***
Надеяться на удачную возможность — так глупо. Хёнджин понимает это слишком поздно, когда заявиться домой к Ли с извинениями становится глупой необходимостью, чтобы стряхнуть с себя наконец-то чувство вины. Только это так не работает, и Хёнджин впервые за 21 год додумался до этого сам. Вроде по голове себя хочется погладить, да как бы не за что. Хан искренне не находит себе места первое время, испепеляя взглядом Хёнджина около двух недель. К Феликсу он привязался и буквально держал за младшего брата, точнее — отдушину, позволяющую вырваться из рабочей суеты под предлогом горячительных напитков и плюшек. Теперь только работа. Обязанности Ли было решено разделить поровну, только это тоже положение не спасало. В студии стало попросту серо. Хёнджин не то чтобы сильно хотел настаивать на собственном прощении, но как же надоедает цепляться взглядом за каждую белокурую макушку, где бы он ни находился, и вздрагивать, когда слышишь голос, отдалённо напоминающий Ли. И каждый раз всё мимо. Чем не вариант просто приехать к Ли? Не вариант. Хван смачно шлёпает себя ладонью по лицу, рыча в пустоту и откидываясь на спинку кресла, что жалостливо проскрипело под чужим весом. Хёнджин хочет проскрипеть точь-в-точь и вообще, креслом быть проще. — Слышь, жираф, я хочу кофе, тебе взять? — Хёнджин мотает головой. — Стой, я сам схожу, — ему нужно проветриться, впустить кислород в свою голову. Срочно. — Не смотри на меня так, я хочу проветриться, — Джисон понимающе кивнул, похлопав парня по плечу. Он искренне благодарен, что старший не напоминает ему, кто виноват в том, что всё сложилось именно так. Хёнджин искренне не помнит, когда в последний раз он выбирался на улицу вот так: чтобы не бежать пару метров до машины, а затянуться холодным зимним воздухом, словить пару снежинок в ладони, которые растаяли точно так же, как Ли исчез из жизни Хёнджина, оборвав все контакты. Да, к слову, номер тот тоже сменил, насчёт квартиры — Хёнджин не знает. Смелости не хватало заявиться туда ещё раз, а признать свою трусость — тем более. Хёнджин в целом сделал много открытий на свой счёт за последний месяц. Находясь глубоко в себе, он дошёл до соседнего района и на минуту даже забыл, зачем шёл. Напомнила только возникшая рядом с ним кофейня. Поникнув головой, уже брюнет потянул дверь на себя, оповещая сотрудников о вошедшем. В ту же секунду в его сторону посыпались приветствия и предложения помочь. — Если бы вы и правда могли мне помочь, — вяло подмечает про себя брюнет, выпадая на секунду из реальности. Прямо на другой стороне бара он приметил парня, отдалённо напоминающего ему Феликса, болтающего с каким-то донельзя симпатичным парнем, что счастливо ему улыбался. Хёнджин отдалённо почувствовал, как сердце кольнуло ревностью, задевая артерию. Вот-вот и кровь хлынет подобно сцене из фильма «Сияние». К слову, Хёнджину до сих пор от неё не по себе. — Американо и один карамельный капучино, — на автомате, не отводя взгляд от блондина, произнёс Хван, протягивая бариста несколько купюр. Бабочки в животе подсказывают, что это он, однозначно. Парень больше не позволит себе так глупо обознаться. — Ваш заказ будет ожидать вас на другом конце стойки, — отдалённо в голосе юноши слышалась улыбка, только Хёнджин его грубо игнорирует, проходя в сторону блондина. Хёнджину требуется несколько секунд и глубоких вдохов, чтобы подойти ближе. Так ли оно должно всё происходить? Что стоит сказать? С чего начать? Миллион вопросов и ни одного ответа, пока Ёнбок не поворачивается спиной к собеседнику, оглядывая зал и останавливая свой взгляд на брюнете, застывшем в паре метров. — Привет, — Хван смотрит, словно нашкодивший щенок, сводя брови к переносице и криво улыбаясь. — Ну, привет, — Ли пожимает плечами, без особого интереса осматривая парня. — Чёрный? Чтобы дополнить образ? Неплохо. — У тебя не найдётся минуты? — несмелый шаг. Феликс грозно взглянул на парня, заставляя того поёжиться. — Увидимся завтра, Крис, — Ли лучисто улыбнулся собеседнику, тот ответил такой же яркой улыбкой, и только звон колокольчиков оповестил их о его уходе. Феликс всё это время молчал, добавляя атмосфере напряжения. — Чего тебе? Снова травить меня пришёл или нашёл хобби поинтереснее? Например, мальчик на побегушках. — Прекрати, — Хван поджал губы, надеясь не ляпнуть лишнего, как это обычно случалось. — Я хотел попросить прощения и второй шанс… — Интересное предложение для какого-нибудь идиота, Хёнджин, — резко перебивает Ли, скрестив руки на груди. — Найди другую грушу для битья. Внутри всё буквально бурлило, а чувство несправедливости резко схватило за горло, вынуждая выкинуть всё-таки что-то такое, что испортит сейчас всё. Хван громко сглатывает, делая глубокий вдох и смотрит Ли точно в глаза, отчего по спине бегут мурашки. Потому что смотрит он всё-так же тепло, после всех слов, бездумно брошенных Джином точно в хрупкую душу Феликса. Хван просто громко дышит несколько секунд, не отрывая взгляда от Феликса, и ловит себя на мысли, что никогда не придавал значения его веснушкам. Как глупо думать об этом прямо сейчас. — Чёрт, Феликс, прости меня, — голос дрогнул в первую же секунду, нагло подставляя Хвана и заставляя откровенно смутиться. — Я конченный мудак, это правда. Ты можешь мне не верить, но когда ты сказал, что увольняешься… — Хёнджин поднял влажные от подступающих слёз глаза вверх, слишком много эмоций и чувств переполняло его, особенно когда он смотрит. — Когда ты ушёл, я… мне пришлось принять тот факт, что без тебя я не справлюсь, и ты стал неотъемлемой частью всех сфер моей жизни, даже вне работы. Губы Ликса дрогнули в усмешке, а сердце Хвана дрогнуло в страхе, потому что быть отвергнутым впервые в своей жизни — страх, не хуже смерти. — Учил? — Блять, Феликс, нет! — брюнет чуть превышает допустимые децибелы и стыдливо опускает взгляд, отходя назад. — Ты имеешь полное право меня ненавидеть, — Ликс выставляет перед парнем ладонь, прерывая. — А ещё я имею право попросить тебя уйти, Хёнджин, — взгляд блондина был направлен куда-то сквозь, и брюнет рефлекторно проследовал за ним, оборачиваясь. Встречаясь взглядом с Ли Минхо, он не знал, чего ему ожидать, но уж точно не приветливой улыбки. — Какие лица. Ты заблудился? — крепко сжав плечо Хвана, Ли всё ещё продолжал улыбаться. — Всё в порядке, Ликси? — младший торопливо кивнул, тихо прося оставить брюнета в покое. — Конечно! Заглядывай почаще, Джинни! — Хван только фыркнул на такую отвратительную актёрскую игру и, захватив напитки, покинул кофейню. Горечь поражения наполняла каждую клеточку его тела. Это казалось даже хуже отказа, хуже смерти, хуже всего в мире. Ли Ёнбок был буквально перед ним, смотрел всё так же тепло, будто давно всё забыл и отпустил, оправдывая своё прозвище «саншайн». Будучи откровенным с собой, Хёнджин почти поверил, что Феликс выслушает его. — Ни за что не поверю, что Минхо оказался прав, — смеётся вслух, чем пугает рядом плетущуюся пожилую даму. Она косится на молодого человека и намеренно сбавляет темп (куда ещё медленнее?), на что Хван снова смеётся, представляя на её месте себя. Точь-в-точь он отступает от Феликса. — Нахер, — резко остановившись посреди улицы, Хёнджин принимает для себя очередное и, наверняка, идиотское решение. — Что б ещё раз я так отступил. Отсоси, Минхо, — он делает уверенный широкий шаг вперёд, встречаясь с громким сигналом автомобиля. Красный сигнал светофора прозрачно намекал тому, чтобы тот не выёбывался, но не тут-то было. — Нет, нет, нет, я не зря столько времени занимался самокопанием, чтобы спустить всё вот таким образом. Хван Хёнджин, возьми себя в руки! — монолог завершается небольшим сжатием свободной руки в кулак и почти детским «файтин».Часть 8
8 января 2021 г. в 01:34
Сквозь сон Ликс слышал настойчивый стук в дверь, только до последнего казалось, что это где-то в дурацком сне. Ликсу снилось, что он один в длинном коридоре среди множества дверей, а стучат в одну, и он должен найти ту единственную.
Суни настойчиво мяукал над ухом, наконец заставляя разлепить глаза и понять, что стучат по-настоящему.
Одеяло падает на пол вместе с самооценкой Ликса, собираясь в кучу. Стоит ему подойти ближе к двери, как стук становится ещё настойчивее, заставляя блондина вздрогнуть. Аккуратно заглядывая в глазок, Феликс напрягся, отходя от двери подальше.
Меньше всего он ожидал увидеть по ту сторону Хвана, который выглядел… напугано? Чувство загнанности возникло само собой, потому что открывать дверь не хотелось, сказать Хёнджину ему нечего, а выслушивать поток оскорблений — желания не было.
Феликс осторожно прислонился спиной к стене и спустился вниз, прижимая колени к груди и тихо прося старшего просто уйти, не трогать его и сделать вид, что ему всё-таки снится кошмар.
— Я знаю, что ты не спишь, Феликс, — голос старшего звучит чересчур чётко, чтобы быть просто сном. Ли понять не может, как до старшего это дошло, только тот будто мысли читает. — Я видел твою тень, Ликс.
Блондин лишь только сглатывает шумно, стараясь проглотить ком, вставший поперёк горла. Почему-то именно тот, кого он хотел видеть меньше всех — стоит за дверью, по голосу явно чем-то обеспокоенный. Феликс строит догадки, что старший получил от Хана и приехал для галочки, но почему тогда он всё ещё стоит там и ждёт неизвестно чего. Впустит ли его Феликс? Нет, конечно.
Хёнджин и сам на задворках сознания понимает, что извиниться не сможет, не так, как это нужно Ли, но решает просто действовать по ситуации: делать так, как подсказывает шестое чувство. Здесь бы Феликс отпустил шутку о бесчувственности старшего, но вместо этого за дверью раздаётся всхлип и напуганный вздох.
— Ты можешь просто открыть дверь? — Хван опускается на корточки, смотря за игрой теней под дверью.
— Зачем? Я тебе ничего больше не должен, тем более выполнять твои «хочу», — блондин упирается лбом в колени, тяжело дыша. — Я не знаю, чего ещё ты хочешь от меня, Хёнджин. Ты хотел сломать меня, травил всё это время и добился своего, сейчас ты здесь для чего? Поглумиться надо мной, оценить масштаб катастрофы и мысленно почесать себя за ушком, мол, такой вот ты молодец? — под конец голос предательски дрогнул, как бы Ли не старался держать свою голову поднятой даже сейчас. — Проваливай, пожалуйста.
— Феликс, — Хван слабо хлопает по двери, поджимая губы, ведь Ли только повышает голос, повторяя. — Хорошо, я пойду, — ставить на этом точку никто не собирается. Нет. Не сейчас. Ёнбок имеет полное право злиться, и Хвану остаётся только надеяться, что спустя некоторое время тот оттает хотя бы немного, что позволит ему подступить чуть ближе.
Феликс готов поклясться, что его сердце ничто не сжимало в тиски так сильно. Он хотел только одного — чтобы Хван ушёл, но при этом проявил настойчивость и вынудил его всё-таки впустить его. Выслушать. Но парень сдался, и Ёнбок в секунду определил своё приоритетное место в жизни Хвана, застревая где-то на последней позиции.
Ничего нового.
Нелогичным лишь оставалось то, что Хван прибежал к Ли. Ёнбоку даже стало смешно с того, что на секунду он допустил мысль о том, что за такое продолжительное время у него вышло обрести какую-то значимость в его глазах. Больно ли резаться о собственное воображение? Очень, и Феликс убедился в этом наверняка.