Просто дыши

У вас бывает чувство полного смятения? Когда мозг не может сгенерировать дальнейшее действие и оставляет тебя одного со всем разбираться? Лесли ненавидела оказываться в подобных ситуациях. Выйдя ночью в сад, она не ожидала никого встретить. А уж тем более человека, с которым у неё были самые напряженные отношения во всем доме. Её всё еще не отпускало ощущения ужаса после пережитого ночного кошмара. Единственное, чего она хотела, это расслабить плечи в кресле на веранде и смотреть в одиночестве на звёзды. Может, она бы покурила косяк, что припрятала в кармане её сумки, и отправилась бы дальше спать. Но тут стоял он и прожигал её взглядом. — Ты присоединишься, или как? — сказал он с ухмылкой, — Я не кусаюсь. Если ты конечно не будешь меня об этом просить, — взгляд Фреда скользнул по телу Лесли. — Милый наряд, кстати. Наконец-то её сознание заработало. Видимо парень напомнил ей, что она одета лишь в длинную футболку и нижнее белье, что совсем не способствовало долгому нахождению на улице. Хоть было лето, но ветер, что гулял по ночам, заставлял тело покрываться гусиной кожей. И холод заставил её мозг запуститься. — Не против если я побуду здесь немного? — она села на кресло рядом с парнем и сложила ноги по-турецки. — Я же сам предложил, — он распустил волосы, что были подвязаны резинкой. — Как жизнь, Особенная? — Послушай, мне жаль, — она вздохнула. — Жаль насчет чего, позволь узнать? — Что вывалила на тебя типичное чистокровное дерьмо. — Ага, — он вздохнул. — Было не очень мило с твоей стороны. На минуту воцарилось молчание. — Ты права, — Лесли вопросительно подняла бровь. — Ну, я о том, что мы вас не понимаем. Просто нам же никто даже не объясняет, чем же вы отличаетесь от таких, как мы. Кроме денег, конечно же. — Чтобы ты знал, не у всех имеются деньги. Очень многие семьи не могут даже содержать свои многочисленные особняки, на которые уходят просто невероятные суммы. Они настолько не хотят пасть в глазах остальных именитых семей, что отказываются их продавать. И вместо этого рожают детей, которых выменивают как товар. Все эти браки по расчету — фикция, — она сделала непонятный взмах рукой. — Никому не нужна эта чистая кровь, которая уже давным-давно всех породнила и превратила все новые союзы в инцест в энном поколении, — Фред рассмеялся. — Что? Так же оно и есть. На самом деле все эти браки заключаются только для переливания капиталов. — И почему тогда ты всё еще не замужем? — он сделал очередную затяжку. — В последнее время же было много возможностей заключить брак. Когда я бросила школу, например. О, или когда один за другим хоронили друзей семьи. А может когда этот фрик напал на вашу школу, — Фреда передёрнуло. — Прости, не хотела задевать больную тему. — Всё в норме, — он немного помолчал. — Так когда ты выйдешь из Норы нам нужно будет ждать прекрасную весточку, что мисс Бёрк теперь миссис? — Спасибо, откажусь. Я больше не хочу быть в этой паутине лицемерия, поэтому как-то без меня. Фред выкинул бычок куда-то в сад и откинул голову назад. — Почему ты не спишь? — Лесли повернула на него голову. — Я редко когда сплю. В последнее время я часто видел тебя здесь по ночам и всё думал спуститься, составить компанию. А потом мы сегодня повздорили, — он улыбнулся и на его щеках появились такие же ямочки, как и у младшего брата, — и я подумал, что это будет самый подходящий момент поставить тебя в неловкое положение за то, какой занозой ты была днём. Парень прогнулся в спине, чем-то напоминая кошачьи манеры и вытянул свои босые ноги. — Скрутишь и мне сигарету, — Лесли вновь обратилась к нему спустя минуты молчания. — Без проблем. Он достал папиросную бумагу, табак, что отдаленно напоминал запах вишни и фильтры из своего кармана. Когда он облизывал готовую сигарету чтобы она скрепилась, девушка невольно засмотрелась на его движения. — Держи, — он передал ей сигарету и поднес зажженную спичку, когда Лесли взяла её в зубы, — и в следующий раз не рассматривай меня так сильно. Если тебя, как аристократку этому не учили, то я очень разочарован в зарубежном образовании. Он улыбался как Чеширский кот. Знал, что очередной раз выбил почву из-под чьих-то ног и был этим весьма доволен. Смущение Лесли расползалось по её щекам неровными пятнами. Она закашлялась после такого заявления и сейчас выглядела напряженно. — Расслабься, я не против, когда мною любуются. Фред встал на ноги и пошел в сад. Он немного подкатал свои штаны и довольно мычал, когда его голые ступни касались росы на траве. Остановившись, он поднял голову и долго смотрел на звёзды, пока не повернул голову на Лесли. — Не присоединишься? — его лицо было расслабленным. Он опять крутил резинку на своем пальце. Вообще за ним можно было заметить привычку постоянно распускать и завязывать волосы. Обычно он это делал в моменты когда думал, или же, когда отдыхал после тяжелой работы. Он прикрывал веки, распускал волосы и ложился на диван. Иногда Джинни садилась рядом с ним и массировала его голову. Выглядело это весьма мило, хотя будь бы она не сестрой, этот жест могли бы воспринять проявлением чего-то глубинного, а может даже и интимного. Его резинки для волос были раскиданы по всему дому. Он постоянно их где-то забывал, или терял, когда они выпадали из кармана. Но чаще всего он, как и сейчас, крутил их на пальце, пока они не улетали восвояси. А точнее под диван, на кухонные полки, в камин и прочие места, где никто бы их не стал искать. Позже Гарри во время уборки этажа их находил и приносил целые пакетики с потерянными вещами Фреда. Его волосы действительно были красивыми. На солнце они становились огненно-красными, от чего сам вид парня казался нереальным. Наверное, его можно было бы сравнить с каким-то божеством, вроде Бога Солнца Ра. Казалось, родись они пару тысяч лет назад, Фреда бы точно считали каким-то внеземным творением за его необычную красоту. Но всё же, нельзя сказать, что это качество можно было присудить только ему. Все в семье Уизли были привлекательными. Сочетание рыжих волос и синих глаз заставляло, как минимум, обратить на них внимание. Лесли была уверена, что не сиди они тут, каждому бы из детей этой четы приходили бы письма от поклонниц и поклонников, которые хотели бы встретиться и поговорить о жизни за чашечкой сливочного пива, а может даже и огневиски. Но девушка отмечала, что только Фред умеет пользоваться своей внешностью. Его движения были всегда плавными. Он двигался точно кот за своей добычей. Когда он перебирал волосы пальцами, он садился всегда против света, дабы солнечные лучи проходили сквозь пряди и освещали его скулы и веснушки. Он умел задерживать взгляд на ком-то, чтобы это не выглядело неловко. И одевался только в ту одежду, которая ему действительно идет, чем не мог похвастаться, например, Джордж. Стоя в траве он выглядел точно статуя какого-то чудовища, что соблазнив тебя, перегрызет горло или, может, заберет с собой в Преисподнюю выполнять какие-то ужасные поручения. Перед тем как ответить, Лесли пришлось сделать вдох. — Откажусь. Я слишком неподходяще одета для таких прогулок, — она украла подушку, что была у Фреда на стуле и поместила её на подлокотник, положив на неё голову. — Держи, — парень кинул ей свою ветровку. — И чем это, по-твоему, должно мне помочь, умник? Ноги у меня всё равно голые. — Как знаешь, — он улыбнулся и пошел дальше гулять. — Забери её, она мне не нужна. — Нужна. Ты слишком неподходяще одета. Начало всходить солнце. И Лесли могла увидеть силуэт парня, что уходил всё дальше от дома, неспешно передвигая ногами, и, поднимая голову, жмурился от света.  «Выпендрёжник» - подумала Лесли и через пару минут отправилась дальше спать.

***

Какое же оно «доброе утро»? Давно забыв это ощущение, проснувшись с этой легкостью на душе, можно подумать, что ты попал в рай. То чувство, когда тепло расползается по коже, от корней волос и до пяток. Когда тело чувствует себя отдохнувшим и всё, что тебе хочется — медленно-медленно вытянуть носочки и сладко зевнуть, прогнувшись в спине. И солнечный свет, что пробивается в комнату, не кажется слишком ярким, ослепляющим, а лишь добавляет ощущение умиротворенности. У Лесли давно не было такой роскоши. Она просыпалась ночью после кошмаров и ненавидела свое тело, простыни, лунный свет и всё, что её окружало. Иногда, уснув днем, она просыпалась с головной болью и ещё сильнее ненавидела день, что она проживает, будь на то причина, или нет. Когда её мать еще была жива, она часто видела, как она спит. Маму можно было найти на диванах, в саду, у Лесли в комнате. Как-то раз девочка застала спящую маму на ковре в гостиной. Тогда это было игрой, неким заданием, в котором юная волшебница должна была вести себя тихо, как шпион, дабы не разбудить Энид*. Когда же миссис Бёрк просыпалась, она всегда была не в настроении. Она могла кидаться предметами, плакать без устали или сидеть неподвижно несколько часов. В детстве Лесли стала не любить спать. Она думала, что именно факт сна, а не пробуждения расстраивает маму. Сейчас волшебница стала понимать мать. Каждый раз, во сне, когда твоя голова пустеет и мозг работает без твоей помощи, каким бы неприятным не был сон, ты ощущаешь настоящую легкость. И лишь болезненное пробуждение заставляет тебя желать опять забыться во сне. Но сегодняшний день был исключением. Впервые за год, если не больше, Лесли выспалась. Она чувствовала легкость на яву и наконец-то была полна энергии. Спускаясь по лестнице, она напевала какую-то магловскую песню себе под нос. Зажмурив глаза от солнца, она поняла, что на дворе уже послеобеденное время, а значит, с учетом ночных часов, она проспала четырнадцать часов, вместо привычных четырех. — Привет, соня, — окликнула её Гермиона, что мыла руки на кухне от грязи. — Мы не хотели тебя будить к обеду, поэтому если голодная, то я могу что-то приготовить. — Умираю от жажды. — Идем. Гермиона вышла в сад. Лесли ступала по траве голыми ногами и получала наслаждение от того, как нагрелась земля. Ветер нес в себе запахи овощей и свежескошенной травы, параллельно поднося вверх волосы девушек. Медленным шагом они дошли до колодца и, пока Гермиона опускала ведро, Бёрк запрыгнула на его край и стала болтать ногами. — Как спалось? — спросила Грейнджер, улыбаясь против солнца. — Прекрасно, — потянув руки, девушка мечтательно зажмурилась. — Давно такого не чувствовала. Сделав большой глоток воды из металлической кружки, Лесли вздохнула с удовольствием. Вода текла по её подбородку, но впервые за долгое время ей было всё равно на её внешний вид. Она привыкла заботиться о том, чтобы выглядеть подобающе и даже щеголяя перед Фредом в одной футболке, девушка позволила себе это, ведь знала, что выглядит довольно обаятельно. «Держать марку» - вот, что всегда говорили ей воспитатели порядка в школе. «Найти выгодную партию» - то, что они по-настоящему имели в виду. Поэтому выйди она нагишом, но в хорошей физической форме, это не считалось бы по устоям Шармбатона чем-то недопустимым. А вот пить воду с колодца, как селянка, у которой всё течет по щекам было бы ужасным позором. Но в этом месте, вся остальная жизнь будто бы не существовала. Они застряли в бесконечном летнем дне, где наконец-то можно быть собой. Будто день сурка, что с наступлением ночи постоянно обнуляется. И Лесли начала ловить себя на мысли, что иногда хочет согнуться, как креветка, вместо аристократически-ровной спины. А иногда хочет есть не помытые фрукты, доставая их прямо с деревьев. Или, может даже, выбраться на одно из таких деревьев и провожать солнце в конце дня. — Будешь? — Лесли протянула чашку Гермионе. — Спасибо, — она тоже с наслаждением сделала глоток. — Так как обстоят дела? — Ты о чем? — девушка подняла брови. — Ну, знаешь, жизнь здесь и всё такое, — Грейнджер обвела рукой дом. — Привыкаю. Как и все ко мне. Иногда мне кажется, что отец купил вас всех. Прости за грубость, я не имею в виду, что вы продажные, — Бёрк замолчала на минуту. — Скорее то, что он вас обманул и скоро вы поймете, что те деньги этой семье не особо и нужны. И тогда я окажусь снова одна, — девушки встретились глазами. — Знаешь, — Гермиона опустилась на траву, — в ближайшее время это точно не произойдет. Мы все на мели. Мой семейный счет заблокирован, ибо он был записан на родителей, которые теперь в Австралии, Гарри многое пожертвовал для восстановления Хогвартса, а остальное потратил на еду и прочее пока мы были в бегах. А у Уизли деньги никогда не водились. Сейчас у близнецов нет заработка, драконы Чарли никому не нужны и он просаживает на них собственные деньги, Билл пытается отстроить дом для них с Флёр, учитывая, что скоро будет пополнение. А Перси собрался уйти с Министерства, — Грейнджер выдохнула и посмотрела на то, как Рон косит траву. — Только ты никому не рассказывай, он не хочет пока говорить семье. Боится, что разочаруются. Понимаешь, он столько взвалил на себя чтобы они гордились, что теперь очень сильно боится это потерять. Девушка начала срывать траву и накручивать её на палец, чтобы чем-то себя занять, а затем затараторила: — Понимаешь, я могу с ним поговорить по душам. С другими такого нет, меня просто не слушают. Кому нужна зубрила Грейнджер? А он слушает. Ты не подумай, — она посмотрела на Лесли, — это не какая-то интимная близость, скорее ментальная. Но иногда мне хочется с кем-то обсудить то, что он мне сказал или что я подумала в данной ситуации, но Гарри не умеет хранить тайны, а членам семьи Уизли я не могу рассказать секреты Перси и поэтому я вывалила всё на тебя, — она помолчала немного и добавила, — Прости. — Гермиона, — девушка подняла глаза, — прошу тебя, не извиняйся. Ты одна из немногих, кто не достает палочку, когда я рядом, а помимо этого ты болтаешь со мной и составляешь мне компанию, пока я готовлю или мою посуду. А еще ты мне советуешь отличные книги. И если я хоть что-то могу сделать тебе в благодарность, например послушать твои мысли, то я непременно хочу это сделать. Волшебницы улыбнулись друг другу. — Сегодня будет идти моё любимое магловское шоу по телевизору. Хочешь посмотреть со мной? — С удовольствием.