Монстр

Жарко… Комната в полутьме окрасилась тенями, отбрасываемыми несколькими свечами, что стояли на резном комоде у зеркала. Душно… Плотный запах насыщенного лайма заполнил стены до краёв, едва просачиваясь сквозь щели наружу. Горячо… Светлая кожа цвета благородного белого мрамора плавилась под длинными пальцами альфы, что с осторожностью обводил каждый сантиметр. Мрамор не мог быть горячим, но Юнги пылал огнём, самым красивым и ярким. Тело омеги едва вздрогнуло, когда влажных бёдер коснулся воздух. Мин скрестил ноги, перекрывая обзор на себя и смущаясь настолько, насколько это было возможно. Улыбка едва тронула слегка пухлые губы Хосока, и он, подцепив подбородок парня, наконец подарил ему такой долгожданный поцелуй. С нежностью сминал коралового цвета губы, цепляя зубами поочерёдно то одну, то другую. Руки обвили шею альфы, притягивая ближе и заставляя целовать ещё глубже. Хосок не мог отказать Юнги, когда он был таким. Таким красивым, таким хрупким, таким нуждающимся. Углубив поцелуй, Чон опустил свою руку на бедро омеги, начиная исследовать такое потрясающее тело. — Ваше величество, вы слишком красивы, — прошептал он в губы парня и, поцеловав в последний раз, переместился на шею. Дыхание Юнги сбилось, он судорожно вдыхал и выдыхал воздух, словно ещё немного — и он точно утонет. То, что происходило, было неправильным. Всё это угрожало ему и его семье. Кто другой, как ни сам король, понимал, чем это может обернуться. Но остановиться было невозможно. Невозможно сказать «хватит», когда губы касаются изгиба шеи, пуская толпы мурашек вдоль позвоночника. Хосок целовал острый кадык и такие же острые ключицы. Юнги был для него картиной, которую он бережно хранил лишь для себя. И насмотреться на неё он не мог. — Не сдерживайся со мной, — отвёл Чон руку омеги от губ, которые он закрыл, издав тихий стон, когда Хосок обвёл юрким языком один из ареол соска. Так сладко Юнги не было никогда. Узел внизу живота завязывался всё туже, и Мин протяжно застонал, когда альфа опустил руку на небольшой аккуратный член. — Ах! — закусил он губу, лишь кольцо из пальцев сделало первые движения. Рука тут же исчезла, и Мин разочаровано выдохнул, не получив желаемого. Голова кружилась, а на глаза наворачивались непрошенные слёзы. Терпеть было невозможно, и омега крупно вздрогнул, почувствовав меж ягодиц палец, собирающий смазку и размазывающий её по входу. Хосок целовал лицо, стараясь отвлечь, и погрузил палец в Юнги целиком, посчитав, что этой смазки достаточно. Мин вновь зашипел, будто кот, и, впившись в спину альфы короткими ногтями, сжал зубы. — Больно… — Тише, это ненадолго, — прохрипел Хосок и вновь опустил руку на член, отвлекая. Водоворот ощущений захватил парня, боль мешалась с удовольствием и потихоньку толкала его к краю, заставляя сжимать простыни в тонких руках и кусать до крови губы. Когда в Юнги спокойно погружались три пальца, Чон убрал руку, давая омеге передышку. — Вы готовы, ваше высочество? — прошептал на ухо он и, получив на это слабый кивок, толкнулся в светло розовый сфинктер. Громкий стон наполнил спальню, и Юнги скрестил ноги на пояснице Чона. — Ещё, — выдохнул он, задыхаясь. Комната наполнилась терпким запахом лайма и мяты. Звуки поцелуев и шлепки тел отражались от стен, возвращаясь к ушам их хозяев. Юнги стонал и оставлял на спине парня красные полосы, в то время как кожа короля оставалась такой же чистой и белой. Лишь бисеринки пота украшали словно жемчугом виски юноши. Грань была так близка, как вдруг рука Хосока пережала член у основания не давая кончить. — Чёрт, что ты творишь, — просипел Мин, когда его ноги опустили. — Мы не защищены, — прохрипел Хосок, отвечая на беспорядочные поцелуи омеги. — Я бесплоден, — выдохнул прямо в губы Мин, и на мгновение Чон отстранился, чтобы взглянуть на парня. — Что? — У меня никогда не будет детей, — повторил омега, притягивая альфу обратно. — Ну же, пожалуйста, — глаза парня вновь заблестели. — Ох, перевернись, — альфа помог парню принять коленно-локтевую. Мин ощутил горячее дыхание на своей пояснице. — Что ты… Ах! — он протяжно застонал, почувствовав горячий язык меж округлых ягодиц. — Боже! Обведя розовую дырочку по кругу языком, Чон толкнул его внутрь поддерживая парня руками. Звонкие стоны, радующие уши альфы, заполнили пространство, в то время как он буквально имел Мина языком. Колени разъезжались в стороны. Вылизав парня, Хосок отстранился и, поднявшись, вновь заполнил парня, поднимая ладонью и прижимая спиной к своей груди. Юнги был на грани и через несколько толчков почувствовал, как семя Хосока заполняет его, а узел набухает, увеличивая давление на нежный комочек нервов. Закатив глаза, омега крупно задрожал, сотрясаясь в оргазме, что нахлынул волной, смывая остатки разума и заставляя омегу вновь отключиться, сразу же погружаясь в сон. — Сладких снов, мой король, — тихо проговорил Хосок, укрывая их одеялом.