loose lips sink ships.

— Не думали же, что окончательно от меня избавились? В конце концов, бункерная библиотека была маловатой для вековых клубов пыли, рядов книг, и шестерых человек — и не совсем. Когда Габриэль получил в ответ только несколько пар глаз, смотрящих на него, честно, не лучше оленей в свете фар, он трагично вздохнул. И выступил из небольшого круга, который предположительно должен был запереть Смерть в нем — или, по крайней мере, отчасти подавить. — Поверить не могу, что вы бы не подумали я был бы первым, кто выберется из ямы при первой же возможности, — и, заметив Мег, облокотившуюся плечом о дальнюю полку, с цоканьем покачал головой. — Низко вы пали в эти дни, ребятки. Эталон сдержанности, Мег только послала ему ядовитый взгляд и молча скрестила руки на груди. Возможно, старые привычки знать свое место в окружении ангелов и выше, возможно та просто начала меняться. Никто не узнает, да? — Как ты вообще… — Сэм отложил уже бесполезную книжку из рук. — Мы призывали Смерть, как… — Как мы получили придворного шута? — Дин всплеснул рукой и изогнул губы в чем-то едва напоминающем усмешку. — Хороший вопрос. Ты ради этого «срочного» нас выдернул, Сэм? — Чем таким важным ты занимался, напомни мне? Насколько я помню, когда ты вломился в комнату ты отказался говорить. Просвети же сейчас, что… — Прекращайте, — Эйлин встала между ними и толкнула обоих в плечи, привлекая внимание и, возможно, слегка сбивая с ног от усилия. Бросила выразительный взгляд обоим. Винчестеры неловко уронили взгляды в ботинки. Было облегчением не слышать их школьные разборки, но даже так их лица просто-напросто раздражали и ей нужно было что-то с этим сделать. Краем глаза она заметила, как Кас выступил вперед, весь вечер — странная отстраненность на лице и уверенность в плечах, казалось бы совершенно беспричинно. — Габриэль, как ты здесь оказался? Сам Габриэль к тому времени обчищал их книжные полки с рассеянным энтузиазмом пятилетнего ребенка, но при словах Каса повернулся на пятках. — Вы напортачили с заклинанием! — продекламировал он так, будто объявлял поздравления. — А теперь, как я могу вам помочь? И, спустя один неожиданно проницательный взгляд и полсекунды: — Что-то в тебе изменилось, Касси, — он склонил голову к плечу, окидывая Каса взглядом с ног до головы. — Новая стрижка? Вопрос явно застал Каса врасплох, Эйлин знала, что это сложно понять, но она знала, когда его нейтральное лицо становилось слишком нейтральным. Она играла с ним в покер, в конце концов. Он ответил уверенно и отчеканено, будто репетировал перед зеркалом: — Я человек. Глаза Габриэля метнулись к тихому силуэту Дина в пяти шагах от него, и понимание отразилось на его лице разом, будто кто-то щелкнул переключателем. — Ага, — его взгляд застрял на Дине, будто он адресовал свои слова именно ему. — Теперь вижу. Дин прокашлялся. — Если тебе нечего больше сказать… — Дин, нет, — отрезал Сэм и, обращаясь к Габриэлю. — Ты знаешь что-то о ней? Все движения Габриэля на том же месте остановились, как если бы кто-то выдернул чертов вечный двигатель из розетки. Он поднял руку и зачесал волосы назад, медленно, настороженный взгляд перескакивал с одного охотника на другого. — О ком? Сэм смерил его лучшим «не строй из себя идиота» взглядом, которым обычно удостаивался один Дин. Из них всех он, помимо Эйлин, больше всех остальных присутствующих сохранял холодный рассудок. Он ступил вперед, не оставляя Габриэлю никакого выбора, кроме как посмотреть на него, не оставляя пространства, чтобы сбежать. Если тот не мог телепортироваться, но Сэм всегда надеялся на лучшее. Обычная предосторожность, как когда подбираешь пистолет посреди поля боя — сразу предполагай, что он заряжен, чем сиди и жди пули в лоб от тех, кто не сомневается. — Пустота, — ответил Сэм, не оставляя пространства для сомнений. — Что ты о ней знаешь? Габриэль вскинул голову, что-то надменное проскочило в его выражении. — Что насчет этой черноглазой подстилки? — он махнул в сторону Мег, дергано и быстро. — Ее ты еще не успел расспросить, Сэмми? Она-то уж точно твой типаж. Эйлин заметила, как спина Сэма напряглась, и как Мег значительно выступила вперед. — Думай о себе что хочешь, пернатый, но если ты не захлопнешь свою варежку… — ХВАТИТ. Дин вздрогнул. Он не слышал такой тон Каса с тех пор, как… С тех пор, как тот еще был ангелом, честно говоря. Кас толкнул Мег в плечо, чтобы она отступила назад — едва заметно, но настойчиво, и Мег стряхнула его руку с яростным выражением на лице. Едва ли это сойдет ему с рук. — Габриэль, мы лишь пытаемся помочь, — Кас вскинул руки в жесте капитуляции, незастегнутые рукава рубашки сползли на локти, и Сэм отошел в сторону. — Если ты знаешь хоть что-то, это может помочь предотвратить катастрофу. — Так что именно вы собираетесь сделать? — Габриэль дернул головой в его сторону, сейчас особенно заметно, насколько его волосы нехарактерно торчали во все стороны. — М? Запихнуть всех обратно и захлопнуть дверь? Кас открыл рот, чтобы ответить, закрыл, облизнул губы скорее нервно, медленно моргнул — что-то, чего он бы не допустил, не будь он человеком, Дин знал каким-то образом. Его нервозность была очевидной в ярком свете библиотечных ламп. Габриэль хмыкнул. — Так я и думал. И даже не давая ему возможности развернуться и ступить шаг, Эйлин заговорила: — Значит, ты бесполезен. Даже не скрывая смятения, Габриэль прищурился. — Извиняюсь? Эйлин вздохнула так, будто делала ему одолжение, и склонила голову к плечу. — Ты сыплешь оскорблениями направо и налево, бросаешь неоднозначные фразы, чтобы мы гадали, что же они значат, отказываешься прямо отвечать на вопрос… Все только чтобы скрыть тот факт, что тебе совершенно нечего предложить. Ты бесполезен, — она пожала одним плечом почти беззаботно, как кто-то, у кого не так много времени, чтобы раскладывать все по полочкам за него. — Я видела достаточно людей как ты, слишком даже для моего же благополучия. Поэтому — собрался уходить? Дверь в той стороне. Ее слова словно лишили всех остальных движения, возможности вдохнуть. Справа от себя Эйлин увидела Мег, как губы той растянулись в бесстыдной улыбке и как ее плечи затряслись от смеха. Габриэль нахмурился, побледнел. — Послушай, — Габриэль развел руками с побледневшей версией обычной усмешки. — Даже если бы я знал хоть что-то — и если бы хотел рассказывать — это не отменяет того факта, что вы неизбежно облажаетесь. — Я бы не делал таких поспешных выводов, — Кас возразил, явно сдерживая хмурое, недоверчивое выражение на лице. Габриэль хохотнул, больше в его обычной манере. — Вы не понимаете? — он покачал головой, смотря на них всех как на нерадивых детей. — Дело не в Пустоте и не в том, чтобы ее закрыть. Смотрите на большую картину: по улицам сейчас разгуливают десятки и десятки — может даже сотня, кто действительно знает? — всех тех, напоминаю, могущественных, просто сильных и очень злопамятных существ, которых вы убили однажды, может даже дважды. И ими всеми двигает одно — желание не вернуться в ту дыру, из которой они выползли. Ценой всего. Даже ценой создания альянса, даже если в обычных обстоятельствах они друг другу повырывали бы глотки. Понятно, куда я иду? Предельно понятно, откровенно говоря. Они думали об этом — отмахивали мысли, как что-то нереалистичное или вне их нынешних проблем, когда в самом деле необходимость признать правду, даже ее возможность, была слишком ужасающей. Но они знали. Один вопрос, однако, остался неотвеченным. — Так на чьей стороне ты? — поинтересовался Сэм осторожно. Габриэль ему подмигнул. — На своей собственной. Полувдох, шорох страниц распахнутых книг — и он исчез. Очередной тупик. Неделю спустя, Эйлин обшаривала каждую щель в подвале старого особняка без, в целом, любой возможности выбраться. Не до тех пор, пока они не найдут гребаные останки, или памятную вещицу, да хоть дневник, исписанный кровью, что-нибудь. Холодный, пронизывающий ветер проникал под непрактично тонкую куртку, и прелый, затхлый запах давил на нервы — в этом месте ничьей ноги не ступало веками. И они не должны были — если бы не были такими идиотами и решили разделиться. Она остервенело отшвыривала стопки и стопки бесполезных бумажек, выворачивала коробки и шкатулки, только чтобы найти там несущественный хлам и отшвырнуть в сторону. Что угодно могло быть потенциальной зацепкой — но, тем не менее, все выглядело как мусор. Легкое прикосновение к ее плечу, и она замахнулась ружьем — только чтобы его в движении перехватил Сэм. Не будь она настолько на взводе, она могла бы почувствовать себя виноватой. — Эйлин, — полоска крови, слегка смазанной на его лбу, казалась почти черной в полумраке, подсвеченным только светом фонариков, потому что хоть в каком-то роде они предусмотрительно подошли к делу. — Что ты делаешь? — Пытаюсь решить дело. А ты нет? Твой брат и Кас сейчас наверху, и у них точно сейчас нет возможности прохлаждаться на месте. — Я не думаю, что все настолько плохо, — он положил руку ей на плечо, и она ее стряхнула скорее из привычки, защищаться, когда дело пахнет жареным — давать понять, что она сама по себе. Но она осталась на месте, вынудила себя выглядеть заинтересованной и открытой, если повезет то даже сохраняющей холодный рассудок, а не напуганной до ужаса. — Что ты имеешь в виду? Потому что она не знала в тот момент, как целый огромный особняк, полный призраков, был «не такой уж плохой» новостью. Особенно когда их тела были явно вне зоны досягаемости, и фактически они просто отсиживаются здесь, ждут своей очереди, пока они разделываются с Дином и Касом. Глаза Сэма загорелись, и он едва заметно расправил плечи, облизнул губы с детским энтузиазмом. Он сопровождал объяснения знаками, и его руки, казалось, слишком торопились, и он едва поспевал озвучивать свои же слова для себя. — Смотри, я думаю тут дело вовсе не во всех умерших — это место сравнивают с Вейверли Хиллз, но только из-за количества смертей и истории исчезновений людей после. Но что здесь есть, в отличие от Вейверли Хиллз? Хозяин дома. Эдмунд Орм. Мы с Касом поверхностно прошлись по его истории, тот еще подозрительный тип, одержимый этим домом. И, возможно, теми, кто в нем жил, возможно, в его интересах было, чтобы они остались здесь навечно, и если я прав, то тогда наша проблема не все мертвецы здесь… — Тогда наша проблема — сэр Эдмунд Орм. — Именно, — кивнул Сэм. И неожиданно, он нахмурился и потянулся в карман — кто-то звонил. Он бросил ей извиняющуюся улыбку и ответил на звонок, из привычки чуть отвернулся. Так, что Эйлин не могла читать по губам, о чем он говорит. Она переминалась с ноги на ногу, не уверенная, что ей теперь сделать. Орма кремировали, они уже обчесали весь дом на наличие любых останков и ничерта не нашли. Сэм кивнул в телефон и снова повернулся к ней лицом, с чувством очевидного триумфа. — Мег нашла зацепку. — Мег прикасалась к материалам дела? — Эйлин скептически вскинула бровь. — Куда катится мир. — Да, — Сэм чуть усмехнулся, на секунду уронив взгляд на ботинки. — В общем, она нашла какие-то старые заметки о его сейфе с его дневниками, и с тех пор, как семьи у него не было и он был трудоголиком… — То нам нужно искать сейф, — она чувствовала, как расплывается в невольной улыбке. Эйфория от решенной загадки и одновременно облегчение, будто огромный груз свалился с плеч, что бывает часто после ее нервозности, и на эмоциях она обрамила его лицо ладонями и притянула к себе, втягивая в поцелуй — что-то мимолетное и пьяное с облегчением, смех под самой поверхностью грудной клетки. Сэм выглядел сбитым с толку — не в плохом смысле, конечно, здесь был розоватый цвет на его скулах даже в скудном свете и блеск в глазах и что-то неверящее в его улыбке. Он махнул головой — за движением последовали его волосы, возможно поднимая пару клубов пыли — и сказал: — Осталось только найти эти дневники. Двумя этажами выше, Дин терял остатки дыхания, родные пальцы сомкнуты вокруг горла и его ноги в полуметре от пола в пыльном ковре. Стоило ему только заметить, что с Касом что-то не так, что-то в его лице, в изгибе спины и улыбке, в том, как он держит фонарь — стоило ему выдавить одно жалкое, беспомощное «Кас? Ты как себя чувствуешь?» как знакомое лицо, улыбаясь все также, как пару минут назад, выдавливало из него жизнь голыми руками. Не то чтобы он был уверен, что смог бы отбиваться при другом раскладе. — Ты же хочешь остаться, — шептал Кас — не Кас — на одном дыхании, что-то в его голосе имело ощутимое чувство, нечто между глубокой заботой, вроде материнской, когда ребенок ободрал коленку, и безумием ученого, потерявшего связь с реальностью. — Просто останься, я знаю, ты хочешь. Останься со своим ангелом, с твоим братом и подругой, и тебе никогда не придется переживать обо всем мире каждый божий день. Горячее дыхание Каса — не Кас — разбивалось о его губы. Дин задыхался. Кончики пальцев начало покалывать холодом, язык ощущался разбухшим и бесполезным и занимающим больше места, чем он должен. Каждая секунда была борьбой за то, чтобы держать его глаза открытыми. Ради Сэма и Эйлин, запертых внизу и которых он не может оставить, ради Каса, которому он не может позволить жить с собственной кровью на его руках. Но так просто всего лишь перестать. Кас улыбнулся, что-то хищное, что-то, чего Дин раньше никогда на нем не видел. — Ты думаешь, что эти концы света никогда не кончатся, что бы ты себе ни говорил каждый раз. И ответственности все больше и больше, всей боли, сколько ты потерял ради чего-то, что оказалось бесполезного? Потому что это никогда не прекратится. Борьба никогда не прекратится. Даже если это последний конец света, что дальше? Целая жизнь впереди, ужасающая, минное поле, и у тебя совершенно нет опыта в этом… кроме того года с Лизой, который прошел кое-как, и посмотри что из этого вышло. Но здесь… здесь ты можешь обрести покой. Не волноваться каждый божий день. Слова проникали в каждую клетку существа Дина. Даже если это последний конец света… что тогда? Что ему делать со своей жизнью? Продолжить охотиться — и все это не имело никакого смысла. Уйти и начать жить нормальной жизнью — и все это до сих пор не имеет смысла. Дин прекратил бороться с руками Каса на его горле. Отпустил — и немедленно почувствовал усиленное давление на глотку. Комната потемнела, как и лицо Каса. К счастью ему не нужно было зрение, чтобы дотянуться до складного железного заговоренного ножика — вещицу было сложно достать, но в пользе окупила себя — в кармане джинсов и полоснуть им наугад. И понял, что попал по цели, когда хватка на его горле разомкнулась и он, ударившись о пыльный пол ладонями и коленями, услышал над собой низкое шипение. Он кашлял и кашлял и все не мог набрать достаточно кислорода в легкие, чтобы снова начать чувствовать свои руки. Тыльной стороной ладони утер слезящиеся глаза, только чтобы влага снова собралась на ресницах. Чтоб тебя. Руки оказались на его спине, и у Дина даже не было сил поднять голову и посмотреть Касу в глаза. В этот раз действительно Касу. Дин сомневался, что этот Эдмунд Орм был способен на настолько мягкие прикосновения, успокаивающие и извиняющиеся. Теперь нет, во всяком случае. Кас помог ему сесть, облокотившись спиной о шкаф, и легко пробежался пальцами по коже на шее Дина, и тот был почти уверен, что цепочка насыщенных фиолетовых и синих оттенков уже начала проступать. — Дин, мне так жаль, — он бормотал тихо, снова и снова, взгляд будто прикован к месту чуть ниже под челюстью Дина, там, где кожа чувствовалась холодной и слегка натянутой. — Я не думал… я отвернулся всего на секунду, я… мне так жаль… — Кас, — он перехватил его блуждающие руки, переплел их пальцы и оперся о них подбородком, как бы скрывая синяки и одновременно втягивая тепло чужой кожи, прелый запах пыли и привкус мыла, потому что кто как не Кас параноик относительно микробов. — Все в порядке. Я в порядке. Давай обсудим это дома. Кас дергано кивнул, глаза все еще направлены на их переплетенные пальцы — как он неожиданно вскинул голову на Дина и, с оттенком удивления, объявил: — Эдмунд привязан к своим дневникам. Я знаю, где они находятся. — Что? — Дин моргнул. — Я думаю это как-то связано с одержимостью и некоторыми факторами о которых я не могу сейчас рассказать, но Эдмунд это знал, и значит, знаю я. Так или иначе. Дин снова моргнул. Обработал мысль. Медленно кивнул. — Значит, показывай дорогу, — смирился он, потому что он давно прошел ту точку, где слишком долго удивляется вещам в этой жизни. — Не могу, — Кас покачал головой. — Они в подвале. Дин молча потянулся за телефоном, намереваясь позвонить Сэму — лишь бы тут ловила гребаная связь — при этом не отпуская одной рукой руку Каса. Не уверен, однако, в том, кому это было нужно больше. Решил не задавать себе невозможных вопросов. Около сорока минут спустя у Импалы, четверо охотников пускали по кругу аптечку и бутылки пива. — Так значит, — спросила Эйлин, указывая на Каса горлышком бутылки, — ты смог понять, где были дневники, потому что сэр Орм запрыгнул в твое тело и вы сформировали что-то вроде… связи? — Очень грубо говоря, — улыбнулся ей Кас, поставив свою бутылку, чтобы экспериментально сопровождать свои слова знаками. — Я не уверен, дело в том, что я бывший ангел или в самом призрачном роде Эдмунда… но да. Некоторые вещи, которые знал он, были доступны мне… но и он знал какие-то вещи обо мне или которые я знал. Это просто странно. — Как скажешь, джедай, — Дин на секунду отвлекся от поисков аспирина в их скудной аптечке, чтобы ему подмигнуть. Кас уронил взгляд в землю и услышал, как Дин рассмеялся. Эйлин спасла его со своим задумчивым выражением на лице и репликой: — Кажется, зацепка все это время сидела у нас под носом. — Ты о чем? — Сэм поднял голову от той же аптечки после того как поклялся, что в прошлый раз видел там целую пачку аспирина. — Мы разобрались с делом. — Не дело, — отмахнулась Эйлин. — Пустота. Моментальная смена настроения, улыбки чуть менее беззаботные от эйфории, лица чуть серьезней. — Что насчет нее? — Мы знаем, что все, находившиеся в Пустоте, имеют с ней какую-то связь, так? Тем, кто как-то выбрался из ада говорят, что они все им пропахли, чувство дезориентации, будто к этому миру они не принадлежат, почти как с одержимостью. И, может быть, мы можем использовать эту связь. — Я ничего не… — начал Кас медленно. — Не ты, — она дернула головой, прядь выбилась из свободного хвоста и основания шеи. — Ты едва ли умираешь на приличное количество времени. Неожиданно, Дин стоял прямо за ним и сказал почти безжизненным голосом: — Мег. Эйлин не могла не растянуть губы в улыбке, одной из тех, что бывают, когда знаешь, что победил еще до того, как игра окончилась. — Давно вы навещали Джоди и девочек?