Между нами

      Редкие капли громким звоном стучали по окну, пока солнце пробивалось через остатки ночных туч. Чжань дотронулся до растерзанных губ и улыбнулся, отчего нежная кожа вмиг покрылась тонкими трещинами после вчерашних укусов. Настоящих укусов.       «Не приснилось»       Он перевернулся на кровати и почувствовал знакомую боль в мышцах и тягу в интимных местах. Но самое главное – небывалую свободу в груди, как если бы рёбра освободили от цепей, впивающихся в плоть холодным металлом.       «Не приснилось!»       Чжань смотрел на огромное кресло, где аккуратным клубочком свернулось угловатое тело. В его майке, в его штанах, под пледом, которым Чжань укутал крепкие плечи. Ибо лежал в той же позе, что и уснул. Чжань усмехнулся про себя, разглядывая расслабленное лицо. Розовые губы слегка приоткрыты, жёсткие волосы спадали на лоб, ресницы тонкой бахромой обрамляли веки.       Ибо двадцать три, всего лишь двадцать три. Чжань узнал вчера, когда они решили, что его начальнику лучше дождаться, пока высохнет одежда. Тем более, что им обоим надо было выпить. Чжаню хватило пару глотков, адреналин и так бушевал в крови, вызывая головокружение. Ибо же осушил стакан одним махом. Капли вина на прозрачном стекле и пустая бутылка возле него на столике – остатки лекарства от громкого молчания, последовавшего после тихих всхлипов в подушку.       Сидя ночью на кровати, Чжань неловко кутался в покрывало, Ибо небрежно прикрывался одеялом. Смешно, потому что стыдиться уже нечего, но смущение всё равно выступало красными пятнами на лице Чжаня. Ибо же был, как всегда, спокоен, с бесстрастным взглядом, направленным прямо в кроваво-красную жидкость, которая снова заполняла стакан. Его задумчивость выдавала только едва заметная морщинка между бровей.       Чжань нетерпеливо барабанил пальцами по стеклу, боясь услышать то, о чём, должно быть, они оба думали в тот момент: это конец. Они провалились, и самое страшное, что наверняка Ибо откажется работать... Так. С ним. Если бы только Чжаню удалось это исправить, сказать, что всё будет как прежде, но… Нет смысла притворяться, это не «как прежде». Ни у кого из них не осталось рычагов давления друг на друга. И оба понимали, что каждый мог остановиться. Должен был остановиться.       Чжань предполагал, в какой отдел его могут перевести, пальцы стучали по стакану всё быстрее, заполняя тишину комнаты приглушённым звоном. Его точно сместят с должности ассистента, и прощай прибавка, повышение, придётся выкручиваться с новыми препаратами Чжочэна и он больше не увидит Ибо. Даже мельком, ловя грацию чужих движений в коридоре офиса.       Вообще больше не увидит. Эта догадка окутала сердце колким морозом, и Чжань только сильнее укутался в одеяло.       Поток мыслей прервало тёплое прикосновение – неожиданно на руку опустилась шершавая ладонь. Звон стекла под пальцами отдавался глухим эхом в ушах, когда раздался непривычно громкий мягкий бас:       – Ты сожалеешь, – утверждение, а не вопрос.       Чжань скорее чувствовал, чем видел, как Ибо всматривался в его лицо, выискивая эмоции. Сам он мог фокусироваться лишь на том, как большой палец мягко обводил костяшки, согревая, успокаивая.       Слова так и не шли, застревая в горле сдавленным комом, как намокшая бумага. Чжань отрицательно покачал головой, не решаясь поднять взгляд. Внутри всё бурлило, как кипящий котёл, сжигая чувства, смешивая их остатки в единый раствор.       Он услышал шумный вздох, тепло чужой руки пропало так же быстро, как появилось.       – Если бы это было правдой, ты бы со мной разговаривал.       По телу вмиг пронеслась волна мурашек, и Чжань инстинктивно вскинул руку, в страхе хватая тонкое запястье. Он смотрел почти с мольбой в глазах, пока зрачки Ибо бегали от руки к его лицу. На веки напротив опустилась тень печали, такой, которая приходит вслед за разочарованием. Этого Чжань хотел в последнюю очередь.       – Я не сожалею. Ни о чём, – искренне сказал он, чётко выговаривая каждое слово. Ловя чужую реакцию, Чжань добавил спокойнее: – И никогда не сожалел.       Ибо сглотнул, его грудь беспокойно вздымалась, и взгляд Чжаня против воли скользнул вниз по шее, к рельефным мышцам и линиям пресса, спускаясь всё ниже. К реальности его вернул только сдавленный голос Ибо:       – Я тоже.       Чжаню казалось, сердце не могло биться быстрее. В груди словно одна за одной взорвались тысячи бомб, сотрясая своими атаками всё тело. Он прикусил губу в нерешительности, видя тяжёлый взгляд начальника, снова рассматривающего вино в стакане.       – У нас не получается, – произнёс Ибо. Было слышно, как слова с трудом прорезали тишину и наступившую темноту ночи.       Чжань невольно фыркнул, улыбнувшись уголком губ. «Получается» – совсем не то слово, когда имеешь в виду, что ты и твой подчинённый спите друг с другом, хотя понимаете, что это ничего не значит. Точнее, что это просто не может значить что-то.       Совсем не то слово. Совсем.       Чжань тогда понял, что так и не отпустил руку Ибо. Напротив, он сжимал пальцы всё сильнее, обхватывая запястье тесным кольцом, так, что чувствовал быстрое биение чужого пульса. Ибо даже не пытался выдернуть руку. Лишь глянул на смущённого Чжаня, и в его глазах скользнула неуверенность, хотя тон голоса оставался ровным:       – Тогда нам нужно… Договориться…       Чжань облизал пересохшие губы и, прикрыв глаза, легко кивнул. Как Ибо мог оставаться таким спокойным, Чжань же отчётливо ощущал, как бешено билась жилка под пальцами. Он хотел бы управлять своими эмоциями так, как Ибо. Сдерживать внутренние порывы, прятать безумные желания. Возможно, была бы у него хоть толика контроля, и всего этого можно было бы избежать.       – Чжань? – взволнованно позвал Ибо. Морщинка между бровей стала глубже.       – Что? – выдавил он.       – Первое условие: ты можешь сказать нет в любой момент.       Чжань улыбнулся, глядя в обеспокоенные глаза напротив, с грустью признаваясь себе: «Нет, Ибо, не могу».       Возможно, была бы у него хоть толика контроля, и всего этого можно было бы избежать. Но стоило ли оно того?       Они договорились о нескольких вещах. Первое, каждый может остановить другого, когда захочет. Второе, это не должно мешать работе и их отношениям. Третье, об этом не должен никто узнать. И четвёртое, самое главное, то, о чём они оба тактично умолчали – это не больше, чем секс.       Каждый был согласен со всеми пунктами.       Когда они обсуждали условия, то уже сидели за столом. Чжань натянул шорты, а Ибо сидел в кресле в его одежде, которую Чжань отрыл в сумке. Он вылил остатки вина в стакан Ибо, тихо усмехаясь, видя покрасневшие мочки ушей:       – Только, пожалуйста, не напивайся, – Чжань хотел добавить «как в тот раз», но умолк, заметив недовольный взгляд.       – Я ещё молод в отличие от некоторых, не волнуйся, – съязвил Ибо, хитро улыбаясь.       Чжань удивлённо вскинул брови, стараясь сдержать дрогнувшие уголки губ.       – Слишком молод, я бы сказал, – не остался в долгу он.       – Мне двадцать три, не так уж слишком.       Ибо едва слышно рассмеялся, поспешив спрятать лицо за стаканом вина, когда увидел застывшего Чжаня. Получается, его начальник был даже младше Чжочэна. Чжань прикрыл лицо рукой, пока в голове мелькнула мысль, что ему повезло не встретить Ибо два года назад: «Хотя бы совершеннолетний». Он уже не разбирал, почему так сильно полыхали щёки: от вина или смущения – когда почувствовал, как горящей кожи коснулись прохладные пальцы, ведя вниз, обхватывая подбородок. Чжань открыл глаза: Ибо был слишком близко, на его губах играла странная усмешка.       – Не смущайся, это возбуждает, – прошептал он и мягко притянул Чжаня к себе.       Чужой язык скользнул между растерзанных губ, обдавая его запахом алкоголя, заставляя раскрыть рот. Чжань аккуратно подался вперёд, подчиняясь настойчивым движениям. Прикусив его губу, Ибо с трудом отстранился, ведя рукой по обнажённой груди.       – Сяо Чжань, скажи, что ты джентльмен и у тебя припрятан ещё один презерватив.       Чжань соскользнул со стула, недвусмысленно становясь на колени перед Ибо, гладя гибкие бёдра, и пожалел, что в кошельке нашлась только одна упаковка. Он обвёл взглядом притягательное тело, и наклонился ближе, ласково касаясь внутренней стороны бедра пальцами. Неожиданно Ибо удержал его за плечо, останавливая. Чжань глянул исподлобья, боясь услышать, что он передумал. Хмельной взгляд начальника фокусировался на его лице, и спустя секунду Ибо серьезно сказал, убирая руку:       – Только если сам хочешь.       Смотря прямо в кофейные глаза, Чжань уверенно оттянул резинку штанов и наклонился ниже.       Когда, умывшись, он вышел из ванной, Ибо уже уснул, притянув колени к груди, обнимая себя руками. «Всё же не дождался», – подумал Чжань. В груди сразу же разлилось тёплое тягучее чувство, почему-то он не хотел будить Ибо. Да и как бы тот пошёл пьяный, в невысохших джинсах и рубашке, или и вовсе в одежде Чжаня. Заметь его Цао Юйчэнь, то не упустил бы возможность поглумиться. Поэтому, увидев, как бледная кожа покрылась мурашками, Чжань аккуратно накинул на Ибо покрывало и выключил свет.       Это была вторая ночь, когда ему ничего не снилось.       Сейчас, когда Чжань встал с кровати, он еле удержался от того, чтобы не смахнуть волосы со лба Ибо. Прикусив губу, он сжал пальцы в кулак и отвёл взгляд. Всё-таки в их отношениях не было места нежности, потому что это не отношения вовсе. Чжань старался держать это в голове, только он не мог изменить того, что чувствовал.       Тихо убрав оставленный бардак, он положил высохшую одежду на кровать, а сам отправился в душ. Следы вчерашней страсти выступали на коже бурыми засосами и покраснениями, Чжаню было жаль смывать чужой запах, успокаивающий его ночью. Постепенно аромат сандала и кедра растворился в паре от горячей воды, и Чжань только трепетно вёл пальцами по едва заметной синеве на бёдрах, будто и та исчезнет под прозрачными струями. И как ему тогда узнать, что это был не сон?       Сомнения развеялись сразу, как только Чжань вышел из ванной.       – Доброе утро, я полагаю.       Ибо стоял в пол-оборота, засунув руки в карманы брюк. Одолженная одежда аккуратной стопкой лежала рядом с брошенными рубашкой и джинсами. Он выглядел так, словно прошедшего вечера и ночи не было. Чжаню на секунду показалось, что всё произошедшее было безумным видением, только… Только прежний Ибо не смотрел бы на него с робкой тенью улыбки. И Чжань бы не мог улыбнуться прежнему Ибо, не отводя взгляд.       – Доброе.       Он неловко потоптался на месте, слегка ёжась под взглядом тёмных глаз. Обнажённую кожу словно обдало порывом ледяного ветра, даже прикрывающие полную наготу шорты не спасали. Ибо тактично отвёл взгляд, видя чужое смущение, и повернулся к окну. И Чжаню показалось, или его начальник довольно ухмылялся?       – Сяо Чжань, скажи честно, после всего ты продолжаешь стесняться? – по голосу Ибо было слышно, как пухлые юношеские губы растягивались в ухмылке.       Чжань лишь промямлил что-то неразборчивое в ответ, накидывая рубашку на плечи и небрежно застёгивая пару пуговиц.       – Не стесняюсь я, – запротестовал он, сильнее заливаясь румянцем. – Ты просто словно в душу смотришь, может уже прекратишь буравить таким взглядом?       Ибо быстро развернулся, нахмурившись, отчего Чжань снова застыл, как вкопанный. И хотя прежний холодный и враждебный блеск был почти привычным, перед ним всё равно сверкало два чёрных озера, пугающих бездонной темнотой.       «Опять эти глаза»       – Каким таким взглядом? – непонимающе спросил Ибо.       Чжань лишь поджал губы.       – Сложно так объяснить…       Неожиданно в комнате раздался гулкий звон. Чжань покосился на тумбочку с телефоном: он уж точно не ожидал, что кому-то придёт в голову ему позвонить. Он быстро поднял трубку, косясь на Ибо. Жизнерадостный женский голос на том конце резал слух:       – Здравствуйте, Сяо Чжань, правильно? – не дожидаясь ответа, провожатая бодро продолжила: – Хотела напомнить Вам место встречи и адреса остановок автобуса, если Вы не приехали на личном транспорте.       Конечно, никакого «личного транспорта», как тактично выразилась девушка, у Чжаня не было. Поэтому он быстро достал отельную ручку и записную книжку из выдвижного ящика, и принялся записывать нужную информацию. Чжаню казалось, что её речь будет длиться до бесконечности, особенно когда он чувствовал, как Ибо смотрел на него, чуть склонив голову.       – Кстати, может, Вы знаете, где… – она слегка замялась, в трубке послышался хруст бумаги и неловкое мычание. – О, вот. Где господин Ван? Ван Ибо. – Чжань нервно прикусил колпачок ручки, прекрасно понимая, что Ибо слышал каждое слово в разговоре. – Я звонила в его номер, но ответа не было, ключ не сдан.       – Знаете, – неловко начал Чжань, видя, как Ибо не отводил от него взгляд, – думаю, он спустился вниз, я всё передам.       – Напомните ему, пожалуйста, что номер надо освободить до двенадцати, автобус отбывает в три. Всего хорошего! Наша компания надеется, что…       Чжань молча выслушал стандартную рекламу агентства, нервно стуча ручкой по подбородку, и, пробормотав все благодарности и, казалось, тысячу раз ответив «нет» на всевозможные предложения, наконец-то положил трубку, прикрывая глаза.       «Такие работники достанут из-под земли»       Он втянул колпачок ручки губами, рассматривая записанные адреса, – ни один не казался знакомым – когда услышал слегка охрипший голос:       – Я знаю, что прозвучит странно, но у меня вопрос: почему ты для записей используешь ручку с блокнотом? Есть же телефон.       Чжань повернулся на голос, стуча ручкой по нижней губе.       – Привычка, наверно, – пожал плечами он. – Мне легче работать с бумагой. А что?       Ибо зачарованно смотрел куда-то ниже линии глаз, и Чжань слегка прищурился, замечая, как кадык начальника нервно дёрнулся вверх-вниз.       – Нет, ничего, – выдохнул он.       Чжань вёл прохладным металлическим колпачком по свежим укусам на губах. И видел, как Ибо провожал это движение взглядом.       Чжань тихонько ухмыльнулся. Он догадывался уже давно, но не могло же быть, чтобы у Ибо фетиш… На ручки?       Чжань вызывающе высунул кончик языка, улыбаясь всё шире, когда взгляд напротив потемнел, но он не успел ещё сделать хоть что-нибудь, как Ибо уже схватил его, заламывая руки за спину, и нагнул над кроватью, ведя губами по шее вверх к уху, прикусывая мочку. Чжань только удивлённо вздохнул, лишний раз поражаясь чужому запалу, как кожу обдало горячим дыханием:       – Чжань, ты можешь свести ноги? – хрипло спросил Ибо.       Чжань лукаво усмехнулся, чувствуя, как чужое возбуждение упиралось между ягодиц. Это было так пошло и неожиданно, что кончики пальцев покалывало от восторга. Его усмешка скоро прошла, когда Ибо, уже стянув лишнюю одежду, скользил между сдвинутых бёдер, размазывая выступавшую смазку, задевая его член и заставляя дрожать от ласк, но не ослаблял хватку на руках, всё сильнее прижимая скрещенные запястья к пояснице. Чжань выгибался, сбито дыша, пытался потереться об кровать, изнывая от желания в низу живота. Ему хватило бы пару движений, возбуждал один факт, как Ибо жёстко притягивал к себе, крепко удерживая отзывчивое тело, жадно впиваясь в подставленные губы, контролируя каждое движение, своё и чужое. Чжань уже готов был просить, когда почувствовал, как цепкая хватка сместилась на его шею и талию, сжимая, ускоряя темп, и он быстро обхватил головку, сразу ведя кулаком вниз.       Он и не представлял, как скучал по этим ощущениям, сбивающимся в тугой узел в паху, а потом пронизывающими каждый нерв, словно оплетающие нити.       Когда, кончив почти два раза подряд, Чжань обессилено лежал на кровати и смотрел из-под опущенных ресниц на заправляющего рубашку Ибо, то почувствовал, как тело снова окутывал терпкий запах кедра. Он довольно улыбнулся, застенчиво прикрываясь одеялом. Через пару мгновений матрас прогнулся под тяжестью чужого тела, и его подбородок обхватили цепкие пальцы, как вчера вечером. Чжань не успел опомниться, как Ибо запечатлел поцелуй, и, прикусив нижнюю губу, так, что Чжань ойкнул от боли, отстранился.       Он растерянно хлопал ресницами, в то время как Ибо, подхватив ветровку, уже направлялся к выходу.       – Встретимся внизу. Будешь знать, как дразниться.       И вышел из номера с непроницаемым лицом, напоследок кинув взгляд смеющихся глаз.       «Буду делать это почаще», – пронеслось в голове Чжаня, когда он откинулся на кровать, дотрагиваясь до места укуса.       Пока он, собрав все вещи, сдавал ключ от номера, то даже не вспомнил о пачке сигарет и пепельнице, которой так обрадовался в первый день. Потому что теперь поводы радоваться были посерьёзнее.       Чжань только слегка удивился, что рукава рубашки были непривычно свободными, чуть свисая с плеч. Это был точно его размер, следующий бы висел мешком, но рубашка всё равно казалась длиннее обычного. И ткань на ощупь была мягче, хотя, наверное, Чжаню и языки пламени показались бы сейчас лёгким бризом. Настолько его унесло чувство эйфории, которая переполняла душу.       Он даже не помнил, как вынес разговоры коллег, которые ещё вчера представлялись ему сухими и однообразными. По правде говоря, он их сильно не слушал, просто кивал в паузах между рассказами, а большего другим и не надо было.       Зато Чжань смотрел. Внимательно, даже очень, особенно на человека, что сидел напротив. Впрочем, он предусмотрительно отводил взгляд, когда замечал, как кто-то следил за ним, или смотрел чуть в сторону, так, чтобы ловить чужие движения краем глаза. Ибо выглядел отстранённым, как обычно. Равнодушный взгляд скользил по чужим лицам, изредка сменяясь напускной вежливостью, когда к нему обращались напрямую. И если он что-то отвечал, то Чжань не только смотрел, но и слушал, запоминая тембр, отдающийся дрожью в груди.       Пока сознание тонуло в запахе кедра и сандала, Чжаню казалось, что весь мир можно сузить до одного человека. Разве всё остальное важно, разве что-то ещё важно? Какое Чжаню дело до проблем компании, до инвесторов, когда всё, что его волнует, это как тот человек плавно двигался, говорил, хмурился, глядя на часы, как вздымалась его грудь от дыхания, натягивая белую рубашку.       И тут до него дошло. Чжань глянул на выпирающие из-под рукава манжеты и опустил руки. Хотя вряд ли кто-то заметил, но всё равно.       Не мог же он так спокойно сидеть в рубашке Ибо при других людях.       Не зная, куда деть глаза, он смотрел на бокал с непонятным коктейлем, когда заметил, как Ибо наконец поднял на него взгляд. Неожиданно его ноги что-то коснулось. Или показалось? Чжань неловко поёрзал на стуле, отпивая из бокала, но ощущение повторилось вновь. Он чуть не подавился, когда лёгкое касание скользнуло вверх по голени, дразня кожу гладкостью лакированных туфель. И по слегка приподнятым уголкам губ у человека напротив Чжань догадался, что у его начальника неприлично длинные, мать его, ноги.       В следующую секунду ему пришло оповещение:       Ван Ибо       Надеюсь, тебе удобно в моей рубашке, пошита на заказ.       Чжань молился, чтобы никто не заметил лихорадочную красноту щёк, когда он словил яркий блеск в тёмных глазах. И какую-то издёвку в глубине зрачков.       Кажется, ему что-то говорил Цао Юйчэнь, даже что-то спрашивал, но Чжань не мог сфокусироваться. Ибо недвусмысленно вёл носком по его голени, поднимаясь всё выше, и одно это движение заставляло сердце гнать кровь с бешеной скоростью. Чжань стыдливо краснел, чувствуя натяжение в брюках и распаляющееся желание. Он сбивчиво отвечал на вопросы, слыша лишь обрывки фраз из общего разговора, понимая, что ему отчаянно не хватало воздуха. Чужие ласки казались такими неправильными, особенно в кругу коллег, но Чжань не мог заставить себя одёрнуть ногу или встать из-за стола.       Потому что Ибо знал, как завести одним лишь прикосновением. Знал, когда призывно облизать пухлые губы, как невзначай одёрнуть ворот рубашки. Его рубашки. Чжань лишь играл желваками, стискивая переплетённые пальцы до побелевших костяшек, изо всех сил стараясь не двинуться навстречу и отдаться прямо на этом чёртовом столе, который сейчас отделял его от Ибо на целый метр. На сто сантиметров от едва заметной ухмылки и надменного взгляда. Тысяча миллиметров между ними сейчас казалась непреодолимым расстоянием.       Его спасло только то, что приехал автобус.       Когда коллеги начали вставать из-за стола, Чжань сделал вид, что рылся в сумке, потому что бёдра дрожали от напряжения и он сомневался, что ноги удержали бы сейчас собственное тело. Ибо лениво поднялся, и, медленно обойдя стол по кругу, дожидаясь, пока остальные отойдут, наклонился к нему и прошептал на ухо:       – Офис, отель… У тебя явно фетиш на публичные места, Сяо Чжань, – Ибо довольно ухмыльнулся, видя румянец на его скулах.       И Чжань, возможно, был с ним согласен, по-быстрому достигая разрядки в кабинке туалета.       Когда он приехал домой (добираясь на общественном транспорте с пересадками, потому что шикарная жизнь во время корпоратива закончилась), то Лу и Чжочэн с порога засыпали его вопросами.       – Наконец-то выглядишь как здоровый человек!       – Ты посмотри, у него даже румянец! – весело пискнула Лу.       Чжочэн лишь расплылся в хитрой улыбке...       – Ну сто процентов воспользовался моим подарком, да?       … за что тут же получил пинок в плечо от Чжаня, который словил непонимающий взгляд подруги.       Их разговоры не смолкли, даже когда на город опустилась темнота. Лу предсказуемо сетовала на Чжочэна, который всё же умудрился спалить на этот раз сковородку перед её приходом, и на то, какой у «этого ребёнка» (от этих слов Чжочэн недовольно супился, но не решался возражать) капризный характер. Его друг же наоборот больше спрашивал, будто составлял воображаемый план «Что делал Чжань в развлекательном комплексе». А делал Чжань не слишком многое, отчего Чжочэн буравил его недовольным взглядом.       Когда Лу ушла, Чжочэн продолжил настойчиво расспрашивать Чжаня, словно тот совершил убийство и сейчас был на допросе. Хотя совсем скоро его друг уже сладко зевал, а сонные веки слипались сами собой, как бы он не сопротивлялся. «Значит, выпил лекарства», – пронеслось в голове Чжаня. Брюнет увёл его в комнату под бурные протесты Чжочэна, что он хочет послушать, что ему интересно, ведь Чжаню понравилось, не могло не понравиться. И Чжань лишь мягко заверил, что расскажет завтра ещё. Тогда Чжочэн сдался, и не успел Чжань выйти из спальни, как до него донеслось тихое посапывание.       Чжань упал на свой разложенный диван, утыкаясь взглядом в потолок. Тишина в комнате позволяла сконцентрироваться на внутреннем голосе. Бархатном, низком, который вчера шептал его имя, заставляя прикрывать глаза от наслаждения.       Все мысли были заняты только одним человеком. Они не схожи фактически ни в чём. Чжань всегда с вежливой улыбкой, он – с холодным взглядом. Чжань живёт в спальном районе на окраине города, он – в роскошных апартаментах в центре. Между ними разница в шесть лет, три-пять сантиметра в росте. Между ними постоянное молчание. Он – глава отдела, Чжань – простой дизайнер. И при виде его у Чжаня каждый раз бешено колотится сердце. Потому что между ними ничего нет.       Это правило Ибо. А Чжань согласен подыграть.