Звёзды Безвременья

Что ж, карта в рюкзаке. Теперь следует найти тех, кого рекомендовал Шелден. Кто там у нас? Джейрид? Который тоже хочет порешить гиганта? Пожалуй, он нам подойдет... Амарил прошлась по улице, отыскивая дом норда. Вот он стоит, еле держится на своих неуклюжих подпорках. Деревянная табличка на двери гласила: «Дом Джейрида Ледяные-Нервы». Девушка с опаской ступила на шаткую лестницу и легонько толкнула дверь — та поддалась и со скрипом отворилась, открыв взору убогое содержимое маленькой хижины, принадлежавшей, судя по всему, настоящему головорезу. На стенах, лестнице и стульях развешаны шкуры диких животных. На полу красуется груда костей. Окно закрывает деревянная мишень для стрельбы из лука. Теснота и грязь необыкновенные. Но это все пустяки по сравнению с ужасным запахом крови, который витал в помещении. Да, для житья в таком месте и впрямь ледяные нервы нужны... Стараясь не обращать на запах внимания, Амарил позвала: — Добрый вечер! Мутсэра, вы здесь? Но ответа не было, и девушка подумала, что человек, возможно, спит. Однако отсутствие характерного нордского храпа говорило об обратном, и, стало быть, хозяина нет дома. А куда он мог уйти? Вдруг ему приспичило поохотиться? Что же теперь, ждать его до завтрашнего утра? Ладно, если ждать, то только не здесь. Стоит вернуться в «Кошель гуляки» и снять на ночь постель. Стучать к его соседям, наверное, уже поздно. Вряд ли за это время к Стражу кто-нибудь сунется, хотя Амарил не была так в этом уверена. Вот и Дредвен с Шелденом говорят, здешние искатели приключений и слушать ничего не желают — им что день, что ночь, лишь бы развлечься. Тяжко вздохнув, девушка спустилась вниз и направилась к таверне, которая теперь была битком набита посетителями. Когда она вошла, Дредвен уже обслуживала одного из них. Заметив Амарил, она помахала ей рукой. — О, подруга! — воскликнула она одновременно удивленно и обрадованно. — Я уж думала, ты там погибла. — Да нет, цела, как видишь, — буркнула девушка, облокотившись на барную стойку возле хозяйки. — Однако не могу не признать, что Страж Врат отвратителен. — А что я говорила? — попеняла ей босмерка. — Нечего было вообще туда соваться. — Так ты, Дредвен, знаешь способ убить Стража, даже не покидая таверны, что ли? — съязвила та. — Я вообще считаю бесплодными и бессмысленными любые попытки сделать это, — обиделась Дредвен. — И за тебя волнуюсь, между прочим. — Извини, пожалуйста. — Амарил поняла, что погорячилась. — Я вовсе не хотела ругаться. Просто он настолько мерзкий, что одного его вида оказалось достаточно, чтобы я превратилась в злыдню. Эх, жаль, ты нас с Шелденом не видела — вот уж было, на ком отыграться. — Он еще кого-то убил? — с тревогой спросила босмерка. — Кто? Шелден? — Страж Врат. Амарил нахмурилась. — Десятерых. Они были гадкими разгильдяями, но все равно мое сердце сжалось, когда я увидела расправу. Дредвен, таковой, по-твоему, должна быть плата за вхождение в царство Шеогората? Женщина грустно покачала головой. — Конечно, нет. Но это ведь даэдра. А что такое для Даэдрического Принца человеческая жизнь? Особенно жизнь тех, кто, по его мнению, недостоин войти? Естественно, он отнимет ее и глазом не моргнув. Тьфу-тьфу-тьфу, — сплюнула она, надеясь, что Шеогорат не сочтет ее слова за руководство к действию. — Достойны они там или не достойны, но разве ему пристало так относиться к своим, прошу прощения, гостям? — возмутилась данмерка. — Я все понимаю, даэдра это тебе не аэдра, им порядок и адекватность неведомы («Тьфу-тьфу-тьфу», — вновь произнесла Дредвен опасливо). Но неужели Шеогорат готов ради своего величия опуститься до уничтожения своих потенциальных подданных? — Она даже не потрудилась понизить голос до шепота. — Будь я Мерунесом Дагоном, побрала бы его несчетное количество раз. Хотя нет! Дагон тоже псих. Даже не знаю, кого побрать первым. Девушка сказала это настолько громко, что все, кто сидел в таверне, разом повернули к ней головы. Оживленный гомон сменился осуждающим молчанием. — Все в порядке, — сказала им Амарил, состроив невинное лицо. — Оговорилась немного, со всеми бывает. — Порядок — это не есть хорошо, — цокнула языком одна из посетительниц, похожая на темного эльфа. Голос у нее был донельзя скрипучий. — И еще. Оскорблять Лорда Шеогората — край невежества, зарубите себе это на носу, юная леди. Повторное оскорбление может стоить вам головы. Или другой конечности. — Эти слова были сказаны как-то кровожадно. — Я не знала, мутсэра, извините, — соврала Амарил, потупившись. — Я не местная, мне здешние правила неведомы... — Вы предупреждены. — Необъяснимая ненависть блеснула в ярко-красных глазах женщины, прежде чем она отвернулась и возобновила прерванную беседу. Постепенно и все остальные тоже вернулись к своим делам, и в таверне вновь воцарился оживленный гомон. Однако тот, кого обслуживала теперь Дредвен, поднял голову и пристально поглядел на Амарил. Это уже третьи по счету красные глаза в помещении. Данмер был одет в великолепный черный наряд и, судя по всему, считался среди местных важной персоной. — Вы и вправду настолько невежественны, юная леди, или в вас говорит храбрость? — спросил он с долей восхищения. — Не удивлюсь, если верным окажется второй вариант. Ваш взгляд говорит за вас. — Вы ошибаетесь, — ответила Амарил. — Я само воплощение невежества. — Гм... Глядя на вас, сложно принять ваши слова за правду. — Не все то золото, что блестит, — изрекла данмерка, надеясь избежать массы других неудобных вопросов. — Впрочем, ладно, мутсэра, все это не так важно. Не буду отвлекать вас. Приятного вечера. Амарил, поправляя меч на бедре, случайно задела им роскошное одеяние данмера, и тут случилось непредвиденное: он завопил, да так, что затряслись стены. — Ах ты, мерзкая девчонка! Как посмела ты дотронуться до Феласа Сарандаса?! Как смеешь ты даже дышать на меня?! Получи за свою ошибку, тварь поганая! — И кинул в нее кубком, который до этого держал в руке. Амарил увернулась от него и принялась извиняться до тех пор, пока данмер не успокоился. Странно, но никто даже не обернулся в его сторону. — Что это с ним? — шепнула она босмерке. — А, выпендривается перед Шеогоратом, хочет показать, что достоин его благословения, — махнула рукой Дредвен. — Это его обычное состояние. Не обращай на него внимания, главное — не зли, а то у меня от его криков голова болит. Кстати, — она тоже перешла на шепот, — а с чего это Мерунес Дагон вдруг подался в психи? Он ведь, кажется, за разрушение отвечает? Или я его с кем-то путаю? Мы, жители Предела, имеем очень слабое представление о других Принцах. — Да он чокнутый! Видите ли, ему стало скучно, и вот он опять решил захватить Нирн. Поясняю: ходят легенды, что он и раньше совершал набеги на мою планету, но, — хохотнула Амарил, — безрезультатно. Правда, сейчас, боюсь, ситуация изменилась. — О, и кто же на этот раз тот самый герой, которому предстоит остановить его? — Я. — Сочувствую, — вздохнула эльфийка. — Крепись. Я не знаю, что там у вас творится, но выглядишь ты надежно и, думаю, справишься. Если, конечно, вернешься обратно. Это замечание больно кольнуло данмерку. Здесь, в этом непонятном и коварном мире позабыть о своей родине и друзьях ничего не стоило. А уж сойти с ума — и подавно. Но именно этого не позволяла себе сделать Амарил; во всяком случае, пока ей это удавалось. — Кстати, ты, наверное, есть хочешь? — Ненавязчивый вопрос вернул ее к реальности. — Целый день, небось, во рту ни крошки. — Да не то, чтобы, — соврала Амарил под урчащий аккомпанемент желудка: не хотела нагружать приятельницу новой работой. — Не стоит, правда. — Хватит отказываться от моей помощи, — приструнила ее женщина. — Я до конца дней своих с благодарностью буду вспоминать о тебе. На вот, поешь, еще спасибо потом скажешь. Она протянула девушке блюдо, похожее на толстого жареного комара в сиропе. Амарил передернуло от отвращения, но она скорчила благодарную улыбку и пошла искать столик подальше от психованного аристократа. В таверне было всего четыре столика, стоявших как попало. За одним восседал Фелас Сарандас, за вторым устроилась кучка новых искателей приключений, третий занимали две незнакомые барышни, а за четвертым, стоявшим в самом дальнем углу, сидел здоровяк в звериных шкурах; за спиной у него торчал громадный лук со стрелами. Запах крови, исходивший от него, подсказал девушке, что это, наверное, Джейрид Ледяные-Нервы, и она направилась к нему. — Не возражаете, если я присяду здесь? — спросила она его. Норд молча кивнул, очевидно, погруженный в свои мысли. — Благодарю вас, — сказала Амарил и, сев за столик, рискнула попробовать на вкус то, чем снабдила ее Дредвен. Как выяснилось, боялась она зря: неаппетитное с виду кушанье оказалось на удивление питательным и вкусным. «Комара» гостеприимная лесная эльфийка приготовила из зажаренного мяса краба с пряностями, а сироп — из яблочно-сырной подливки. — Дредвен! — провозгласила Амарил на всю таверну, не удержавшись. — Твоя еда восхитительна! Босмерка скромно улыбнулась и продолжила собирать со столов опустошенные тарелки. На возглас Амарил никто из местных не обратил никакого внимания, зато искатели приключений одобрительно закивали. — Хозяюшка, принеси еще пива, крабов и сластей! — заголосили они, постукивая вилками и ножами по деревянному столу. Покончив с едой, Амарил принялась рассматривать посетителей. Фелас дремал прямо за ужином, воины ели, пили и болтали так громко, что было даже непонятно, как это он не проснулся. Две женщины о чем-то шушукались. Мужлан напротив эльфийки хрипло насвистывал грозную песенку, поглаживая полированный каркас лука, даэдрического, как ей показалось. Такие луки для оружейных магазинов Сиродила были большой редкостью и стоили, разумеется, весьма и весьма приличных денег. То ли тусклый свет лампы неверно исказил черты его лица, то ли у Амарил разыгралось воображение, но она уловила странный маниакальный огонь в глазах норда. В отличие от прочих здешних жителей, пытавшихся казаться ненормальными, этот человек и впрямь выглядел так, словно у него не все дома. Впрочем, вспомнив убранство его домишка, она решила этому не удивляться. — Извините за беспокойство, — осторожно начала Амарил, — не вы ли будете Джейрид Ледяные-Нервы? Здоровяк прекратил свистеть и перевел изумленный взгляд на девушку: похоже, с ним еще никто не отваживался заговорить первым. — Он самый, — ответил норд низким хриплым голосом. — А ты кто такая и чего хочешь от меня? Ты не похожа на здешних жителей и, нутром чую, жаждешь чьих-то костей. Я подумаю, не выделить ли тебе одну из тех, что удалось добыть сегодня поутру. — Благодарю, не стоит, — улыбнулась она, не понимая, шутка это или нет. — Меня зовут Амарил Андарис. Я не местная, но это не имеет значения. Важно лишь, что я здесь по той же причине, что и вы. Джейрид ухмыльнулся. — Такой ответ мне по душе. — Он склонился к данмерке, и та невольно поморщилась от застоявшегося кровяного запаха, ударившего в нос не хуже нашатыря. — А знаешь ли ты, откуда взялась эта причина? — Нет, но хотела бы, — честно сказала она. И сразу пожалела об этом: внезапно оказавшийся разговорчивым норд принялся нести такое, что хоть туши свет и сливай воду. — Тебе никогда не приходило на ум, что тела гораздо привлекательнее выглядят без кожи? — говорил он, смакуя каждое слово. — Мне приходило. Вот взять, к примеру, кости. По-твоему, их можно как следует разглядеть, не вынув наружу? — Что, прошу прощения? — Амарил притворилась, будто ничего не слышала. — Кости говорю, кости. Красивые, белые, гладкие, звонко дребезжащие косточки. А также разговаривающие, поющие, благоухающие, завораживающие... Даэдра побери, не думал, что знаю столько высокопарных э-пи-те-тов. — Норд усмехнулся. — Вот видишь, что кости делают с людьми? Превращают их в цивилизованных людей. «Ох, что-то мне это совсем не нравится...» — Я всю жизнь прислушивался к их зову, — продолжал Джейрид, — и он привел меня сюда. Я понял: кости — лучшее, что есть в этом мире, даже больше, чем просто лучшее... Они стали моим оружием против врагов. Они любят общение. Не надо так глядеть на меня, это сущая правда. Да, вы слышите только их лязганье. Но я могу слышать и их речи, их дыханье, их пение. Нет ничего и никого надежнее костей... Они способны быть друзьями куда более преданными, чем живые люди. Ты ведь не обиделась, правда? — Нисколечко, — абсолютно честно ответила Амарил и попыталась направить монолог Джейрида в адекватное русло: — А как вы узнали о Страже Врат? — Да как-то само собой получилось, — ответил норд, почесав затылок. — Хотя... Почему само собой? Я кости-то слышу! А уж такого верзилы и подавно. Мне очень, очень, очень нужна его смерть! — Будучи подвыпившим и явно удовлетворенным таким вниманием к себе, норд в избытке чувств ударил кулаком по столу, заставив посетителей на сей раз оглянуться. — Я, как только пришел в эти земли, так сразу понял, что стою на верном пути! Я еще от самого портала слышал, как его кости взывают ко мне. Не веришь? Клянусь своими стрелами, что так оно и было! Ох уж эти шалунишки! Манят-манят, а подпускать к себе не хотят. Прямо как женщины. Я ведь не женат еще, а если б женился, то только на той, которая свои белые косточки без раздумий бы отдала в мои надежные руки. «Фу!» — А вам не казалось, что пение костей — это плод вашего воображения? — Амарил предприняла еще одну попытку притормозить поток сознания Джейрида. — Глупая девочка! — обиделся норд, впрочем, не теряя добродушия, так сильно контрастировавшего с его обликом. — Говорю ж тебе, я слышал их всегда, еще когда в утробе матери своей был. Моим исконно любимым занятием с детства была... как ее... охота, во! А знаешь почему? Потому что в такие моменты я слышал, как кости моих жертв рвались наружу, прочь из тесной оболочки. Они так же, как мы, жаждут свободы. Мое призвание — давать им эту свободу. Амарил едва не прыснула. Нет, страха у нее Джейрид Ледяные-Нервы решительно не вызывал. Скорее — смех. Вроде и головорез, а вроде и городской сумасшедший. И чьи, интересно, кости он собирает? Неужто человеческие? — Ну а чьи ж еще? — Он посмотрел на нее так, словно она спросила нечто смертельно глупое. — Разбойников там всяких, мародеров, еретиков и тому подобное. Звериных у меня и без того хватает, да они и пахнут не так, как хотелось бы. Вот человеческие — это да, это другой разговор... Стоп, кажется, до нее дошло... — Так вы из этих самых, что ли? — поинтересовалась девушка, на сей раз с долей опаски. — Из кого — из этих самых? — Некромантов, то есть! Джейрид расхохотался и щелкнул ее по носу. Амарил подперла рукой подбородок, стараясь незаметно стереть потекшую из ноздрей кровь. — Ай-яй-яй-яй! Не пристало такие вопросы задавать посреди веселого вечера веселому норду. И нет, я не некромант, упаси меня Талос от этого извращения. Или, по-твоему, я лук охотничий только так, для виду таскаю? О нет, я просто ценитель прекрасного. Хотя знаю, о чем ты думаешь: «Боги мои, он выглядит совершенным маньяком!». Да разве избавлять ни в чем не повинные косточки от гадкой оболочки вроде преступников — это маньячество? Отнюдь! Помнится, у меня дома, в Скайриме, остались несколько сотен отменнейших экземпляров. Хотя матушка, наверное, уже их все распродала... Жестоко меня избила тогда за «живодерство» и навсегда отвадила от... Неважно. Попыталась перевоспитать меня, в общем. Но, как говорится, что у норда в крови, то никакой силой из него не выбьешь. Но знаешь, что... — Теперь он зыркнул на нее чуть ли не томным взглядом, так что Амарил с трудом удержалась, чтобы не вздрогнуть. — Будь я так же молод и горяч, как тогда, подумал бы, что, например, твои косточки стоили бы мне всех моих трофеев. Впрочем, глядя на тебя, я, кажется, и сейчас так думаю. Амарил предпочла промолчать, но выражение ее лица, означавшее «Намиры на тебя нет», сказало все за нее. Правда, Джейрид истолковал его по-своему. — Не боись. Я и пальцем тебя не трону («Ага, а носом кровь мне свыше дарована», — мысленно буркнула девушка). И никого вокруг. Я охочусь только на зверей и преступников. А ты мне кажешься порядочным существом. Объяснения норда частично успокоили Амарил. Бредни бреднями, но, если на деле он не причиняет вреда невинным людям, с ним можно посотрудничать. — Джейрид, могу ли я кое-что у вас спросить? — А? — тот заулыбался, оскалив зубы. — Конечно, спрашивай. Чем больше вопросов, тем быстрее проникнешься кост... — Я хочу знать, как именно вы собираетесь убить Стража Врат? Я ведь тоже желаю видеть его кости лежащими у Врат Безумия. Джейрид был очень доволен. — Знаешь, а ты мне нравишься. Мы можем даже составить отличную пару, если ты умеешь управляться с отмычками. — Еще как умею. — Очень хорошо. В таком случае мы одна команда. Нам предоставляется шанс проникнуть в Сады Костей и Плоти! — Надо же, — сказала Амарил без особого энтузиазма. Это название не сулило ничего хорошего. Интересно, Шеогорат сам придумывал? — Ходят слухи, что Страж этот — волшебный, — продолжал Джейрид. — Но меня не интересует волшебство. Пропади пропадом оно, это волшебство. Кости — сила! Знаешь, в чем заключается лучший способ убить врага? — Нет, не знаю. — Ага, сейчас скажет: «Кости!». И правда: — Он заключается в том, что враг должен быть повержен своими собственными костями. Вот что такое для меня лучший способ. Но давай ближе к делу. По-моему, я чуял кости мертвого, предыдущего, Стража Врат во дворике Садов, но дверь туда заперта. А я, увы, плохой взломщик. Завтра поутру мы встретимся там. Сады Костей и Плоти находятся к западу отсюда. Ты взломаешь замок, а я соберу кости. После этого ты отправишься отдыхать. Я дам тебе фору несколько часов, в течение которых собственноручно изготовлю из этих костей отменные стрелы. И тогда мы убьем Стража Врат. Идет? Если Сады Костей и Плоти — не выдумка Джейрида, то его план выглядит очень даже ничего. Несмотря на то, что норд — какой-то озабоченный. Но его решимость и желание одолеть ненавистное данмерке чудовище подкупали ее. Возможно, она даже простит ему его причуды, если они победят. — А вы точно не обманываете меня? Вместо ответа Джейрид вытащил из-за пояса нож и чиркнул им по левой ладони. Кровь закапала прямо в чашу с вином. Затем норд на глазах у изумленной девушки одним глотком осушил ее. — Вот. — Он вытер окровавленной рукой подбородок. — Это моя клятва тебе. Амарил подумала, что можно было бы обойтись и без кровопролития, но сей поступок тронул ее. Похоже, с этого момента они и впрямь напарники. — Раз так, то я готова вам помочь. Джейрид Ледяные-Нервы просиял. — Значит, по рукам! Наконец-то нашелся человек, которому небезразлична моя цель. Да и потом, я почему-то сразу понял, что ты — та, кто мне нужен. Это на твоем лице написано. Только, чур, кости Стража не воровать, это для моей коллекции. Но, в случае победы, я с радостью подарю тебе одну. «Да ради всех аэдра! — подумала Амарил. — Больно сдались мне твои костяшки». Однако вслух она выразила благодарность. Норд остался очень доволен. — Ты еще поймешь, как сладок вкус освобождения костей, — сказал он ей на прощанье. — И не забудь: завтра на рассвете я буду ждать тебя возле Садов. Готовься, напарница. Нас ждут великие свершения! — И вам доброй ночи, мутсэра, — ответила она. Норд встал из-за стола и, смерив Амарил долгим оценивающим взглядом, покинул таверну. Девушка, с которой сон как рукой сняло от такой беседы, решила поточить нервы об остальных жителей Пасваля — во-первых, они тоже могут посоветовать что-то полезное, во-вторых, перед встречей с организатором всего этого дурдома стоило хоть немного потренироваться в искусстве болтовни. Правда, за время, проведенное ею в обществе Джейрида, таверна успела изрядно опустеть. Искатели приключений, к слову, напомнившие своим видом почивших на поле дневного боя верзил, скорее всего, уже брели их тропой на ту же схватку. Одна из женщин за дальним столиком тоже куда-то ушла, так что в комнате остались только Амарил, психованный Фелас Сарандас, какая-то блондинка да Дредвен, закончившая обслуживать гостей и мирно посапывающая в уголке. Амарил пригляделась к блондинке. Та сидела теперь рядом с храпящим Феласом и ласково щекотала его за ушком. «Фи, как некультурно, — подумала эльфийка. — Здесь тебе общепит, а не комната для...» Но она не успела додумать свою мысль, поскольку именно в этот момент данмер чихнул во сне. Любопытно, но, кажется, капризный аристократ был вовсе не против того, чтобы эта женщина посягала на его ухо. Она была бретонкой, следовательно, это Нанетта Дон — еще одно лицо, к которому Шелден рекомендовал обратиться за советом. Амарил села напротив парочки и невинно кашлянула. — Да-да? — отозвалась Нанетта, не прерывая своего занятия. — Приветствую, мутсэра, — обратилась к ней данмерка. — Какое чудесное местечко, не правда ли? Бретонка по-детски заулыбалась, округлив глаза. — Да, ты права. Каждый раз, когда захожу сюда, вспоминаю, как мы с моим милым Феласом впервые познали вкус любви и яблочного рома в этой самой комнате, пока хозяюшка Дредвен выходила за дверь. Только тсс, это секрет! Ну, раз секрет, так зачем тогда об этом сообщать? Нанетта не была похожа на пьяную, наоборот, она казалась вполне трезвой. Но чтобы говорить о таких вещах незнакомому человеку... — Что ж, видимо, удача на вашей стороне, — промолвила данмерка, борясь с желанием расхохотаться. — Вам трудно не позавидовать. — Что правда, то правда, — ответила Нанетта и чмокнула спящего Феласа в висок. Амарил закатила глаза. — Когда мы вместе, я почти спокойна. А то надоело постоянно отвлекаться на всякие тревожные звуки, которые подстерегают меня буквально на каждом шагу... — Жаль это слышать, — сочувственно вздохнула девушка. — И еще... Прошу прощения, что прерываю ваше занятие, мутсэра, но не могли бы мы поговорить наедине? Без лишних ушей? Это очень важно. Бретонка засмеялась. — Если хочешь знать, для меня единственные лишние уши на всем белом свете — это уши моей наставницы, — подмигнула она. — Как раз о вашей наставнице мне бы и хотелось поговорить. Давайте выйдем на улицу, прогуляемся немного? Нанетта, после некоторой заминки, согласилась. Они вышли за порог. После душной комнаты, пропахшей алкоголем, призрачный воздух Дрожащих островов показался девушке почти таким же родным и свежим, как сиродильский. Вечерняя заря уже давно отпела свою песнь, уступив место пурпурно-фиолетовой ночи, хотя все те же бесчисленные звезды по-прежнему ярко горели в небе. Сырой туман, окутывавший Пасваль днем, исчез. — У вас всегда так ярко ночью? — поинтересовалась Амарил у Нанетты. — Ага, — ответила та, задрав голову кверху и сладко зажмурившись. — Эта идея нашего Лорда мне очень нравится. Как, впрочем, и моей госпоже учительнице. Великая женщина. — Почему вы так восхищаетесь ею? Бретонка буквально расцвела, услышав этот вопрос. — О, Релмина Вереним для меня все. И дело даже не в том, что она мой учитель. Когда я только появилась здесь, я не могла понять, чего ищу и чего хочу. Но все изменилось после нашей с ней встречи. Теперь я знаю свое место в жизни и благодарна судьбе за то, что попала сюда, на Дрожащие острова. Релмина — гениальная волшебница. Я бы хотела стать такой же. Правда, может быть, не такой строгой. — Она благоговейно содрогнулась. Амарил подумалось, что, наверное, эта Релмина могла бы быть и построже к своей ученице — уж больно открыто та демонстрировала свою привязанность к любимому мужчине. Приличия все-таки надо соблюдать. Как бы там ни было, но пора переходить к делу. Поэтому данмерка осторожно начала: — Нанетта, я хочу спросить вас кое о чем. Это касается Стража Врат. Кажется, пока все шло гладко, потому что бретонку вопрос не удивил. — Ах да, наш красавец, — мечтательно сказала она. — Ты поверишь, если я скажу, что его создала моя наставница? А это правда. Я же говорю, она гениальна. Страж Врат — венец творения Релмины Вереним. Он не пропустит тех, кому на Островах нет места. Если ты хочешь спросить, что навело ее на мысль создать это произведение искусства, я с радостью отвечу. Так вот чем занимается Вереним... Естественно, Амарил не считала монстра-убийцу произведением искусства и уж точно не хотела знать, что курила великая волшебница, когда создавала сие чудовище. Гораздо больше ее волновало, как избавить Предел от этого «красавца», но она не смела заявить об этом Нанетте так же прямо, как Джейриду. — Вы тоже думаете, будто попасть во владения Шеогората, минуя Стража, нельзя? — спросила она как можно непринужденнее. — Мне кажется, это невозможно, — покачала головой женщина. — Ключи от Врат, по словам Релмины, в его тело вшил сам Принц Безумия. Таким образом, пытаясь обмануть Стража, ты обманываешь и его. Ну, то есть, на самом деле не обманываешь, а просто выказываешь свое глубочайшее неуважение нашему господину. Ты ведь тоже видела всех этих искателей приключений? Вот же дурни, правда? — рассмеялась она. — Всерьез думают, что смогут победить творение непревзойденной колдуньи. Как хорошо, что ты не из таких. А вот и нет, по части желания убить Стража Амарил очень даже из таких. Но пока не будем разочаровывать Нанетту Дон. Они свернули за угол таверны. — Я рада, что вы такого высокого мнения обо мне, — промолвила девушка. — Пустая беготня — да что в ней может быть интересного? А вот исследование мира, в частности, вашего, занятие куда более привлекательное. К примеру, ваш Страж меня очень заинтересовал. Я бы хотела узнать о нем больше. Может, когда-нибудь я внесу свой вклад в развитие охраны Дрожащих островов, кто знает? Бретонка остановилась и, хитро улыбнувшись, сказала: — Развитие? Ты знаешь, это неплохая идея. Релмина Вереним не относится к числу тех, кто создает несовершенное. В Садах Костей и Плоти она творит один шедевр за другим. Но есть одна вещь... Ах, боги! — Она внезапно прихлопнула рот ладонью, вытаращив глаза. — Молчи! Не спрашивай меня больше ни о чем! — Что случилось? — не поняла Амарил. — Как — что? — ответила Нанетта, не отнимая ладони от лица. — Я чуть не проболталась о самом важном! Она вдруг обхватила руками голову и, скорчившись, осела на землю. — Горе мне! — запричитала она едва не плача. — Зачем, зачем боги дали мне такой болтливый язык? Видно, неспроста я все время слышу, как где-то издыхает лошадь. Я же по знаку Конь... Это моя смерть ко мне пришла... Амарил опустилась на колени рядом с ней. — Будет вам, мутсэра, зачем же так говорить? Не убьют же вас, в самом деле. — Нет, нет! — отчаянно затрясла головой Нанетта. — Релмина обо всем узнает и накажет меня. Она всегда так делает. Чуть что — сразу я виновата. Я так восхищаюсь ей — и так не хочу быть жертвой ее наказаний!.. О, даэдра! — Слезы хлынули из глаз бретонки. — Ну все, я пропала. Я ничего не могу хранить в тайне, болтушка окаянная! Женщина содрогалась от рыданий, сидя прямо в луже воды. Данмерка подхватила ее за локти и поставила на ноги. Достав из своей сумки кусочек ткани, подала его Нанетте вместо носового платка. Ей вдруг стало безумно жалко ее. Что же там такое вытворяет Релмина Вереним со своей ученицей? — Пожалуйста, успокойтесь, — приговаривала Амарил, легонько тряся бретонку за плечи. — Никто вас не обидит. Если нужно, я позабочусь об этом. Только прошу вас, не плачьте. Что у вас за тайна такая, за которую вы можете поплатиться своим здоровьем? Не бойтесь, рассказывайте. Мне можно довериться. — Я... — всхлипнула Нанетта, утирая слезы, — я просто умираю от желания хоть с кем-нибудь поделиться. Так трудно держать все это в секрете, ты и представить себе не можешь. Но, так и быть, я расскажу все. Амарил навострила уши, стараясь не упустить ни единого слова. Бретонка оглянулась по сторонам и перешла на шепот. — Никто не знает об этом, но у Стража Врат есть один изъян. Это слезы его создательницы, Релмины. Мелочь, а неприятно. Слезы причиняют ему огромную боль, ранят даэдра, связанного с его телом, и Страж слабеет. Он уже сейчас очень несовершенен. Ему удается держать охрану, но лишь благодаря тому, что Релмина каждую ночь ближе к полуночи навещает его. Амарил задумалась. Релмину Вереним она в глаза не видела, но та почему-то представлялась ей женщиной с железными нервами, почти как у Джейрида. — Отчего ваша наставница плачет? — тихо спросила она Нанетту. — Не знаю, — пожала плечами та. — И, наверное, не узнаю, потому что она обещала преподать мне новый урок природы Боли, если поймет, что я проболталась. Прошу, не говори ей ничего о нашем секрете, ладно? Я не уверена, что переживу еще один такой урок. — Я обещаю, что никто не узнает об этом, — заверила ее Амарил. — Спасибо вам большое, Нанетта. Пойдемте, я провожу вас к Дредвен. Она умеет делать чудесный настой для ванны, а вам бы сейчас не помешало помыться и переодеться. Уверена, Феласу Сарандасу лучше видеть вас в чистом и опрятном виде, а не в заплаканном и грязном. Шмыгнув носом, Нанетта кивнула и вслед за Амарил вернулась в «Кошель гуляки». Данмерка попросила у Дредвен лохань и немного настоя; подруга с радостью одолжила ей и то, и другое. Амарил сама нагрела для бретонки воду и почистила ее одежду, пока та мылась. Девушке хотелось хоть как-то отблагодарить ее за помощь, которую Нанетта оказала ей, возможно, с риском для жизни. Поэтому она помогла ей привести себя в порядок, и вдвоем они спустились вниз. Фелас Сарандас, уже проснувшийся, увидев значительно повеселевшую возлюбленную, даже рот раскрыл от удивления. — Нанетта, лапонька, ты так похорошела! — воскликнул он, обнимая ее. — Прямо светишься вся. Я что-то пропустил? — За это благодари мою новую знакомую, — улыбнулась бретонка, кивая в сторону Амарил. — Я рада, что мы повстречались, наверное, сама судьба свела нас вместе, — сказала она ей. — Может, я даже поведаю Релмине о твоей доброте. Передавай от меня привет своим друзьям. Феласик, ты хорошо выспался? На улице сейчас такая погода, такая чудесная ночь. Пойдем, прогуляемся? Данмер согласился, и, махнув девушке на прощанье, парочка удалилась. — Прости, что разбудила тебя, Дредвен, — сказала Амарил босмерке, устало опустившись на стул. — Но этой радостной картины уж точно не было бы, если бы не твоя помощь. — Амарил, дорогая моя, о чем речь? — откликнулась Дредвен. — Я и сама хотела вставать, приводить комнату в порядок. Ты иди наверх, поспи, я уже постелила кровать для тебя. — Ну уж нет. Сначала я помогу тебе с уборкой, идет? — улыбнулась девушка. Пока эльфийки наводили чистоту в таверне, она украдкой думала о том, что ждет ее завтра, то есть, уже сегодня. Теперь она знала, что делать, и чувствовала себя готовой к предстоящим испытаниям. Позже, засыпая в потрепанной, но такой теплой и уютной постели, Амарил внезапно поняла, что даже тут, вдалеке от Нирна, у нее появились друзья. А еще она осознала, что, несмотря на все трудности, пережила свой первый, такой длинный, день в мире Обливиона и может этому радоваться.