Мой психотерапевт

Оглушающая тишина застыла в воздухе, закупоривая и создавая вакуум в ушных перепонках. В комнате, душной от пылающей теплом батареи, из-под завалов доносилась слабая вибрация. Маленький луч света раздвинул темноту, сковывающую все вокруг, освещая избыток вещей, что бесцеремонно валялись на измазанном в черной крови полу. Симфония из бессмысленного звона продлилась недолго. Мобильник через секунду был размажен одним точным ударом тяжелых бот. Гудок за гудком и резкий сброс. — Ну и что это такое? — Тарталья недовольно хмыкнул, сбрасывая звонок, — Уже восьмой день подряд… Парень и девушка стояли у окна, что до сих пор оставалось самым ярким источником света во всем здании. Проводку так и не починили, заставляя всех сотрудников «Фатуи» работать в темноте. Сама мысль о том, что за столь долгий промежуток времени его не смогли починить приводила в ужас, но все дружно решили не обращать на это внимания. Хотя бы обогрев зимой остался и на том и спасибо. — Отдыхает, отпуск. Даже такие как он должны иногда отдыхать, — поправив белую заколку в виде цветка, Люмин кинула взгляд на разочарованного Тарталью, — Хотя такие как он, наверное, даже особенно должны отдыхать. Напомни-ка, зачем ты вообще решил набрать Скарамуша? Тарталья за эту неделю успел выпить весь чай из запасов импровизированной столовой, от чего на душе становилось еще тревожнее. Нечем запить горе. — Ничтожеству опять нужен был совет… ну, то есть мне. Пусть он и тот еще зануда, чужое профессиональное мнение бывает полезно, ты уж точно понимаешь, — было сложно признавать пользу наличия Скарамуша, но пришлось, — Обещаю, если он игнорирует специально, я ему потом задам жару! Девушка положила руку на чужое плечо, подбадривая. В этот момент обоим почему-то стало не по себе. — Не волнуйся так. Бери в расчет его скверный характер. Вполне может и специально не отвечать, — Люмин грустно посмотрела на пургу за стеклом, стараясь не думать о том, что сегодня вечером ей придется опять сидеть с сумасшедшим Дотторе, — И имеет полное право. Сама бы не отказалась отдохнуть… — А ведь ты еще стажер! Представь, как мне нелегко… — сделав наигранно страдальческий вид и вызвав мягкий смех Люмин, парень быстро вернулся в реальность, — Обидно, но все же ты права. На него это похоже, нечему удивляться. Вздохнув, Тарталья нехотя убрал телефон обратно в карман. Как-никак, сегодня психотерапевта ждал его самый сложный пациент, не считая, пожалуй, Рагнвиндра, о котором ему не придется вспоминать еще пару дней. Не стоило лишний раз нервничать и мешать поставленному плану. Конечно, у всякого психиатра обязательно должен быть еще один и так по нарастающей, но Тарталья еще не созрел для такого. Попрощавшись с Люмин и оставив ее наедине с прекрасным видом на покрывшиеся инеем стекло, Тарталья направился на первый этаж в сторону ресепшена. Несмотря на недостаток освещения по всему длинному коридору, глазастая светловолосая коротышка сразу заприметила неторопливого юношу. — Ага, и что ты тут забыл? Да, ты. Паймон сидела за стойкой, флегматично листая ленту в соц-сети, казалось, даже не смотря в его сторону. Тарталья сразу изменился в лице, услышав этот высокий голосок, что незамедлительно въедался под корку каждый раз. — А где Катерина? Она обещала принести вкусный кедровый чай. И печенье. Или ее сестра Катерина обещала… — задумавшись на секунду, парень пересчитал на пальцах, — Все равно это не твое место. А если твое, где чай? Где чай, Паймон? Кинув на Тарталью самый ленивый и невинный взгляд из тех, на которые она только была способна, девушка зевнула. Мрак в сочетании с глухим завываниями ветра усыпляли всех, но только Паймон не сдерживалась. — Неужели не видишь, — она начала напрягать большой палец усерднее, листая картинки, — Я занята. Я устала. — Ага. — В любом случае, Катерин нет и пока не будет. У них у всех отпуск, поэтому меня временно повысили, хе-хе, — хихикнув то ли от прочитанного на голубом экране, то ли закончив так фразу, Паймон продолжила, — И вообще, у тебя скоро прием, а ты тут шляешься. Упрекнув Тарталью, она указала на пункт в журнале, где виднелось его имя и запись на сегодня. Вредности коротышки не было границ, но Тарталье удалось уговорить ее достать жизненно необходимые для благоприятной работы вещи. Не без потерь конечно, но вряд ли еще один поход в ресторан можно считать столь болезненной потерей. Парень уже успел смириться, что ходит туда слишком часто и за свой счет. Так бездарно тратить деньги — своего рода дар. А теперь стоило поспешить, этот пациент всегда приходил раньше положенного.

***

— Недавно я столкнулся с одной проблемой, — Чжун Ли многозначительно кашлянул в кулак, — Твердой, как камень. На улице успело начать смеркаться. Поэтому, словно паломник и грешник, психотерапевт и пациент сидели друг на против друга с горящими свечами. Не хватало лишь сверкающих отражений от разноцветных витражей. Такая обстановка вносила нотку загадочности в их разговоры о насущных чувствах смертных людей. — А? — похлопав ресницами, Тарталья удивленно уставился на собеседника и заранее щелкнул ручкой, вытаскивая стержень. Сеанс только начался, а в душе Чжун Ли уже успело произойти что-то интересное. Проблема для него — скорее всего плюс для Тартальи, ведь появление непривычных для пациента эмоций и являлось сутью лечения. От этого его любопытство росло с каждым приемом. — Врач конечно сказал, что все в порядке, — выражение лица оставалось непоколебимым, но в голосе томилось сомнение, — Но это стало происходить слишком часто и такое для меня в новинку. — И что же это? Это же… — задумчиво оставив точку на белой бумаге, он вздрогнул и мужчины встретились взглядами, — Эрекция? Тарталья улыбнулся слегка удивленному Чжуну, что не был готов к столь точной догадке. Похоже, как минимум один из них предвидел и даже ждал этот момент. — Это правда обычная вещь, — несмотря на свои слова, психотерапевт еле заметно покраснел, — Помимо пробуждения, в какие моменты она начала проявляться? Есть какая-то закономерность? Чжун многозначительно перекинул ногу на ногу. — Видите ли, Тарталья, — Чжун Ли непроизвольно выдержал долгую паузу, будто специально хотел раздразнить у психотерапевта еще больший интерес к столь интимному вопросу, — Смею предположить, что данное явление у многих людей является более, чем нормальным, верно? Это происходит когда я смотрю на конкретного человека, который мне, если можно так выразиться, интересен и симпатичен как личность. И не только. Глубокий вдох и выдох. Тарталья был раздражен. Совсем слегка и с самого утра благодаря неким коллегам, но теперь он ярко прочувствовал это. Чжун Ли будто специально говорил максимально сложно и размыто, запутывая следы на месте неизвестного преступления. Но по мнению психотерапевта никакого преступления не было и в помине, поэтому мужчина словно просто играл с ним в бессмысленные прятки, давящие на нервы. Все это выглядело максимально по-детски. Все, с кем он работал до этого, никогда не пытались увести в сторону и открыто говорили о своих проблемах. Как и сам Чжун при их первой встрече. Тарталья четко нащупал закономерность — чем больше номер сеанса, тем более закрытым становится пациент, хотя их отношения и развиваются просто отлично. Такое нелогичное стечение обстоятельств ставило в тупик, и единственным объяснением могли быть только неизвестные эмоции и чувства, развивающиеся внутри Чжун Ли. И это было хорошо. Но в то же время и нет. Как маленький рыжий котенок, Тарталья начинал запутываться в клубке ниток происходящего. Поэтому решил не давить на Чжуна и пока не пытаться выяснить личность этой загадочной красотки, покорившей сердце каменного господина. — Только этот человек вызывает такую реакцию? Вы не пробовали смотреть фильмы для взрослых? Говорить о гребаном порно в столь утонченной тускло освещенной комнатке было давяще и странно, но Тарталья ничего не мог поделать. Избежать эту сторону человеческих чувств никак бы не вышло. Но даже подготавливая себя к этому морально, смущения не избежать. Не тактично и отвратительно! — в мыслях раздался холодный, но столь привычный голос Скарамуша. — Несколько лет назад я пытался пробовать. Все заканчивалось не совсем правильно, если говорить на чистоту. — Хах, а как же? — даже будучи не в самом хорошем настроении, ему удалось легко усмехнуться. — Если кратко, то я смотрел совсем не туда, — словив на себе вопросительный взгляд, Чжун Ли продолжил, — Глубокие голубые глаза актрисы, атласная кожа и изумительно мягкие на вид волосы. Незначительные мелочи, вроде милых веснушек по всему телу или ироничный след от кольца на безымянном пальце ее правой руки отбирали все внимание. Детали завораживают, особенно, если человек обнажен полностью. Когда я вспоминал, что нужно было делать во время просмотра, видео уже подходило к своему логичному завершению. Еще там был прекрасный итальянский мрамор… — Надеюсь, вы получили хотя бы эстетическое удовольствие. — Именно. Думаете, стоит опять повторить этот опыт наедине с собой? — Конечно. Или вам составить компанию? Занавес. Промолчав пару секунд, Тарталья внезапно осознал сказанное и закашлялся, надеясь, что в тусклом свете свечи не будет видно его красного лица:  — Я-я не это… — Это действительно странное предложение, но если вы хотите… Чжун Ли оставался спокойным, но на губах явно виделась язвительная улыбка. — Что?! Нет! Я просто… слова неудачно состыковались в предложение и слетели с языка… — неловко прикрыв одну сторону лица ладонью и уткнувшись в нее, Тарталья выпал от собственной глупости, — Черт возьми… извиняюсь. — Я же не отказался, чего извиняться. — Действительно. Стоп, а-а… Поняв, что Чжун Ли опять начинает ломать своего психотерапевта, он решил сменить тему на поднятую не так давно у него дома. Хоть и прошло достаточно времени, вопрос остался нерешенным. — К слову, вы обдумали мое предложение? — взгляд мужчины был по обыкновению четким и внушал уверенность. — Предложение? Вы про смену типа общения вне клиники? — нормальный разговор быстро протрезвлял и парень сделал типичное для всех психотерапевтов лицо, продолжая утыкаться в свою ладонь, — Я много думал об этом. Но пока все еще не могу ответить положительно. Крохотный кабинет успел немного измениться с момента их знакомства. Рыжие занавески сменили плотные гардины, с редкими узорами того же цвета. Ворсовый ковер стал менее пушистым, пусть и продолжал выглядеть достаточно уютно. Даже картина с водопадом куда-то пропала. Незначительные изменения совершенно незаметно проникли сюда, избегая лишних глаз. Внутри пациента, наверняка, тоже что-то изменилось за это время. — Понимаю. Больше не буду лишний раз донимать вас этим вопросом. Тарталья не мог понять, услышал ли он каплю разочарования в море спокойного тембра собеседника. Или ему просто показалось. — Все нормально, — отказывать пациенту, с которым провел так много времени однозначно неприятно, но пока у него не было другого выбора, — Надеюсь, вы понимаете. — Конечно. Ответ адекватный и спокойный, не подразумевающий под собой ничего подозрительного. Но чувство, что все идет совершенно не так, как следует, лишь укрепилось. Что-то точно не так, но что?