Ночные огни

Другим вечером Билл увидел в окно как Риччи едва удерживает зонт в руках. Начиналась гроза. Выбежав из дома, Билл быстро затащил её в подъезд и они поднялись к нему наверх. Скоро в окнах не было видно ничего кроме дождя и сверкающих лезвий, разрезающих тучи вдоль и вширь. Улица из освещенной кухни казалась непроглядно тёмной, если только очередная вспышка молнии не озаряла всё вокруг. - После молний. Обычно идёт гром. Он такой. Рокочущий, гулкий, чёрствый, словно бы ты проходишь молотком для отбивных по металлической кровле. - Жёстко... - Риччи нахмурилась и устремила свой взгляд боком к бледной лампе наверх. - Зато как атмосферно. Представляешь - шуршащий шум сплошного потока дождя и раскат грома, обрушивающийся на тебя. - Точно, это же идея для спецэффектов! - Умница моя... Ему было приятно смотреть на светящиеся глаза своей ученицы. Он уже отучался видеть или слышать кого-то кроме неё. Билл настолько привык к Риччи и ее восприятию, что ему было сложно перестраиваться с языка жестов и немого чтения на звуки чужой речи. Потрепав девушку по волосам, Билл мечтательно вздохнул. Та, подмигнув ему, встала и, махнув за собой рукой, пошла в гостиную. С прошлого дня они решили из студии ничего не убирать. Палочки валялись на барабанах ещё с того момента, как Билл разрушил покой соседей дробью чуть ли не по всем рудиментам барабанной установки. "Дракон", которого девушка уже давно оседлала, лежал совсем рядом с усилителем, провод всё ещё был в него вдет. Бас-гитара поверх клавиш. Они подумали, что там ей будет пока что самое место. - Ну, мистер Райан, - спросила она, когда оба были в комнате, - Чем же мы займемся сегодня? Билл замер и замолк. Этот вопрос никогда ещё не поражал его так сильно. Он всегда знал, что ему делать дальше, и что рассказывать. Вплоть до этого момента. В груди вдруг образовалась ощутимая пустота, и резко захотелось вдохнуть. - Вот, что, Риччи. Пришло время тебе сочинить что-нибудь самой. Задай мне ритм, я подхвачу. А ты будешь играть на "Драконе". От немного обезоруженной девчонки последовал кивок. Она надела лямку себе на плечо и задумалась. Немного поводила пальцем в воздухе. Щелчок пальца. Прямо перед ней что-то резко зашуршало - это мистер Райан ударил палочкой по тарелке. По лицу скользнула улыбка. Глаза встретились. Они - учитель и ученик, преисполненные друг к другу первоочередным доверием. Снова щелчок, указанием пальцев она начала делить время на доли. Взмахами руки, будто нарезая время, на каждую сильную долю она показывала Биллу и средний и указательный палец одновременно. Притоп! Вместе с ним в комнату обрушился шум барабанов. Ритм, который она ощущает даже притом, что не слышит самого звука. Слаженные движения. Драйв охватывает тело, и вместе с ним в комнату льётся музыка. Пальцы скользят, зная каждый уголок, каждый лад, ощущая каждую струну как их собственное продолжение. И всё закрутилось, и унесло Риччи в полёт. И даже с закрытыми глазами она могла сыграть это так, чтобы покорить сердце даже Райана, который научил её всему этому. Не было такого места, где бы он знал, что она сделает дальше. Ноты лились сами собой, на удивление, без каких-либо клише и штампов, плавно перетекая из тональности в тональность. Риччи играла с высотой, жонглировала самыми разными приёмами, в том числе с вибрацией с помощью рычага. Наконец, девушка устала. Она опустила руки, её лоб был весь в поту, а взгляд устремлен в пол. Светилось всё, уголки губ были вяло, но счастливо подняты в верх, а в глазах уже не было никакого сомнения. Она это сделала. Перед Биллом была уже не просто девушка. Перед ним стоял музыкант, который знает инструмент как собственные пять пальцев. Человек, способный ввергнуть толпу в пучину своих чувств, изверженных через звук, через динамики, через её уверенный взгляд со сцены. И он не мог поверить. Ни глазам. Ни ушам. Ни собственному сердцу, которое радовалось так сильно, что готово было разорваться от стыда и напряжения. Из глаз Билла полились слёзы. Он чувствовал, что больше не может их сдерживать. Это счастье захватило его с головой, так сильно, словно его смыло цунами. Ещё немного, и он просто встанет и подбежит к ней сам, заключая в объятия, крепче которых Риччи ещё не чувствовала. И они будут радоваться этой победе. Вместе. Тому, что они показали миру, что не существует невозможных вещей. - Когда-нибудь, - "прошептала" Риччи, - мы выйдем на сцену вместе. Сначала Билл не подал вида, что эта фраза его взволновала. Но за просмотром очередного кино он был очень задумчив, и только глубоким вечером, пригласив Риччи выпить чая, решил признаться, что беспокоило его всё это время. - Риччи, дело в том, что... - в горле застыл ком. Он не мог выговорить ни слова, сомнение было слишком сильно. Неужели ему придётся вот так взять и обнадёжить ту, кто была в музыке никем два с половиной года назад? - Что? Я знаю эту историю лучше кого-либо другого. Знаю, как свои пять пальцев. Но всякий раз, когда наступает время рассказывать этот момент откровения - всегда чувствую себя неуверенно. Словно моих собственных слов не хватает, чтобы передать, насколько тяжело ему было исторгнуть из себя этот порыв, сколько мужества было нужно, чтобы признаться... Что он больше никогда. Не найдет в себе сил взять в руки гитару на публике. Какая-то... не побоюсь сказать, страшная сила, необъяснимая человеческим языком и невидимая глазу, стала нерушимым препятствием на его восхождении к славе. Каждую минуту, когда он думает, что будет, если он еще раз... А впрочем, это он может сказать вам и сам. - Знаешь, Риччи, тот человек... он мне показался не просто каким-то странным. Он был именно другим. И я уверен, что видел его снова, там, на сцене. Он угрожал мне, а я даже не знаю, почему. Ему от меня что-то нужно, но я не знаю, что. Кажется, мне не стоит вообще где-либо светиться больше. - И поэтому ты искал такую, как я? Билл повернул голову. Продолжил шепот. - Нет. Ты просто нашлась. Так иногда бывает... Оба задумались сидя. Девушка ближе прислонилась к музыканту, и тот ее обнял, обведя рукой за спину. - Скажи, Билл. - Риччи опустилась ему на плечо и прикрыла глаза. - Как ты думаешь, я одна справлюсь? - Справишься.. - Нет. - она его перебила, не успел он ничего ей намекнуть. - Просто... ты же в курсе моих причуд, и кто знает, что другие подумают. Другие - не ты, они смеяться будут. - Больше так думай, и тебя обязательно никуда не примут. - А ты? Наконец, мужчина улыбнулся. - А я буду рад приехать на любое твое выступление. Решить было легко, но после мистеру Райану пришлось очень долго объяснять, что делать дальше - как кого искать, что предпринимать, как написать так, чтобы ей поверили. Все правильно, конечно, это время такое: группы на бегу, ищут хороших гитаристов, басистов и певцов, чтобы выступить круто и дать публике хорошее шоу. Но, если честно, мало кто представляет себе этого самого "крутого гитариста" не иначе как глухим на оба уха и неспособным говорить. Было сложно. Объявления, которые Риччи находила на улицах - прилепленными к столбам, стенам и иногда даже дверям подъездов - давали номер, но руководители предпочитали говорить, а не читать. И все же, девушка не сдавалась. Демонстративно ходила по улицам, клубам и пабам. Срывала объявления. Писала. Со временем, правда, силы начали кончаться. В права вступал май. Все вокруг начинало цвести, в улицах стало теплее и прозрачный воздух сочетался с легкой, едва заметной моросью. Риччи думала заглянуть в очередной паб даже не за тем, чтобы посмотреть постеры или объявления, а просто чего-нибудь выпить. От тоски. Вода, конечно, камень точит, это всем известно, но пока что в сравнении со слышащим гитаристом Риччи себя ощущала как тонкий ручей, мягко обтекающий все неприятные места. С бариста было объясниться просто, и девушка села спиной к выходу со своим стаканом содовой. Она точно не помнила, то ли она не решилась брать ничего больше, то ли просто задумалась, но просидела так до тех пор, пока спиной не ощутила прохладу с улицы от открывающейся двери. Риччи сама не знала, почему, но обернулась, и увидела, как парень лет семнадцати клеит свое объявление на стену у выхода. Плакат группы. Черно-белый. Сомнения как-то разом отошли на второй план и - нетрудно догадаться - девушка оторвала одну карточку с номером, чтобы проверить, правда ли ей безнадежно пытаться. Теперь я знаю: хорошо, что она это сделала именно тогда. Номер и руководителя и менеджера группы был один, так как ребята пока слабо представляли, что им делать, и достучаться до главного было проще. Конечно, Риччи волновалась. Много раз писала Биллу в поисках поддержки, долго подбирала слова, как бы ей лучше изъясниться, но в конце концов уговорила парней встретиться вживую. Группа в это время снимала зал в студии звукозаписи недалеко от городского центра. - Давайте не будем делать поспешных выводов. Да, ребят, мы никак не можем проверить, как хорошо она играет, но раз уж она так настойчива, то может быть, дадим ей шанс? - Завышенных ожиданий тут тоже не надо, Гарфилд. У нее замашка на ведущего гитариста группы. ВЕДУЩЕГО. - Я думаю, незачем так надрываться, ребят, все мы люди. - А я все еще не представляю, как мы будем с ней работать... - ТАК, ВСЕМ ТИХО. Она бы слышала, если бы могла слышать, но так - только видела их. Слева направо она оглядела каждого: басист в красном худи и с выделяющейся черной лохматой прической; гитарист с агрессивным принтом на черной футболке под рваным джинсовым жилетом, и в широких штанах; барабанщик, который в это время упражнялся с палочками, подбрасывая их и ловя крепкой хваткой рук с серебристыми браслетами; вокалист группы, отрастивший волосы ниже плеч, весь в черно-красном как сектант. И к ней тоже подошел каждый. И всех она приветствовала с улыбкой. - Ну... давай тогда посмотрим. Показывай... - вокалист жестом взмаха на себя попросил ее снять с себя футляр с гитарой. - ...что ты умеешь. И она спустила лямку. Предельно бережно отвела футляр и опустила его на пол; парни хотели подойти и помочь, но Риччи справилась и без них. Легонько выдохнув, девушка присела и стала оттягивать собачку молнии. Постепенно обнажать огненно-красный корпус гитары. Блестящий металл порожков, струн и рукоятки рычага. Темное дерево, исполосованное рядами ладов. Очень скоро шнур был воткнут в комбо-усилитель, пошла проверка, разминка. Риччи настолько... скажем так, осознанно делала все, что обычно делает гитарист, что парни периодически забывали, что она не слышит ни их, ни собственную гитару. - Так, ну все это хорошо, конечно. - вокалист, который одновременно стоял во главе группы, хмыкнул и развернулся к своим. - Но мы пока еще не увидели, как она может с нами взаимодействовать. Мыслей у него было много. Но наконец, он достал блокнот, сделал в нем записей и показал их Риччи. "дай рифф на одинаковом ритме и темпе" Девушка кивнула. Отошла в угол зала так, чтобы видеть, что делает барабанщик. Взглянула на второго гитариста, который, кажется, должен был играть ей ритм. Затем дернула за рычаг... Дракон зарычал, и лишь затем, когда Риччи отпустила тремоло, заревел выразительнее, по нотам: девушка дала ритм, плотно прижимая и плавнейшим образом отпуская струны в той гамме, на которой изначально стояли пальцы ритм-гитариста. Должен вам признаться, что сложно, нет! почти невозможно описать музыку так, чтобы она захватила и вас тоже. Но она захватила их, и всё тут: руки уже делают все сами, и, пока барабанщик отстукивает ритм - прочно закрепившийся, который уже невозможно прервать - ритм-гитарист находит решения, больше всего подходящие под то, что делает Риччи. Обменявшись с ним взглядами, девушка дала понять, что очередная прогрессия ей нравится, и, знаменовав свой выход резким кивком головы, вызывается в соло, не дожидаясь команды вокалиста - чтобы показать ему, что она подходит для роли, на которую претендует. Чтобы дать ему понять: она не напрашивается. Она протягивает им руку помощи. "Если она не ангел, то я просто не знаю, кто она..." Спустя несколько минут все участники группы стояли по своим местам в оцепенении и трепете... Риччи улыбалась, а парни хлопали ей. Она не могла их услышать, но лица их говорили об одном. Она сделала круто.