У главного Злодея в голове дыра

      — Девятый принц императорского двора, бессмертный мастер Чень Лин прибыл в Цзиньлань для избавления города от чумы и расследования причин бедствия! Склоните головы! — объявил глашатай в драгоценных одеждах императорского двора.       Горожане в страхе пали ниц. Заклинатели склонились в глубоких поклонах.       — Я готов выслушать вас, — произнес Чень Лин таким ледяным тоном, что впору было поёжиться.       — Ваше высочество, — приветствовал нежданного гостя Юэ Цинъюань. — Боюсь, произошло чудовищное недоразумение.       — Лорд секты Цанцюн, вступивший в сговор с демоническими тварями и совративший адепта праведной школы Гунъи Сяо, опоив его любовным эликсиром – недоразумение?! — взревел глава Дворца Хуаньхуа.       — Да как ты смеешь?! — рыкнул Лю Цингэ, готовый выхватить едва вернувшийся в ножны Чэнлуань.       Чень Лин, чуть сдвинув тёмные брови, поднял руку. Лорд Байчжань послушно замолчал. В прошлом Чень Лин был адептом Цанцюн, одним из самых талантливых учеников секты! Бог войны глубоко уважал этого человека.       — И кто же этот… монстр? — подобрал подходящее слово принц.       Рука Лао Гунчжу взметнулась, словно в торжественном представлении:       — Лорд пика Цинцзин, Шэнь Цинцю!       Пальцы Юэ Цинъюань, дрожа, стиснули рукоять меча. Но Чень Лин и не взглянул в указанном направлении.       — Доказательства? — спросил он холодно.       Шэнь Цинцю смог по-настоящему выдохнуть. Помощь в виде девятого принца императорского двора появилась весьма кстати.       — Доказательства? — усмехнулся глава Дворца Хуаньхуа. — Полагаю, принц Чень собирается защищать этого человека? Ведь он и сам адепт Цанцюн!       В мгновение ока на площади воцарилось гробовое молчание. В этой тишине звук скользящего из ножен меча казался оглушительным. Но тут на колени перед облечённым высшей властью заклинателем ниц упала молодая девушка, дочь главы Дворца Хуаньхуа, со слёзной мольбой на устах.       — Ваше высочество, пощадите! Мой отец так огорчён бедствием Цзиньланя и поведением своего ученика, что повредился рассудком! Прошу вас, сжальтесь! Оставьте моему отцу жизнь!       Глава Дворца Хуаньхуа вдруг пришёл в себя, покачнувшись от ужаса собственного поступка — такое оскорбление не смыть и кровью. Оскорбление члена императорской семьи, оскорбление старейшины императорского двора!       — Ваше высочество, я готова понести наказание за его слова! – произнесла девушка, не смея поднять головы.       Меч Чень Лина вернулся в ножны.       — Высечь. Сотню ударов, — холодно бросил он, развернувшись к лордам Цанцюн.       В толпе раздались возгласы изумления и страха при виде чудовищной плети, которую готовил один из воинов: сто ударов?! Да эта хрупкая девушка так юна! Она и двадцати не перенесёт!       — Шэнь Цинцю, — тихо произнес Чень Лин, — отправится во дворец Ихэюань до окончания расследования.       Лорд Цинцзин покорно склонил голову.       — Су Цзюнь, — обратился Чень Лин к человеку, застывшему за его спиной. — Доставь Гунъи Сяо ко дворцу. Порядок в городе — твоя ответственность.       Су Цзюнь поклонился, готовый немедленно исполнить приказ.       Шэнь Цинцю бросил взгляд, полный безграничной тоски и сожаления на Лю Цингэ. И тот вдруг кивнул.       «Ты опять ничего не понял, – посмеялся над собой Шэнь Цинцю. – Но даже если это последний раз, когда я вижу это выражение лица, оно стоит того».       Лорд пика Цинцзин был водворён в экипаж, и тройка резвых скакунов сорвалась в галоп.       На площади царила тишина и такая плотная атмосфера, что, казалось, любое неверное слово приведёт к взрыву. Гунъи Сяо отправился к императорскому двору в гораздо худших условиях. А молодая госпожа дворца Хуаньхуа мелко дрожа, готовилась принять наказание.       — Ты и впрямь попал в беду, стоило отпустить одного! —  прошипел Лю Цингэ с гневом, провожая экипаж девятого принца.       Лорды Цанцюн сбились в тесную группу.       — Шисюн Чень приехал спасти Шэнь Цинцю? — усмехнулся-таки Вэй Цинвэй.       Юэ Цинъюань молчал, погружённый в свои мысли так глубоко, что ничего не слышал.       Лорд пика Цинцзин, Шэнь Цинцю, тяжело опустившись на подушки экипажа, вовсе не чувствовал облегчения. Не смея поднять головы, он всё же не мог позволить себе закрыть глаза. Позвонки пробирала мелкая дрожь. Что произошло? Он спасён? Принц Чень Лин был знаком с Шэнь Цинцю ещё до поступления в Цанцюн. Уже тогда он обладал властной непредсказуемой натурой, способной напугать до смерти.       — На тебе и впрямь проклятие, сяо Цзю, — произнёс спаситель.       — Шисюн Чень, я всё могу объяснить! – вздрогнул тот, стискивая в руках веер.       — Объяснения подождут. У нас впереди много времени — тебе оказана честь стать моим гостем.       — Этот Шэнь... немало обременит шисюна, – горько улыбнулся лорд Цинцзин.       Зелёные глаза Чень Лина пристально изучали тонкие черты лица. Шэнь Цинцю слегка покраснел под этим взглядом — он никогда не мог понять, что у этого человека на уме. Сколько бы они ни были знакомы, Чэнь Лин всегда готов был спасать его, помнил о прошлом — знал прославленного заклинателя под именем, которое тот не произносил даже в мыслях. Но никогда не вспоминал вины Шэнь Цзю.       «Чего же ты жаждешь получить, Чень Лин?» – думал Шэнь Цинцю, разглядывая краешек расшитых одежд.       Губы принца так и остались сомкнуты, а взгляд не отрывался от лица лорда Цинцзин. Он словно любовался редчайшим цветком, и тишина была необходима для хрупких лепестков. Может быть, Чень Лина вовсе не интересовало, что натворил лорд Цинцзин и он просто боялся, что эта красота исчезнет из его жизни. Как бы там ни было, столь долгое путешествие под неусыпным надзором зелёных, почти не мигающих глаз, превратилось в настоящую пытку. Если бы только они могли поговорить! Но Шэнь Цинцю не смел выдавить и звука.       А демонический яд в крови заклинателя выбрал самое удачное время для атаки: боль взметнулась по позвоночному столбу, вспыхнула в висках, и во рту вмиг образовался горький привкус. Лицо покрылось ледяной испариной и побледнело. Шэнь Цинцю старался держать себя в руках как можно дольше, возвращая ясное сознание огромным усилием воли, но всё, что сегодня произошло исподволь разрушало и без того треснувшую маску высокомерия и гордого достоинства. Лорду Цинцзин становилось всё хуже, пока, наконец, он не лишился сознания прямо под пристальным взглядом зелёных глаз.       — А-Цзю? – встрепенулся тот, подхватив заклинателя. – Шэнь Цинцю!       Лорд Цинцзин слышал, что кто-то зовёт его, но голос, хотя и был знаком, ничего для него не значил. Тогда зачем же ему отзываться? Тем более, что здесь так тепло… Он чувствовал, как его спины касается чья-то ладонь и чистая, ясная энергия затапливает меридианы. Дыхание выровнялось. Течение ци медленно вернулось в нужное русло.       Но Шэнь Цинцю всё равно не желал открывать глаз. Было что-то таинственное и надёжное в ауре человека, сидящего рядом. В том, как мягко его плечо поддерживало голову лорда Цинцзин или, может быть, в том, как, осторожно коснувшись, пальцы легли на тонкое запястье? Словно солнце, спустившись с небес, мчит его в экипаже в бескрайнюю даль. И холод, что так долго пронизывал сердце, отступил.       — Шэнь Цинцю… — ещё раз тихо произнес человек.       Лорд Цинцзин понял, что путь завершён. Экипаж остановился. Заклинатель распахнул глаза и его взгляд упал на бледное лицо Чень Лина.       — Знаешь, как тебя называли в Цанцюн, лорд Шэнь? Ходячее бедствие, – недовольно произнёс девятый принц.       Бедствие?       Шэнь Цинцю пожал плечами. Вроде бы ничего подобного с ним не случалось, а если случалось, то весьма и весьма редко. И только в том случае, если рядом был кто-то, способный его спасти. Так неужели этот Шэнь приносил беды другим?