***
— Джан, Хаджи, — обратилась к верным слугам Гевхерхан, перечитывая гаремную книгу, — уже все готово к вечеру? — По вашему приказу мы сделали все, как вы и просили, — ответил Хаджи. — Интересно посмотреть на избранницу нашего повелителя, — хмыкнула Джан, поматывая головой, — она наверное красавица ещё та, если уж Султан решил на ней жениться. Гевхерхан отложила гаремную книгу и, облегченно выпустив с лёгких воздух, улыбнулась. — Несомненно, она красавица. Хочу принять её как можно теплее, чтобы она поняла, что здесь ей рады. Для меня счастье брата — это и моё счастье тоже. Если эта Хатун принесет в этот дворец радость и любовь, и мой брат будет счастлив, тогда я могу жить спокойно. Рядом с ним будет женщина, которая всегда будет рядом, поддержит его в трудные минуты, станет для него очагом. — Простите, Госпожа, — начал Хаджи, — а Валиде Сафие Султан тоже присутствует на празднике? — Наверное будет, хотя я её не приглашала. Хочу навестить матушку. Я её так давно не видела. — Она будет рада вашему приходу, Госпожа, — ответила Джан. Гевхерхан улыбнулась. Она не скрывала, её отношения с матерью были очень натянутыми, но, несмотря на все неполадки Гевхерхан, всё равно хотела прильнуть в материнские объятия.***
Сафие Султан уже долгое время находилась на территории Старого Дворца. Время тут казалось вечным. Тёмные стены, обшарпанная мебель, гробовая тишина ещё больше усугубляли всю атмосферу Дворца Плача. Все женщины покойных султанов, которым не суждено стать Валиде Султан, оплакивали здесь свою горькую судьбу. Да, это не о Сафие Султан. Даже будучи без власти она умело рыла яму своим врагам. А её главный враг — Султан Кеманкеш Мустафа. Женщина сидела в своих небольших апартаментах и ждала на приход любимой невестки и внуков. Постучали в дверь. Сафие разрешила войти. — Бабушка! — хором прокричали Ханзаде и Ахмад, бросаясь в объятия Валиде. Айше последовала за детьми и поклонилась. — Ах, мои сладкое, — Сафие поцеловала внуков в аппетитные щёчки, — мой храбрый Шехзаде, моя луноликая султанша. — Валиде Султан, — молвила Хасеки. Сафие указала рукой на тахту. Девушка села рядом, поправляя платье. Ей было тяжело спрятать под маской радости своё негодование. Сафие заметила это сразу. — Бабушка, — начал Ахмад, — сегодня наш отец был очень зол. Он разбил зеркало в покоях, устроил там беспорядок. Когда мы пришли с матушкой к нему, он держал в руке осколок и приложил к руке. Улыбка с лица Сафие мгновенно исчезла. Женщина перевела свой острый взгляд на Айше. Хасеки понуро опустила голову. — Ахмед, Ханзаде, идите к Нарин Хатун, она вас ждёт, погуляйте в саду. — потрепала по волосам сына Айше и улыбнулась. Дети поклонились и, держась за руки, покинули спальню. — Что такое говорит Ахмед? — кричала Сафие на невестку сразу после того, как дети скрылись за дверью. — Мурад хотел убить себя? Почему? — Айше молчала. — Говори?! — Валиде, — дрожащим губами произнесла Хасеки, направляя испуганый внлял вниз, — я… я ничего не знаю. Мы зашли, а там… — Я надеюсь он с собой ничего не сделал? — спросила Сафие, едва сдерживая слёзы. — Нет. Он ушёл. И еще, Валиде, он был ранен. У него на шее шрам. Думаю, его хотели убить. — О, Аллах! — Сафие схватилась за сердце, которое бешено стучало в груди. — Спаси моего сына от Азраила, не дай ему погибнуть раньше, чем я уничтожу этого пса Кеманкеша, — шептала, как мантру, она себе под нос. — Да, я не с хорошими новостями, Валиде, — продолжила Хасеки. — Над нами нависли чёрные тучи. Одна из наложниц Повелителя Шесмишах Хатун беременна. Если она родит сына, нам конец! Кеманкеш не остановится, он отдаст приказ о казни Мурада и Ахмеда, он не пощадит их. Да и ещё он хочет заключить никях со свободной женщиной. — До этого ни один Султан не заключал никях со свободной женщиной. Такое случается очень редко. Думаю, та Хатун завоевала сердце моего пасынка, а как иначе можно объяснить его решение взять в её в жёны. Да и ещё беременная наложница. — Госпожа, что нам делать? Этот ребёнок опасность для нас. — Не переживай, Айше, — Сафие положила руку на руки невестки, крепко сжимая их, — этому ребёнку не суждено появиться на свет Божий. Неожиданно открылась дверь. В покои зашла Гевхерхан Султан. Улыбка с лица Султанши мгновенно исчезла, когда рядом с матерью увидела наложницу брата. Женщина сверлила взглядом невестку, та поспешно покинула покои. «Что здесь делала эта змея? Неужели они уже придумывают коварный план свержения моего брата с трона? » — подумала она. — Вспомнила, что у тебя есть мать? — холодно ответила Сафие и поднялась с тахты. — Я никогда не забываю о вас, Валиде. — ответила Гевхерхан. — Что делала здесь Айше? — Она привела ко мне внуков, рассказала о делах в гареме. Вот и всё. — Вот так значит? — приподняв бровь спросила Гевхерхан. — Наложница сына-повелителя беременна. Наконец-то у Мустафы появится ребенок. Дай Аллах, это будет шехзаде. — Сын? — удивилась Гевхерхан. — Вы считаете его своим сыном? Как видите, он не считает вас своей матерью. Мустафа выслал вас с дворца и правильно сделал. Но я не об этом пришла поговорить, Валиде. — А о чем же? — Как вы уж знаете, мой брат-повелитель хочет заключить никях. Сегодня вечером будущая баш-кадина брата прибудет во дворец. В честь её приезда я устроила праздник в гареме. Хочу вас пригласить. — Волку не место среди стаи овец. Ну что ж, я принимают этот приглашение. Гевхерхан покинула покои Валиде.***
Вечер. На весь дворец громко играла музыка, повсюду разносился смех танцующих наложниц. Гевхерхан Султан вместе с Айше и Шесмишах сидели в центре наблюдая за танцами. Во дворец прибыла карета с гостьей, на честь которой был устроено торжество. У ворот, Кёсем уже с нетерпением ждал Кеманкеш. Он подал руку своей избраннице, когда та выходила с кареты. Кёсем была неотразима. Кеманкеш сразу потерял дар речи, увидев свою любимую столь прекрасной. На ней было зелёное в пол платье, обшитое золотой нитью и стразами, волосы распущены, волнистые локоны аккуратно лежали на спине. Она улыбнулась ему так широко и тепло, что Кеманкеш не мог устоять перед этой улыбкой. — Моя Кёсем, — шепнул он и запечетлил на её лбу мимолетный поцелуй, — моё сокровище. Я так рад, что ты прибыла во дворец, — говорил Мустафа, смотря в голубые глаза любимой. — Скоро он станет твоим домом. Нашим семейным гнездом. — Я каждую минуту своей жизни благодарна за то, что встретила тебя. Они вместе пошли во внутрь дворца. Кёсем была приятно удивительна габаритами Топкапы. Она боялась затеряться в этих извилистых коридорах. В сопровождении слуг, Кёсем отправилась в гарем, откуда доносилась громкая музыка и женский кокетливый смех. Когда избраница султана появилась на пороге, слуги дали знак — музыка затихла, а наложницы построились по сторонам, низко опустив головы. — Кёсем, рада тебя приветствовать, — улыбаясь, произнесла Гевхерхан, — для меня это большая честь познакомиться с тобой, — сестра султана оценивающим взглядом посмотрела на будущую невестку, — ты прекрасна, Кёсем, я даже представить себе не могла, что ты на столько красива. — Вы мне льстите, Госпожа, — улыбась, произнесла темноволосая турчанка, и присела в поклоне, — да, ничто не сравняется с вашей красотой. Я о вас много чего слышала, о вашей неземной красоте ходят легенды. Не думала, что мне выпадет такая честь увидеть вас в живую. — Присаживайся, Кёсем, — Гевхерхан указала рукой на тахту рядом. Девушка села и сразу бросила свой взгляд на сидящих двух женщин рядом. По роскошной одежде и драгоценностям можно было догадаться, что они члены Османской династии. Они о чём-то мило беседовали, хотя обе были чем-то недовольны. Кёсем перевела свой взор на сестру будущего супруга, улыбнулась ей, и наблюдала за танцующими наложницами. — Хаджи, — позвала к себе главного евнуха Гевхерхан, слуга тут же подошёл, сложив руки в замок, поклонился, — покои Кёсем Хатун готовы? — Готовы, Госпожа, — ответил он. — Госпожа, вы даже выделили мне покои? — спросила Кёсем. — Конечно, как по другому, Кёсем. Теперь ты часть нашей династии. После никяха ты останешься здесь. Ты особенная, Кёсем. Ты не такая, как все остальные наложницы. — В чем заключается моя особенность, Госпожа? — любопытно спросила Кёсем. — А в том, что ты пришла сюда по собственной воле, тебя никто силой сюда не привёл, как остальных. Ты свободная женщина, цени это. Ты свободная птица, Кёсем. У тебя есть крылья, правда их, кроме моего брата-повелителя, никто больше не видит. — Внимание! Её высочество Валиде Сафие Султан! — громко закричал один из евнухов, и склонил голову. В гарем гордо держа подбородок вошла женщина, лет под пятьдесят, высокого роста, русоволосая, с зелёными глазами. На ней было роскошное золотое платье и высокая корона. — Матушка, добро пожаловать, — ответила Гевхерхан и поцеловала руку Сафие. Женщина улыбнулась и перевела свой палкый взор на стоящую рядом девушку в зелёном длинном платье. — Это ты та самая избранница моего сына-повелителя? — поинтересовалась Сафие и протянула руку красавице. — Я, госпожа, — ответила Кёсем, смотря прямо в глаза Валиде. Девушка без колебаний поцеловала руку Сафие. Сафие Султан села на высокую тахту и сразу закинула в рот сладкую виноградинку, несводя пристальный взор от турчанки. — Как тебя зовут, красавица? — спросила она — Кёсем. Меня зовут Кёсем. — Кёсем, — протянула Валиде. — Это имя означает «идеальная», «самая любимая». Это имя так и создано для тебя, девочка моя. Я рада, что мой сын выбрал именно тебя. Кёсем стеснительно усмехнулась. Сафие обернулась и увидела там Айше и Шесмишах. Невестка пересекались взглядами со свекровью. — Шесмишах, Айше, идите сюда! — махнула рукой Сафие. Две высокие и темноволосые женщины поднялись с места и подошли к Валиде Султан, поклонились. — Познакомься, Кёсем. Это Айше Султан — наложница моего младшего сына Шехзаде Мурада и мать его трёх детей. А это Шесмишах. — сделала перерыв Сафие. Темноволосая албанка с призрением посмотрела на свою соперницу, сложив руки на ещё незаметном животе. — Фаворитка Султана Кеманкеша Мустафы. Она носит под сердцем его ребенка. Кёсем нахмурилась. Улыбка с её лица мгновенно исчезла, узнав, что Кеманкеш скрывал от неё ещё и беременную наложницу. Она посмотрела на недовольное лицо своей соперницы и отвела взгляд в сторону. Теперь в её сердце Кеманкеш вновь посеял семена сомнений. Он и слова не обронил о наложнице, что было больно.***
Кёсем сама начала изучать коридоры дворца, в поисках найти покои своего будущего супруга. Ей было горько осознавать, что кроме неё, у Мустафы есть еще и Шесмишах. Теперь Кёсем поняла, что это место — не рай на земле. Здесь живут одни гиены и ядовитые змеи, без интриг здесь не выжить. Она всего-лишь невинный ангел, ягнёк, верующий в прекрасное будущее в объятиях султана. Кёсем придётся забыть о своей невинности и стать такой же интриганкой, как Сафие Султан, Айше и Шесмишах. Иначе ей не выжить. Девушка оглядывалась по сторонам, пытаясь найти главные покои. Кто-то схватил её за руку и потянул в сторону за стену. Она вкрикнула. — Тише, — это был Мурад. Его ядовитый голос пронзал до костей, так же как и его взгляд, полный безумия. Он закрыл рукой ей рот, и прижал к стене, прижимаясь к ней всем своим телом. — Тише, Кёсем, не кричи, — шептал он. А глаза бедной девушки так и бегали. Ей стало страшно. — Я тебе ничего не сделаю, — он отпустил руку. — Мурад, — прорычала его имя Кёсем, заложив прядь волос за ухо, — какая же ты тварь. — Я так и не забыл, как ты приставила к моей шеи лезвие. Ты замахнулась на жизнь самого шехзаде, — так же тихо шептал Мурад, не сводя свой пристальный взял от турчанки. — Ты могла меня убить. — Знаешь, я уже жалею о том, что не убила тебя. Он засмеялся и отпрянул от неё, сделав шаг назад. — Ты так хочешь избавиться от меня? Неужели я настолько тебе противен? Ты зря начала эту войну, Кёсем. Ты даже не представляешь, что тебя ждет. — Самое ужасное чувство — это незнание что будет дальше. Но твоя участь уже давно известна. Это уже преднамеренно судьбой. Кёсем обернулась и побежала куда подальше от сумасшедшего Мурада. Девушке удалось убежать и найти покои Мустафы. Слуги открыли ей дверь. Кеманкеша не было. Кёсем вышла на террасу и увидела сидящего на тахте Кеманкеша. Она подошла ближе и села рядом. — Моя Кёсем, — улыбаясь, произнес Кеманкеш, и поцеловал её руку. — Как тебе праздник, дорогая? Моя сестра тебя тепло приняла? Кёсем грустно улыбнулась. — Да, она замечательный человек. Для меня это честь познакомиться с ней. Ещё я познакомилась с твоей Валиде. Сафие Султан очень гордая и влиятельная женщина. Её манеры, голос, грация, все говорит о том, что она Валиде. Удивительная женщина. — Сафие Султан здесь? — удивился Кеманкеш. — Да. А что такое? — Она не моя мать, а мачеха. Моя родная мать Азизе Султан умерла много лет назад. Её кто-то отравил. Это дело рук Сафие Султан я в этом и не сомневаюсь. — Прости, Кеманкеш, — грустным и тихим голосом пролепетала Кёсем и сжала руку будущего супруга, — я не знала. Прости. Она говорила о тебе, как о сыне, она любит тебя. — Любит? — хмыкнул Мустафа, отводя взгляд в сторону Босфора. — Она меня ненавидит. Всем своим сердцем ненавидит. Она просто хотела произвести на тебя впечатление. — Кеманкеш, я только что узнала… Почему ты скрыл от меня еще и это? Почему? — Ты это о чем, Кёсем? — О Шесмишах идет речь. Ты обещал мне, что никогда не будешь мне лгать. — Кёсем и не заметила, как с глаз потекли горькие слёзы. — Ты обещал, что ничего от меня скрывать не будешь. А тут я узнаю, что у тебя есть фаворитка, да и еще беременна. Кеманкеш, я начала сомневаться. Сомневаться в тебе. Знаешь, я задумалась, может не стоит тебе верить? Может не стоит выходить за тебя? Кеманкеш смахнул слезы с глаз любимой. — Эх, Кёсем, если бы я мог перенять всю твою боль на себя. Не плачь, любимая, не лей попусту слёзы, они словно яд, травят мою душу. Да, я не сказал тебе о Шесмишах. Но… Между нами ничего не было. Никакой любви. Её прислала ко мне сестра. Я лишь раз был близок с ней. Честное слово, Кёсем. Обещаю тебе, кроме тебя в моей жизни никого не будет. Ни одной женщины. Она всего-лишь вынашивает моего ребенка, не больше. Я к ней ничего не чувствую. В моем сердце есть место только для тебя. Он страстно целует её в губы, прижимает к себе, вдыхая её аромат. — Повелитель! Повелитель! — с криками ворвался на террасу Хаджи Ага. — Что такое, Хаджи? — вскочил с места Кеманкеш. — Что случилось? — Беда! Ох, какая беда! У Шесмишах Хатун кровотечение!