Падение вверх

— Привет. Открыл глаза. Внезапно лицо! Близко! — Блять! — Ратко чуть не дал тому пощечину от неожиданности. Ньюсекай увернулся. — Ты чего постоянно приближаешься? В следующий раз, что, ляжешь на меня? — Может и лягу. — Тот пожал плечами. Он был не слишком весел. Взгляд на стену — 250. — Думаешь, сюда доходит еда? — Ратко с тяжестью встал. Вот и закончилась халтура. Снова в Ад. В этот чёртов котёл. — Думаю, нет. Но надо проверить. Правда была в том, что сколько бы они не готовились, сколько бы гипноза Ньюсекай не провёл бы, рациональный страх в самом своём обнажённом состоянии никуда не девался. Тяжёлое ожидание неизбежного голода и насилия. — По поводу Марайи… — Начал Ньюсекай. — Я на тебя злюсь. — Перебил Ратко. — И жду объяснений. — Вот так номер. Я думал, что это я на тебя злюсь. Но объяснений не жду, это же просто твои загадочные для меня эмоции. — Блять, ну как этого можно не понимать? Представь, что тебе пришлось съесть своего близкого человека. — Не могу, я же не ел. — Кто твой самый близкий? — Тот хотел выжать из него хоть немного эмпатии. Не может же всё быть так плохо. — Ты наверное… — Ответил Ньюсекай тише обычного. Ратко удивился, хотя, тут было нечему. — Да, это грустно. — Усмехнулся журналист. — Вот представь, если тебе придётся меня съесть. Что ты чувствуешь? — Я не могу представить, что я чувствую, если я этого не чувствую. — Он начал раздражаться. — Этого никогда не произойдёт, так что какой смысл это представлять? Отстань от меня с этим! — У тебя что, была какая-то травма, что ты теперь не можешь привязываться, я не пойму? — Ратко приблизился к нему. Он был настойчив. — Отстань, я тебе говорю. Почему то, состояние, в котором я, ненормальное? — Я хочу помочь. — Ратко, нам сейчас нужно спланировать, что делать, а не беспокоится о моей нормальности. Ратко вздохнул. Он был согласен, потому отступил. В случае того, что платформа приедет с едой, они переждут и потом напишут «заповеди» в последний день. Отличный вариант перед неизведанным последним месяцем в дыре. Второй же, если еды вообще не будет, они спустят и соберут людей, из которых кто-то наверняка пожертвует собой, и, переждав вместе, они допишут, как и в первом случае. Момент истины. Платформа подарила им… Ничего…? Нет! Остатки? Остатки, которые собирались в целых 2 порции! — Пронесло… — Ньюсекай выдохнул в облегчением. — Мерзость конечно, но нам не выбирать. После еды с 9 это было не лучшей переменой. Он вручил союзнику вторую порцию. Тот посмотрел в тарелку и задумался. — Стой. Не ешь. — Чего? — Журналист напрягся. — Поехали вниз. — Это не по плану, Ратко. Что не так? — Осталось всего 2 порции. Люди прямо под нами будут голодать. У них нет наших ресурсов и сил, чтобы достать другую еду. — Опять ты хочешь всех спасти. Если мы умрём, то кина не будет! Всё было бессмысленно! — Но если мы спасём их, это будут наши самые верные последователи. Я не могу это так оставить. Если я любящий людей бог, то мне надо о них заботиться. Он сбросил острый мусор с платформы и встал на неё. — Если боишься за камеру, я пойду один. — Да ты же знаешь, что я не могу тебя отпустить! — Бросил он с обессиленным раздражением. — Почему я не могу просто принудить тебя остаться?! Ты святой, но не туда! — Он подавленно встал рядом. — Не обижайся. — Всё равно обижаюсь. И сильные мира сего поехали вниз. Из оружия, не считая пистолета, у Ратко была балка и вакидзаси, а у Ньюсекая бита с гвоздями и тоже балка. На первом последователе сумка с вещами, которые не сильно отличались от того, что было сначала. Чего-то тяжелее тащить было противопоказано при их то образе жизни. Взяли ещё и матрасы. Их лица и тела заметно поменялись, что уж говорить о душах. Белая туника особо отличала Ратко ото всех, придавая ему большую божественность. Но какой ценой… Под ними было двое незнакомых мужчин, один чёрный и тучный, другой «образцовый ариец», да ещё и победитель генетической лотереи. Лицо красивое, ростом вышел почти как Ратко, на шее из-под расстёгнутого воротника выглядывает татуировка дракона возле ожога. Ньюсекай сразу пошел писать. Мессия заговорил. — Меня зовут Ратко, это ужасное место без еды. Идите с нами, если хотите жить. Возьмите свои вещи и матрасы. Мы вас защитим. — Дополнение. — Внезапно вмешался Ньюсекай. — Почему вы можете нам доверять? На наш этаж доходят 2 порции еды, но мы спустились, несмотря на то, что они к нам пришли. Но мы не заставляем. — Я с вами, мужики! Имя Алеф. — Смело вступил вперёд победитель генетической лотереи. — У меня горелка. — Спасибо, но я останусь… — Скромно ответил толстый. — Эй! Этой колбасный завод обе порции сожрёт! — Алеф агрессивно фыркнул в его сторону. — Ты, второй, тоже иди с нами на платформу, иначе мы тебя убьем. — Одной рукой дипломат его поманил, а другой выставил биту. — Но вы же сказали, что не принуждаете! — Отчаянно паниковал толстый. — Не принуждаем, просто заставляем. — Улыбнулся ему Ньюсекай злорадно. Ратко по-отцовски осуждая, покачал головой. Не желающий присоединяться очень расстроенно залез. — Ай красавец! Как тебя зовут? — Алеф дал ему 5, переведя это в крепкое рукопожатие. — Ньюсекай, очень приятно. А взгляд первого последователя был ярким, ибо он счёл этого нового члена команды очень полезным. Ратко ощутил дурное чувство в своей груди. Бурлящая… Конкуренция! Не за Ньюсекая, конечно, хотя и за него тоже. Он был вне этой первобытной конкуренции, у него была роль поддержки. И Ратко подсел на его одобрение. Мессия, его соратник и, вписавшийся к ним обладатель горелки, стояли с краю с оружием, а людей собирали в центр. Так проезжали несколько этажей, пока на одном не увидели женщину, склонившуюся над кем-то в кровати. Она держала его за руку. На шум сзади резко обернулась и вздрогнула. Главный выступил вперёд. — Мы мирные и собираемся вас защитить. Сами вы не выживете. — Олай, ты слышал? Нас спасут! Спасут от голода! — Она прильнула к тому человеку. Мессия подошел ближе. Послышалось хриплое и сдавленное с кровати. — Вы можете. избавить. меня от страданий? — О нет! Нет-нет-нет! Тебя спасут! Ты будешь жить, я обещаю! — Она гладила его лицо. Мужчина с колотыми ранами в груди и одной на шее, которая мешала ему говорить. Ещё и одной кисти нет. -Мне очень. больно… Ты подарила мне лучшие дни этой. жизни… Я больше. не хочу. Не мучай. меня. — Хрипел он с большим усилием. Было видно сколько боли ему это причиняло, он аж заплакал. — У меня. нет моей. руки. Я не смогу. рисовать. Такая жизнь. не может быть. хорошей. Вся эмпатия в теле Ратко просто взрывалась от такого ужаса. Такой несправедливости. Жестокости. — Если вы правда. любите людей, сделайте это… — Нет-нет-нет! — Женщина закрыла его. — Я всё равно. умру… не мучай. не мучай меня. Ладна… Ладна замерла, ее руки задрожали, глаза опять налились слезами. Она медленно отошла. Ратко одним движением свернул художнику шею, затем укрыл его с головой. В ноги к любимому человеку бросилась Ладна, абсолютно опустошенная и в истерике. — Остаёмся здесь. Раскладывайте матрасы. — Сдерживая эмоции, скомандовал главный. Плач пагубно влиял на атмосферу. Только двое были не затронуты — Алеф и Ньюсекай, второй вообще чуть ли не улыбался. Интересно почему. — Что с тобой? — Ратко тихо спросил у него. — Мы еду нашли, я доволен. — Тц… Вот почему ты опять такой? — Ратко, мы же здесь именно поэтому и остановились. Не придуривайся. Меня вообще раздражает эта женщина, она портит соц климат, а когда он плохой в месте с большим количеством людей, быть беде. Лучше бы ты её заткнул. — Блять… — Ну опять началось. — Что, я обязан грустить, чтобы ты не злился? Это была твоя идея спуститься. — Пххх… А я думал, что уже привык к тебе… — Тот остыл, ибо согласился, что претензии не имеют смысла и основы. — Иди командуй, не приставай. — Поможешь людей снизу подтянуть? — Ага. Подтянули ещё двоих. Всего вместе с главными вышло 11. 2 тарелки с едой поехали ниже. — Так, внимание! Если уже разложили, все сядьте тут. — Ратко указал на 3 лежащих у стены матраса перпендикулярно кровати. Свой он положил напротив, и сел ближе к дыре, рядом усадил первого последователя. Публика без вопросов расположилась. Даже Ладна. Люди разного возраста и степени безнадёжности. Тех, кто уже бывал внизу, было легко отличить. — Меня зовут Ратко. Я собрал вас здесь на 254 этаже, чтобы выжить. Я буду координировать жизнь этого этажа вместе с моим первым последователем Ньюсекаем. — Вы не обращайте внимания, что я снимаю, я замажу лица. — Заверил журналист. — Вам интерезно знать кто мы? Многие кивали, кто-то говорил вслух. — Ратко — наш Господь и Спаситель! — Практически пропела одна женщина. — Спасибо. Стараюсь. — Главный чуть смущённо кивнул. И они рассказали и о миссии, и о фильме, о том сколько и где были, что видели. — Теперь правила. Первое: Никакого насилия, я за это буду карать по всей строгости. Второе: Каждый может начать и перестать есть мясо в любое время. — Мясо? То есть вы будете есть Олая?! — Взвизгнула Ладна. — Он был бы рад помочь людям, и тебе тоже, даже после смерти. А так что? Сгниёт и всё. — Ньюсекая очень раздражала эта женщина. — Да пошли вы! Я не разрешаю! Не будет такого! — Она ушла в другой конец помещения. — Так… Дальше. — Ратко чуть растерялся. Ничего, это будет улажено. — Ваши вещи всё ещё будут принадлежать вам после того, как мы переждём месяц, а пока мы будем использовать их для общего блага. Есть вопросы? — А если еда закончится, мы убъем кого-то из нас? — Спросил его. — Исключено. Это будет на волонтёрской основе, а если никто не вызовется, я спущусь вниз на поиски. Ещё вопросы? Нет? Отлично. — А теперь будьте добры сложить свои вещи вон в тот угол, чтобы мы нашли им применение. — Добавил Ньюсекай. Так и поступили. — А вы? Вы не сложите из вашей сумки? — Спросил мужчина средних лет квадратного силуэта с сединой. — Это вещи для передвижения вне дыры. Вам это не нужно. Отказ был подозрителен, но хуже было бы сразу засветить пистолет. Мало ли. — Слушайте, люди! — Громко начал Алеф. — А чё мы все раскисли? Две добрые души спасли нас от голодной смерти. Давайте собираться, знакомиться! Вот я там вижу кто-то и бухла принёс! — Он поднял бутылку рома. — Ого, а кто у нас тут пират? — Я. — Ответил тот самый, что относился к главным с подозрением. — Откупорим в честь такого праздника? Согласны? — Ну давай. — Эй, ребята, давайте в круг! Харизмы у этого парня не занимать. Он моментально растормошил всех присутствующих. — А пить из чего? — Спросила девушка, которая носила свою рубашку обнажая плечи. — Да по-братски бутылку передавать. — По-братски разделим слюну? — Девушка вскинула бровь. — Точняк. В круг сели все, кроме троих — Ладны, худого и, наверное, немого парня, и Магоро, того самого, который чуть не убил Ньюсекая. — Итак, правила такие: выпиваем глоток и кратко рассказываем о себе, поняли? — Блондин открыл бутылку и испил. — Ааах! Зовут Алеф, люблю восточные боевые искусства, люблю огонь, люблю разных людей. 18 лет. Недавно окончил школу, потому что исполнил мечту каждого — спалил её. Пара молодых хихикнули. — Это не шутка? Ты опасный социальный элемент? — Поинтересовался Ньюсекай. — Как захочешь. — Тот усмехнулся и протянул бутылку следующей по часовой стрелке. Девушка с голыми плечами. Крашена в рыжую, без сомнений привлекательна. — Меня зовут Лиска. 22 года. Фотограф. Люблю себя, странные вещи, шутки всякие… Больше всего в людях ценю прямоту и доверие. Она передала бутылку следующему. — Марис. 31. Историк, путешественник, философ, а именно, скептик. Надеюсь, что смогу рассказать своим будущим детям о своём опыте тут. Следующая персона пить отказалась. — Тито. — Азиатской наружности с неестественными движениями и выраженным акцентом. — У меня болезнь Гентингтона. Это… теряешь способности одну за другой пока не умрёшь. Ум, движения, настроение. Мне сказали… вылечат, если я сюда сяду. Мечта — стать учёными и придумать новую машину. Такое представление общее настроение подкосило. Но дальше пошли своим чередом. Фаарада — фанатичка Бога Ратко, Фидель — толстый сосед Алефа, а потом главные, которые выпили, но не нуждались в представлении. Все разделились на группы. Ньюсекай сразу сошёлся с Алефом и Лиской. Ратко выслушал Фаараду. Она напела ему дифирамбы, которые почему-то не казались такими уже ценными, Ньюсекая ей точно не заменить. Он отошёл в сторону, ибо ему было некомфортно в такой толпе. Казалось бы, первый день, а он уже хочет своё личное пространство назад. Ещё и этот Алеф напрягал, видно, что затеял что-то неладное, слишком хорошо распустил социальные корни. Даже среди старших, в их глазах оправдал свой поджёг тем, что школой управлял ужасный коррупционер. Ратко так не умел. Но первый день тут самый простой благодаря атмосфере праздника, созданной пироманом. И алкоголю. Безнадёга, отчаяние, потеря, насилие, сложные моральные решения. Ничего из этого не витало в воздухе. Второй день для Ратко начался поздно. Он проснулся сам. Как же так, никто не разбудил? А вот он где, играет с новыми друзьями в маджонг. Как не прискорбно, а он уже выбрал вместо Ратко, с которым был по принуждению, первую попавшуюся альтернативу. — Ньюсекай! — Он его подозвал. — Не могу, я играю. Подожди где-то… Сколько там? — Пол часа. — Тито. — Это срочно, Ньюсекай! — Как обидно. Они ведь и правда были только на перешейке понимания между островами «я могу тебя терпеть» и дружбой. Все их месяцы кооперации, всё это вывело их только на этот перешеек, а с этими людьми они просто начали с него. Обидно. — Если что, продолжайте без меня. — Тот поднялся. — Так втроём нельзя играть. Подождём, возвращайся. — Лиска ему помахала. — Ньюсекай, ты почему меня не разбудил? — Забыл. Ты же сам встал. — А если бы что-то случилось? Кому тут положено командовать? — Да тут пока нечем командовать. Успокойся. Раз Ратко тут главный, ему надо проявить жесткость. — Разрежь мясо на порции. Пусть лучше этим занимается, чем друзей заводит. — Можно не сейчас? — Чем раньше, тем лучше. — А почему именно я? А, потому что я морально сильнее, точно. — Он достал нож и пошел разделывать человека. — Да вы что, отойдите! Отойдите! — Труп закрывала Ладна. — Уберите эту истеричку, мне надо готовить. — Ньюсекай закатил глаза. Ратко оттащил её. — Простите, иначе мы все умрём. Ньюсекай подозвал помощь и начал координировать. К ножке кровати крепко подвязали канат. Сначала сам Ньюсекай спустился по нему, потом и тело привязали в импровизированном мешке и медленно опустили. Но под конец узел не выдержал и порвался, первый последователь схватился за мешок. У него не было никакой опоры, вес затягивал его в бездну. Он весь покраснел, начал скользить по гладкому бетону. — Пускай, только сам не упади! — Лиска от страха начала кусать губы и чесать руку. Обошлось. Тот нашел способ удачно подхватить тело и затащить его обратно. Он облегчённо выдохнул и показал жест «окей». Но задача далее тоже была не из лёгких, во-первых, надо было разделать вообще всё мясо, а потому убрать все органы и нечистоты. Кровища, кишки, дерьмо, адская работа. А Ньюсекай был брезгливым человеком. Он сделал себе импровизированную маску, чтобы не вдыхать весь этот ужас, и всё равно рвота то и дело подступала, он отходил, умывался и откашливался. Через несколько часов он так сильно от этого устал, что начал резать руки, что повлекло риск заражения. — Кто будет есть сегодня? — Спросил он, когда наконец закончил. Таких было только четверо — он сам, Ратко, Алеф и тот немой парень. Главный подтянул уставшего повара с мешком мяса. — Ну давайте, приятного аппетита? — Алеф протянул руку за своей порцией. — Погоди. Сейчас покажем магию. — С обессиленным энтузиазмом ответил Вестник Мира. Все пытались сохранять бодрость духа даже при таких непростых обстоятельствах. Мясник не по признанию открыл кран и начал раздеваться. На одежде и коже была куча пятен от разного рода мерзости. Для чистоплотного парня это совершенно непереносимое состояние. — Я буду мыться. Если не хотите смотреть, отвернитесь, а если хотите,… вы странные. И по завершению процедуры он обмотал кусок ткани вокруг бёдер и развесил одежду. Как приехала платформа, еду с неё все разделили, что не стоило почти ничего в калориях. Но одна кость с крупицами курицы была привязана за проволоку. Зачем, пока было загадкой. Эту кость свесили с края так, чтобы она была под самым потолком верхнего этажа. Как только платформа уехала на 2 этажа ниже, «кухня» начала нагреваться. — Ого! Что это? — Задали вопрос Тито, опуская в дыру руку. — Стоять! — Ратко резко убрал её. — Сгоришь. — Это механизм, который не позволяет оставлять еду у себя, когда она уезжает. На другие этажи не влияет. Мы это эксплуатируем. — Пояснил Ньюсекай. — Жарите что-ли? — Марис. — Да. Задумчивое «Вот оно как…», которое значило, что это совсем другое дело есть приготовленное. Всё же, не голодать же месяц. А если следующий тоже? После того, как мясо достаточно прожарилось, этот кусок еды был помещен в нейтральное пространство, где не засчитывался ни тот, ни другой этаж. Ньюсекай достал готовое мясо, остальное положил обратно вниз. Кость опять свесили — оно заморозилось. — Вот это вы придумали… Ратко, это же была ваша идея? — Фаарада всплеснула руками. — Нет, кто-то на нашем пути подсказал. Мы не думали, что будет ситуация, в которой оно пригодится. Идея ведь была на миллион, мясо теперь не гнило, не было таким скользким и отвратительным, да, пусть без соли, так что вкусным его нельзя было назвать, но оно было съестное! Не вызывало рвотных позывов, да и инфекции с него, если были, сжигались. Четверо мужчин засели кушать. — Вот, а прикиньте, — начал Алеф, — Если один человек другого будет за ноги держать, а тот кусок еды на потолок снизу скотчем прилепит, это что, можно убийство организовать? — Можно. Но только в итоге человек сможет уехать на платформе. Не пойдёт. — Что за разговоры? — Ратко фыркнул. — Мало ли, надо будет врагов нейтрализовать. — Пожал плечами Ньюсекай. — Нашли друг друга, два психопата. — Он покачал головой. — А то! — Алеф приобрел «товарища психопата» за плече и запел: — Психопат и психопат, все мы психопаты, нынче дали нам друзья целый… — Целые салаты. — Закончил Ньюсекай. От улыбки у него на щеках аж ямочки проступили. — Но вообще я точно не психопат. Ратко ещё сильнее помрачнел. — Что грустим, Ратко? Всё же так славно выходит! — Алеф подался вперёд к нему. Он явно всё прекрасно понимал и был готов пойти на конфликт. Мессия проигнорировал. А Алеф опять запел: — Не ревнуй — не ревнуй, а ни то получишь… ! — Плохое настроение. — Закончил Ньюсекай. — Ну не совсем. Ра-атко, друзьями надо делиться. — Блондин толкнул его в грудь. — Мы не друзья. — Уточнил журналист. — Ой, а кто тогда? — Хватит пороть эту чушь, Алеф! — Ратко не выдержал и стукнул кулаком по бетону. — Я вижу, что ты делаешь! — Не беспокойся, не уведу я… Его схватили за воротник. Они оба встали. — Слушай, мальчик. Я здесь главный. И не тебе это оспаривать! Сейчас и Ньюсекая против меня настроить хочешь? Доминантная поза, грозный авторитарный голос, пронзительный взгляд, прямо весь комплект. — Слушай, — Тот смотрел нахально и расслабленно — дядя. Тут только ты своего кента против себя настраиваешь. Спустил блять одного рубить трупак этот. — А почему сам не вызвался?! — Перебил Ратко. — А ты почему не вызвался?! — Начал повышать голос Алеф. — Брейк. Не петушитесь. Второй день только. — Ньюсекай поставил между ними руку. — Алеф, Ратко у нас главный, ты его не сместишь, это не обсуждается, даже не пытайся. Ратко, веди себя как лидер. В последние дни я тебя не узнаю, как в прошлое деградировал. Оба, делая глубокие вдохи, и сохраняя прямой зрительный контакт, разошлись. Благо, сегодня это был момент максимального напряжения. До самого вечера все занимались своими делами. Время ложиться спать. Главный сидел возле первого последователя, который уже почти заснул. Он тихо к нему обратился. — Ты же видел, что он сам меня провоцирует? — А ты не поддавайся. Он же подросток. — Не водись с ним, я же вижу, он что-то замыслил. Он в тебе психопатские качества ещё пробудит. — Нет у меня таких качеств… — Он обо мне говорил? — Ничего плохого. Только спрашивал. — А что? — Ничего важного. Ратко, ей богу, ты как животное. Нет для тебя никакой конкуренции. Просто учись у него, видишь, он настроение поднимает всем. — А почему ты меня не разбудил? — Больше не забуду. — И первый последователь отвернулся. Казалось бы, один человек, а сколько проблем! Посреди ночи они сменили караул. Поутру главного разбудили, как положено. Он подуспокоился. Всю следующую неделю проблем было не много. Уже за это время почти все перешли на мясо. Те, кто ели, сильно отличались от голодающих, они были активнее, веселее. В тесноте рождались мелкие конфликты по типу, чей это матрас или кому первому в туалет, но это решалось элементарно. Ньюсекай каждый день спускался жарить и замораживать мясо. Главным вопросом всё время оставался тот, чем же себя занять. Ответов было немного: сыграть в маджонг, рисовать углём, тренироваться (ещё лучше попросить Ратко, для которого это была возможность к социализации). Каких только игр не придумывали… Мастером восточных были Тито, а уже более привычных нам Марис. Точки, го, чинчиро (кости вырезали из буквальных костей), ассоциации… Даже Ратко начал участвовать. Он понемногу ассимилировался. Руководить — дело одно, а приятельствовать, это другое. Его ценное доверие никто из новых пока не завоевал. Фаарада предлагала ему спуститься с ней вниз для занятия всем понятно чем, но ему она, к сожалению, не нравилась. Ньюсекай ещё сильнее сплотился со своей группой. С Лиской они нашли общий язык в чувстве юмора и съёмке, Алеф учил его приёмам из единоборств, в которых разбирался. Вопрос по поводу Магоро… рассосался сам собой, Ньюсекай прекрасно понимал, что тот ещё хотел увидеть внуков, отшутился, что и Ратко его душил, на том они и порешили. Бывший обладатель верёвки был благодарен ему за прощение и даже зауважал. Ньюсекай был социальной бабочкой, как и всегда, а Ратко опять эмоционально изолировал себя. Как и в юности, если это было что-то не для дела, он если участвовал, то молча. Не умел развлекаться.