Друг познаётся в беде

— Что это за кукла Вуду? Сейчас, когда он услышал всё недовольство и недоумение в голосе девушки, Арий решил, что его идея может оказаться не столь гениальной, как он думал изначально. Но как же так, ведь лучник несколько дней не мог принять решение… а теперь он даже объясниться нормально не может? Не только в голосе, но и во взгляде, и даже в позе феи явно виднелся некий скепсис. Пару дней назад к нему присоединилось бы ещё и недоверие, но с этим, кажется, разобрались. Хоть магу всё ещё запрещается подходить к амазонке слишком близко, сама она спокойно нарушает его личное пространство. Во всяком случае, теперь лучнику необязательно уходить, если Диана сама составила ему компанию. Мужчина понадеялся, что вотум доверия между ними значительно вырос, пускай девушка и оставалась на стороже. — Это… что-то вроде талисмана? — волк только осторожно улыбается, протягивая вещицу фее. Отчего-то Арий чувствовал себя очень наглым, раз позволил зайти в покои девушки. Но она ведь сейчас здесь, и лучник попросил разрешения… это ведь не против правил? По крайней мере, волшебница не выкинула его в окно, хотя однажды пыталась… — И что мне с ним делать? Диана снова обвела зубастую фигурку взглядом. Да, зубастик был скорее похож на проклятую куклу, чем на талисман. Но не может же маг сказать, что это фамильяр демона! Или может… — Эм… это прислужник Дика… которого… ты, вероятно, не знаешь. Хаа…Эная, помоги мне! — Демон, который с Небулой сейчас? — А? Да, верно. — мужчина ждал какой-то резкой реакции на подобную новость, но фея теперь смотрела на фигурку в его руках с чуть большим любопытством. Однако не было в её взгляде ни страха, ни презрения, что не могло не радовать. — Это пожиратель снов. Избавляет от ненужных кошмаров. На долю секунды магу кажется, что в мимике девушки проявилось беспокойство. Но она избавилась от него так быстро, что Арий уже не уверен в реальности той эмоции. Разве что… трудно не заметить то, как фея обхватила ладонью запястье и на миг прикрыла глаза. — И почему ты решил, что мне нужна такая вещь? — есть некие нотки обвинения в её голосе, смешанные с долей обиды. — Не злись, но… я ведь сижу на крыше по ночам. — как бы не оказаться подвешенным вверх тормашками после этих слов. — И я… слышу всё. Поскольку маг сказал, что предпочтёт спать снаружи, он не торопился отказываться от своих слов и перебираться в зиккурат. Но, как показала практика, достаточно крепкие деревья, на которых можно спокойно поспать, были далеко. Далеко настолько, что лучник не рисковал идти к ним, поэтому он оставался на крыше храма и засыпал, когда организм отказывался бодрствовать. Так он не замечал дискомфорта. Но несколько дней назад сон отказывался приходить, и шаман мог только тихо любоваться звёздами. Тогда он первый раз и услышал какие-то беспокойные… движения, голос, даже дыхание несколько тяжёлое. Что-то определённо было не так. Арий слышал от юного волка, что у его связанной проблемы со сном. Но маленький хищник никогда не вдавался в подробности. Теперь мужчина прислушивается каждую ночь. Фея редко говорит во сне, только вздыхает как-то болезненно и постоянно ворочается, будто она в огне. Но когда шаман начинал играть что-нибудь на флейте или лютне, или напевать селлинские колыбельные, он видел как искаженное лицо феи становится мягче. Такой маленький трюк срабатывал довольно часто: Диана успокаивалась, и ночь продолжала идти спокойным чередом. Но пять суток без сна, в постоянном ожидании беспокойных шорохов – Арий начинал засыпать прямо посреди дня. — Оу, мешаю спать? — издевательским тоном спрашивает амазонка. Иной раз возникало ощущения, что фея ждёт подвоха, ищет любую неточность или ноту наигранности во всём, что говорит мужчина. Она постоянно ждёт, что ей придётся защищаться – и это немного обижало. — … Нет. — судя по выражению её лица, Диана не верит словам мага. — То есть, я просто решил, что тебе так будет проще. После недавнего урагана тебе и так несладко приходится, а ты и отдохнуть толком не можешь. Ветер разбушевался пару дней назад и вырвал с корнями добрую часть молодых деревьев, даже одна старая акация не выдержала такого натиска и свалилась, выдрав вместе с собой неплохой кусок земли. Несколько нор и логова зверей оказались разбиты или завалены мощными стволами. Жертвами упавших стволов стали и сами звери, чьи крики не прекращались всю ночь. Диана отказывалась признавать это, но шаман явно видел, что состояние джунглей причиняет боль. Самую настоящую физическую боль, а не просто разочарование в буйной стихии. Арий не смог убедить девушку остаться и отдохнуть, но она приняла его помощь. Лучник старался делать всю тяжёлую работу, чтобы фее оставалось только исцелять деревья и землю, но даже так ей требовалось много времени, чтобы отдохнуть. — Я много на себя беру, да? — нервно смеётся шаман, зарываясь рукой в свои волосы. Ну почему она ничего не говорит?— Прости, хотел помочь… я верну его Дикому. Но богоизбранный не успевает спрятать фигурку, как она уже улетает из его хватки. Зубастик приземляется прямо в руку девушки, старшая фея осторожно осматривает диковинную и немного пугающую вещицу. Волшебница раздумывала целую вечность, пока с подавленным вздохом не поставила статуэтку на тумбочку. И кроткий взгляд, которым она одарила мужчину, поставил мага в тупик. — Идём, у нас много дел. Фея быстро пролетает мимо и удаляется в коридор, а Арий невидящим взором смотрит на улыбающегося пожирателя снов. — Ты идёшь, Робин Гуд? — удивительно, но фея вернулась за телохранителем, когда поняла, что тот не идёт следом. Раньше она его не дожидалась… — Я не горю желанием оставлять тебя в своей комнате. — А, точно… прости. Может, тебе всё-таки отдохнуть сегодня? — лучник точно слышит, как сплетаются вокруг него лианы. Он едва ли успевает поднять руки в смиренном жесте. — Понял, не надоедаю…

***

Сейчас, когда большая часть деревьев была убрана, возникало ощущение, что на джунгли напала стая разъярённых тальпов. Существ, похожих на змей, но с телами, покрытыми шерстью. На их голове есть нечто, отдалённо напоминающее шлем, что позволяет тальпам с лёгкостью пробивать землю. Невообразимое множество ям осталось в земле, и избавиться от них нужно, как можно скорее. Не то охотники используют в своих ловушках. — Хотелось бы мне сейчас превратиться в оленя… — проносится мысль в голове шамана, пока тот вытягивает очередное упавшее дерево в сторону. — Это ещё зачем? — Я сказал это вслух? — не держи он сейчас обеими руками шершавый ствол, ударил бы себя по лицу. Но, лишённый такой возможности, он просто бьётся головой о всё то же дерево, вмиг вскрикивая. — Ауч… почему так больно? Отбрасывая в сторону ненавистный ствол, Арий начинает растирать ушибленный лоб, тихонько шипя. Но он замирает, когда слышит тихий смех в стороне. Диана продолжает стоять к нему спиной и колдует над деревьями, но её плечи тихонько подрагивают, а руку она держит у лица. Будто почувствовав на себе пристальный взгляд, фея поворачивается. Искренняя улыбка украсила её лицо, но и ту она пытается скрыть ладонью. В глазах есть такой по-детски хитрый блеск, по которому можно ясно сказать, что ей по нраву происходящее. Мило. — И всё же… зачем превращаться в оленя? — с нескрываемым любопытством спрашивает амазонка, не переставая смеяться. — Знаешь, как ловко они разбираются с последствиями ветров? Они в своих рогах по несколько деревьев переносят! А Бимбо однажды огромный дуб перетащил и даже не устал! — А тебе можно так фамильярничать, когда речь идёт о короле? — говорит девушка пытливым тоном, чем немного сбивает мужчину с толку. — А ему можно так бесцеремонно сбивать мага с дерева, пока тот безмятежно спит? — О, так у тебя всё-таки есть гордость. — замечает фея с долей сарказма, глядя на всё ещё сидящего на земле шамана. — Не обижайся, но я думала ты немного простоват для такого чувства. — Я сочту это за комплимент и не стану тебе отвечать. — ухмыляется мужчина, поднимаясь на ноги. Арий осторожно касается своего лба – он всё ещё красный после удара – и недовольно шипит, тут же одёргивая руку. — А у оленей не болит голова, когда они ударяются о дерево? — Диана медленно подлетает к своему телохранителю и отводит в сторону его чёлку. — Что же, после такого ушиба оленем ты вряд ли станешь… как насчёт единорога? — Очень смешно. — Арий чуть кривляется и закрывает глаза, позволяя девушке осмотреть ушиб. И ей, кажется, нравится его тихое и спокойное поведение. — Но я боюсь, что единорог не будет с тобой смотреться. — Жаль, значит, тебе придётся держаться в стороне. Мужчина поднимает веки, как раз вовремя, чтобы увидеть хитрую улыбку девушки. Но волшебница замирает, когда замечает на себе взгляд лучника. Есть что-то неуловимое в этих зелёных глазах. Что-то, что шаман часто видит у зверей, попавших в ловушку. Её крылья вздрагивают едва заметно, и Диана отступает назад. — Отнеси эти деревья к остальным и иди дальше. — такой формальный и серьёзный тон, куда делся сарказм? Улыбающаяся девушка нравилась ему куда больше. — Я здесь закончу. — Уверена? Я бы вернулся и помог, тебе ещё нужно отдохнуть немного перед… — Робин Гуд… — её отношение к магу меняется с удивительной скоростью. Амазонка опять злится на него или что? — Я повторюсь: сильно не обольщайся. Иди уже, я хочу закончить до того, как наступит ночь.

***

Да, сегодня они начали позже обычного, и к делам приступили ближе к полудню. Но это только потому, что Диане требовалось чуть больше отдыха, и Арий не был готов будить её слишком рано. Идти самостоятельно он тоже не мог просто потому, что фее всё ещё не по душе, когда он слоняется по джунглям в одиночку. — Заладила «Робин Гуд, Робин Гуд»… — бормочет шаман себе под нос, шагая сквозь густые кусты. Большие деревья он отнёс туземцам, чтобы те «могли вырезать из них тотемы, если будет нужно», другие они использовали для побитых ветром домов. И глядели местные так, будто к ним враг пришёл. И не ценные материалы принёс, а болезнь какую-то. Нет, сенлины в родных краях тоже не всех людей жалуют, но не смотрят так исподтишка. — Хорошо, хоть старейшина там с трезвой головой… Старый туземец даже дал лучнику какой-то настой и непонятную массу из листьев, чтобы обработать ушиб. Туземец нанёс непонятную смесь на лист и приложил его ко лбу, закрепив тонкой верёвкой. Хорошо, что товарищи не видят его сейчас: позора не оберёшься! Но, справедливости ради, лекарство помогает. Голова больше не болит, и лоб, наверняка, уже не такой болезненно красный, каким был. — Во имя Энью, да что я не так делаю?! — мужчине хочется завыть в голос от собственной беспомощности. Как ни старается, он не может понять, что происходит в голове девушки. Как ни старается, не может убедить её в том, что не враг ей. Девушка относится к нему лояльнее, чем в первые дни. Но разница настолько мала, что едва ли ощущается. Особенно, когда она вот так, по щелчку пальцев, возвращается в режим полного непринятия и ненависти. — Терпение, Арий… Коуди просил о терпении… — лучник остановился, часто заморгав. — Коуди? Рыжий точно знает, что происходит. Аргх, но я не смогу связаться с ним в Хакиме! Обучение у старых мудрецов всегда было очень… закрытым. И никому из посторонних не было дозволено общаться с детьми во время обучения, даже родители не могли навещать их. Что ж делать-то… Джонс незаметно для себя начал идти дальше и остановился только, когда дошёл до нужной части джунглей. Работы здесь предстояло ещё много, ведь так далеко они ещё не добирались. К счастью, все деревья здесь были довольно молодыми, их даже можно попробовать посадить заново. Но лучник этим заниматься не станет. Он еле заставил себя посадить тот маленький кусочек с цветами, чтобы украсить дерево с духом. Ему точно не хватит нервов, чтобы работать с кучей саженцев.Всё ещё пребывая в раздумьях, шаман устроился на упавшем дереве, собрав руки в замок. — Понять бы, о чём она всё время думает… — Ни-ши… И давно тебе интересно, что творится в женской голове? Арий только вздохнул, опустив взгляд на стрелы в колчане. Имя на древке светилось, а голос принадлежал одному из его духов. — Если есть идеи, я готов выслушать. — Идеи? У меня? Парень, я с дамами даже не общался в своей жизни. Мне и без них прекрасно жилось. — язвительный смех заполнил поляну. И лучник был готов запустить эту стрелу далеко за горизонт, лишь бы не выслушивать этого надоеду. — Ты мне очень помог… — Нашёл чем хвастаться, Токаге. Не видишь, ему дельный совет нужен? — Конечно, ты можешь дать совет, Такаюки! Ни-ши…ты у нас много дам повидал за свою жизнь. — Тебе обязательно всё выставлять в таком свете? Они были моими союзниками и дорогими друзьями, а от тебя это звучит, как нечто непотребное. — Ни-ни… понимать даму-друга и понимать просто даму это разные вещи. Лучник только устало закатил глаза, прекрасно понимая, что о его дилемме эти двое уже забыли. Их беседа уже превратилась в обычную перепалку, а их крики начинают раздражать. Выудив эти стрелы из колчана, мужчина натянул тетиву. — И к твоему сведению… hoi-hoi, ты чего это делаешь, парень?! Верни на ме… Стрелы улетели с громким свистом. Главное – запомнить, куда он их запустил, искать ведь потом. — Тоже мне советчики. — цокнул языком шаман. Поскольку хоть немного рациональные мысли отказывались приходить в голову, он решил заняться делом. Всё лучше, чем просто сидеть и теряться в догадках. Мужчина, как никогда, был рад бинтам на своих руках. В противном случае, там уже было бы полно заноз, а столько мёда он здесь не найдёт. Точнее, не станет искать, ибо уже будет слишком вымотан. Тело двигалось на автомате, собирая ветки и сбивая с корней землю, но разумом маг был очень далеко. Сколько ни наблюдал, он не мог прийти к решению. Почему всё так неправильно… в один миг Диана улыбается ему и, кажется, что ей комфортно в его компании, но не проходит и секунды, как в ней что-то щёлкает. Когда в её глазах проявляется неясный страх, происходит это настолько быстро, что Арий не успевает прочитать всё, как следует. Достаточно только мгновения, чтобы амазонка снова начала избегать его. И нет ничего, кроме ненависти и недоверия, в этих зелёных глазах. — Кажется, Хану она тоже была не рада… Лучник отдалённо помнит свою беседу с тренером тигров, когда тот был чернее тучи оттого, что «он чем-то обидел гостью с Продотоса». Но, опираясь на рассказ Хана, шаман не нашёл ничего зазорного или неправильного в его поведении. Он был вежлив и дружелюбен, что пошло не так? Если вспомнить, всех фей должны были пригласить на вечер финала, когда самцы уходят к горам, где лисьи огни чествуют юниоров. Там были и другие незнакомые для девушек воительницы, но Арий не слышал о ссорах или трудностях в тот день. Терра точно поделилась бы с ним, случись что… — Телани, хотелось бы мне иметь твой божественный дар сейчас. — невольно вздыхает маг, тихо рыча. Ситуация начинает расстраивать его. Ни с одним диким животным он не налаживал отношения так же долго, как с этой феей. — Но… она ведь не зверь. И почему люди такие трудные? — Ты говоришь это, даже будучи человеком? — голос спокойный и бархатный исходит от стрелы. Арий было решил, что никто из духов не станет испытывать удачу после того выстрела. — А, Таромару, тоже хочешь дать мне совет? — с плохо скрываемым скепсисом заметил шаман. — Ты ведь такой же умный, как мои предыдущие советчики. — Сравниваешь меня с теми двумя… это обидные слова, Арий. — Извини, но я совсем запутался. Мужчина буквально падает на землю, спиной прислоняясь к дереву. Он срывает лечебную повязку со лба и пытается стереть с кожи остатки той странной травяной массы. Отбрасывая лист в сторону, шаман ударяет ни в чем неповинную акацию и упирается в ствол затылком. — Если позволишь… я бы сказал, что она боится. — Кого? Меня? — к такому выводу шаман точно бы не пришёл. — С чего бы это? Я ничего не сделал. — Подумай, Арий. Может, не тебя, но того, кто ты есть. — Таромару, я понимаю, что ты жил больше тысяч лун назад, но ты можешь говорить не так… запутанно. — Ладно, молодой мой, пойдём по другому пути. Помнишь, ты спас девушку от обезумевшего чародея? Помнишь, как она вздрагивала при виде тебя? Мужчина широко распахнул глаза, будто увидел призрака. Он помнил её, ту девушку. Помнил, что тогда случилось. — Ч-что ты говоришь такое? Э-этого не могло с ней произойти! — у лучника нет явных причин, чтобы опровергать домыслы духа, но… он также не обязан верить этим домыслам. — Как тебе только… — Успокойся, я только предположил. Но, раз уж ищешь доказательств… попробуй как-нибудь обратить внимание на её запах. Ты ведь знаешь… — Он остаётся, я это помню. — буквально рычит шаман, пока отказываясь верить доводам друга. Её запах… он был каким-то странным, смешанным. Или это только теперь Арию так кажется из-за идеи Таромару? Он не может долго сосредотачиваться на её запахе, потому что… Лихорадка в разгаре, Гиза её задери! Тут никакой стойкости не хватит. — В любом случае, это единственный дельный совет… — спокойно выдыхает мужчина, проводя рукой по волосам. — Спасибо, Таромару. — Всегда рад. — И всё же, я надеюсь, что ты ошибаешься. — Мне бы тоже этого хотелось… С немного успокоившимся разумом Арий возвращается к работе. Но где же фея? Она уже должна была закончить с теми деревьями… или они снова играют в кошки-мышки? Птицы взмыли в небо единым потоком, срываясь с места и крича в ужасе. Только что… где-то вдали прозвучал выстрел.

***

Уже очень давно лучник не бегал по лесам в облике волка. Это было немного непривычно, но так его нюх обострялся и передвигался он куда быстрее. А это значит, что будет легче найти Диану. Он чует, что девушка близко, но что… Этот запах совсем рядом… кровь? В мгновение ока зверь стал человеком, его глаза – хищные, горели золотым светом, сияя в темноте джунглей. Силуэты деревьев путались перед волчьим взором, но он искал дальше. Там, откуда доносится ужасающий душу запах. Звери продолжают убегать оттуда, а птицы давно улетели с тех деревьев. Богоизбранный видит человека. В одежде темной, что трудно разглядеть в кустах, на его плече висит ружьё, едва заметный дым идёт от его дула. Незнакомец стоит спиной ко взору волка и достаёт из пояса нож. Но это точно не охотник, зачем ему… Дьявол… Со звонким свистом стрела летит через лес, огибая хаотично растущие деревья и набирая скорость. Бесформенное облако обретает силуэт птицы, что в быстром падении пикирует на свою жертву. Наконечник попадает точно в плечо человека, заставляя того бросить оружие. Лучник не слышит его крика, но точно знает, что жгучая боль пронзила тело снайпера. С остервенением тот выдирает стрелу и, оглядываясь по сторонам, убегает в чащу. Арий выходит на ту же поляну, где он оставил фею. — Диана!

***

Мужчина сидел у кровати девушки, дожидаясь, пока она проснётся, и рассматривал пулю в своих руках. Все ещё алая и противно скользкая, она вызывала только новую волну гнева у волка. Как же сильно ему хотелось выкинуть этот проклятый кусок металла, но пока он придержит её, чтобы в нужный момент она подействовала, как триггер. Маг спокойно мог догнать его, поймать и выследить, но… помочь девушке было куда важнее. В тот момент времени подумать и не было особо. Никогда в жизни шаман не действовал настолько быстро и точно, даже не раздумывая. Хорошо, что осталась ещё та лечебная смесь от туземца, а в сумке были бинты. То, как он доставал пулю, пока не отпечаталось в памяти из-за адреналина, но лучник знает… как только немного успокоится, будет помнить всё в мельчайших деталях. Но Арий не уверен, что хочет это запоминать. Диана ворочается в постели, медленно открывая глаза. Взгляд ещё затуманенный, словно у маленького ребёнка, но она точно смотрит на мужчину. — Всё хорошо. — говорит волк спокойным тоном в надежде успокоить волшебницу. Он невольно замечает, как её рука тянется к животу, но амазонка только закрывает глаза и выдыхает, когда чувствует там мягкие бинты. Молчание долгое повисло в комнате, но оно не вызывает дискомфорта. Фее нужна тишина — Арий понимает это, но он будет рядом, если ей что-то понадобится. — Рану я обработал, нужно будет только перевязку делать несколько дней. — то, как девушка вздрагивает после этих слов, вызывает желание завыть в голос. Пожалуйста, пускай Таромару ошибётся. — Но, пока отдыха будет достаточно. Я спрошу у Танюшки, как мне лучше поступить прежде, чем сделаю что-либо. Диана только медленно кивает, обнимая себя за плечи. Она трется головой о мягкую подушку, пряча лицо. Но её тело пробивает заметная дрожь, и это явно не из-за холода. — Всё хорошо. — шаман медленно пододвигается к кровати и ладонью невесомо касается волос феи. Но даже этого хватило, чтобы девушка замерла. Чтоб тебя, Таромару… Амазонка осторожно поднимает взгляд. Богиня, сколько же ужаса в этих прекрасных глазах… фея ждёт, что на неё нападут. Но Арий отказывается убирать руку, он начинает медленно и нежно гладить её волосы. — Я не причиню тебе вреда. — шепчет маг, наклоняясь чуть ближе. Нужно быть меньше, ещё меньше, чтобы выглядеть не таким опасным. Нужно быть ниже её, чтобы она чувствовала хоть малейшую толику контроля над происходящим. — Смотри, я больше не единорог. — шаман поднимает челку, показывая абсолютно здоровый, без намёка на ушиб, лоб. — Может, мне стать мышью? Или кроликом? Какие есть безобидные зверьки в этих краях? Прежний блеск появляется в девичьих глазах, и дрожь покидает её тело. Лучник замечает едва заметную улыбку, что появляется на лице феи. — Ишак тебе куда ближе… — говорит вдруг девушка с непривычной теплотой, в очередной раз за день ставя своего телохранителя в тупик. — Какая ты сегодня щедрая на комплименты. — смеётся волк, но выходит нервно и наигранно. Да, не каждый день его ослом называют. — Я не стану тебе отвечать, ясно? — Упрямый ишак. — Hoi, ну совсем уж не втаптывай меня в грязь. — теперь, когда она в порядке – относительном, учитывая случившееся, — мужчина убирает руку и кладет её под голову. Мужчина колеблется, испытывая давно забытое чувство неуверенности. Он отводит взгляд, устремляя взор в сторону окна, где уже виднеются наступающие сумерки. — Прости...я совершенно не почуял прихода чужака. Слишком… много незнакомых запахов, да и твой запах слишком голову дурманит, чтобы вообще на нюх опираться… я не оправдываюсь… просто… — Сыграй мне что-нибудь. — голос феи отчего-то такой умиротворяющий, расслабленный, но тихий. Шаман только глядит на неё в немом шоке, до конца не веря услышанному. — Ты ведь играл всё это время… можешь и сейчас? Пожалуйста, Арий. Маг улыбается так легко и спокойной, отрываясь от кровати только, чтобы взять в руки флейту. — Разве же могу я отказать… И всё же есть заметная динамика в их отношениях. Мужчина надеется только, что сможет её поддерживать.