Чтоб в пламени сердца согрелась мечта, Ее ты в цель жизни своей преврати. Храни меня, веры и правды звезда, Лучом золотым ты мой путь освети. Врага одолеть, в мир искомый войти Мне силу даруй, правосудья звезда!
Амарил, как зачарованная, повторяла за Джейридом слова какой-то только ему известной песни. Слово за словом песня эта врезалась в самое сердце. Данмерка не стала спрашивать, где Джейрид ее выучил. Что-то слишком сакральное таилось в ней, чтобы задавать такие вопросы. — Теперь мы готовы. За всю дорогу до Врат Безумия норд и данмерка не проронили ни слова. Оба думали об одном и том же, поэтому не нуждались в разговорах. Амарил чувствовала, как волнение все больше охватывает ее, но не смела этого показать. Все свои страхи она решила оставить там, в гостинице «Кошель гуляки», и не намеревалась повстречаться с ними вновь. Джейрид захватил с собой из дома два лука — один для себя, другой для Амарил. Стрелы они поделили пополам, каждый взял по двадцать штук. Правда, он украдкой поглядывал на нее и понимал, что стреляет она, скорее всего, плохо; о том он мог судить по форме ее пальцев. Руки данмерки привыкли к мечу, а управляться с луком — совсем другая профессия. Более близкая женскому полу, между прочим. И как эта девчонка оказалась в мечниках? Хоть и крепкая, но все же девчонка. Удивительно! Но еще больше удивился Джейрид Ледяные-Нервы, когда, притаившись с Амарил за каменной глыбой, увидел, как по ступеням на площадку поднимается одинокая женская фигура. Величественная, но выдающая в своей обладательнице что-то хищное и ненавистное, осанка, широкие плечи, ярко-рыжие волосы, поблескивающие в свете ночных звезд... Скрипучий голос умудренной годами данмерки в ночной тишине так резанул слух, что Амарил сначала подумала, будто она стоит у них за спиной. Но Релмина Вереним стояла возле Стража Врат, находящегося на приличном расстоянии от места, где они прятались. Нанетта не соврала: колдунья была единственной, кто мог безболезненно приближаться к чудовищу. Амарил и Джейрид обменялись красноречивыми взглядами и принялись наблюдать за двумя фигурами, которые темными силуэтами выделялись на фоне лилового неба. — Здравствуй, мое милое дитя. Скучал по мне? — Интонации совершенно не соответствовали его владелице — они были невероятно нежными и печальными, и это еще сильнее скребнуло по ушам. — Эти мерзкие приключенцы так и норовят отнять тебя у меня. Но ты... ты держишься молодцом! Наши враги рассыпаются пылью у ног твоих. Я так горжусь тобой, дитя мое. Ты так силен, так силен! Ты почти как мой повелитель! Послышались тихие рыдания. У Амарил защемило сердце — она и представить не могла, что Релмина способна издавать такие звуки. — ...Но он не видит этого. Не замечает. Не хочет замечать! А ведь я создала тебя для него. Думала, ты плод нашей любви. Ты напоминаешь мне о нем, и я страдаю ужасно... Почему мне так больно? — Рыдания становились все громче. — Столько лет прошло, а он продолжает меня мучить. За что он так со мной? За что? СТОЙ! — внезапно крикнула ведьма, заслоняясь руками от Стража, который склонился к ней, как взаправдашний сын. — Не подходи ко мне! Я ведь могу погубить тебя, но мне совсем этого не хочется. Вспомни, как ты настрадался, когда прикоснулся к моему слезливому лицу в тот раз. Я не вынесу, если еще и ты покинешь меня. Жестокая и неприступная Релмина Вереним заливалась горькими слезами; скорбь по неразделенной любви аж сотрясала ночную негу. Вот, значит, какую тайну она так тщательно скрывала... Неужели в том письме содержалась душераздирающая история о ее чувствах к Даэдрическому Принцу? Амарил казалось невозможным, чтобы простой человек или эльф мог полюбить даэдра. И еще более невероятным казалось, чтобы даэдра полюбил смертную. На миг в ней даже проснулась жалость к этой женщине. Но только на краткий миг. Ничто, даже ее безответная любовь, не стоило тех зверств, которые она совершила. И хотя Амарил понимала, что в этом чужом царстве не ей решать, кому воздастся, она была твердо убеждена, что никакие муки, даже муки любви, не оправдают тех, кто встал на путь жестокости и насилия. Правда, одну тайну она так и не разгадала. Почему же Релмина Вереним, которая, если верить ее словам, убивала каждого, кто осмелился сунуться в ее комнату, не тронула девушку?.. — Смотри, она уходит, — шепнул Джейрид Ледяные-Нервы, вырвав Амарил из объятий тяжких дум. Колдунья, опустив голову и ссутулив острые плечи, действительно удалялась прочь. Ее рыдания вскоре затихли вдали. — Ну что ж, напарница, — торжественным шепотом провозгласил норд. — Пришла пора заняться настоящим делом. Настал час, которого мы так долго ждали! Страж неспешно прочесывал площадку по периметру. Амарил и Джейрид уже собирались достать луки, но вдруг эльфийка заметила, как на земле блеснуло что-то светлое. Платок Релмины Вереним! — Стойте! — шепотом остановила она напарника. Норд, уже приложивший стрелу к тетиве, недовольно взглянул на девушку. — Ну чего еще? — Смотрите! Там лежит ее платок. Повремените стрелять в Стража. Джейрид, насупившись, опустил лук. — И что? — пробурчал он. — В этом платке — слезы его создательницы. Нанетта Дон… — О боги, о чем тебе было говорить с этой шлю… — Нанетта Дон, — с нажимом произнесла Амарил, — поведала мне, что слезы Релмины Вереним ранят Стража. Они калечат его и лишают сил. Так что их можно использовать, чтобы ослабить его еще больше. Кто знает, хватит ли нам стрел, чтобы убить его? Может, этот платок нам поможет? — Как тебе не стыдно? — укорил ее норд. — «Хватит ли нам стрел»... Конечно, хватит! Да и потом, это же стрелы из его костей, они намного сильнее обычных. Зачем нам лишняя беготня? И вообще, ты уверена, что Нанетта тебя не обманывает? — И вы еще спрашиваете! — возмутилась Амарил. — Да Релмина сама сейчас, рыдая перед «сыночком», примерно то же самое сказала! Или вы не слышали? — Конечно же, я старался не слушать, что болтала эта ведьма. Но, увы, слова все равно лезли мне в уши. — Тогда поверьте мне. В общем, пока Страж движется в сторону Врат, я вылезу из укрытия, подниму платок и тотчас вернусь обратно сюда. Мы намажем стрелы ядом и начнем атаку. По-моему, еще больше ослабить нашего врага — совсем нелишне, правда ведь? — Угу, — нехотя согласился он. Амарил приподнялась с корточек, но тут Джейрид Ледяные-Нервы схватил ее за рукав. — Будь осторожна, — прошептал он, отчего-то не глядя на нее. — Не отдавай ему свои кости. Сердце замирало всякий раз, когда она слышала топот гигантских ног и видела размашистое движение, которое напомнило бы поворот в ее сторону. Но нет, Страж медленно брел к Вратам, гремя цепями и, как показалось девушке, поскуливая. Неужели он чувствовал, что его конец уже близок? И все же Амарил продолжала красться, держа оружие наготове. Неизвестно, когда ему взбредет в голову развернуться и пойти в обратную сторону. Платок валялся дальше, чем она думала, — возле бюста Шеогората. Отчаяние захлестнуло девушку: незаметно взять его не удастся. Страж обязательно почует ее присутствие и нападет. Что же делать? В принципе, если верить Джейриду, стрел вполне достаточно, чтобы победить монстра. Вряд ли нужно такое уж большое их количество, раз они особые и сделаны их костей его предшественника. Но Амарил — плохой стрелок, кто знает, сколько промахов допустит она или даже Джейрид, хоть тот и гораздо опытнее. Конечно, лучше подстраховаться и воспользоваться платком — в крайнем случае, можно отбежать подальше. Амарил решила рискнуть. — ДЖЕЙРИД, СТРЕЛЯ-Я-Я-ЯЙ!!! — Крик данмерки, со всех ног удирающей от монстра, молнией рассек ночную тишину. Натирать стрелы платком, выжимая из него белесый яд, да так, чтобы он не пролился мимо, весьма непросто, когда за тобой гонится трехметровое чудище. Послышался свист стрелы, затем оглушительный рев Стража, и Амарил поняла, что Джейрид попал в цель. — Амарил! Почему ты не стреляешь?! — закричал норд, повторно натягивая тетиву и высовываясь из укрытия. — Как я должна, по-вашему, сделать это? — выкрикнула она в ответ. Страж гонял ее по площади, не давая возможности развернуться к нему лицом и выстрелить. К тому же он быстро передвигался, и данмерке едва хватало сил не попасться ему в лапы. Она по-прежнему сжимала платок в руках. Джейрид Ледяные-Нервы пустил вторую стрелу, притормозив монстра на какое-то мгновение. И именно в это мгновение Амарил поняла, что нужно делать. Послав к дагонам весь их план и отбросив лук, она вытащила меч и принялась яростно натирать его платком. — Амарил, что ты, даэдра возьми, делаешь?! — завопил Джейрид. — Попробую ударить его! — Не смей! Он же тебя убьет! Беги сюда! И верно: Страж уже делал замах своим огромным зазубренным мечом, служившим ему вместо протеза. Но Амарил отреагировала мгновенно, бросившись чудовищу под ноги и рубанув своим оружием по его щиколоткам. Страж взвыл от боли и пошатнулся, чуть не накрыв девушку своей тушей. Данмерка вовремя откатилась в сторону. Звуки пронзаемой плоти где-то наверху сообщали об успешных выстрелах Джейрида, а капли темной жидкости, падающей Амарил на лицо, — о том, что стрелы все же дают какой-то эффект. Пока монстр мешкался, Амарил перекатилась за его спину и изо всех сил полоснула ему мечом под коленками. — Это тебе за искателей приключений! — орала она, нанося удар за ударом. — За всех, кто погиб на острове! Ты слышишь меня?! И пусть она тоже слышит! Получи, получи, тварь! Нанетта снова не обманула: слезы действительно ядовиты! Благодаря им Страж все больше походил на ржавеющего железного коня. В какой-то миг Амарил и Джейрид фактически одновременно ударили по нему, заставив грохнуться на колени. Страж совсем обезумел. От переполняющей его боли он потерял контроль над своими конечностями и полосовал воздух мечом, как попало. Он более не мог ходить, но все еще был опасен, и Амарил, которая стояла позади него, еле уклонилась от его целой руки. Правда, не безболезненно: огромные оковы ударили ее точно под ребра, она упала на спину, скорчилась и закашлялась. В голове стало пусто, только глухие крики бороздили просторы мозга. Из-за сбившегося дыхания Амарил с опозданием увернулась от огромной режущей ручищи, чудом зацепившей только ее левое предплечье. Броня треснула, а из предплечья потекла кровь. Наконец, подоспел Джейрид. Он стрелял уже не одной, а двумя стрелами. — Держись, Амарил! — крикнул он, оттаскивая ее в сторону и поднимая на ноги. — Давай, осталось немного. Я чувствую, уже совсем скоро мы его добьем. Он протянул ей лук, который она ранее отшвырнула в сторону. У данмерки потемнело в глазах, но Джейрид вовремя прикрикнул на нее: — СОБЕРИСЬ ЖИВО!!! Ты же воин, Амарил! Сейчас мы прикончим его раз и навсегда. Мы победим, слышишь?! Они победят! Амарил словно очнулась. Джейрид оттащил ее на безопасное расстояние от беснующегося Стража, который все равно уже никогда не доберется до них. Они обступили его с двух сторон и нацелились ему, один в спину, другая в грудь, сразу четырьмя стрелами. У эльфийки дрожали руки, ноги подкашивались, но она стиснула зубы и, услышав команду норда, выстрелила одновременно с ним. Тогда, наконец, Страж Врат издал свой предсмертный вопль. Стрелы прошили его тело насквозь, да так и остались торчать из него. Слушать его было невыносимо. Казалось, ревет не только монстр, но и еще кто-то внутри него. Амарил поняла: это выл даэдра, заключенный в теле чудища. Теперь он покидал его, разрушая и оболочку, и самого себя. Страж Врат, словно заглохший механизм, опустил руки, склонил голову и, гремя оковами, упал лицом вниз, больше ни разу не дернувшись. Напарники со всей силы дали друг другу «пять». — Мы сделали это!!! — завопил Джейрид, победно вскинув кулак. — Сделали! Кто молодец? Мы молодцы! УРА!!! — Ура! — ликующе крикнула Амарил, не обращая внимания на боль в ребрах; из глаз против воли полились слезы радости. Издав очередной возглас, они свалились на землю и только прерывисто дышали — настолько изнурительной оказалась битва. Амарил прикрыла глаза. Каждый вздох причинял боль, левое предплечье истекало кровью, но у нее не было сил даже на лечение. Поболит и пройдет. Сейчас им нужно немного отдохнуть. Может быть, поле сражения под чарующе прекрасным звездным небом — не худшая постель? А вот Релмине Вереним, похоже, придется несладко. — Она догадается, — прохрипела Амарил, с трудом сделав вдох. — Ведьма? – спросил Джейрид. Амарил медленно кивнула. — Она... любила Стража, как своего ребенка. Поэтому она будет страдать. — Но ведь она это заслужила. — Точно. Амарил хотелось рассказать о своем дневном приключении в комнате у колдуньи, но, вконец опустошенная, она заснула прямо на площадке, возле Стража. Немногим позже заснул и Джейрид.***
Укрывшись одеялом с головой, Релмина Вереним еще долго смотрела сквозь узкую щелочку в забрызганное кровью окно. Каждый вечер, вот уже более пятидесяти лет, она засыпает в окружении своих неудавшихся экспериментов и с тяжестью на сердце думает о том, ради кого, как ей кажется, она их создает. Мы не знаем доподлинно, что там стряслось у Релмины в детстве, поэтому не можем сказать, почему она взялась за нож и скальпель. Но одно известно точно: это «что-то» превратило ее в психопата. Еще будучи девочкой, она всерьез увлеклась некромантией, но тому, что она вытворяла, мог позавидовать даже самый жестокий среди приверженцев этой «профессии». Может, конечно, все дело во врожденных отклонениях? Так или иначе, Релмина Вереним до прибытия на Дрожащие острова уже была, мягко говоря, страшной женщиной. И, как все деяния колдуньи, ее внезапная любовь к Шеогорату тоже оказалась чудовищной. Пылкие письма, посылаемые ею каждое утро, стращали его своим содержанием: помимо возвышенных строк о своих чувствах Релмина Вереним вкладывала в них то окровавленную прядь волос, то ногти, то языки своих жертв, чем снискала сильнейшее отвращение Безумного Принца. Одно из таких писем и сейчас покоится на прикроватной тумбочке в ее комнате, но Релмина не смеет его отправить. Терпение Даэдрических Принцев тоже не безгранично. Поэтому письмо лишь ждет своего часа. Однако прогнать ее Шеогорат не смел, ведь она отдала ему себя по доброй воле. Вместо этого он отослал ее в одно из подземелий, где разрешил творить все, что душе угодно, сочтя ее колдовские навыки и рвение, с которым она бралась за дело, весьма полезными. Что касается Предела, то там Релмина, как правило, укрывалась в поисках новых «добровольцев» для своих махинаций. Обычно ими становились незадачливые искатели приключений или же чересчур любопытные жители Пасваля. «Я делаю это для тебя, любимый» — именно такую фразу произносила ведьма перед тем, как разделаться с очередной жертвой. Глупышка Нанетта, которая неведомо зачем напросилась к ней в ученицы, ничего этого не понимает и слепо восторгается кровавым зрелищем. Думает, что видавшая жизнь наставница не знает о ее с Феласом Сарандасом проделках? Знает, и еще как! Ребячество, тьфу... Да что взять с этой распутной бретонской девы? Еще слишком молода, чтобы чувствовать что-то по-настоящему. Поверхностная, как и ее «любовь», отсюда и скудность образования. Не то что у Релмины. Так, во всяком случае, рассуждала сама с собой колдунья каждую ночь после встречи со Стражем Врат. Боги, как же он прекрасен! Весь в Безумного Лорда. Более того, Шеогорат лично вшивал ключи в его тело — она своими глазами видела восторг, что отразился тогда на его лице. И это грело отравленную душу Релмины Вереним. Она не сомневалась, что рано или поздно он оценит ее труды и примет обратно. Страж стал для нее надеждой, и, всякий раз возвращаясь к себе — хоть в таверну, хоть в подземелье, — она засыпала с мыслью о скорейшем воссоединении с тем, кого любила больше жизни. Однако в эту ночь она долго не могла уснуть. Заостренные уши темной эльфийки уловили глухой, едва слышимый рокот, доносившийся откуда-то с улицы. На гром непохоже — небо ясное, как глаза ненаглядного Принца. Может, показалось? Все-таки жизнь в постоянном напряжении редко не сыграет злой шутки с восприятием действительности. Утром она проснулась раньше обычного. Вспомнились тревожные мысли перед сном. И еще эта настырная девчонка, что гнусным образом проникла в ее комнату... И как только посмела она заговорить с ней о Страже? Зачем она могла понадобиться Шеогорату? Почему он приказал не трогать ее? А вдруг она что-то сделала нашему сыночку?! Нет-нет, это невозможно! Страж сильный, он ведь десяток воинов может прикончить, не то, что какую-то тщедушную девчонку. Как там ее?.. Или уже не может? Всхлипнув, Релмина потянулась за своим платком. Когда-то его подарил ей сам Безумный Лорд в качестве прощения за что-то очень давнее, и с тех пор она бережет его как зеницу ока. Острые ногти с силой впились в кожу рук. — Проклятье! — взвизгнула она. — Мой платок! Как я могла оставить его там? Наспех одевшись, колдунья стремительным шагом покинула комнату.***
Напарники очнулись тут же, на поле боя. Звезды на пурпурном небе засияли еще ярче — значит, сейчас примерно середина ночи. Воздух был таким свежим, что кололо легкие. Пережитое казалось девушке тяжелым сном, но, сделав глубокий вдох и почувствовав резь в ребрах, она поняла, что все было наяву. С трудом поднявшись на локтях, она оглядела площадь. Поверженный Страж Врат лежал вниз лицом; из мест, в которые вонзились стрелы, сочилось что-то, напоминающее кровь. Джейрид Ледяные-Нервы уже проснулся и приводил в порядок свой лук и оставшиеся стрелы, поглядывая на монстра. Заметив, что Амарил пришла в себя, он довольно ухмыльнулся. — Уже очнулась? — сказал он. — Что ж, мы заслужили немного отдыха. Как твое самочувствие? Девушка вымученно улыбнулась. — Нормально. Я... — Не договорив, она согнулась пополам: в ребрах сильно кольнуло. — Что с тобой? — беспокойно спросил норд, подсев рядом. — Ничего... Принесите мне мешок... он лежит за камнем, где мы прятались... пожалуйста. Свой наплечный мешок Амарил оставила в укрытии, чтобы не был обузой во время боя. Джейрид мигом принес его. Кое-как приняв сидячее положение, эльфийка достала из него свою набедренную сумочку, которую тоже спрятала, иначе доспехи не налезли бы на мантию, и вытащила оттуда склянку с приготовленным накануне раствором. Может быть, это сгодится и против кровотечения? — Вата здесь, — прохрипела она, указывая пальцем в сторону сумочки. — Ее надо смочить... лиловым раствором... И приложите к моей ране... пожалуйста... Бинт там же. Джейрид, осторожно сняв с нее побитый доспех и закатав порванный и пропитанный кровью рукав алой мантии, принялся обрабатывать ее предплечье. Данмерка прикрыла глаза и, с облегчением чувствуя, как утихает боль, в который раз мысленно поблагодарила Герту за ценное снадобье. Теперь надо что-то делать с ребрами. По ощущениям, Страж сломал ей всего одно-два, но даже этого будет достаточно, чтобы умереть при продолжительной ходьбе. К счастью, в запасе осталась пара целехоньких зелий лечения, и она воспользовалась ими. Зелье обжигало горло и внутренности, но Амарил пила до тех пор, пока ребра не срослись обратно, а раны и мелкие увечья не затянулись без следа. Конечно, девушка была порядком утомлена, но осознание того, что они победили, придавало ей сил. Наконец, с помощью заклинаний восстановления она окончательно пришла в себя. Ей даже показалось, что они стали выходить у нее гораздо лучше, чем раньше. — Ну вот, — сказала данмерка, — теперь все хорошо. Джейрид, пристально следивший за ее медицинскими и магическими махинациями, кивнул. — Я все еще не могу поверить, что мы это сделали, — проговорила она. — Но, Обливион возьми, как же я рада! — Ух, а я-то как рад! — отозвался норд. — Только вот есть охота. — Вам повезло, что именно я стала вашим напарником, — подмигнула Амарил. — Глядите, что у меня с собой! Она порылась в мешке и извлекла на свет вкуснейшие ноги баливога, крабовое мясо, хлеб, яблоки, апельсины, лук, куски пирога и воду, которыми ее заблаговременно снабдила Дредвен. У Джейрида при виде пищи потекли слюнки, и напарники вдвоем быстро умяли добрую половину запасов. Видимо, придется повременить с Вратами и наведаться на прощание к Дредвен. Иначе вскорости они останутся без еды. — Теперь мы можем идти, куда угодно, — сказал норд, когда они расправились с провизией, и Амарил радостно кивнула. — А куда вы направляетесь? — поинтересовалась она. — У-у... Есть у меня одна мечта, — ответил он, прикрыв глаза. — Насколько мне известно, давным-давно на Дрожащих островах появился лагерь скайримских беженцев. Я слышал об этом от лидера организации, в которой раньше состоял. Правда, еще при моей жизни ее члены отступили от культа, которого придерживались, но это случилось уже после того, как моя мать отлучила меня от нее. — Вы как-то упоминали об этом, — вспомнила Амарил. — Не расскажете, что это за организация? — Увы, не могу, даже находясь за пределами Нирна, — сокрушенно покачал головой Джейрид. — Вступая туда, я дал клятву, которую до сих пор не могу нарушить. Иначе они... неважно. Да и тебе я рассказываю лишь потому, что мы теперь связаны и доверяем друг другу. Так, на чем я остановился? Ах да. Как мне сказали, этот лагерь создали как раз те, кто сбежал из организации, но остался верен культу. Я хотел бы отыскать их... Ну а ты, Амарил? Куда ты идешь? — Во дворец Шеогората, — ответила она. — Не то, чтобы мне теперь этого так уж хотелось, но я поклялась, что не вернусь назад, пока не выясню, что здесь происходит, и не сделаю того, чего он от меня хочет. Если, конечно, это будет что-то адекватное, насколько возможно ожидать такое от Принца Безумия. Ему нужна от меня какая-то помощь. — Это ему-то нужна? — хохотнул Джейрид. Амарил вздохнула и посмотрела вдаль. Горизонт начинал окрашиваться в рассветные тона — они просидели здесь всю ночь. — Кто его разберет? — проговорила она. — Но, так или иначе, мне пути назад уже нет... Мутсэра, могу я кое-что спросить? — М-м? — Джейрид удивленно поглядел на нее. — Спрашивай, конечно. Все, что хочешь. «Ну, давай, сейчас или никогда!» — Эта история с костями... Вы и впрямь можете их слышать? Вы точно не смеялись надо мной все это время? — Ну что ты такое говоришь! Конечно, я бы никогда не позволил себе смеяться над девушкой, да еще и напарницей. Все, что я говорил, — сущая правда. Думаю, когда-нибудь и ты их услышишь. Амарил сурово посмотрела на него. — Вы — очень необычный напарник, — заявила она. — И сумасшедший. Но я вас прощаю. Ведь мы все-таки победили. Джейрида ее слова ничуть не задели. — Ты права, я действительно сумасшедший. А знаешь ли ты, что это значит? Да, я слышу кости, да, я всю жизнь бредил ими. Заметь, даже здешним чудакам это кажется дикостью. Однако в мире безумия по-настоящему ненормально то, что мы оба хотели добиться невозможного. И благодаря тому, что мы хотим этого и верим в себя, у нас все получилось. В этом и заключается наше с тобой безумие, Амарил. По крайней мере, я так думаю. И, поверь, это не так уж плохо. Данмерка вздрогнула. Что-то похожее ей говорил камердинер Хаскилл, когда она вывалилась из портала. — Амарил? Она посмотрела на норда: тот уже стоял на ногах. Видимо, она опять задумалась и что-то пропустила. — Я спрашиваю: ты готова? — К чему? Джейрид покатился со смеху: — Не тупи. К тому, чтобы вытащить ключи из тела Стража. Без них нам не пройти. — Ах, точно! Но я думала, вы это уже сделали. — Ну что ты, — произнес норд, отвесив ей шуточный поклон. — Эту честь я оставляю тебе. Это ведь ты хочешь к Шеогорату, а не я. — Так и быть, — помрачнев, сказала Амарил. — Где мой меч? Ковыряться в теле Стража ей отнюдь не улыбалось, но что поделаешь... Может, хоть меч облегчит задачу? Раздался вопль отчаяния. Амарил не верила своим глазам: ее меч, ее любимый стальной меч совсем погиб за время битвы с огромным Стражем! Лезвие выглядело так, словно его обглодали, и только рукоять оставалась нетронутой. Слезы горя, которые она сдерживала все это время, градом хлынули из глаз; она опустилась на колени, с плачем баюкая на руках останки своего верного спутника. Сколько всего она пережила с этим мечом! Он был для нее словно живой, как лучший друг... А теперь и он покинул ее. Джейрид присел рядом и похлопал ее по плечу: — Ну полно, Амарил. Не реви ты так. Найдешь себе новый меч, получше прежнего (услышав это, она зарыдала в голос). Я чего только не терял за свою жизнь. Успокойся, а не то я сам зареву, как маленькая девчонка. Глотая слезы, Амарил не смогла удержаться от улыбки. Когда она успокоилась, Джейрид, после долгих упрашиваний, наконец согласился проделать дыру в теле Стража. Сделать это сама данмерка была не в силах. — Теперь твоя очередь, — скомандовал он. — Суй руку. Изо всех сил зажав нос (вспоротый Страж издавал весьма неприятный запах), девушка начала ковырять рукой в плоти монстра, чувствуя при этом еще большее отвращение к его создательнице. Молодец, Шеогорат, просто верх изобретательности! Заставлять победителя копаться в теле своего охранника... Лучшей награды и не придумаешь. Однако вскоре ее рука нащупала что-то холодное и твердое. — Нашла! — воскликнула Амарил, сама себе не веря. Ключи были внушительных размеров и выглядели довольно необычно. Данмерка догадалась, что те, которые были пурпурного цвета и излучали яркий свет, принадлежали Мании, а те, что были сизые и светились тускло, — Деменции. Сердце ее забилось чаще от осознания, что и эту сложную часть своей миссии она осилила. Взглянув друг на друга, напарники осознали, что пора идти. Тут только данмерка вспомнила о желании навестить Дредвен перед уходом. — Я думаю... — начала было Амарил, но осеклась, посмотрев в сторону мертвого Стража. Там, куда она глядела, появился Хаскилл. Задержавшись на мгновение в воздухе, он изящно приземлился на каменную поверхность. Он был, как и в первый раз, в том же красно-черном бархатном камзоле и при этом выглядел так умиротворенно, словно только что принял великолепную ванну и лицезрел не раздербаненного монстра, а пышногрудую красавицу у своих ног. Амарил и Джейрид с поклоном приветствовали его. — Наш Лорд по-прежнему великолепен, — заметил Хаскилл, кивнув в сторону бюста Шеогората. — Релмина Вереним, как всегда, ухаживает за ним. Гм... Здравствуйте, господа, — кивнул он напарникам, словно только сейчас их заметил. — Вижу, вам удалось победить Стража Врат. Жаль, конечно, но что поделать. Зато вы наконец-то можете пройти в само царство. Поздравляю. По лицу Хаскилла трудно было понять, рад он этому или нет. Амарил постаралась спросить как можно вежливее: — Извините, мутсэра, но здесь две двери... — Вы абсолютно правы, — кивнул камердинер. — Так и должно быть. Одна ведет в земли Мании, другая — в земли Деменции. Вы можете войти в любую из них. Мания существенно отличается от Деменции, но и та, и другая являются половинами царства Шеогората, и вам не составит труда перейти с одной половины на другую. Я думаю, пришло время нанести визит нашему Лорду. Кажется, он ждет вас. Постарайтесь его не разочаровать. — Мутсэра, могу я вас спросить, чем именно различаются части царства? Хаскилл охотно рассказал ей о мрачной, унылой Деменции и яркой, полной жизни и красок Мании. По его словам, обитатели этих земель — им под стать. И та, и другая половины царства очень опасны, но камердинер заверил данмерку, что она легко преодолеет все трудности. — А есть ли в этих землях какие-нибудь поселения? — последовал новый вопрос. — Люди там живут? — О, без сомнения, живут, — кивнул Хаскилл. — Кроме того, у вас собой есть карта. Дайте-ка ее мне на минуточку. Амарил как током ударило. Откуда он узнал? Она уже и думать забыла, что стащила откуда-то карту. Может, главное доверенное лицо Принца Безумия хочет отнять ее, потому что она нарушила закон? Дрожащими руками она вытащила краденное имущество из рюкзака и протянула камердинеру. — Не надо так нервничать, — сказал Хаскилл, принимая карту. — И мне, и Лорду Шеогорату все известно, но будьте спокойны: повелитель не держит на вас зла. Пока что. Итак, вас интересуют поселения? Да, таковые имеются. Как видите, верхняя часть карты Дрожащих островов — северная и принадлежит Мании. Здесь мы имеем два населенных пункта — Хэйл и Хайкросс. — В местах, до которых он дотронулся указательным пальцем, откуда ни возьмись появились две светящиеся красные точечки. — Ну, а если желаете познакомиться с жителями Деменции, то загляните вот сюда. — В нижней части карты появились две синие светящиеся точки с подписями «Дипваллоу» и «Феллмур». — Я уверен, здешние жители будут вам искренне рады. Что ж, вы можете идти. — Мутсэра, подождите! — остановила его Амарил. — Но где же находится столица Дрожащих островов? Где мне искать дворец Лорда Шеогората? — Ах да, — деликатно усмехнулся Хаскилл, и девушка поняла, что он не забыл об этом, а просто решил добавить драматизму. — Вот она, наша древняя столица. Он дотронулся до карты примерно посередине между севером и югом с правой — восточной — стороны, и пустая поверхность листа в этом месте оказалась испещрена различными черточками, формирующими схему большого города. Красивая золотая надпись гласила: «Нью-Шеот». Рядом возникли еще три надписи — серебряная «Дворцовый район», красная «Блисс» и синяя «Крусибл». Амарил непонимающе уставилась на камердинера. — Нью-Шеот — название самого города, — торжественно пояснил Хаскилл. — Блисс — район, относящийся к Мании, Крусибл — к Деменции. С Дворцовым районом, думаю, и так все понятно. Это нечто посередине. — Он чуть заметно улыбнулся. — Вот ваша карта, пользуйтесь на здоровье. — Благодарю, мутсэра. Я постараюсь не подвести ни вас, ни вашего Лорда. — Сколь ни удивительно, но я даже не сомневаюсь в этом, — изрек камердинер. — Вопросы, пожелания? — Пока отсутствуют. — В таком случае, я не прощаюсь, а говорю: «До новых встреч!». Увидимся во дворце, Амарил Андарис. Желаю приятного отдыха. С этими словами Хаскилл растворился в воздухе, предоставив Амарил и Джейрида самим себе. Напарники еще раз взглянули друг на друга. — Ну чего, — первым нарушил тишину норд, — решай, куда пойдем. Амарил задумалась. Интересно, как повлияет на нее выбор? Превратится ли она во что-то необычное или останется собой? Конечно, Мания представлялась ей куда привлекательнее, нежели Деменция, особенно после всего пережитого. Даже название какое-то более жизнеутверждающее. Однако прежде она хотела заглянуть к Дредвен, о чем сообщила Джейриду. И сделать еще кое-что. Амарил поглядела на испорченную броню, которую с нее ранее снял напарник. Больше она ей никак не поможет, придется идти в одной мантии. «По крайне мере, железные сапоги не пострадали», — успокоила она себя. И, помнится, в «Кошеле гуляки» было еще много доспехов. Чтобы навсегда сохранить для Предела память о победе над Стражем, Амарил положила броню и рукоять своего меча к подножию шеогоратова бюста. Пришлось оставить себе лук и стрелы, которыми она практически и не воспользовалась. Страж Врат лежал тут же, прямо перед статуей, и Амарил сказала Джейриду, что во многом это его заслуга. — Глупости, девочка. Ты и сама постаралась на славу. Я даже склонен думать, что ты... Но Джейрид не успел договорить. А данмерка поняла, что к Дредвен они теперь вряд ли попадут. Со стороны Пасваля к ним с яростным воплем приближалась Релмина Вереним. В одной руке она сжимала зазубренный кинжал, точную маленькую копию режущей руки Стража, а в другой держала наготове заклинание Разрушения. — Как вы могли?! — надрывалась колдунья сквозь слезы. — Как посмели уничтожить мое дитя?! Вы... я... Я ВАС САМИХ УНИЧТОЖУ!!! Напарники поняли друг друга без слов. Релмина была слишком сильной, а они — слишком измотанными, чтобы сейчас ей противостоять. Даже не оглянувшись, они кинулись к Вратам, надеясь, что их можно будет запереть с другой стороны. Выбрав ближайший вход, они рванули вперед по темному тоннелю, в конце которого находилась высоченная дверь. Релмина уже начала метать заклинания; Амарил, стреляя как попало в ответ, слышала, как они свистят над головой, освещая поросшие мхом стены. Еще чуть-чуть — и ведьма настигнет их. — Открывай скорее! — крикнул Джейрид, и данмерка дрожащими от волнения руками вставила первый попавшийся ключ в огромную замочную скважину. Раздался протяжный скрип. В глаза полыхнуло ярким светом, который померк так быстро, что Амарил показалось, будто она ослепла. Спустя еще мгновение их обоняния коснулся необычный запах. Ведьма с яростью швырнула последний огненный шар в неприступные ворота и, упав на колени, отчаянно зарыдала. — Ну почему я не могу убить их? — шептала она, прижимаясь лбом к руке поверженного «сына». Даже гнев излить ей не дают, вот проклятье! — Мой Лорд, за что ты так поступаешь со мной? За что?..***
Амарил не сразу сообразила, что крики Релмины Вереним затихли, словно она и не появлялась неколько мгновений назад. Но сейчас это совсем не занимало девушку. Она озиралась по сторонам, пытаясь понять, куда же они угодили. Запах сырости и промозглый ветер... Врата, сквозь которые они прошли, оказались Вратами вовсе не в Манию. — Деменция, — вырвалось у девушки. — Так и знала. — Зато мы оторвались, — заметил неунывающий Джейрид. — Смотри, Врата закрыты, ведьма осталась позади! И правда, Врата затворились сами собой, отделив их от Релмины. Вдруг норд вытаращил глаза, глядя на данмерку. — Со мной что-то не так? — спросила она. — Ты вся светишься. Кажется, ты получила благословение Деменции. — Я... что получила? — Амарил не верила своим ушам. — Это похоже на дар самого Шеогората. Я где-то слышал о подобном. Только теперь она почувствовала странное покалывание во всем теле, которое словно наполнялось до краев какой-то новой энергией. Такие ощущения обычно возникали, когда ей удавалось по-настоящему постичь суть какого-либо заклинания, запечатлеть его в мыслях и теле. — Хотите сказать, я превращаюсь в унылого параноика? — хмыкнула она скептически. Деменция, в понимании девушки, ничем иным снабдить ее и не могла. — Не думаю. Я, конечно, во всей этой магии не шарю, но почему-то мне кажется, что Шеогорат одарил тебя новой способностью. Что-то вроде отпугивания врагов, деморализация и тому подобное. Награда, так сказать, за труды. — Что может быть полезней, — невесело усмехнулась Амарил. — Да здесь нужно постараться самому не стать похожим на ходячую деменцию. Тогда не только врагов распугаешь. Главное — не терять рассудка, что бы ни случилось. — За такие речи Шеогорат может и жизни лишить, — хладнокровно заметил Джейрид, и Амарил закатила глаза. — Интересно, куда нам идти? — задумалась она, разворачивая карту. Было непонятно, в какую сторону двигаться. На карте отмечены только Предел, Врата Безумия да населенные пункты, которые им любезно указал Хаскилл. Ну еще была проведена линия, разграничивающая две половины царства... Понимая, что впадать в отчаяние бессмысленно, тем более что в новом месте надо всегда держать ухо востро, Амарил только прошлась взад-вперед, раздумывая, что им делать. Словно надеясь, что от этого хождения карта изменится, она развернула ее. — Джейрид, смотрите-ка! Злость на пустующую карту исчезла без следа. На ней сами собой начали появляться линии, как будто невидимый художник наносил краски на бумагу. Место, в котором только что туда-сюда ходила Амарил, отразилось на ней картографическим рисунком! Вот рельеф, вот начало какой-то дороги и даже ее название, бисерным почерком вписанное в крохотную линию. — Вот это да! — восхищенно сказала девушка. — Настоящее чудо, — согласился Джейрид. — Это значит, что по мере твоего продвижения карта будет обновляться и заполняться? — Наверное. Выходит, Шелден хранил у себя дома волшебную карту и даже не догадывался об этом, — пробормотала она. — Ишь ты, а еще деньги в нее заворачивал. — Ты хочешь сказать, что стащила ее у самого мэра Пасваля? — Норд удивленно вытаращил на нее глаза. — Ну, в общем, да, — покраснев, сказала Амарил. — Для меня это сродни преступлению. Я не люблю воровство. — И тем не менее ты это сделала, — произнес он не без гордости. — Храбрый поступок. Искренне уважаю! — Ничего не знаю. Но, в любом случае, нам эта карта явно нужнее, чем ему. Ладно, пойдемте, чего на месте стоять. Выйдя из тоннеля, путники оказались на той самой дороге из булыжника, что начала сама появляться на карте. Она была необычайно узкой. По бокам от нее возвышались громадные валуны и каменные арки, все сплошь поросшие мхом и увитые причудливыми серенькими растениями. Под ногами замелькали корни, голову приходилось то и дело наклонять, чтобы не врезаться в низко висящие древесные лианы, коих тут было великое множество. Дорога сильно петляла. У Амарил возникло чувство, что это свойство было присуще всем без исключения дорогам на Дрожащих островах — отчетливо вспомнились тропинки в Пределе и даже на острове в Нибенейской бухте. Может, что-то подобное есть и в самом нраве Принца Безумия? Джейрид оказался прав: с каждым шагом на карте появлялись все новые и новые места, иногда даже те, которых не видно из-за каменных глыб, но которые есть поблизости. Здорово! Теперь можно было не бояться, что они заблудятся. Очередной поворот — и дорога стала шире, а на горизонте замаячили уже знакомые древесные грибы. Лианы, правда, чуть ли не душили их, а гигантские корни, торчащие прямо из земли вверх тормашками, росли вокруг них наподобие клетки, словно преграждая им путь. Корни, корни, корни... Они высовывались отовсюду, даже из камней, хотя Амарил не представляла себе такое возможным. Вообще же, чем дальше они шли, тем больше ей казалось, что Деменция являет собой отражение больной фантазии ее создателя, словно бы корягами была пронизана не земля, а его собственный разум. Таким образом, прогулка по Деменции походила на путешествие по лабиринту мыслей Безумного Принца. В какой-то момент Джейрид Ледяные-Нервы остановился. Он выглядел хмурым, но решительным. — Что такое? — Амарил тоже замерла. — Вы не пойдете дальше со мной? Норд покачал головой. — Ты помнишь, что я говорил тебе о лагере беженцев из Скайрима? Так вот, если это правда, то они обосновались где-то на Островах. Я без понятия, где именно, но я уже давно дал себе клятву, что отыщу их. Мне жаль, но дальнейший свой путь я должен проделать один. — Почему вы так хотите найти их? — тихо спросила Амарил. Помолчав, Джейрид ответил: — Они были мне как братья. И когда моя мать разлучила меня с ними, я решил, что рано или поздно мы обязательно воссоединимся. Даже представить себе не могу, как наш лидер прознал об их побеге на Острова, но, так или иначе, я получил указатель. Я буду искать их, пока не найду. — Но как же вы пойдете без карты? Здесь так легко заблудиться. — Амарил, дорогая моя, ты оскорбляешь меня. Если я могу почуять кости незнакомых мне существ, то что говорить о тех, кто стал моей второй семьей? Уж их-то я непременно узнаю. Если карта кому и нужна, так это тебе. А меня все это время направляли кости. Теперь ты понимаешь? Данмерка отрицательно помотала головой. — Вы и правда сумасшедший, — промолвила она. — Ровно настолько, насколько невероятный. Хотя, кажется, я уже это говорила... Вряд ли мне удастся забыть вас когда-нибудь. Норд в какой-то непривычной манере улыбнулся и опустил глаза. — Какой странный комплимент, — пробормотал он, обращаясь скорее к своим сапогам, чем к ней. — Жаль, что слышу его на прощанье. Чувствую, голос твоих костей будет преследовать меня до самой смерти. Ах, побери меня Обливион! — Он горько засмеялся. — Никогда бы не подумал, что мне придется сказать такое, но.. Короче, я буду скучать, напарница. С твоего позволения, я передам от тебя привет своим друзьям. И ты от меня передавай... ну, кому сама захочешь. И это, постарайся добраться до Шеогората живьем. Я расстроюсь, если твои косточки будут валяться в сыром овраге. Ну, бывай. Они пожали друг другу руки, затем Джейрид Ледяные-Нервы сошел с дороги и побежал в северо-западном направлении, через минуту-другую растворившись в зарослях дикого ольшаника. Данмерка долго глядела в его сторону, о чем-то задумавшись. Сделав глубокий вдох, развернулась и пошла своим путем. Больше они с Джейридом не встречались.