Час расплаты

Марго идёт по улице — восьмой, пятнадцатой, а может, двадцать шестой по счёту — она давно перестала следить. Редкие недоуменные взгляды прохожих — единственное, что напоминает ей об отсутствии верхней одежды. Холод уже не ощущается. Конечного пункта нет, поэтому она просто продолжает идти, периодически сворачивая в ту или другую сторону, не заботясь о том, куда приведёт дорога. Красивые районы сменяются более скромными, а затем и откровенно паршивыми, но мысли с упорным постоянством описывают один и тот же замкнутый круг. Что ей делать? Нужно ли что-то делать вообще? Дэн был прав насчёт сил — об этом сейчас лучше забыть. Они всё равно найдут её, если не подыщут себе занятие поинтереснее, — конечно, они её найдут. Но так она хотя бы не станет облегчать им задачу. Ей не нужны были намёки, чтобы понять, что ничего хорошего ждать не стоит: сцены дома вполне хватило. Если Агнесса устроила такой спектакль и даже позволила её тронуть Кире… как раньше уж точно не будет. Ей и не надо. Здесь она тоже солидарна с Дэном — не видеть бы их больше никогда. И всё же — что делать? Скрываться, не прибегая к силам — задача не из самых простых, но раньше она бы справилась. День близится к закату. Она знала Марго, которая без всяких сверхъестественных усилий уже поднималась бы в лифте дорогого отеля с бесконечно очарованным ею мужчиной; она помнила и ту, что сняла бы свои украшения и отнесла их в ломбард, а потом нашла бы место, где могла остаться наедине с собой. Беда в том, что она больше не знает, кто она. Она — пустая оболочка. Слабая, блёклая тень самой себя. Которая не так давно была готова добровольно отправиться в ад — и с тех пор смысла в её жизни едва ли прибавилось. Теперь с Машей покончено. У Яна, она надеется, есть второй шанс… или третий — как посмотреть. А она? С ней тоже, в общем, покончено, ведь ей больше ничего не нужно. У неё нет цели. Желание избежать встречи с демонической семейкой на цель не тянет. Умереть на своих условиях? Она уже пыталась, и об этой неудавшейся попытке до сих пор больно вспоминать. Да и умирать прямо сейчас, как ни странно, не хочется. Что-то держит — зыбкое, неясное, но… Возможно, время действительно ещё не пришло. Ей всё-таки нужно будет где-то ночевать. И варианты вроде вокзалов и крыш, пожалуй, лучше оставить на крайний случай. Марго останавливается в одном из бесчисленных похожих как две капли воды кварталов и, оглядевшись, аккуратно вынимает из ушей серьги. Расстёгивает цепочку на шее, снимает браслет и стаскивает с заледеневшего пальца кольцо. Сложенные на ладони, в тусклом свете ближайшего фонаря украшения выглядят совсем не роскошно. Сколько за них можно получить? Подавив вздох, она убирает всё в карман пиджака и снова окидывает взглядом пустеющий двор. Две женщины гуляют с колясками, несколько детей постарше с визгом носятся по площадке, увлечённо бросая друг в друга комья снега. Марго разворачивается, чтобы вернуться и обойти дом с другой стороны — кажется, там была нужная вывеска, — и видит в конце дороги тощего мальчика лет двенадцати с бледным, почти белым на фоне вечерних сумерек лицом. Внутри вдруг колет нехорошее предчувствие. Не хватало только из-за Агнессы шарахаться от каждого ребёнка, успевает подумать она, прежде чем замечает, что мальчик держит в руке поводок, а рядом с ним идёт собака. Очень большая собака. Ну и что? Они просто пройдут мимо неё. Просто пройдут мимо. Но интуиция не подводит: стоит ей сделать пару спокойных шагов вперёд, и собака с громким надрывным лаем дёргается в её сторону. Подросток что-то кричит, пытаясь удержать поводок, но где там… Псина, наверное, весит вдвое больше него. Какие же люди кретины. Марго замирает на месте, словно олень в свете фар, глядя, как огромная оскаленная зверюга несётся прямо на неё, и ей почти становится смешно. Не слишком ли много желающих разорвать её на части — для одного-то дня? Впрочем, собака явно не собирается шутить или играть в благородство. На секунду воображение подкидывает Марго яркую картину того, что будет, когда животное нападёт. Ужасное зрелище. И, должно быть, невероятно больно. У неё нет выбора. Она невысоко поднимает правую руку, выставляя ладонь вперёд. Собака, коротко проскулив, отворачивается и неторопливо отбегает в сторону, а мальчишка, очевидно, пересмотревший фильмов про волшебство, с восхищением таращится на Марго. Лучше бы он занимался спортом. — Недолго же ты продержалась, — раздаётся за спиной довольный голос, но Марго только усмехается. На этот раз врасплох её не застали. Она вихрем разворачивается, перехватывая руку Киры, и отшвыривает её в сторону. Кира вскакивает и снова набрасывается на неё, со всей силы толкая в грудь; улица меняется на морской пейзаж. — Даже хорошо, что ты сама убила Машу, — скалится Кира, прижимая её к земле, — расправиться с тобой будет в тысячу раз приятнее. — Размечталась, — позволив ей закончить мысль, улыбается Марго, а затем легко, почти не прикладывая усилий, откидывает её на несколько метров. Гадина, видимо, забыла, что в одиночку её силы — ничто. Кира падает спиной на камни, вскрикивая и морщась от боли, но всё равно встаёт и, кажется, снова собирается атаковать. Что ж, если ей надоело жить… Марго делает шаг вперёд, и тут кто-то сзади хватает её за руки, заламывая их за спину. — Марго, лучше не сопротивляйся, — звучит над ухом голос Феликса. — Мы не хотим причинять тебе лишнюю боль. — Ага, как же. Марго сгибает ногу в колене и с силой бьёт его каблуком, одновременно резко откидывая голову. Хватка лишь слегка слабеет, но этого оказывается достаточно, чтобы вывернуться и даже оттолкнуть Феликса подальше. — Спасибо за совет, — с усмешкой бросает она, хотя про себя отмечает, что Феликс заметно сильнее, чем она привыкла думать. Потому что это не игра. Их пока только двое, а силы уже неравны… Она пятится назад, пытаясь понять, откуда ждать следующего удара, но Кира и Феликс идут практически синхронно, окружая её с двух сторон. Думай, Марго. Схватить Киру и швырнуть между собой и Феликсом? Пара секунд у неё будет. Она бросается к Кире, и тут боковым зрением замечает, как возле Феликса появляется кто-то ещё. Михаил? Марго приходит в себя почти сразу, а вот остальные теряются не на шутку. Ещё бы. Михаил нападает на Феликса, а Марго, оказываясь рядом с Кирой, с размаху бьёт её в лицо, затем хватает за волосы и швыряет на землю. Так-то лучше. Она выпрямляется, чтобы оглядеться, но вдруг видит прямо перед собой Яна и в следующую секунду уже летит в сторону от его резкого удара. Он выбрасывает руку вперёд, направляя силу на Агнессу, которая, по-видимому, была за её спиной. Ян считает, Машу убила она? Что ж, узнать правду никогда не поздно, а пока… Агнесса повторяет движение Яна, и между ними яркой полосой струится поток полярных энергий. Это ненадолго: Ян сильнее Агнессы, ей придётся отступить. А Михаил, разумеется, сильнее Феликса. Возможно, никто даже не умрёт, думает Марго, поднимаясь, и в этот момент вдалеке вспыхивает пламя. Михаил втыкает в землю меч света — когда только он успел спуститься? — а Феликса стремительно поглощает огонь, и эта непостижимая, сюрреалистическая картина целиком завладевает её вниманием. Марго отвлекается — всего на секунду… Но этого хватает. Кира, о которой она напрочь забыла, налетает откуда-то сбоку, толкая её в сторону Яна и Агнессы, между ними, в самый центр переливающегося потока. Слишком маленькое расстояние, времени нет. Всё, что успевает Марго — вцепиться в Киру изо всех сил, утягивая её за собой. И подумать: как глупо. Как же глупо.