Просто дыши

Когда приходит ночь вся жизнь по взмаху руки прекращается. В это время, если ты не спишь, тебя переполняет лёгкость и ощущение какого-то волшебства. Когда люди исчезают, просыпается природа. И если тебе удается застать это пробуждение, приходит осязаемое чувство единства с ней. Будто ты единственный выживший на этой планете и только ты по-настоящему  можешь почувствовать ночь. Проснувшись посреди ночи, тебя охватывает не только радость от того, что ты один это видишь, но и страх того, что ты совсем один. Будто все монстры выходят только под покровом ночи и, выползи ты из-под своего одеяла, они не упустят возможности, чтобы съесть тебя с потрохами. Эти монстры ужасны, ведь они созданы из всех страхов и переживаний. Они настолько точно копируют всё темное в твоей душе, что начинаешь верить, будто они реальны. И лишь когда всходит солнце они отступают. Прячутся в темных коморках, под кроватью или в шкафах. Заползают под паркет и в дымовую трубу, чтобы их никто не заметил и не прогнал. И тогда, с приходом ночи, они  вновь показывают свои уродливые лица. Лесли не любит спать. Она с радостью провела бы всю ночь со своими чудовищами, лишь бы не закрывать глаза и не оставаться лишь с собой. Когда-то, она не спала по несколько суток, но в итоге у нее начали появляться галлюцинации и она заставила себя спать хотя бы пару часов в день. У некоторых её знакомых тоже были проблемы со сном, но они обращались к помощи медикаментов и им становилось легче. На других война подействовала иным образом и с того момента они не хотели тратить свое время на какой-то сон. Они сполна осознали, что жизнь когда-то закончится и теперь хотели использовать свое время полностью. К чему это привело Лесли не знала, ведь давно перестала обмениваться письмами со своими друзьями, а с недавнего времени и читать газеты. Поэтому она могла лишь догадываться как выглядит жизнь за пределами этих стен. Она живет в Норе уже около недели. На самом деле всё не так плохо, как могло бы быть. Её не любят здесь, это правда, но скорее всего это просто защитная реакция, которая может и пройти. Во всяком случае ссор больше не было и как сказал недавно Перси: «Это время тишины, пока мои родственники не привыкнут». Настоящей тишины нет, она периодически обменивается парой фраз с каждым из жильцов этого дома, но не из интереса, а скорее из вежливости. Больше всего говорит с Гермионой. Она сейчас ответственная в саду. Магловским способом выращивает зелень и ягоды, следит за фруктовыми деревьями. В среду Лесли застала ссору между ней и Роном, но смысла так и не поняла, так как не слышала слов. Не то чтобы ей было интересно, но то, как обеспокоено выглядело лицо парня, заставило её задуматься не случилось ли чего важного. Сама она работает на кухне. Когда она вызвалась, Молли выглядела озадачено. — Что ты, милая, не стоит, — сказала она тогда, — я со всем справляюсь. И плюс ты итак нам помогаешь финансово, большего нам и не надо. Тогда Лесли удивило как легко эта женщина использует слово «милая» в разговоре с почти незнакомым человеком. Не сказав больше ни слова, она вышла в сад к Гермионе за овощами и стала рядом с Молли нарезать огурцы. — Я была бы рада, если бы Вы позволили мне Вам помочь, — сказала Лесли, когда выкладывала овощи в салатницу. —  Когда я училась в Шармбатоне нам рассказывали, что настоящая леди не должна готовить. Она должна знать основы кулинарии, но скорее всего это никогда не понадобится. И несмотря на это я посещала кулинарный курс каждый год. — Неужели у вас в школе были такие предметы? — О, конечно, — прыснула Лесли, — нас же хотели вырастить девушками, а не просто людьми. Поэтому нам впихнули и вышивание, и танцы, и уроки этикета. Вы знали, что в высшем обществе я бы не могла начать с Вами разговор? — Из-за того, что я ниже по статусу, — Молли улыбнулась. — Из-за того, что Вы старше. Я рассказываю Вам истории из своей жизни, хотя Вы ничего не можете из них почерпнуть. Это значит, что я отнимаю Ваше время. Если бы Вы спросили как проходило моё обучение, я бы могла рассказать, но сейчас я себя показываю абсолютно невоспитанной леди, — Лесли говорила это с серьезным лицом, но её глаза улыбались и шутливый тон показывал, что её не волнует то, о чем она говорит. — Это значит, милочка, что Вы очень плохо учились, — миссис Уизли попыталась скопировать типичный тон аристократов. И они вместе засмеялись. Возвращаясь к сегодняшнему дню важно отметить, что погода за окном оставляла желать лучшего. В этом году лето решило вдоволь наиграться с жителями западной Англии. Жара стояла просто невероятная и жители Норы вынуждены были проводить дневные часы внутри дома. Вентилятор был один и весьма старый, поэтому всё семейство размещалось под ним и занималось своими делами. В одну такую послеобеденную встречу Гарри сказал, что это ему напомнило гостиную Гриффиндора в старые-добрые времена. В эти моменты Лесли чувствовала себя некомфортно. Она не знала этих людей раньше, а если бы и знала, то из-за предрассудков семьи никогда бы не проводила время вместе. Всё еще стесняясь говорить с ребятами, она предпочитала проводить время за книгой, хотя невольно поглядывала на Уизли и их гостей во время игры в плюй-камни или разговоров о детстве. Утро было для неё более комфортным. Она взяла себе за привычку в утреннее время гулять по окрестностям. Гермиона сказала, что это место охраняют невероятно сильные чары. Их наложили мракоборцы из министерства и укрепили доверенные лица из Ордена Феникса, чтобы в случае попадания информации не в те руки, один человек не смог бы их снять. Купол, который они образовывают, не заканчивается только домом и близлежащим садом, а включает в себя два ангара, большое поле и кусочек озера. Просыпаясь рано утром она бродила по полю, рассматривая мышиные норы, собирала полевые цветы и приносила их в комнату Джинни и на кухню и просто дышала. Специально одевая легкую одежду, она чувствовала приятный холодный ветер, который гулял по её коже и подносил её волосы вверх. Когда-то её волосы были длинные и сияли против солнца. Русый цвет достался ей от бабушки и она очень выделялась на фоне смольных волос, типичных для её семьи. В её школе показателем красоты являлись именно ухоженные волосы. В первый свой год, Лесли даже просила у Санты на Рождество дорогую сыворотку для их ухода, чтобы не отличаться от своих соседок. Когда она возвращалась к своей бабушке в Испанию, она всегда подвязывала высокий хвост какой-то пестрой лентой, на что тамошние парни всегда обращали внимание. К четвертому курсу волосы были её личным достижением, чем она невероятно гордилась. Лесли любит вспоминать это время. Когда её насильно подстригли под мальчика в деревне, она лила горькие слезы. Ей сказали, что слишком красивые волосы её выдают и к ней в будущем могут быть вопросы. Соседям же это объяснили эпидемией вшей. Тогда она считала, что это заявление было унизительным, но когда Пожиратели смерти не узнали в ней аристократку, она плакала от счастья. К зиме её косы отросли до плеч, а сейчас достигали уровня лопаток, но волосы больше не сияли. Они стали тусклыми, как выжженная трава и не имели больше никакого смысла.  Обычно, после утреней прогулки она помогала Гермионе собирать ягоды, а после, вместе с Джорджем, накрывала на стол. Он всё еще довольно враждебно к ней относился, но по привычке шутил и подкалывал, как и всех окружающих. Её рост не раз становился причиной насмешек, хотя она ничем не отличалась в этом плане от его сестры, а просто не могла дотянуться до верхних полок стеллажа с посудой, который, казалось бы, сгодился только великану. — Ну же, ну, давай-давай, — постоянно говорил он в моменты, когда Лесли тянулась за графином, — еще чуть-чуть и ты сможешь. На самом деле это чуть-чуть означало около полуметра и она, и Джордж прекрасно понимали, что девушка никогда не дотянется. Тогда он делал страдальческое выражение лица и говорил: — Ну вот, папочка Джорджи должен опять делать всё сам. На него правда хотелось злиться в такие моменты, но у Лесли невольно появлялся смех, который она старательно прятала в кашле. На самом деле работа Джорджа по дому заключалась в уборке ангара и переносе туда овощей и фруктов для зимнего времени. Но он говорит, что его успокаивает методично раскладывать вилки и поэтому ему никто не препятствует. — Знаешь, — сказал он сегодня, — каждый раз, когда я их раскладываю, я понимаю, что все члены моей семьи остались живы и имеют возможность кушать вместе. Взгляд Джорджа был грустным, хотя на устах была улыбка. — Фордж у нас довольно поэтичный, — Фред выглянул из гостиной, — я всегда ему говорил, что ему стоит написать книгу. — Ой, отстань. — на щеках у близнеца появился румянец, — Я с радостью займусь этим прямо сейчас, а ты пока поможешь Лесли с тарелками и стаканами, — выходя из кухни он сделал рожицу, адресованную его брату. — Не переживай, он не обиделся. Просто в такие моменты он всегда грустит, а, как ты знаешь, грусть легко переходит в ярость, — Фред подмигнул и начал раскладывать стаканы. — Так что, Лесли, мама сказала, что ты не местная? — Училась за границей, — она поправила парня. — Я родилась на территории Шотландии чтобы ты знал. — Ах, точно. Ещё одна чистокровная штучка, — он поднял голову от тарелок. — Типо того. Мне уже всё равно на эту чушь, — она пожала плечами. — Уже? — он посмотрел презрительно. — Ага, — она говорила это разливая лимонад в графины. — Когда-то я была одной из этих сук, что унижают за происхождение. — Как и твой отец? — Фред уже закончил со своей частью работы и опирался на дверной косяк. — Как и мой отец. И если ты надеешься услышать, что мне жаль, то это не так. В этом вопросе для нас был один правильный ответ, без права выбора стороны. Такие, как вы, никогда не поймут нас. Легче всего просто осуждать, не принимая другой стороны. — Вас, родившихся с золотой ложкой в заднице? — его челюсть сжалась, — Нам и не надо вас понимать. То, что вы спонсировали этого ублюдка не делает вас особенными или загадочными. Вы сами взрастили для себя опасность, а теперь пытаетесь строить из себя жертв. И в следующий раз, если захочешь что-то объяснить, используй для этого нормальные слова, а не заученные выражения. Он вышел в сад через кухонные двери, нарочно зацепив её плечом. Фред оставил слово за собой и Лесли понимала, что он прав в том, что стоило нормально поговорить. Она злилась на себя, что не сдержалась, когда его шутливый тон начал выводить её из себя. Обиднее было то, что она сама перевесила чашу весов, на которых находились их с близнецом отношения, в минус. Надо было бы это как-то решить. После трапезы, они опять сидели в гостиной. Лесли не могла сосредоточиться на книге из-за произошедшего и поэтому просто изучала присутствующих. Джинни была в вельветовой юбке и льняной рубашке, в которой расстегнула все верхние пуговки, которые позволяло приличие. Её голова покоилась на коленях у Гарри. Перелистывая страницы какого-то старого журнала для ведьм, она морщила нос от плохих нарядов, или выражений редакторов. Гарри был одет в просторную белую футболку и тонкие широкие джинсы, которые он закатал до колена. Когда он вздыхал от очередного комментария Джинни, украшение на шее поднималось выше и можно было увидеть медальон с фотографиями. Что было внутри Лесли не знала, но понимала, что там было что-то ценное. Рядом сидел Рон и раскладывал волшебные шахматы для новой партии. На его щеках были ямочки от улыбки, которая появилась из-за очередной победы. Когда он задумывался, он теребил сережку в ухе, или засматривался на Гермиону, пока та читала рядом на кресле. На Роне была свободная тенниска. На ней был принт с минималистическим солнцем и луной, которые на фоне основного черного цвета, блестели золотом. Штаны, чуть большего размера, чем он имел, поддерживались широким ремнем. Скорее всего эти штаны ему достались от братьев. Гермиона постоянно доставала сладости из карманов своих широких шорт, которые сидели слишком высоко. В них была заправлена футболка с какой-то квидичной сборной, которую она явно украла у своего парня. Рядом с окном сидели Фред и Джордж. На них взгляд девушки падал чаще всего. Они переговаривались довольно тихо и писали что-то в свой дневник. Можно было бы подумать, что они что-то замышляют, но они просто не хотели никому мешать.  — В последнее время Фред и Джордж стали очень тихими, — сказал как-то утром Артур, когда мимо него прошли близнецы. — Я даже не могу понять хорошо это или плохо. Взгляд Лесли скользнул по Джорджу. У него, как обычно, были закрытые рукава. Он сидел в рубашке, так же как и у Джинни, расстегнутой на верхние пуговки и в джинсовых шортах, что доходили до колен. Его ноги лежали на коленях брата, который был абсолютно не против. Фред единственный сидел в майке. Его плечи обгорели на солнце и имели такой же цвет, что и его волосы. На них, как и на лице, появились веснушки. Когда он думал, он покусывал карандаш и, почему-то, у девушки от этого перехватывало дыхание. Различать их Лесли научилась быстро. Во-первых, ухо, что было отсечено Сектумсемпрой было маяком. Во-вторых, Фред был более худым. После его длительного восстановления от Битвы за Хогвартс, он потерял много килограммов и всё еще не наверстал. В-третьих, Джордж носил более закрытые наряды, когда у его брата всегда были открытые руки и ноги. Один раз волшебница увидела его без футболки в саду, но не стала разглядывать, так как сочла это весьма бестактным. Позже она пожалела, ведь услышала от Джинни, что они тоже играли в квидич, а значит имели неплохую форму. Её прервали Молли и Перси, что вышли через камин. Этот способ перемещения был открыт только для них и Артура, а значит, что если бы кто-то из семьи решил куда-то отправиться, ему пришлось бы выйти за купол. Хотя на самом деле никто не хотел покидать Нору. Там, за её пределами был мрак, который никто не хотел опять ощущать на своей шкуре. Ограничения для каминной сети были сделаны для безопасности этого места. Через него доставлялись продукты и снадобья из аптеки только при подтверждении одного из трех волшебников. Это была очередная подстраховка, на случай перехвата одного из работников Министерства, что отвечали за эту работу. — Лимонаду? — Лесли поднялась на ноги. — Не откажемся, — сказала миссис Уизли и упала на стул на кухне. В последнее время она довольно часто помогала мужу на работе. Кадров не хватало и на мистера Уизли взвалили слишком много работы, с которой он не справлялся. В такие моменты Молли доставала свои очки и садилась писать за мужа отчеты. Иногда она это делала в гостиной, когда у нее болели ноги на погоду, но чаще она отправлялась с ним и со своим сыном на работу. У Перси были красные глаза. Однажды Фред сказал, что ему стоило бы курить поменьше травки, на что парень ответил, что не отказался бы от нее в данный момент. На работе был полный беспорядок. Вопросы, которые откладывались на месяцы, начали всплывать со сменой главы министерства и таким штатным работникам, как Персивальд, приходилось с ними справляться. Он всегда был одет только в темное. Рубашки, мантии, брюки, всё носило траурный цвет. Ярким пятном были лишь его волосы, да серебреная пряжка ремня. Когда он возвращался, он всегда пил кофе, массажировал виски и шел спать. Он говорит, что кофе его усыпляет лучше всяких зелий и кроме этого его приятно пить, в отличие от всего сваренного в котле. С уходом Перси, все тоже разошлись с гостиной. Сутки уже близились к вечеру, а значит можно выползать из своего логова. После остатка дня и непродолжительного ужина, все разошлись в постели. Сегодня Гермиона ночевала со всеми. Они периодически с Джинни ходят спать к мальчикам. Девочки пытаются это скрывать, но об этом знают абсолютно все в этом доме и просто игнорируют. Они уже не маленькие и никто им не может этого запретить, даже если бы захотел. — Как тебе эта книга? — спросила шатенка. По рекомендации Гермионы, Лесли начала читать «Джейн Эйр: Рождество в Индии». Магловская литература сильно отличалась от той, к которой девушка привыкла. Она была более красочная, интригующая. В этих книгах создавались новые миры и описывались так качественно, будто автор там провел пол жизни, не меньше. — Мне очень нравится. Я пока не дочитала, но всё жду когда она решится изменить мужу с Джоном, — сказала Лесли выглянув сверху. — О, — протянула Джинни, — это мой любимый момент. — Ты тоже читала? — Гермиона весь поток подсадила на эту книгу. Я скорее удивлена, что она решила читать женский роман. Совсем не в её духе. — Ой, не делай из меня ханжу, — в Джинни полетела подушка. — Мне вообще-то тоже нравятся такие книжки, — Уизли подняла брови. — Ну ладно, там важную роль играет феминизм, но… Её уже никто не слушал, ведь девушки залились смехом от того, как Гермиона покраснела, когда её поймали на лжи. Они еще немного пообсуждали главную героиню и выключили свет, чтобы лечь спать. Около трех часов ночи Лесли проснулась. Очередной раз она сгорала во сне вместе с местными жителями. Этот кошмар преследовал её уже давно и стабильно после него она не могла спать. Лежа на кровати, она смотрела в потолок около получаса, а потом, как обычно, выходила подышать воздухом. Спускаясь по лестнице, девушка отметила, что ночь выдалась довольно прохладной. Она не хотела возвращаться в комнату девочек, у которых слишком чуткий сон. Учитывая еще то, что паркет в комнате скрипит, удачей её поход за теплой одеждой точно не закончится. Открывая кухонную дверь в сад, она почувствовала легкий ветер и запах табака. Повернув голову она заметила, как горит сигарета в зубах у парня. И как блестят его синие глаза. — Привет, — выдохнул Фред.