Король вне закона

      Седобородый рыцарь смотрел на лежащую на столе книгу, раскрытую на странице, посвященной деяниям Джейме Ланнистера. Он хорошо помнил день, когда золотоволосый юноша получил белый плащ на глазах всех лордов, рыцарей и дам, собравшихся в Харренхолле. Тогда никто не знал, что самый юный рыцарь Королевской Гвардии прославился убийством короля, которому поклялся служить.       Под белыми плащами скрывались разные люди, попадались среди них подлецы, трусы и властолюбцы вроде Кристона Коля, но ни один из них не осмелился открыто поднять меч на короля, которому поклялся служить. Уже одного цареубийства хватило, чтобы сделать сира Джейме ещё одним примером того, каким не должен быть королевский гвардеец. Увы, Ланнистер на этом не остановился…       … — был убит при попытке сжечь диким огнём Красный Замок, — вновь прочитал лорд-командующий строки.       Он написал их собственной рукой, подведя итог службе того, кого большая часть Вестероса звала Цареубийцей. Каждый рыцарь Королевской Гвардии удостаивался страницы в Книге Братьев, которую в обиходе называли Белой Книгой. Тысяча страниц белого пергамента в переплете белой кожи с золотыми застежками, хроника деяний ордена, созданного при Завоевателе, которую ведут лорды-командующие.       Пожалуй, из хронистов братства лишь сиру Барристану довелось покидать ряды белых плащей живым и не обреченным на службу в рядах Ночного Дозора. Только ему выпало смотреть на записи, сделанные человеком, сменившим его вопреки древним традициям, на краткое время, но успевшим продолжить начатую Корлисом Веларионом, первым из лордов-командующих.       Когда Серсея объявила, что ее сын не нуждается в услугах Селми, рыцарь испытал гнев, возмущение, обиду…и облегчение, как ни странно. Глядя на сидящего на Железном Троне мальчишку, его надменную мать и зубоскалящих придворных, сир Барристан вспомнил, что за морем ещё живёт юноша, у которого было больше прав на корону, чем у всех Баратеонов вместе взятых.       В одном Серсея права, Селми не смог защитить ни Эйриса, ни Роберта. Каким бы ни был государь, долг требует от белого рыцаря защищать его до конца. Согласившись служить Баратеону, сир Барристан признал его своим королём, как признали все лорды Семи Королевств. На Трезубце Селми верно сражался за Таргариенов и когда его взяли в плен, тяжело раненый марочник готовился к смерти.       Потом ему говорили, что один из знаменосцев Неда Старка предлагал добить белого рыцаря из милосердия. Роберт посчитал иначе и велел мейстерам позаботиться о пленнике, на счёту которого было с дюжину его друзей. Выздоровление рыцаря совпало с окончательным падением власти Таргариенов. Позже сир Барристан не раз проклинал себя за это, но он стал командовать белыми мечами победителя.       При всей признательности великодушия Роберта, Селми чувствовал себя клятвопреступником немногим лучше Цареубийцы. Ланнистеры не смогли извести всех драконов, маленький принц Визерис вместе с матерью пережили падение столицы. Баратеон знал это и послал за ними своего брата с флотом на Драконий Камень. Благодаря отваге Виллема Дарри, Станнис упустил Визериса.       Сир Барристан подозревал, что в глубине души Роберт рад, что ему не пришлось решать судьбу последнего Таргариена. Баратеон мог сыпать проклятиями в адрес драконьего отродья, однако приказать пролить кровь беззащитного ребёнка, да ещё хладнокровно, он не желал. Даже лорд Тайвин, хотя это никого не обмануло, спрятался за самоуправством своих рыцарей во время штурма столицы.       Роберт был хорошим рыцарем и не таким уж скверным человеком, но никудышным королём. Он сам это понимал и тяготился свалившемуся на него грузу ответственности. Баратеон часто говорил, что сражался ради спасения невесты, а не Железного Трона, но год за годом продолжал восседать на седалище Завоевателя, ибо так хотел Джон Аррен, истинный владыка Семи Королевств.       Хранитель Востока направлял бывшего воспитанника и тот послушно делал то, что хотел названный отец. Брак с дочерью Утеса Кастерли, сохранение белого плаща за Цареубийцей, распределение замков между братьями Роберта и даже великодушное помилование старого пирата с Пайка, все это было делом рук десницы. Старый сокол забрал больше власти, чем имел её Тайвин Ланнистер при Эйрисе.       Несколько раз Роберт порывался бросить все, отречься от короны и сбежать в Спорные Земли. Всякий раз его останавливал десница. Аррену нужен был его воспитанник на Железном Троне, а не Станнис или сын Серсеи. Поэтому всякий раз на просьбу Джалабхара Ксо предоставить ему помощь в походе за утраченными землями, король отказывал летнийцу с тоской в голосе.       Лорд Джон приковал воспитанника к Железному Трону, точно гребца-невольника к веслу на гискарской галее, отчего Демон Трезубца с годами превратился в жалкое подобие самого себя. Селми мог лишь наблюдать за тем, как Роберт вгонял сам себя в могилу. Тем временем десница правил, разделяя и властвуя.       Покойный Хранитель Востока умел сеять раздоры. Возвращаясь из Дорна, он своими уступками вблил клин между Солнечным Копьем и Хайгарденом, Позволив Железному Флоту восстать из пепла и отослав Теона в Винтерфелл — припас кинжал, способный вонзиться туда, куда десница сочтет нужным. Брак Станниса с девицей Флорент стал ещё одним звеном из цепи, призванной Тиреллов вести себя тихо.       Сиру Барристану были не по душе подобные увертки, хотя он и признавал их эффективность. Еще больше ему не нравилось присутствие Цареубийца в Башне Белого Меча и Вариса в Палате Малого Совета. Зловещий евнух исчез в день падения Красного Замка, чтобы вновь вынырнуть из небытия, став доверенным лицом нового десницы.       Красный Замок все больше напоминал змеиное гнездо, а люди десницы в столице были повсюду, от командующего городской стражей до мастера над законами, даже среди белых плащей появился рыцарь из Долины. Пока Роберт пытался забыться в пьянстве, охоте и объятиях шлюх, страной управлял Аррен. Казалось, что положение десницы непоколебимо.       Лишь под конец десничества власть начала ускользать из рук старика, марионетки вроде Слинта и Бейлиша переставали повиноваться. Уставший от опеки Роберт порой шёл на перекор Аррену. Скорее из упрямства, чем из желания начать править самому. Серсея подначивала его в этом. Баратеон не любил жену, Селми был в этом уверен, и все же она порой могла на него повлиять.       Внезапной смерти Аррена предшествовали его странные скитания вместе с Станнисом по столице. Они что-то искали, но что именно, лорд-командующий не имел понятия. Роберт, забыв все размолвки, до последнего был рядом с умирающим десницей. После его смерти король выглядел так, словно постарел на несколько лет. Вскоре стало известно, кто сменит на посту покойного лорда Джона.       Разгневанный Станнис отбыл на Драконий Камень, а Роберт с большей частью двора, женой и её отпрысками отправился на Север, чтобы вернуться с Недом Старком. Лорд Винтерфелла когда-то был королю ближе родного брата и тот надеялся, что старый друг сможет править Вестеросом вместо него. Сир Барристан видел, что ничем хорошим эта затея не кончилась ни для Баратеона, ни для Старка.       Роберт, не любивший опеки и поучений, понимал, что ему нужен тот, кто взвалит на себя ношу, которую до этого нес Джон Аррен. Баратеон считал, что его названный брат справится с этой задачей, но просчитался. Прибыв в Винтерфелл, Роберт запустил череду ссор, обид, смертей и предательств, вылившейся после его смерти в кровопролитную войну.       Барристан Селми мог бы служить Джоффри, не отшвырни его львы, предложив крохи со своего стола, дабы ничто не мешало Цареубийце возглавить Королевскую Гвардию, а Псу облачиться в белое. Лорд-командующий в гневе бросил меч, доспехи и плащ в тронном зале и покинул Красный Замок. По пути он успел завернуть в Башню Белого Меча, чтобы вписать последние строки своей истории в Белую Книгу.       Золотые Плащи Яноса Слинта безуспешно пытались его схватить и арестовать. Сир Барристан оставил позади лучшие годы, но не настолько одряхлел, чтобы позволить стражникам себя схватить. Золотые Плащи не смогли помешать бывшему белому мечу бежать из города, не смогли они и помешать Селми неузнанным возвратиться в столицу.       Селми, одетый, как оборванец, смог проникнуть в столицу неузнанным и увидеть, как голова Эддарда Старка катится под благостно-слепым взглядом статуи Бейлора Благословенного. Больше ему было нечего делать в Королевской Гавани. Он предоставил Джоффри, его мать и их прихлебателей своей судьбе, а сам отправился дорогой, которая привела в стан изгнанника, так похожего на юного Эйриса.        — Он законный король Семи Королевств, остаток жизни я обязан посвятить службе ему, — говорил себе сир Барристан, пока его корабль шёл по Узкому морю. Шептуны Вариса постоянно следили за судьбой юноши и на заседаниях Малого Совета Селми, стараясь сохранять спокойствие, слушал об очередных мелких стычках, в которых последний Таргариен рисковал своей жизнью.       Когда узурпатора, тяготившегося Железным Троном и едва ли не с завистью слушавшего о похождениях Визериса, убил кабан, мало кто из лордов обратил свой взгляд за море. Прежние сторонники драконьего дома давно перестали думать о правах изгнанника, присягая кто Станнису, кто Ренли, кто Молодому Волку, исполчившись против поддерживаемого Ланнистерами избалованного мальчишки.       Из великих домов лишь Мартеллы решили поддержать Визериса. До прибытия Красного Змея юноша мог только мечтать о том, что Золотые Мечи сочтут предложение принца-изгнанника достаточно заманчивым. Осторожный капитан Бессаро Райян вежливо, но твёрдо увязывал своё участие в эскпедиции поддержкой этого отряда.       Отправившись к наследникам Злого Клинка с братом принца Дорана, Визерис заручился их помощью и казавшиеся незбыточными планы обретали жизнь. Скоро целый флот забрал армию наемников с побережья Спорных Земель и после краткой остановки в Тироше армада взяла курс к берегам Семи Королевств.       Сумеречный Дол был местом величайшей славы Селми, но было ли благом для Семи Королевств то, что тогда сделал рыцарь. Харренхолльский турнир, похищение Лианны Старк, сожжение её отца, вспыхнувший в Долине и сокрушивший Таргариенов мятеж, правление Роберта… Селми поклялся посадить на трон последнего Таргариена или погибнуть, пытаясь это сделать.       Визерис имел все основания ненавидеть присягнувшего Узурпатору белого рыцаря, Селми был готов принять горькую отповедь, проклятия и даже сталь. Тем дороже было доверие и подвести последнего Таргариена сир Барристан не мог. Хотя бы этого короля он будет оберегать, пока бьётся сердце, и возродит из пепла Королевскую Гвардию.       Единственным настоящим домом сира Барристана была Башня Белого Меча и он уже слишком стар, чтобы мечтать о чем-то другом. Ради этой судьбы он отказался от прав первородства и родового замка, лежавшего в Марках. В награду за службу Селми хотел лишь вернуться в Королевскую Гвардию и Визерис сделал его лордом-командующим своих белых плащей, едва они высадились в Вестеросе.       В тот день с Визерисом случился казус. Ступив на песчаный берег укромной бухты Мыса Гнева, изгнанник оступился и растянулся во весь рост на глазах наемников. Примета была скверная, не сулившая ничего хорошего завоевателю. Визерис не растерялся. Он встал, держа в обеих горстях песок, и повернулся к войску. Юноша в вороненой кольчуге под чёрным плащом с алым драконом широко улыбнулся.        — Обеими руками держу я землю Вестероса, — воскликнул Визерис. — И, клянусь Семерыми, более её не выпущу!       Слова, пусть и хвастливые, оказались правдой. В битвах у Летнего Замка и Тамблтоне армии союза льва и розы были рассеяны, а Визерис во главе победоносной армии вступил в столицу. Сир Барристан был с ним во всех битвах и стоял рядом с юным государем, когда Верховный Септон возложил на его голову корону. И, разумеется, война на этом не закончилась.       В Визерисе оказалось много того, что напоминало Роберта. Король безжалостно расправлялся с теми великими домами, которые винил в смерти отца и падении власти Таргариенов. Чуть меньшую ненависть питал он к Тиреллам и Редвинам, проклиная их за то, что они своей капитуляцией Неду Старку позволили Узурпатору восторжествовать, а потом преданно сражались за львов.       Он с болезненным удовольствием раздавал титулы великих лордов не только Сваннам и Тарли, но и Болтонам и Фреям, лишь бы выкорчевать с корнем наследие восстания Баратеона. Поход на Запад, который возглавил лорд-командующий, должен был окончательно сломить силы сторонников Томмена. Сир Барристан, скрепя сердце, спросил короля, как ему следует поступить с «лжекоролем» и его сестрой.       Визерис, после минутного колебания, сказал, что желает увидеть «отрока Томмена» и «девицу Мирцеллу» живыми, дабы передать их на попечение Святой Веры, ибо не желает уподобиться псам Узурпатора. Лорд-командующий почтительно кивнул. Он боялся услышать, что его король готов вымесить гнев изгнания на детях.       Расправу над останками Цареубийцы Селми не смог бы предотвратить при всем желании. Визерис мечтал отомстить убийце отца и смерть Ланнистера не могла его остановить. Не смог лорд-командующий отговорить Визериса и от договора с Тихо Несторисом, эмиссаром Железного Банка. Браавосиец прибыл в столицу с небольшой флотилией пурпурных кораблей вскоре после вступления в город Таргариена.       Визерис опасался того, что Станнис получит помощь в Долине, с беспокойством внимал успехам Пакстера Редвина и отчаянно нуждался в деньгах. Поэтому он и заключил соглашение с Железным Банком на грабительских условиях. Браавосийцы предоставили новый займ в обмен на признание платежей по долгам Баратеонов и помогли королю с флотом, в котором он нуждался.       Казна оказалась пустой, с этим Селми не мог поспорить. Долги львам и розам превратились в ничто, септоны вновь могли подождать, только банкиры ждать не собирались. Визерису же для победы были нужны мечи, корабли и золото. Браавосийский посланец предложил помощь Банка на таких условиях, которые можно назвать грабительские. Король согласился.       Буря уничтожила лорда Пакстера и большую часть арборской армады, шедшей к Дощатому Городу, но на смену Редвинам пришли железнорождённые. Грейджои утвердились на Щитах, их ладьи заполонили Редвинский пролив и угрожали даже Староместу. До прихода флота наемных галей из-за Узкого моря кракены правили не только Закатным морем, но и всем юго-западным побережьем Вестероса.       Армия лорда-командующего почти не встретила серьёзного сопротивления на Западе, обескровленном после Тамблтона. Некоторые из важнейших знаменосцев попали в плен у Тамблтона, а другие разуверились в победе Томмена и Ланнистеров.       Единственной серьёзной проблемой стала осада Утеса Кастерли, в котором засели Серсея со своим сыном. Ланниспорт сдался, причём благодаря главе местным Ланнистерам, выговорившему себе право владения городом как знаменосцы короны. Утес остался на Западе едва ли не последним островком, ещё признающим власть короля Томмена из дома Баратеонов, первого этого имени.       Осада обещала быть нелёгкой и долгой, но через три дня из ворот Утеса выехал парламентёр под мирным флагом. Называвший себя кастеляном сир Дамон Ланнистер сообщал, что обезумевшая вдова Роберта приняла яд и отравила своих детей. Томмен скончался, но Мирцеллу удалось спасти. Чтобы согласовать условия капитуляции, сир Барристан отправлял ворона в Красный Замок.       Лорд-командующий ожидал, что Визерис заупрямится, но письмо короля гласило, что он готов даровать королевское помилование дому Ланнистеров и утвердить за сиром Дамоном Утес Кастерли с окрестными землями, если короне будет выплачено два миллиона драконов золотом и присланы заложники.       Сюзереном большей части Западных земель стал Флемент Бракс, зять лорда Фрея. Ему пришлось принять передачу короне Ланниспорта, Холмов Пендрика, Кастамере, Тарбекхолла и Утеса Кастерли, а побережье до Виндхолла — под власть своего тестя. Сир Барристан не сомневался, что лорд Флемент счастлив и такому урезаному владению, даром что отправил в заложники своего наследника.       Между тем на юге армия Рендилла Тарли, укреплённая отрядами коронных лордов, шла вниз по Мандеру. Тиреллы, упорно державшие оборону, сдались, узнав о смерти Томмена. Гнев Визериса к тому времени смягчился понесенными розами унижениями, так что он позволил лорду Уилласу сохранить Хайгарден и окрестные земли при условии присяги Железному Трону и дому Тарли.       Селми не знал, смогли бы они устоять, если бы Станнис действительно заключил союз с Арренами. Единственный из великих домов, чьи владения война не затронула, мог принести победу среднему брату Роберта. Ударь армии Долины с севера, армии Визериса могли не удержать вторжение. Знаменосцы Орлиного Гнезда могли решить судьбу истерзанного войной Вестероса.       На месте Станниса сир Барристан не сомневался бы ни на миг. Хотя Роберт Аррен болезненный мальчик, Ширен не могла найти лучшей партии, а сам брак приносил Драконьему Камню мечи Востока. Тот Станнис, которого Селми помнил, поступил бы именно так. Но красная жрица и её огненный бог вконец затуманили голову Баратеона.       Вместо Долины Станнис направился на Стену, где разбил осадившую Чёрный Замок орду одичалых и ненадолго поколебал власть Болтонов на Севере. Свой конец Баратеон встретил близ Винтерфелла, сражаясь с армией лорда Русе. Его обезумевшая жена и красная жрица сожгли Ширен в надежде его воскресить. Чудовищная судьба, которую бедная девочка не заслуживала. Никто не заслуживал.       Никто не бросал тела Томмена и Ширен к подножию Железного Трона, никто не напоминал королю о судьбе его племянников…и никто не сомневался, что Визерису их смерти были выгоднее всех. Лорду-командующему все сильнее казалось, что он история повернула вспять и события повторяются в гротескном виде. Порой в сиреневых глазах короля Селми чудились отблески безумия Эйриса.       Сир Барристан ещё помнил того Эйриса, каким он был до Сумеречного Дола. Когда король хотел, он был остроумным, обходительным и милостивым, но чем дальше, тем больше не терпел неповиновения его воле. Впридачу, Визерис прожил большую часть жизни, наемничая за Узким морем и опасаясь, что убийцы Узурпатора однажды расправятся с ним.       Визерис, еще не разобравшись с железнорожденными, позволил втравить себя в новую авантюру и поддержал Гаррольда Хардинга, развернувшего в Долине знамя с алым драконом. Этот кузен малолетнего лорда Роберта при поддержке Аньи Уэйнвуд и нескольких видных знаменосцем Арренов, к которым чуть позже примкнул Бронзовый Джон, осадил Лунные Врата.       Король тогда с презрением говорил о драчливых соколах, но признавал, что сделает Гарри-Наследника Хранителем Востока, если он заставит сдаться Орлиное Гнездо. Лорд-командующий знал, что Варис растравил короля, сообщив об укрывательстве Мизинцем Сансы Старк и подготовке к коронации маленького Аррена Соколиной Короной, но к этому времени Хардинг уже выступил.       А в Летнем море навстречу ладьям Грейджоев уже шел завербованный при помощи Железного Банка флот наёмных галей. Браавосийцы успели получить немалые привилегии и собирали таможенные сборы в Белой Гавани, брали откупа и беспошлинно закупали корабельный лес. В конце-концов, Грейджои были разбиты, Гнездо сдалось, но к тому времени Железный Трон опутали щупальца опаснее, чем у кракенов.       На службе у Визериса были сотни рыцарей и латников, разместившихся на Холме Эйгона, не считая гарнизонов Драконьего Камня и Штормового Предела, но внутренние стены Красного Замка охраняли браавосские гвардейцы. Хорошо, что Твердыню Мейгора король не доверил иноземцами. Пришла зима, но самый чёрный час для Визериса, как надеялся сир Барристан, уже миновал.       И все же Таргариен стал владыкой всех Семи Королевств не только на словах. Прежде могучие дома, поддержавшие Узурпатора, низвергнуты или уничтожены, сторонники, включая наемников, вознаграждены, а былой изгнанник восседает на Железном Троне. Тени Элии Дорнийской, Красного Змея и принца Ливена тоже могут быть довольны. Девица Мартелл вновь стала королевой.       Конечно, девицей принцесса Арианна уже не была, но Визерис, чтобы он не думал на сей счёт, честно выполнил свою часть брачного договора, подписанного Красным Змеем и сиром Виллемом Дарри. Сиру Барристану на свадьбе выпало передавать королю чёрный плащ, украшенный алым драконом, а разбитого подагрой Дорана Мартелла замещал на церемонии его сын, принц Квентин.       Крепко сбитый коренастый юноша с темными волосами, квадратной челюстью и слишком серьезными для его возраста глазами, рядом со своей грациозной чернокудрой сестрой казался гаргульей. Он был помолвлен с дочерью лорда Айронвуда и сир Барристан отмечал некоторую отчужденность между детьми принца Дорана.       Принц Квентин воспитывался у лорда Андерса, он ему названный сын, но прочие Мартеллы и Айронвуды слишком привыкли относиться друг к другу с подозрением. Непокорные и могучие вассалы на сей раз сражались вместе с сюзеренами, но старинную неприязнь так просто не изжить. Впрочем, насчет Арчибальда Айронвуда, брата Селми по гвардии, лорд-командующий не возражал.       Племянник лорда Андерса отважен, честен и надежен, пусть и немного простоват. Уиллис Бракен, Алин Хиль, Гарт Серая Сталь, Микель Редфорт…всякий из них казался достойным белого плаща. Даже Торман Пик, недавний Золотой Меч. Присланные из Великой Септы септоны изобразили на отведенных рыцарям страницах гербы их домов в верхнем левом углу и одинаковые белые щиты в самом низу.       Сир Барристан уже начал заполнять их страницы историями их свершений. Однажды его труд продолжит один из них, а может и брат, которому ещё предстоит надеть белый плащ. В Белой Книге тысяча страниц, вдоволь места для тех рыцарей, для которых легендами станут уже преемники Селми. Лорд-командующий лишь надеялся, что в Книге больше не найдётся места никому, подобному Цареубийце.