность к одному из кланов демонов, обладающих огромной властью в Преисподней и даже за её пределами — Столпов Ада. Даже если наследник или просто ребёнок из такой семьи уродился законченным тупицей, его отдадут сюда родители в надежде выучить, а затем будут платить баснословные суммы, чтобы преподаватели вытаскивали их никчёмное чадо на горбу до самого выпуска… Хах, с такой политикой кажется совершенно лицемерным и несправедливым, что детям из низших и средних каст приходится постоянно проявлять чудеса интеллекта, чтобы держаться с толстосумами хотя бы на одной ступени.             Впрочем, не мне рассуждать о правильности и неправильности, ведь сама я попала сюда, считай, по блату. Дьяволы, отходящие родословной к основателям Столпов, были изначальным контингентом данного заведения, но в нынешних реалиях рамки пришлось расширить, а требования — снизить, ведь в противном случае Академия просто бы не выжила: это человечество обладало поразительной по меркам нелюдей плодовитостью, и это людские школы в большинстве развитых стран сталкивались с проблемой дефицита учебных мест каждый год, а между поколениями высокородных жителей Ада могли лежать десятки, если не сотни лет — преподаватели и сама Академия в таком случае бы простаивали, так что с пришествием к власти четырёх новых Владык Демонов во главе с Сарзексом Люцифером было принято решение открыть двери школы для всех желающих… При соблюдении необходимых условий, конечно же. Детей высоких и средних дворян, а также потомков перерождённых демонов было практически не разглядеть на фоне малышни родом из крестьянских и зажиточных семей, и если к первым относились, как к элите просто за их происхождение и редкость, то для последних создали самые многочисленные, но и самые низкопробные классы и группы. Не нужно говорить, что это всё только усилило кастовое расслоение, хотя я сомневаюсь, что у нынешнего Владыки Вельзевула, который заправляет здешним министерством образования и технологий, была такая цель.             Мать Тэмозареллы, леди Кайра, решила прописать его сюда для того, чтобы здесь его научили и развили таланты, которых, кстати говоря, было просто немерено, а потому проблем с поступлением не возникло, но для меня ничего подобного не уготовили. С чего бы вдруг, ведь я — простая дворняжка, прибившаяся к тому, чья рука её так милостиво кормит? Слишком самокритично? Но в глазах окружающих я таковой и являюсь, а потому меня ждала учесть остаться в родовом поместье Столасов в компании с ненавидящей меня до глубины души Мейзекин и прохладно относящейся к нашей с этой горничной вражде мамой Тэмозареллы. Ещё грустнее мне становилось от осознания того, что эта выскочка, Роксен Аластор, будет учиться с ним рядом, они даже могли сидеть за одним столом, а вот это уже кипятило кровь почище нахождения в космическом вакууме без скафандра! И я спросила, как мне остаться рядом с ним, ведь от осознания, что он будет непонятно где и непонятно с кем, сердце болело просто нестерпимо…             К счастью, решение пришло быстрее, чем мы с ним расстались на долгие шесть лет, и нашлось оно благодаря тому, кто изобрёл для демонов способ увеличивать свою популяцию искусственным путём — Аджуке Вельзевулу. Как оказалось, по достижении определённого возраста молодые дьяволы их числа Столпов Ада и их ближайших вассалов могли быть допущены до специального теста, прохождение которого говорило об их готовности стать существами более высокого порядка и статуса, а вместе с тем и получить в своё владение так называемые Частицы Зла — комплект шахматных фигурок, что при внедрении в тела других существ могли переродить тех демонами из клана своего «Короля». Условия данного теста и конкретные его детали (на манер возрастной планки) разнились от клана к клану, но Тэмозарелла его прошёл, просто возложив руки на хрустальный шар и поддав в него количество своей демонической маны, достаточное для положительного результата. Леди Кайру редко увидишь в приподнятом состоянии, но тот момент был одним из таких, когда она ярко улыбалась. Я тоже обрадовалась, потому что слышала, будто для успешного прохождения теста нужна определённая степень могущества и мастерства — далеко не каждый, даже с благородной родословной, мог рассчитывать на статус «высокого класса», а в возрасте десяти лет — и подавно.             Тэмозарелла был самым сильным и талантливым, кого я когда-либо встречала, и неудивительно, что он сумел утереть нос, возможно, каждому в своём поколении. Мой энтузиазм мог разделить любой из нашего окружения, но сам Тэмо не проявил к этому равным счётом никакого расположения.             Такое чувство, будто бы для него это было не достижением, о котором остальным оставалось только мечтать, а просто очередной парой шагов по отношению к бесчисленному множеству пройденных и предстоящих километров, или заезженной, изначально не смешной шуткой, услышанной в сто первый раз. Замученный жизнью офисный работник, зашедший по пути домой с работы в продуктовый, чтобы купить батон хлеба, а его стали мучить предложениями о скидках и акциях на кассе — примерно так это всё и выглядело! Всегда бесконечно задумчивый, спокойный и загадочный, он принял свою достойность вообще без слов, словно бы это было просто каким-то сторонним шумом, отвлекающим его от действительно важных и интересных вещей. Он ответил на всю сопутствующую помпезность простым кивком и зевком, плевком в сторону гордости всей демонической расы мне показался и его отказ от красочной и пафосной церемонии получения Фигур Зла. Обычно такие мероприятия проходили торжественно, их транслировали на всю Преисподнюю с размахом, близким к вручению людским звёздам Премии Оскара, но Тэмозарелла настоял на том, чтобы церемонию провели как можно скромнее и не придали это широкой огласке — он просто пришёл и взял то, что ему причиталось, попутно испортив весь кураж и мне, и своей маме, и даже Аластор с Кроули.             Ну да ладно, это его выбор и его жизнь, главные же мои ожидания оказались оправданы, ведь первым членом своей свиты он сделал меня. Слова Сато-сана насчёт обязанности «Ферзя» постоянно поддерживать своего «Короля» при любых обстоятельствах меня воодушевили, и я с нетерпением ждала, когда же смогу занять своё законное место рядом с Тэмозареллой. Законное, прошу заметить. Я давно прониклась к нему тёплым чувством, и плевать, если это кому-то покажется просто детской влюблённостью — мои намерения серьёзны, и я буду защищать их, если те окажутся под сомнением. Королева — самая эффективная на шахматном поле фигура, она ближе всех находится к Королю в плане достоинства и ценности и исполняет роль его самого надёжного защитника и правой руки — и это всё про меня! Я сильная, быстрая, смелая, во мне течёт кровь первого Люцифера, а тело сплавлено с могущественнейшим Святым Механизмом, который одним своим существованием просто говорит: «Я сотру вас всех в порошок, а потом ещё пару раз».             Хах, я так красиво и самоуверенно это всё расписываю, будто моё преображение в самую ценную Фигуру в его арсенале предопределено самой Судьбой… Было бы забавно, если бы я стоила какие-то две-три жалкие «Пешки», правда? Да, ха-ха-ха, умора… Но всё же случилось то, чему произойти было положено: система Частиц Зла распознала моё достоинство и соотнесло в «Ферзём», коим я и переродилась. От этого я ощутила такой подъём в силе и скорости, который ещё долго кружил мне голову, но самое главное — я была одухотворена возможностью учиться с Тэмозареллой в одном классе, ведь для перерождённых дьяволов и первым поколениям их потомков предоставлялись льготы, ставившие их на промежуточную ступень между детьми Столпов и всеми остальными.             Когда мы с ним перевелись сюда почти четыре года назад, я использовала вместо своей настоящей фамилии и имени псевдоним, позаимствованный у одного из предыдущих Хакурьёку, так что звали меня теперь Валентиной фон Краэс — это для того, чтобы у окружающих не возникло вопросов, почему мой новый хозяин (поначалу мне было неловко так его называть, но затем привыкла и даже стала получать от этого какое-то странное удовольствие) зовёт меня «Вали», и для всех я стала единственной дожившей до этих дней представительницей древнего австро-венгерского рода зажиточных дворян, родившейся с одним из так называемых Лонгинов — Святых Механизмов величайшей силы. Я сразу и с ходу заявила о себе, когда чуть не свернула шею какому-то третьесортному аристократичному майонезному шлепку, который услышал, как Тэмо называет меня моим прозвищем, и посчитал, что тоже имеет на это право.             Знаю, сейчас это выглядит опрометчивым — ввязываться в бессмысленную драку с тем, кто тебе и отпора достойного дать не в силах, но тогда мне хотелось показать себя. То ли инстинкты потомка бывшего Императора Преисподней взыграли неприязнью к столь фамильярному обращению какой-то сопливой мелюзги, то ли мне просто было некомфортно, что кто-то помимо Тэмозареллы так меня называет, но силу свою я показала, и в последствии стала целью для множества самонадеянных и горделивых ребят. Мне бросали вызов даже старшеклассники, которым было вот-вот уже выпускаться, но Академию они покидали неизменно с позором, когда маленькая белокурая девочка с могучим драконом в душе (и это я сейчас не про свой артефакт — не только про него), надирала им задницы одному за другим.             Постепенно желание поставить меня на свое «законное» место сменилось жаждой отобрать меня у Тэмозареллы и сделать своей прислужницей… Нужно ли говорить, что в случае подобной ставки я тут же зверела и уже не церемонилась с врагом, к чьей бы семье тот не принадлежал? Сама идея меняться людьми, словно вещами, вызывала у меня отторжение, ещё большую ярость побуждала мысль, что меня отлучат от того, без кого я просто не могу. И я сражалась. Я втаптывала их гордость и самонадеянность в грязь, при этом не показывая и половины той силы, которой обладала, и к этому времени желающих сразиться с Белым Бедствием (как меня стали называть) осталось с гулькин нос. Здесь уважали силу больше, чем что-либо ещё, и я заслужила себе титул того, кто стоит на вершине и может брать всё, чего душа пожелает. Если я хотела поесть — мои запуганные недруги, покорные сокурсники и приобретённые фанаты угощали меня с небывалой щедростью; если я хотела вздремнуть прямо во время урока — класс замирал, и преподаватели пели колыбельные вместо нудных лекций. Я была здесь прекрасной и ужасной королевой… Но мой король, перед которым преклонение с их стороны должно было быть ничуть не меньше, а то и в разы больше, чем передо мной, не пользовался ничем, что сулил как его изначальный статус наследника рода Столас, так и обретённое за мой счёт влияние.             У него был особый план, смотря на который с высоты проведённых в Академии лет я понимаю, что и мне бы следовало его придерживаться ради блага своей более спокойной жизни.             Мы с Тэмозареллой казались совершенными противоположностями: мальчик и девочка, чёрное и белое, холод и пламя, безразличие и страсть, высокородный и талантливый наследник древнего дома и замызганная полукровка, которая ни на что без своего Святого Механизма толком-то и не способна… Но отбрасывая всё это, было ещё одно важное различие, за которое я, пожалуй, его и люблю и никогда не оставлю — в его голове зрели великие мысли и планы, в нём преобладал разум и хладнокровие, а я ничем, кроме жизни одним днём, похвастаться не могла.             Эта разница выявилась с самого начала. Тэмо был в разы сильнее и умнее меня, я это никогда не отрицала, но он предпочёл не выставлять эти качества напоказ (как и в случае с церемонией вручения Частиц Зла) и больше походил на тень, которую я отбрасывала. Он был спокоен, собран, учтив с теми, кто к нему обращался, но холоден и безразличен с окружающим настолько, что когда вокруг него попыталась собраться клика подхалимов, что было естественным для дьяволов его статуса, эти горе-поклонники «отмёрзли» от него почти что сразу. Мой «Король» не стремился привлечь к себе внимания, он ходил на все занятия, особое усердие проявляя к предметам, связанным с нумерологией и человеческой ритуальной магией (последнее вообще было факультативом), и создавал впечатление парня, о котором тут же забудешь, стоит только от него отвернуться. Книгожор, Столасская личинка, Слабее-Зомби, Юбчонка фон Краэс — ох, даже и не сосчитать, сколько носовых хрящей называющих так Тэмозареллу сплетников и трусов я вправила им вовнутрь пустых черепушек! Он всё же стал объектом зависти и ненависти для множества персонажей, жаждущих либо со мной поквитаться за причинённые унижения (а унизила я ой как не мало), либо через него завладеть моей силой. Классная логика: вызвать на бой того, кто и жучка при всех не раздавит, чтобы заиметь себе Топ-1 Академии. Не скажу, что это было лишено смысла, традиции Подземного Мира обязывали демонов вести себя таким образом, но отдам Тэмо должное: он каждый раз так изворачивался, что драться им в итоге всё равно приходилось со мной, и они закономерно жрали землю.             В конце концов, смельчаков изрядно поубавилось, и только самые отчаянные (или тупые) продолжали противиться нашей силе. С тех пор, как поступила сюда на учёбу, я стала чем-то сродни иконы — образа, к которому стали стремиться все вокруг. Немало девчонок стали ко мне липнуть, нередко под дверью своей комнаты или в щелях оконных проемов я обнаруживала письма с любовными признаниями — тоже большей частью от девочек! — а среди парней нашлось немало озабоченных, которые пытались на меня быкануть… И только лишь для того, чтобы я их виртуозно скрутила, обо что-либо крепко приложила или просто отправила в долгий нокаут — ворковать с почившими предками. Оказывается, среди парней и девчонок немало тех, кто кайфуют, когда им что-то ломают, либо когда на них наступают и бьют по лицу. Мерзость!             Если же говорить о моей сегодняшней сопернице, то позвольте вам представить: Орнелла Пеймон — наследница рода Пеймон, помешанная на золоте и дорогих побрякушках снобистка, имеющая явно нездоровое ко мне влечение фетишистка-мазохистка и самая упрямая и тупорылая женщина из тех, с которыми вам доведётся хоть когда-либо столкнуться. Довольно жёсткие характеристики, вам кажется? Я узнала её достаточно хорошо, чтобы ручаться за каждое нелестное слово в её адрес.             Пожалуй, только фраза Тэмозареллы: «Пока не время. Дай пару веков, а потом уже можешь,» — отвращала меня от мысли убить Орнеллу, чтоб не мучилась своим же жалким существованием и не мучила им окружающих. Не знаю, что он имел в виду под этой фразой, но терпеть выходки Пеймон мне не хотелось, и потому я не преминула втаптывать её в грязь каждый раз, когда та бросала мне вызов, а происходило это чуть ли не пару раз в неделю, стоило ей только оправиться от полученных ранений и набраться духу снова ко мне пристать. И цель у неё была одна — сделать меня своим «Ферзём». Уверена, она считала это самым простым способом заявить о себе во всеуслышание и начать карьеру на поприще так называемых Рейтинговых Игр — состязательных сражениях, на которых «Короли» командовали своими небольшими отрядами, словно передвигали шахматные фигуры по полю, и боролись друг с другом за славу, влияние и богатство.             Я и сама хотела бы принять участие в этих Играх, чтобы посмотреть, на что способны по-настоящему могучие и опытные демоны, а самое главное — способен ли среди них хоть кто-то сравниться с Тэмозареллой. Не сомневаюсь, что он бы победил в любом таком сражении как при помощи острого ума, так и с моей силой в своих руках, но было всё же интересно узреть собственными глазами, насколько разнообразен контингент тех, кто сумел получить Фигуры Зла.             Так и протекает наша повседневная жизнь в Академии Вельзевула. Если не считать теперь уже ставшие довольно редкими (за исключением поползновений Пеймон) дуэлей и рутинные уроки, лишь малое число которых могло пробудить во мне интерес, такой образ жизни мне даже нравится. Я вижусь с Тэмозареллой каждый день, сижу с ним рядом на занятиях и куда больше узнаю что-то новое и интересное от него, нежели от преподавателей. Рядом с ним мне всегда так спокойно и легко, и в те моменты, когда мы просто, скажем, сидим на лавочке в саду, он что-то читает, а я приобнимаю его руку и наслаждаюсь окружающей гармонией — это согревает моё сердце…             Но увы, любая идиллия по своей природе служит лакомым кусочком для хаоса, и в нашем случае источниками ужасной дисгармонии являются Кроули и Аластор. Одержимая своим хозяином горничная и надоедливая фиктивная невеста — вот два противника, с которыми, даже несмотря на всю свою исключительную силу, я не могу справиться, ведь от окончательной победы меня удерживает именно тот, за кого я так отчаянно борюсь. Тэмозарелле они зачем-то нужны, хотя об их практической полезности я бы ой как поспорила.             Мейзекин стала второй в его свите, когда Тэмозарелла захотел выменять свою служанку у матери на одну из свободных «Пешек». Ничего толком и не изменилось, хотя я надеялась, что Кроули поубавит свой пыл, ведь я, если отталкиваться от шахматной иерархии, стояла на четыре ступени выше неё. Я стою девяти таких же как она, если не больше, а мой артефакт даёт мне просто неимоверное преимущество, но молчаливой горничной было на это будто бы совершенно наплевать — она просто делала свою работу несмотря ни на что, и вела себя сдержанно и грациозно, но от меня не смогло укрыться, что эта женщина втихую подбивает клинья к моему Тэмозарелле. Даже после нашего поступления её прикрепили к нам в качестве адъютанта, хотя я очень надеялась, что она останется там, где ей и место — в родовом гнезде Столас… И Кроули словно бы осознавала свою роль в моем душевном состоянии и наслаждалась нашей враждой. Она меня люто ненавидела — я подтверждаю это каждый раз, когда замечаю на себе её взгляд. Такое чувство, будто бы одних только её мыслей достаточно, чтобы сглазить и заставить видеть кошмары по ночам. Она невероятно жуткая.             Эх, а ведь если бы Тэмо попросил, то я бы с лёгкостью заменила Кроули на её посту — мне не составит труда нарядиться в рабочую униформу и поухаживать за ним, в конце-то концов, нет таких вещей, которые сможет сделать простая горничная, но не сможет Белая Императрица драконов!             Впрочем, Мейзекин была далеко не единственной помехой между нами, и свою лепту в мою неспокойную жизнь внесла и Аластор — буквальная язва, которую я убила бы без промедления, если б не знала, что этим пойду против воли Тэмозареллы. Должна сказать, она заметно изменилась со времени нашего знакомства как внешне, так и внутренне: сменила имидж и перестала походить на дешёвую малолетнюю шлюху из какого-нибудь косплей-борделя, да и вести себя на людях стала куда сдержаннее и скромнее, так что теперь ей не хотелось хотя бы разбить лицо за слетающий с губ бред… Но это — при всех, на глазах посторонних. В нашем же узком кругу «близких и знакомых» она не продвинулась ни на пядь. Всё такая же заносчивая, смазливая, горделивая, и считает, что имеет какие-то мифические права на Тэмо, хотя свой шанс она упустила ещё тогда, четыре года назад, когда вызвала меня на бой и проиграла. Я одержала верх, заслужила себе признание в его глазах, но он всё равно оставил подле себя это ничтожество, будто бы из жалости к её чувствам и в насмешку над моими.             Не знаю, о чём он думает, но его логики мне в этом вопросе не понять, как бы не старалась. Род Аластор — пыль по сравнению со Столасами, им нечего предложить Стигии, также как и самой Роксен нечего дать моему «Королю». Она нужна ему просто в качестве любовницы? Сомнительно, по нескольким причинам. Во-первых, зачем она ему в этом плане, когда есть я или, на худой конец, Кроули? А во-вторых… я вообще не уверена, что за всеми своими изысканиями и бесконечно далёкими от меня мыслями Тэмозарелла способен испытывать хоть к кому-нибудь влечение, ну, в «этом» плане.             Он ни разу не показал хоть какого-то смущения или стыда, когда либо видел меня нагой, либо я — его. С одной стороны это хорошо, потому что я вижу, что он не озабоченный… А с другой — чертовски обидно! Неужели я настолько для него не привлекательна, что он никогда не пытался приказать мне что-то «такое»? То есть… я имею в виду… не то что бы мне самой этого хотелось, мне ведь ещё рано думать о таком, верно? Но меня не слабо так уязвляет, что только мне иногда бывает необходимо присутствие близких людей, а он — словно бы и не от мира сего. Иногда случается так, что мне приходит в голову мысль переночевать у него — ничего такого, просто ночёвка в одной комнате… ну хорошо, на одной кровати… ладно, под одним одеялом в обнимку, и что с того? Но ничего более. В конце концов, разве не имеет права слуга немного понежиться рядом со своим любимым господином? Так вот, он меня принимает: когда прихожу — не отталкивает, а улыбается, говорит что-то язвительное и смущающее (только для меня смущающее, естественно), обнимает, и так мы спим вместе до самого утра, пока нашу идиллию по своему обыкновению не рушит Аластор или Кроули. Благодать, от подобного я просто млею, это чувство, когда ощущаю его тёплое дыхание на своей шее… ах… но такое чувство, что нужно это только мне одной. Он никогда не придёт за чем-то подобным в мою комнату, а ведь иногда так хочется получить хотя бы маленький намёк, призрачную подсказку, прозрачное подтверждение тому, что он во мне нуждается.             Я… я ведь не слишком многого прошу, правда? Просто хочу, чтобы он, к примеру, подошёл ко мне просто так, не за чем, приобнял сзади, уткнулся в мои волосы, сказал что-то о том, как хорошо я пахну (а он точно может это сказать, ведь я очень чистоплотна!) и держал так, никуда не отпуская. Как бы мне хотелось, чтобы очередной неудачник, посмевший бросить мне вызов, съёжился от того, как в это мгновение на него бы посмотрел Тэмозарелла, и чтобы в этот раз именно мой «Король» показал, что я — «Королева» его и только его. Блин, ладно, я что-то слишком расклеилась. Перечитала романтических новелл, видимо, и они на меня так повлияли? Того и гляди стану закатывать истерики тому, кому они в и бок не впёрлись. В конце концов, кто я такая, чтобы от него что-то требовать? Он и так дал мне больше, чем я заслуживаю, а мне… мне просто достаточно быть с ним… наверное…             Пока раздумывала обо всём этом, не заметила, как проделала весь путь от внутреннего двора северного кампуса на пятый этаж третьего корпуса — именно в этом месте была комната Тэмозареллы, куда его квартировала академическая администрация. Из-за того, что он был выходцем из высшего сословия Подземного Мира, и более того — наследником целого княжьего рода, ему выделили самую настоящую квартиру, в которой и впятером было бы жить очень даже комфортно, не мешая друг другу. Нам же с Аластор выдали отдельные комнаты тоже не самого худшего качества, но всё же уступающие в роскоши, а главное — находились они рядом друг с другом и одинаково далеко от комнаты Тэмозареллы, поскольку располагались в пятом корпусе южного кампуса, а это, если не пользоваться магией или крыльями, полчаса ходу. Я не раз прокляла начальство этой школы за такое разделение, но поделать с этим ничего не могла — я уверена, у моего хозяина бы получилось повлиять на них и если не переселить меня к себе, то хотя бы поближе, но он этого не делал. То ли опять-таки чтобы не выделяться, то ли я просто не была нужна ему так близко… Так, всё! Хватит уныния!             Занятия закончились уже часа три назад, в потому Тэмо должен был находиться у себя. Обычно он тут же делал уроки, а затем упражнялся в магии или читал различную литературу, один взгляд на которую у меня отбивал желание читать её самостоятельно — больно эти книги выглядели толстыми и невзрачными. В надежде найти его здесь, я постучала в дверь комнаты класса «люкс», на которую была прибита металлическая табличка в изображением стилизованного филина. Это Тэмозарелла таким образом обозначил своё жилище — не гербовой пиктограмой, не собственным именем или фамилией, а вот так вот безлико и пресно, чтобы у неосведомлённых о тотемном животном рода Столас, стигийской сове-падальщике, не возникло желания придти сюда именно ради встречи с ним. Против меня это, конечно же, не помогло… Но что-то долго он не открывает, хотя я постучалась уже несколько раз.             Хм, может быть, спит? В таком случае не вижу смысла его будить… а потому я аккуратно открываю дверь, воспользовавшись дубликатом ключа, который у него выпросила, и вхожу внутрь. Меня тут же обдало тёплым и прелым воздухом, потому что как только Мейзекин прекращает уборку, Тэмозарелла запирает окна и двери на все засовы, что даже внутренняя вентиляция не помогает, и здесь становится душно, как в духовке. Не знаю, почему ему так нравится в подобной обстановке, но если он уже спит, то я всё же открою пару окон, чтобы проветрить, но осторожно, чтобы его не продуло. Пройдя по внутреннему коридору к двери, ведущей в спальню, я аккуратно её открыла и огляделась, но парня на кровати не обнаружила. Хм, он не спит? Я чувствую, что он где-то здесь, а не ушёл, но, может, в гостиной?             С этими мыслями я прошла ещё дальше и оказалась в просторном помещении, являющемся одновременно кухней и гостиной: здесь был и уголок с кухонной гарнитурой, на которой Кроули обычно готовила для нас с ним завтрак и ужин, и пару диванов со стоящим между ними чайным столиком, и кристал голо-визора на невысокой тумбочке.             А вот и Тэмозарелла — сидит спиной ко мне на софе, немного наклонив голову. Видимо, опять читает одну из своих заумных книжек. Он всегда чует моё присутствие, как и я — его, так что мимолётную мысль подкрасться сзади и слегка испугать его я сразу же погнала прочь. Хотя, он сейчас явно сосредоточен на чём-то для него крайне интересном, так что можно и попытаться…             Я сняла туфли ещё при входе, так что мой шаг даже кошка не смогла бы уловить — это хороший шанс его подколоть, так что я делаю один осторожный шаг за другим, даже дыхание задержав. Да, вот так, ещё немножко… и-и-и-и…             — Кья-аааааа! — и вот я набросилась на него сзади, соединив ладони в замок на его груди. Даже если он меня и засёк, то от подобного ёкнуть должен был даже он!             — Ну что, снова весь в своих скучных книжках? М? — но вместо ответа мне послужила тишина. Странно, он даже не вздрогнул, я ничего не почувствовала… Погодите-ка, я не чувствую сердцебиения и… и хоть касаюсь своей щекой его шеи, но не ощущаю пульс…             — Т-тэмо… — немного отстранившись, я замечаю, что в руках у него ничего нет, а полузакрытые глаза смотрят невидящим взглядом перед собой. Они… они будто обесцветились, хотя всегда сияют глубокой лазурью, в которой хочется утонуть и… я не чувствую его запаха. Это сложно описать, но обычно он окружён очень сильным ароматом мистики, его аура практически осязаема, а сейчас она как будто его покинула. Он… он ведь не мог…             И тут же на моё плечо упало что-то тяжёлое, в нескольких местах впившись в ключицу чем-то тонким и острым, а голову обдало громогласным скрежетом «КХААААААААААА!!!», от которого сердце чуть ли не в пятки ушло, и я тут же рванула в сторону, призвав крылья «Разделения». Стоило мне отлететь на безопасное расстояние от того места, где стола секунду назад, как увидела двухметровое существо, закованное чёрные металлические доспехи. Сочленения этих лат сочились во все стороны кровавым дымом, а металл пульсировал, словно сердцебиение, искажающее пространство вокруг.             — Что, не нравится, когда нападают сзади? Я думал, ты от этого тащишься, Вали. — донёсся резонирующий баритон из-под забрала, и рыцарь сложил руки на груди. Неужели это…             — Т-тэмозарелла? — не знаю, насколько тупым со стороны показался мой взгляд, но я просто впала в ступор.             — Во плоти. Ну, почти.             — Что случилось? Почему ты как будто…             — Я уже давно практикуюсь с этим заклинанием, но застала меня за этим ты только сейчас. Я могу свободно выходить из своего тела и захватывать чужое, если то не занято, или если это — какой-то неодушевлённый объект.             — И ты использовал это, чтобы меня напугать?! Мать твою, Тэмозарелла, я чуть Аиду душу не отдала, когда увидела твоё бесчувственное тело!!! — здесь я уже не смогла совладать с эмоциями. Нет, ну это же надо — так пугать девушку за её невинный розыгрыш!             — Хм, что ж, тогда, если тебе доведётся повидаться с ним — скажи этому бомжаре, чтобы не сильно комфортно устраивал свои реликтовые кости на моём кресле, я скоро за ним приду.             — Это нихера не смешно, знаешь ли!             Удар ногой, которым я одарила морду его пустой родной оболочки, послужил более чем красочным подтверждением моему эмоциональному состоянию. Я была в ярости, в которой хотелось рвать и метать, и я была готова начать прямо сейчас и прямо с него.             — Э-эй, это ведь моё тело! Если ты… — оживший доспех потянулся к своему прежнему облику, но тут же остановился от звонкой пощёчины, которую я влепила Тэмозарелле-без-души уже по второй щеке с силой, ничуть не уступающей предшествующему пинку. Это даже приятно, если честно.             — Как я вижу, твоё тело не может сопротивляться, пока ты в чужом, да?             — В случае полного переноса — да, но я умею и частично. — и с этими словами из забрала марионетки повалили извилистые потоки кроваво-чёрного дыма, которые окружили Тэмозареллу и стали проникать в его рот, глаза, уши и ноздри. Видимо, именно так и выглядела процедура переноса души, потому что через какое-то время бездыханная туша задёргалась, глаза сначала налились абсолютной чернотой, затем поалели, и в конце концов обрели прежнее живое, но безразличное ко всему выражение.             — Всё лицо горит. — он потёр руками покрасневшие от полученных тумаков щёки, а рыцарь за спиной дьявола повторил как его слова, так и действия, что выглядело нелепо. — Но я это, видимо, заслужил.             — Конечно, заслужил. Это я ещё не показала всего своего гнева, так что тебе лучше приготовиться! — я схватила его за грудки одной рукой, а вторую сжала в кулак и уже занесла за плечо, чтобы оставить ему знатный фингал под глазом, а может и под двумя… Но не встретила никакого сопротивления. Он просто смотрел на свою неминуемую расплату, словно бы она его и не касалась вовсе.             Ну вот опять… И как мне прикажите учить его уму-разуму, когда он вообще ничего не боится? Он постоянно смотрит на весь окружающий мир так, будто тот ему совершенно понятен и кристально чист. Как бы мне не хотелось ударить его ещё раз-другой за такие выходки… Я всё же не могу, кураж как рукой сняло. Только раздражение и осталось.             — Ненавижу это в тебе, но… мне это почему-то и нравится. Как так?             — Не знаю, мне женских мыслей не понять, сколько бы не старался.             В ответ на его лёгкую улыбку я отпустила ткань его пиджака, за которую до этого держала, отчего он бухнулся на диван, а сама, не в силах удержать дрожь на губах, уселась на его колени так, что мы оказались лицом к лицу. На самом деле, помимо раздражения я чувствовала ещё кое-что, что ело сердце в груди, как червяк — яблоко. Это ощущение настолько сильное, что я просто не в силах это заглушить… И вот я уткнулась в грудь Тэмозарелле, лишь бы он не увидел, как я по щекам текут слёзы.             — Извини, что напугал тебя. — не сработало, он всё равно узнал, что я реву, как какая-то жалкая соплячка, и на мою голову и плечо легли его руки. Он стал нежно поглаживать волосы и спину, прижав к себе покрепче. М, так тепло… — Не стоило так резко подходить сзади, прости.             — Нет, не в этом дело. — зараза, я даже не могу произнести короткую фразу, чтобы не хлюпать носом.             — Ты испугалась, потому что подумала, что я…             — Да! Не смей больше так меня обманывать! Никогда, слышишь! Ведь… ведь я не переживу, если с тобой что-то случится…             — Обещаю. — он коснулся губами моего уха, отчего по коже пробежали мурашки. Что я там говорила? Мне не хватает взаимности? В такие моменты я понимаю, что у меня просто дефицит внимания, потому что он ведь на самом деле относится ко мне так, как я того хочу… Может, просто чуточку реже, чем эта эгоистичная Хакурьёку того заслуживает?             Мы ещё какое-то время сидели так, и я просто наслаждалась этой близостью. Тепло дыхания, ощущение нежных пальцев, крепкие объятия — это всё моё, понятно? Только моё, и я не позволю кому-то вроде Кроули или Аластор это у меня отобрать. Только не им и только не у меня.             Когда же я успокоилась, то сменила расположение и уселась рядом с ним на софе.             — Ну что, ты в норме?             — Я-то да… а вот ты! — меня сложившаяся ситуация, мягко говоря, беспокоила. — Ты так просто говоришь о переселении души, будто это сущий пустяк, но ведь душа это…             — «Тонкая материя»? Ну так и я ведь не шахтёр, у меня уже есть в этом деле некоторый опыт. — он загадочно приподнял бровь, встал с дивана и направился к рыцарю, который всё это время покорно сидел на коленях.             Тэмозарелла лишил живые латы шлема и наклонил корпус ко мне, показав сияющую с внутренней стороны спины магическую печать, что напоминала гербовый круг Столасов и одновременно отличался от него, казалось бы, более сложным строением.             — <Одержимость> была изобретена моим дедом, Родаймесом Столасом, ещё во времена Великой Войны, когда возникла надобность в более точном контроле наших войск в каких-либо сражениях. Из-за того, что фронт борьбы с ангелами и падшими был крайне широким и даже расщеплялся между несколькими измерениями и мирами, а членов нашего клана просто не хватало на то, чтобы присутствовать в каждой важной битве и поддерживать наши легионы постоянным притоком свежеподнятой нежити, остро встала необходимость в способе удалённого многомерного контроля.             — То есть, это что-то сродни передатчику?             — Это скорее аватар. Пользователь <Короны Мортис> может расколоть свою сущность на несколько частей, объединённых единым разумом, и перенести из своего тела в чужое. В былые времена так можно использовать даже обычных зомби в качестве офицеров, а при их уничтожении осколок души оставался невредимым и мог просто вселиться в другое тело, пока вся наша армия не будет уничтожена, либо не победит.             — А сейчас?             — Сейчас это можно применять, к примеру, в Рейтинговых Играх: расщепить душу на части, вселить в магические доспехи и использовать те в качестве недостающих Фигур. Одержимые в таком случае разделяют общий объём энергии оригинального тела между собой и могут пользоваться всеми знаниями, что и я. Правда вот я использую это несколько по-иному — для учёбы.             — Пока ты сидишь на занятиях, этот доспех читает книги, которые ты не успеваешь, и ты становишь умнее, даже пока спишь?             — В яблочко.             — Ботаник. — пф, нет, он действительно что-то с чем-то.             — Пусть так, не важно, но ты ошибаешься, если думаешь, что использую только этот экземпляр. У меня таких ещё семеро! — он горделиво задрал нос.             — Ботаник в восьмой степени!             — Обидно, знаешь ли…             — А эта печать? — я указала на символ внутри доспеха. — Он нужен, чтобы облегчить перенос? Это, должно быть, трудно — держать душу вне тела?             — И да, и нет. Этот круг — не следствие <Одержимости>, а результат моих исследований в области модернизации этого заклинания. Ты знаешь что-нибудь о личах?             — Так, лич — это, если не ошибаюсь, волшебник, который поместил душу в какой-то предмет и теперь не может умереть, пока сосуд не будет уничтожен… Да?             — Я очень глубоко изучал этот вопрос, поднимал архивы, экспериментировал со знаниями моих предков и сумел достичь, пожалуй, неуязвимости.             Эм… что?             — <Хоркрукс> — венец развития <Одержимости>, которого я сумел добиться. Я ставлю метку на предмет и связываю при помощи неё себя и то, на чём начертан символ, в разы упрощая возможность переселения между оболочками, а самое главное — это устраняет главный недостаток оригинального заклятия.             — Какой недостаток?             — Необходимость активации. В том случае, если моё оригинальное тело будет смертельно ранено или уничтожено, — он ущипнул себя на руку. — Моя душа не исчезнет из бытия, а перенесётся в произвольный сосуд, помеченный <Хоркруксом>. Скажу честно, не пробовал наносить такую метку на живое существо, но предполагаю, что не смогу завладеть им в полной мере, если оно будет при своей собственной душе. Высок риск быть поглощённым чужой сущностью, но я ещё рабо…             — Всё, хватит, не хочу слушать. — я остановила его, отчего поймала удивлённый взгляд Тэмозареллы. — Я и думать не хочу о ситуации, когда тебе может понадобиться переселяться в чужое тело в случае смерти родного.             — Это всего лишь предосторожность, и я…             — Всё равно! — уверена, этот крик слышали во всём здании. Я действительно раздражена, и мою решимость оспорить не получится даже у него. — Тебе не нужно так извращаться над собой в поисках запасных вариантов, когда твой основной вариант прямо перед тобой. Я никому не позволю тебя и пальцем тронуть, так что даже не вздумай предполагать, будто тебе могут понадобиться подобные уловки, когда у тебя в свите ходит целая Белая Императрица драконов!             — Это обнадёживает. — он слегка улыбнулся, и вместе с этим туман демонический сущности Тэмозареллы, клубящийся в ходячих латах, стал перетекать по его руке под рукав пиджака. Похоже, он внемлил моим словам. — Правда вот я не представляю, как ты «не допустишь, чтобы меня и пальцем тронули» завтра, когда я дам себя отлупить Сайраоргу.             Ах да, ему. И ведь точно, следующим днём ведь у Тэмозареллы намечен спарринг с Сайраоргом Баэлом — брутальным бугаём из рода Великих Королей, и я заменить его не смогу, битва-то не за меня. На самом деле, всё было бы куда проще, будь Сайраорг типичным богатеньким сынком, коих из числа знатных родов в этом месте пруд пруди, но он — несколько иного толку личность. Хоть мы и учились в этой Академии уже четыре года, знаться со всякими отбросами у меня желания не было, потому я не особо-то много знаю о положении дел за пределами дома Столас. Если спрашивать об этом Сайраорге, то эпитет «демон без демонических сил» — самое точное его описание, и может показаться, что это единственная его характеристика… А мне, собственно, так и казалось, пока неделю назад он не пристал к нам и не вызвал Тэмо на битву один-на-один.             Будучи сыном нынешнего главы клана Баэл и демонессы из семьи Вапула, он, несмотря на наличие сильной крови, не унаследовал ни <Силы Разрушения>, ни <Царя Зверей>, присущие этим двум Столпам Ада, за что путь к трону своего отца ему был заказан. Над ним не стесняясь издевались окружающие, ведь уровень демонической энергии в нём был почти не ощутим, и тот не мог предотвратить подобное обращение даже при помощи имени клана, ведь и там ему не оказывали хоть какой-то видимо поддержки… Хотя я совру, если скажу, что он хотя бы пытался этим заниматься. Я не часто обращала на него и его свиту внимание, но когда это всё же случалось, то ничего, кроме абсолютной уверенности и гордости в собственной силе, я в нём не видела. Не той гордости, что незаслужена или напыщена, а той, которая заставляет благоговеть перед её обладателем. Сайраоргу Баэлу было совершенно плевать на то, с каким рвением окружающие хотели указать ему на его место у их ног — он просто брал и показывал, сколько зубов может выплюнуть очередной язвец после коронного удара в челюсть. И это меня очаровывало. Подобной его силе духа обладал, пожалуй, только мой господин, которому несколько лет назад ничего не стоило войти в пылающий тайфун, коим я тогда предстала в форме «Джаггернаут-Драйва», и выйти, как после лёгкого утреннего дождичка.             И естественно, что такие сильные во многих смыслах дьяволы рано или поздно бы столкнулись в поединке — если не из желания что-то доказать, то просто от того, что, как говорят, «жиру бесится».             Не сомневаюсь, что их дуэль бы стала по-настоящему зрелищной, если бы Тэмозарелла так упорно не придерживался своего кредо по созданию у всех окружающих иллюзии своей невзрачности. Но он прав: если мой хозяин будет просто стоять и принимать удары от Баэла, я с этим ничего сделать не смогу — он сам мне этого не позволит и не допустит, так что…             — А тебе действительно нужно и дальше изображать безобидность? Я имею в виду, разве тебе не противно, когда над тобой за глаза смеются, мол, ты ни на что не способен? Может, стоит разок?..             — Если и стоит, то точно не с Баэлом. Мне неинтересно привлекать к себе внимание — тем более с его стороны. Нет.             — Ну, как хочешь. — я подобрала лежащий рядом пульт, чтобы включить голо-визор в надежде найти что-то интересное.             И на следующий день случилось то, чему случиться было положено: дуэль между молодыми дьяволами семей Князей Ада и Великих Королей была назначена заблаговременно, у администрации была возможность и время подготовится — если не из желания устроить зрелищное шоу того, как два студента чистят друг другу лица, то хотя бы из нежелания проявить неуважение, ведь членам двух крайне влиятельных кланов явно бы пришлось не по душе, если б для спарринга их отпрысков подобрали нечто меньшее, нежели арену. Под Тэмозареллу и Сайраорга выделили огромный купол, который в обычных условиях использовался в качестве спортивного стадиона, полигона для практических занятий магических и боевых искусств и сцены для не таких уж и частых фестивалей и концертов. Сейчас трибуны, что могли с лёгкостью вместить несколько десятков тысяч зрителей, не были заполнены и на сотую долю.             Хоть поединок и был запланирован на поздний вечер, когда у всех курсов и потоков уже закончились занятия, тех, кто испытывал интерес к сему действу, нашлось крайне мало — главным образом из-за личностей обоих дуэлянтов. Тэмо, как я уже и сказала, создал себе репутацию тихого и невозмутимого книжного червя, которому для полноты образа не хватало прыщей на лице, очков с толстенными линзами, убогого клетчатого жакета и потёкшей ручки в нагрудном кармане, а Баэл… Его просто не любили, ведь в глазах большинства он не только был тем, над кем они не считали грехом посмеяться, но и тем, кто за этот смех мог сломать пару важных костей. Сомневаюсь что нашлись персоны, которые за его образом видели настоящего Сайраорга — чистокровного дьявола без родовой силы, который каким-то образом нашёл ей замену, ведь в противном случае он бы не смог постоять за себя среди толпы этих облезлых шакалов.             За Тэмозареллу не болел никто, кроме меня, Аластор, Кроули и, быть может, пары сомнительных типов, с которыми за время учёбы у него сложилась если не дружба, то какая-то связь или интерес, вроде Диадоры Астарота. Тот тоже производил впечатление слабого ботаника (хотя бы из-за внешности сутулого очкарика), всегда улыбался и вёл себя вежливо, но, в отличие от Тэмо, действительно не представлял из себя чего бы то ни было стоящего. Я не чувствую здесь его ауры и не вижу его собственными глазами, так что и он не захотел смотреть на этот фарс.             — Ну что, фон Краэс, как думаешь, сколько продержится твой «Король» против моего? — послышался за моей спиной знакомый голос, и, обернувшись на него, я увидела подошедшую ко мне голубоглазую блондинку, на миловидном лице которой играла надменная улыбка.             Облачённая в чёрный наряд, оголяющий множество мест на теле, и обладающая длинными золотистыми волосами, эта особа, Куиша Абаддон, некогда занимала первое место в рейтинге сил Академии Вельзевула, пока я не сместила её с трона. Наши отношения трудно описать в двух словах, это не обычное соперничество… Скорее уж это лютая неприязнь друг к другу. Топ-1 она была очень долгое время благодаря родовой силе своего клана, <Червоточине>, что делала её совершенно недосягаемой для большинства вражеских дистанционных атак, и казалось, что до самого выпуска эта безвкусная мерзавка продержится на вершине, пока не столкнулась со мной. Её чёрные дыры, поглощающие попадающую в них энергию и материю, оказались совершенно неэффективны против <Уполовинивания Измерения> и <Деления>, но мне всё же пришлось попотеть, чтобы повалить Абаддон на землю. С тех пор наше соперничество не прекращается, хоть её попытки взять реванш и не идут ни в какое сравнение с надоедливостью Пеймон… Если об этом задуматься, Куиша ведь может подумать, что обскакала меня, если Сайраорг одолеет Тэмозареллу.             — Тц, если бы у него был интерес в том, чтобы показывать свою настоящую силу, Баэла бы уже не было в живых, так что…             — Да-да-да-да, — усмехнулась она и наклонилась вперёд, оперевшись локтями о перило, отделяющее трибуны амфитеатра от поля боя. — Вера в своего лидера — это, конечно, хорошо, но не предавайся самообману, фон Краэс. Сайраорг ни за что не проиграет, как бы Столас в твоих глазах не был могуч.             — Заткнись, пока я не сломала тебе ногу или руку! Ты сама знаешь, что я бы не стала служить кому-либо, если бы…             — Если бы он не был сильнее тебя, да-да, я это сто раз уже слышала. — она скучающе помахала рукой, а затем подпёрла ею голову и раплылась в блаженной улыбке, уставившись на рослого и загорелого здоровяка с короткими каштановыми волосами, что походил скорее на школьного хулигана, чем на дворянина. — Но ты ошибаешься, если считаешь, что я недооцениваю твоего ненаглядного господина.             — Хм?             — Сайраорг бы не стал задирать какого-то ботаника даже от обычной скуки, значит, в нём что-то есть. «Он просто претворяется, я вижу это по его глазам. У меня просто нет выбора, чтобы не испытать того, кто обладает таким взглядом,» — или что-то вроде того. Я привыкла верить своему «Королю», так что посмотрим.             Как же она меня бесит… Но всё же хорошо, что они оба не смотрят на Тэмозареллу свысока, иначе бы им это с рук не сошло.             И вот оба дуэлянта оказались на поле. Баэл пришёл за полчаса и всё это время разминался, а мне в какой-то момент показалось, что Тэмо решил намеренно проиграть ему самым топорным способом — просто не явиться и отдать своему противнику техническую победу, но всё же вот он, стоит метрах в десяти от Сайраорга и просто смотрит на своего оппонента. А тот улыбается, приняв довольно-таки закрытую боевую стойку. Он думает, что Тэмозарелла сразу бросится на него в атаку, а потому готов тут же уклониться или усилить защиту в месте предполагаемого удара?             — Ну что, готов? — воспросил верзила у того, о чьей натуральной боевой мощи даже не догадывается, иначе так бы не лыбился.             — Может, уладим всё без насилия? Если я тебя чем-то обидел, то…             — Ты обидишь меня, если дашь заднюю сейчас, Столас.             Тэмо обречённо вздохнул, опустив руки, а затем прозвучало громогласное «Сражайтесь!», за которым последовал оглушительный гонг.             Через мгновение после этого мой хозяин вскинул обе руки, между которыми появилась багровая магическая печать, чья структура то и дело проходила рябью и помехами, а демоническая энергия от этого действа была почти не ощутима — по крайней мере для меня.             — Пф-ф-ф! Он даже элементарный круг сформировать не способен!             — Ага, что за ничтожество?             Этот смех вознёсся под самый купол, а меня наполнило жгучее раздражение.             — Ты слишком вспыльчива, фон Краэс, — проговорила Абаддон, одновременно бросив безразличный взгляд сначала на меня, а затем и обведя им остальных зрителей. — Если твоя вера в Столаса действительно настолько крепка, что ты считаешь его сильнее Сайраорга, то тебе не должно быть дела до всей этих придурков. Сосредоточься лучше на более важном.             Я вернулась к созерцанию актёрской игры Тэмозареллы, который почти завершил формировать заклинание, чтобы сделать первый ход. Баэл терпеливо ждал, стоял совершенно недвижимо, но явно был готов увернуться, что и произошло, когда дьявол сорвался с места, пропустив мимо себя небольшой огненный шар, и пойдя на сближение со своим противником. Всего мгновение ему понадобилось, чтобы преодолеть разделяющее их расстояние, занести руку для удара и вмазать Тэмо кулаком прямо по нижней челюсти. Тот попытался уклониться от такого явного хука, но не успел (или намеренно промедлил, что очень даже вероятно) и в итоге оказался на земле, разбрызгав обильное количество крови по земле.             — Ублюдок!.. — при виде того, как его лицо превратилось в отбивную, меня обуял неописуемый гнев, и я ринулась вперёд, чтобы вмешаться, но мне тут же преградила путь Абаддон, в ладони которой появился небольшая угольно-чёрная сфера, что искажала своим существованием близлежащее пространство. — Уйди с дороги, Абаддон, иначе…             — Я уже сказала: «Будь сдержанней». Это их дуэль, не твоя и не моя, так что не вмешивайся. — ненавижу эту суку.             Я схватила её за запястье, и в этом месте её и моя кожа засветились голубоватым сиянием. Хах, по взгляду блондинки легко было прочитать беспокойство — осознала, значит, что сейчас я поделю её силу надвое и ударю так сильно, что выброшу на арену, и это превратится в битву два-на-два…             — И это всё? Я надеялся на большее!             — Столас, твою мать, ты же чистокровный дьявол, неужели в тебе нет и доли гордости, что ты проигрываешь этому бессильному?!             — А всё так хорошо начиналось, я даже подумал, что это будет интересным… — эти возгласы разочарованных и раздражённых зевак отвлекли меня от Куиши, но нисколько ни ослабили моего гнева — наоборот, я готова была призвать «Крушитель Баланса» своего Святого Механизма, лишь бы их заткнуть.             — Не держи на них зла, — эти слова, произнесённые неожиданно спокойным и даже благосклонным голосом Абаддон, меня удивили, и я уставилась на блондинку. Она дематериализовала свою <Червоточину>, словно бы потеряв интерес к готовой вот-вот развернуться драке, и просто повернулась к Сайраоргу и Тэмозарелле. — Если хочешь, можешь ударить меня, чтобы расчистить путь и вмешаться, но он явно не будет благодарен за это. Я чувствую то же самое, что и ты: гнев и раздражение на всей этих бездарей. Я бы тоже хотела помочь тому, кто протянул мне руку, тем, что перебила смеющих над ним придурков… только вот этим я сделаю только хуже.             — Хочешь сказать, ты такая же, как и я? — с нескрываемым скепсисом огрызнулась я, отбросив её руку в сторону.             — Не такая же, но мы похожи. От восстановления справедливости меня удерживает только то, что Сайраорг мне никогда такого не прикажет и не дозволит, а только лишь встанет на пути и задаст хорошей трёпки, пока я не образумлюсь. «Я сам с этим разберусь, тебе не зачем напрягаться, Куиша,» — Столас, небось, говорил тебе нечто подобное?             — Было дело.             — Значит, он действительно сильнее, чем кажется.             От диалога нас отвлекло жалобное постанывание и хрип, которые стал издавать Тэмо, когда решил встать на ноги. Он какое-то время пролежал в нокауте, но затем очухался, проблевался кровью и попытался выпрямиться, но и на половину не достиг успеха в этом деле, как бухнулся на задницу.             — Ничтожества…             — Эх, зря только время потеряла!             Для всех победитель был очевиден, так что прозвенел завершающий гонг, а зрители стали постепенно рассасываться, покидая стадион. Ни у кого из них более не возникло желания наблюдать за «избиением» одного «неудачника» другим, точно таким же, и вскоре здесь не осталось никого, кроме нас четверых. Хм, если задуматься, то ни Аластор, ни Кроули я среди зрителей не почуяла… Хотя, они и так прекрасно осведомлены о политике Тэмозареллы, так что у них не возникло бы желания наблюдать за тем, как близкого им человека унижают прилюдно. Хотела бы и я тут никогда не появляться, потому что моё сердце жутко болит от того, что вынуждена лицезреть. Тэмо ранен, освистан, а я ничего не могу с этим поделать. Абаддон права: это их дуэль, им в ней проигрывать и побеждать, и в это никто не должен вмешиваться… И я даже при всём желании не смогу изменить общественное мнение о своём «Короле», если он сам не приложит к этому усилий, а ему незачем. Таков уж он.             — У-уйди от меня! Что я тебе сделал-то?! — Тэмозарелла постарался отползти от протянувшего ему руку Баэла подальше, на что здоровяк только усмехнулся.             — Может, хватит прикидываться рохлей? Здесь кроме нас никого уже нет, так что можешь перестать разбрызгивать кровь.             Хм? Он что, понял, что Тэмо претворяется?             — О чём ты, хнык, я…             — Да хватит, говорю тебе! Меня ты не убедишь, а только перед нашими соратницами опозоришься своей неумелой игрой, вставай давай, симулянт.             Сайраорг сложил руки на груди и стал пилить его взглядом, требовательности в котором было хоть отбавляй. Он точно нас раскусил.             — Кхех, как ты узнал? — спросил Тэмо, вполне себе спокойно встав, но всё же держась за разбитое лицо.             — Это было просто: от сопротивления, которое я ощутил при ударе, мне чуть руку не вывихнуло. Это как ударить бетонную стену, будучи обычным человек. Такое чувство, что тебя не должно было даже пошатнуть, не то что ранить, но ты упал и даже создал видимость серьёзного урона при помощи магии.             — Заметил, всё-таки? — усмехнулся Тэмозарелла, оплывшее лицо котрого вернуло прежний прекрасный облик, а кровь на нём впиталась в кожу без следа.             — Просто подумал, что силы, которую вложил в удар, не хватило бы, чтобы так серьёзно поколечить даже среднего дьявола. Ты просто перестарался с кровопотерей, да и меня самого тоже переоценил.             — Учту.             Выходит, что Баэл распознал истинную силу Тэмо, просто ударив того по лицу? Это вдруг напомнило мне давнее изречение Сато-сана: «Двое мужчин могут играть в слова хоть сотню лет и в итоге друг друга так и не поймут, а могут выбить по паре-тройке зубов и придут к понимаю». Вульгарно, но получается, что в этом есть доля истины, раз уж Сайраорг понял игру Тэмозареллы.             — Так что, если ты распознал мою ложь, то захочешь продолжить, да? Ты, вроде как, сказал, что я тебя обижу, если не выложусь на полную.             — Эх, да уж, хотелось бы конечно, — он громогласно выдохнул и почесал затылок. — Но мне и этого хватит.             — Ты удовлетворён?             — Шутишь, что ли? Я возмущён до глубины души! Мои гордость и тело, закалённые кучей тяжелейших тренировок, просто пылают от желания схлестнуться с противником, подобным тебе… Но также они подсказывают, что я не получу желаемого. По крайней мере не сейчас, когда ты так рьяно маскируешься, Столас. Думаю, если ты стремишься создать видимость беспомощности, то просто не хочешь, чтобы к тебе цеплялись, я прав?             — Да, я просто не хочу проблем. — он кивнул, а затем посмотрел на нас с Абаддон, когда мы покинули трибуны и подошли к ним.             — Ну, значит мне и не заставить тебя драться в полную силу, пока сам того не захочешь. Чужие интересы тоже достойны уважения, а твои, учитывая их загадочность — вдвойне.             — Хорошо, что мы достигли согласия. Значит, победа за тобой?             — Считай, что этого спарринга не было, никто из нас ведь не выложился на полную, так что техническая ничья.             — Ладно. Я могу идти? Мне ещё нужно дочитать главу в одной книге…             — Ага, удачи. — они оба с подачи Сайраорга пожали друг другу руки, когда один ухватился за предплечье другого, и Тэмозарелла, кивнув мне, побрёл прочь.             Затем, когда он исчез в темноте одного из входов на арену, Баэл обратился ко мне с дружелюбной улыбкой:             — Вам очень повезло с «Королём», госпожа фон Краэс. Он невероятный дьявол.             — Хах, я знаю! — меня обуяла гордость от его слов, и я поставила руки в бока. — Очень жалко видеть, что его так сильно недооценивают, как сегодня, хотя должны перед ним на животе ползать.             — Не зазнавайся, Хакурьёку, — с этими словами Абаддон положила руку мне на плечо и надавила с немалой силой. — То, что Сайраорг что-то в нём увидел, ещё не означает, что вы с ним лучше нас. Я всё ещё планирую поставить тебя на место, так что не расслабляйся.             — Нарываешься, да? Может, тебе просто страшно, что лучший удар твоего хозяина не сумел моего даже поцарапать? Ну же, не стесняйся, можешь выговориться, я выслушаю тебя.             — Краэс… — она прошипела мою фальшивую фамилию, как змея, и покрыла своё тело угрожающей аурой.             Она бы могла на меня и с кулаками броситься, если бы не Баэл, который жестом приказал ей остановиться.             — Хватит вам, вы обе в чём-то правы. Нам со Столасом ещё предстоит сойтись в поединке, но надеюсь, что когда мы решимся показать свою настоящую мощь и мастерство, я не окажусь аутсайдером, как сегодня. — сказал он и стал разбинтовывать правую руку, на что блондинка лишь тупо на него посмотрела.             — «Аутсайдером»? Сайраорг, ты слишком ему льсти… — и не успела она завершить толком фразу, как нашим глазам открылся вид окровавленного кулака, где кожа была во множестве мест разорвана выступающими осколками костей, а на костяшках — содрана до мяса. — Что за?!..             — Боюсь представить, что случилось бы, если бы я решил ударить его своим действительно «лучшим ударом».

Несколько дней спустя.

            — Ха-а-а-а, ну наконец-то! — чуть ли не выдохнул я эти слова и рухнул спиной на кровать, раскинув руки в стороны. Теперь-то я понимаю, почему коты так балдеют, когда на постель накрывают новую простыню или плед, ведь с ощущением свежей наволочки и недавней крахмальной стирки ничто не сравнится.             — Хозяин, ну будет вам… Прошу, дайте мне закончить уборку. — в какой-то мере даже с мольбой проговорила Мейзекин и уставилась на меня с нескрываемым укором со взгляде и ещё одним белоснежным предметом постельного белья в руках.             — Дай мне ещё немного понежиться, Мей. В конце концов, завтра мы уезжаем на каникулы, так что позволь мне немного побездельничать и повредничать. — не знаю, как со стороны выглядела моя улыбка, по-детски или по-дебильному, но белокурая горничная всё же сдалась и решила приступить к другим делам, чтобы к отъезду домой за нами не осталось беспорядка.             — Вы только этим и занимаетесь, милорд. Пожалейте мои чувства.             — Не наговаривай на меня! Я, между прочим, самый прилежный и эрудированный ученик в этом заведении.             — И самый избалованный и надменный тоже.             — Это тоже очень хорошие качества — особенно для меня.             М-да, график учебного времени в Академии Вельзевула плавающий, но в этом году он упал аккурат на моё четырнадцатилетие, так что у меня просто не остаётся выбора и достойных причин, чтобы отклонять возможность провести этот безусловно светлый праздник со своей семьёй… Думаю, по тому, как я это говорю, не сложно понять, что я от этого не в восторге. Нет, это всё, конечно, хорошо, и ничего плохого в Днях Рождения по сути нет, но когда ты проживаешь одно и то же событие два или более раз, то к подобным вещам слегка охладеваешь… Особенно если учесть, что каждый год моей второй жизни начинается хуже предыдущего.             — М-м… — я проскользил щекой по прохладной и ароматной наволочке и от этого почувствовал какую-то приятную сонливость… Которую как рукой сняло, когда ощутил возле себя еле заметное искажение. Знакомое чувство. — Привет, Мистис, ты с хорошими новостями?             Стоило мне произнести это и оторвать голову от постели, как я увидел на полу чёрную уродливую кляксу, которая выпустила свои ветвистые усики в воздух и сформировала завихряющуюся конструкцию. Это нечто тут же рассеялось и открыло мне вид девушки, стоявшей на колене с опущенной головой. Мистис, мрачный жнец-полукровка, которой я сам дал имя и сделал своими глазами и ушами для того, чтобы лично не принимать участие в делах, не требующих особого внимания. Она - лидер той группы шпионов, которых я позаимствовал у главы тайной полиции моей матери, и по совместительству очень важный винтик в моих планах. Талантливый ассасин, умелый боец, исполнительный и чуткий прислужник… И просто привлекательная девушка, на которую одно удовольствие даже просто смотреть, не то что общаться. Она уже какое-то время является ещё и «Рыцарем» в составе моей свиты и за время службы довольно сильно отличилась, что не так давно я пожаловал ей весьма интересный и могущественный Святой Механизм, под стать её гибкости и специализации.             Конечно, ради получения данной вещицы пришлось отнять жизнь у кое-кого: то был не самый плохой парень, но он мог стать потенциально опасным противником, если бы мы с его будущим начальством в лице командира падших ангелов не сошлишь характерами и взглядами. А я сомневаюсь, что Азазель одобрит мои методы и цели… Хотя, кто знает.             — От вас не укроется и самый незначительный шорох, мастер. — её губы изогнулись в лёгкой улыбке, а руки потянулись в складки чёрного балахона.             Она протянула мне раскрытые ладони с тремя вещами, каждую из которых я был несказанно рад видеть. Первой оказалась небольшая чёрная пластинка с выгравированными на ней алыми рунами германского происхождения — то была магическая аккреционная ловушка, которых я в достаточной количестве накупил у одной ведьмы-торгашки. Подобные артефакты предназначались для хранения других предметов, материалов и даже энергии, из-за чего их можно было использовать в качестве целых переносных сокровищниц. Чего уж там, я сам носил при себе целых три таких штучки и использовал для отвода постоянно производимой мною демонической силы, иначе было бы крайне трудно убедить окружающих, что я не в силах разможзить им черепа одним лишь злобным взглядом. Сдерживающие печати, на подобии тех, которыми широко пользовались в мире «Rosario+Vampire» — обыкновенная попса, а такие ловушки — воплощение функционала и изящности.             Сев на край постели и взяв у Мистис ловушку, я сжал её в ладони и сосредоточился, после чего из кулака в обе стороны ударили потоки золотистых частиц-светлячков. Субстанция завихрялась, пока наконец не обрела постоянную и вполне определимую форму — это был меч с выполненным из золота эфесом и гардой в форме четырёх звериных когтей. Стоило клинку покинуть ловушку, как мою руку обдало жутким жаром. Это как приложить ладонь к кипящему пластмассовому чайнику — дискомфорт предельный, но терпеть всё же можно. «Аскалон» — Святой Меч с исключительным свойством «убийцы драконов». Из-за того, что я являюсь дьяволом, созданием Тьмы, держать подобное оружие из-за его светлой ауры для меня противоестественно, но в мои планы и не входит орудовать им в традиционном понимании — вполне достаточно будет носить при себе в аккреционном хранилище, чтобы вытащить в момент, когда Вали взбунтуется и не будет ожидать удара столь эффективным против неё и её Святого Механизма мечом. Надеюсь, что такого не произойдёт, но предосторожность никогда не бывает лишней. В любом случае, колебаться я не стану.             — Его было трудно добыть?             — Катакомбы под городом Куо весьма запутаны, мастер, но, как вы и предсказывали, меч спрятали глубоко под покинутым храмом Синто, подальше от глаз заинтересованных сторон.             — Надеюсь, обошлось без жертв?             — Как и было велено.             — Отлично.             Помимо вторжения в Куо в поисках «Аскалона» я отдал Мистис приказ подшумок оборвать жизни обосновавшейся там четы Клерии Белиал и Яигаки Масаоми, вместе с их дочерью, Яигаки Кизуной. Такое решение я принял из опасения, что родовая способность их дома, <Бесполезность>, может оказать ощутимое негативное влияние на мои планы… Но затем одумался, когда поймал себя на мысли, что если не буду тревожить своих потенциальных антагонистов, то и они обойдут меня стороной. Одна мудрая старая черепаха однажды сказала: «Избрав путь, чтобы уйти от Судьбы, мы именно там её и встречаем,» — и эта мысль возникла в моей голове за пару минут до того, как коса Мисти вкусила крови младшей Белиал. Пожалуй, это даже хорошо, ведь мне не придётся сталкиваться с Дихаузером — по крайней мере, у него не появится лишних причин меня ненавидеть и выкладываться на полную, если нас с ним не будет связывать настолько страшное злодеяние, как убийство семьи его родственницы.             Запрятав меч обратно в ловушку, я взял у девушки два других предмета: маленькую чёрную заколку в форме кошачьей мордочки и закупоренную пробирку, наполненную тёмно-алой густой жидкостью. Обе они были «позаимстованы» у маленькой некоматы, что не так давно стала «Ладьёй» в свите младшей сестры нынешнего Владыки Демонов Люцифера, но если при виде заколки мои скулы сводило от неконтролируемой улыбки, порождённой предвкушением, то ёмкость с кровяными тельцами Тодзё Конеко нужна была мне лишь для издевательств над её старшей сестрой.             — Ты меня очень сильно порадовала, Мисти. На этом всё?             — Есть еще донесение от наших агентов из Румынии. — о-о-о, неужели «он»? — Группа низкоранговых охотников на нечисть, за которыми вы приказали следить, напали на след обладателя «Запретного Взора Балора». Предположительно, они настигнут его следующим утром в окресностях Брашова. Прикажите задержать их?             — Нет-нет, я сам с ними разберусь! Благодарю за информацию. — одухотворённый полученными новостями, я вскочил с кровати (к радости складывающей мои вещи в чемодан Мейзекин) и направился к выходу.             — Милорд, не забудьте, пожалуйста, что завтра мы отбываем в Торас-Моргул.             Я же просто обвёл своих прислужниц взглядом и улыбнулся:             — Да я просто прогуляюсь, буду тут по близости.             — Какой из вас будет тут по близости, милорд?             — Все семеро за исключением основного. Вернусь к ужину.