I'll be your boyfriend

Хисын именно тот человек в школе, у которого нет хейтеров, которого все беспрекословно любят, холят и лелеют. Отличник, спортсмен, активист с блестящими талантами, добрым сердцем и понимающим взглядом. Даже самые отпетые хулиганы смотрели на него влюблёнными глазками, потому что Ли нередко спасал их виноватые задницы от праведного гнева директора. Но всё это было лишь одной стороной Хисына, которую он демонстрировал окружающим. Была ещё и вторая, которая рыдала долгими ночами от слишком большой нагрузки, которая всегда находилась на грани обморока из-за вечных недоеданий, которая болезненно сжималась, пряча все переживания в себе. И Хисын не мог их объединить. Он предпочёл оставить всё, как есть. Пока однажды голодный обморок все же не настиг того. Он не помнил, где упал, как упал, но, когда пришёл в сознание и открыл глаза, понял, что лежит в мед кабинете на койке, а над ним возвышался парень. Невероятно красивый парень. А точнее вампир. — Как ты себя чувствуешь? — вкрадчиво поинтересовался тот и слегка опустился к нему, чтобы пощупать пульс, который от таких действий со стороны впечатляющего вампира участился. — Я-я в порядке! Полном! Спасибо! — подскочил Хисын, до того как мягкие подушечки пальцев коснулись часто вздымающейся венки на шее. — Воу, полегче, не скачи тут как горная лань, а то тошнота накроет. — вампир осторожно положил свои ладошки на его плечи и надавил, усаживая обратно на койку. — Я правда в порядке. — неуверенно проговорил Ли, но все же сел, потому что тошнота реально дала знать о себе. — Ты не в порядке, Хисын. У тебя здесь, — изящный пальчик вампира ткнул в живот парня. — пусто. А здесь, — поднялся на уровень головы, тыча в лоб. — слишком нагруженно. Зачем так изводишь себя? — Ты меня знаешь? — искренне удивляется Ли, ведь он этого до невозможности прекрасного вампира видит впервые, потому что забыть такое он не смог бы. — Тебя все знают, не съезжай с темы. Почему ты не ешь нормально? — голос вампира звучал строго, будто Хисына старший брат ругал, от чего он виновато голову опустил и нервно чесал затылок. — Я…я просто забываю. — Тц, что ж тогда мне придётся взяться за тебя. Я Сонхун, и теперь, человек, ты под моей опекой. С этого и началась новая жизнь Хисына. Сонхун часто перехватывал его в столовой и под локоть насильно тащил в сторону своего столика, где его всегда ждали ещё двое, и заставлял того есть у него на глазах, чтобы точно знать, что этот человек поел. Так Хисын познакомился с чересчур активным Сону и скромняшкой Чонвоном, что тоже были вампирами. Он проводил в их компании все больше и больше времени, постепенно сближаясь до такой степени, что в один момент стал высказывать всё, что у него накопилось на душе и что его беспокоит, вытирая при этом солёные дорожки слёз. А ребята слушали. Не перебивали. И под конец всегда дарили успокаивающие и поддерживающие объятия, которых ему так не хватало. Но он никогда не рассказывал о странных чувствах, что испытывал, когда смотрел на старшего среди вампиров. Стоит ли описывать удивление Сонхуна, когда тот узнал, что на самом деле младше человека. С его выражения лица даже Чонвон громко смеялся, не прикрывая рот. Но даже при таком раскладе Пак не соглашался называть Ли «хёном», потому что привык всегда быть старшим. И Хисын не возражал. Ему нравилась эта неформальность между ними — это делало их отношения особенными. Хисына подкупала эта забота Пака, которую тот предоставлял каждому из младших в равной степени, но для Хисына даже она была особенной. Но все иллюзии в миг рассеялись в его сознании, когда тот представил друзьям своего парня. Парня-оборотня. И, нет, Хисын не возненавидел Джейка. Он наоборот дружелюбно принял его и делал все, чтобы тому было уютно в их компании. И с этого момента навсегда похоронил свои зарождающиеся чувства, потому что рядом с этим оборотнем Сонхун выглядел самым счастливым, и снимал с себя кандалы старшего, позволяя тому заботиться о нём. За Джейком пришли и Джей с Ники, которые Хисына полюбили не меньше вампиров, и это так же стало одной из причин вечных стычек двух огней. Сону недовольно сопел, когда Ники уводил старшего на полянку, а Ники злобно рычал, когда Ким во время обеда утаскивал того, за столик вампиров. Для всех в этой компании Хисын стал любимым хеном, и только для Сонхуна он оставался хорошим другом. И все равно он продолжал считать это особенным.

🗡🗡🗡

— Хён, мы так скучали! — Ники набрасывается на него с обнимашками, и Хисын еле успевает выставить руки, чтобы подхватить младшего. Джей с Джейком с громкими возгласами присоединяются к этим двоим, стискивая несчастного Ли в своих крепких объятиях, чуть ли в щеки не целуя, чего Хисын пытается упорно избежать. Оборотни не могут нарадоваться неожиданному, но такому долгожданному возвращению старшего, что ещё минут пять не успокаиваются. Такая полная искреннего счастья встреча дарит тепло и уют, которые Хисын ощущает только в своей странной, но любимой компании, в которой он мог быть собой. — Эти три недели словно вечность тянулись! Как прошла конференция? — Джейк в очередном приступе ласки, снова обвивает человека руками и с интересом заглядывает тому в глаза. Хисын без лишних слов достает из своей дорожной сумки трофей — синий кубок на серебряной стойке, за который он упорно сражался с остальными гениями Азии в Дакке, что была совсем не близко к их островку. — Наш хён как всегда, отстоял честь академии! — гордо потрепав старшего по плечу, говорит Джей и не может сдержать улыбки. Не только Хисын мог позволить себе быть собой среди них, но и каждый в этой недокомпании становился самим собой рядом с ним. Парни ещё парочку сотен раз поздравили Ли с заслуженной наградой и дружно потопали в сторону здания академии. Хисыну нужно отдать кубок директору и отчитаться о поездке, но желудок предательски воет, и трое парней насильно тащат его в сторону столовой, игнорируя все возражения. Но стоит переступить порог столовой, как на Хисына налетает маленький ураганчик в лице донельзя счастливого Сону, который что-то радостно щебечет, повиснув на шее того обезьяной. Чонвон, скромно стоящий рядом и ждущий своей очереди, улыбается до своих ямочек и машет ладошкой. — Эй, слезь с моего хена, ты не пушинка! — Хаа, с каких это пор Хисын-хен стал твоим? Он мой самый любимый и самый лучший хен! — Ну да, я тут просто шутка. — Нет, хен, ты мой самый лучший и самый любимый. — Так, а ну дайте мне обнять Чонвона! Привычная суета и шум наполняют помещение, что оповещает всю академию о возвращении её будущей легенды. Парни ещё долго не могут усесться, так как Ники тянет старшего в сторону их столика, а Сону в сторону вампирского столика, в итоге на камень-ножницы-бумага они усаживаются за привычный вампирам столик и начинают погружать Ли в истории, которые он пропустил за время своего отсутствия, проводя оставшееся свободное время вместе.

⚔⚔⚔

— А я говорю, что логичнее начинать сверху! — Ну как же до тебя не допрет, что удобнее снизу! Когда с сортировкой книг было законченно, а на замену сломанного был принесен новый стеллаж, встал вопрос распределения. И если сначала каждый пытался обосновать свой вариант вескими доводами, то спустя полчаса припераний они уже на поводу принципов гнули свою палку, не желая поддаваться противнику. — Достало! Мы так ни к чему не придём! Давай на камень-ножницы-бумага! — вскипает Ники и протягивает сжатый кулак. Сону вызов принимает и протягивает свой. Раз. Два. Три. Камень бьёт ножницы, и Ники тяжело стонет, пока Сону радостно прыгает на месте и довольно лыбится. — Наверх сам будешь лезть! — рявкает оборотень и направляется к куче книг на букву «А». Сону на это лишь фыркает в своей манере и гордо взбирается на первую ступеньку ветхой лестницы, которую Ники притащил со склада на пару со стеллажом. На подкорке зарождается чувство сомнения и немного страх, но Сону не может отступить сейчас. Ники вручает ему парочку книг, в обнимку с которыми Ким карабкается наверх, всеми силами поддерживая баланс. Они работают в полной тишине, не считая пыхтений вампира, что кажется даже потеть начинает от такой нагрузки. Ники помимо того, что дает тому книги, ещё и лестницу придерживает, не желая снова винить себя, если Сону навернется. Да, именно из-за этого. Первая полка почти заполнена, и Сону воодушевленно спускается за последними и с чувством полного удовлетворения ставит их на места. Ники тащит другую стопку и они приступают ко второй полочке. Никто не язвит, не кидает недовольные взгляды, они уже начинают привыкать к такому роду общения — взаимное молчание, и это выводит их отношения на новый уровень, как считает директор, который, как и обещал, часто заглядывает в книжную обитель, проверяя двух проблемных учеников. Вторая полка тоже практически заполнена, и когда на место встают последние книги, Сону замечает, что корешки первых немного выпирают, и внутренний перфекционист требует поправить это. Не желая спускаться и двигать лестницу, Ким самонадеянно тянется рукой к краю, переместив вес в одну ногу и ошибочно переставив вторую руку на другую перекладину. Равновесие как-то резко покидает его, и он даже вскрикнуть не успевает, как летит вниз. Сону уже готовится к мощному удару о пол, после которого он снова будет переживать ночь в компании семейного врача, но вопреки ожиданиям он чувствует не твёрдую деревянную поверхность, а что-то очень мягкое и теплое. — Тц, горе чесночное, что с тобой таким делать-то? — звучит до сжавшихся зубов знакомый голос рядом, и Сону распахивает глаза, неверяще глядя на блондина. Ники снова говорит без упрека, раздражения и злости. Наоборот добродушно. В груди вампира что-то кольнуло, и Сону испуганно хватается за это место, сжимая ткань рубашки до боли в пальцах. Ники сбрасывать того не торопится, понимая, что Сону, скорее всего, отходит от шока и стоять на своих двоих не может. — Эй, ты в порядке? — вопрошает Ники, заметив, как вампир хватается за место, где у людей и оборотней бьётся сердце. — Может в мед кабинет? Сону молчит, не слыша оборотня. Он не понимает, что происходит с его телом. Привычная холодность сейчас будто тает от тепла, исходящего от тела Нишимуры, и Сону начинает дёргаться в его руках, чтобы отгородиться от этого странного и непонятного чувства. Ники все же опускает его на пол, но при этом руки держит вытянутыми, чтобы в случае чего снова поймать, и от этого в груди снова что-то колет. Сону задушенно дышит, опускаясь на корточки и уже царапая кожу через рубашку. — Дьявол! Сону, эй! Я отнесу тебя в мед кабинет! — Ники приседает рядом, нервно бегая глазами по чужому сжавшемуся телу и кладя свою ладонь на спину старшего. Сону словно приходит в себя и резко вскакивает на ноги, отрешенно глядит на ошеломленного оборотня и с вампирской скоростью вылетает из библиотеки, подхватив рюкзак. Ники остаётся один, растерянно смотря в след сбежавшему вампиру и пытаясь понять, что сделал не так, он ведь, наоборот, проявил заботу, а тот убежал от него, будто Ники собирался нести его на ненавистную обоим физику.

💫💫💫

— Тебе не кажется, что между этими двумя происходит что-то странное? — шепотом проговаривает Хисын, смотря то в сторону скрывшегося за поворотом вампира, то на растерянного оборотня в библиотеке. Он как старший пришёл поддержать и проследить за главными врагами академии, взяв с собой Сонхуна, и оба буквально уронили свои челюсти на пол, когда застали картину Ники, держащего Сону на руках. Сонхун среагировал молниеносно и согнул друга, чтобы их макушки не были видны в окне. Они слышали взволнованный с нотками зарождающейся истерики голос младшего и уже хотели прийти на помощь, но вихрь Сону покинул их раньше, чем они двинулись. Хисын как внимательный человек и заботливый хен заметил яркий румянец на обычно бледных щеках Кима, что ввергло его мягко говоря в шок. — Определённо. — соглашается с другом Сонхун, смотря на то, как сменяется потерянный взгляд Ники на печальный.