Кёсем подняла на ноги весь дворец. В гареме была шумиха, все обсуждали новость об исчезновении наследника, и уже успели его похоронить. Слухи дошли и до самого султана. Кеманкеш был напуган, услышав новость об исчезновении сына. Совсем недавно он потерял одного ребёнка, а теперь и Осман исчез. А живой ли он?
Кёсем в слезах ворвалась в главные покои и бросилась в объятия мужа, крепко прижимаясь к нему. Следом за ней последовала и Асие, вся в слезах.
— Кеманкеш! — истерически кричала она. — Моего сына убили? Где он, Кеманкеш? — пыталась добиться вопроса Кёсем.
— Тише, дорогая, — поглаживал по спине супругу повелитель, пытаясь её успокоить. Но на его душе был ещё тот тайфун. Он едва сдерживал себя, чтобы не наделать каких-либо глупостей.
— Отец, где он? Зачем он шёл на кладбище?! Я же ему говорила, просила, не идти! — закатила истерику Асие.
Отворилась дубовая дверь, в покои зашла охрана, которая сопровождала Шехзаде.
— Где мой сын?! — разъярённо кричал Кеманкеш, подлетая к страже. — Где Шехзаде Осман?
— Мы ничего не знаем, Повелитель, — ответил один из мужчин, виновато опустив голову. — Шехзаде не выходил из кладбища. Мы его ждали-ждали, а его не было. Мы испугались, вошли внутрь, но там никого не было.
— Кеманкеш, — бросилась к супругу Кёсем цепляясь за его руку, — а если на него напали разбойники, и убили его!
— Не дай Аллах. — прошептал он. — А где вы смотрели? Ваша задача — охранять наследника ходить за ним по пятам, а вы что наделали? Не смогли даже присмотреть за двенадцатилетним ребёнком?! — кричал Кеманкеш в гневе.
— Простите нас. — вивиновато произнес охранник.
— Прочь с глаз моих! — перешёл на рык повелитель и махнул рукой. Охранники пулей покинули покои султана.
— Я пойду на поиски сына, я найду его!
— Я с тобой! — выкрикнула Кёсем, и схватила Кеманкеша за руку.
— Нет, Кёсем, ночь на дворе, дождь. Ты останешься здесь, с дочерью и Шехзаде.
— Кеманкеш, я иду с тобой! — настаивала она. Повелителю ничего не осталось, как согласиться.
На поиски наследника собралась вся охрана дворца, паши, великий визирь, и сам государь. На дворе была ужасная погода. Дождь лил как из ведра. Дорога была невыносимо тяжёлой. Кёсем выкрикивала имя сына, срывая голос. Она чувствовала, он рядом, он жив.
Слуги обыскали каждый уголочек столицы, но от Шехзаде и следу не осталось. Кёсем оказалась у рощи, недалеко от кладбища.
— Осман! — кричала она. — Осман! Сынок, где ты?! Осман!
Она побежала в сторону колючих кустов и увидела обрыв, и чуть не поскользнулась. Внизу она заметила лежащего человека и побежала вниз. Женщина не смогла нормально перемещаться по скользкой земле, и хваталась за колючие ветки. Ноги дрожали, подкашивались. Оказавшись на берегу речки, Кёсем подбежала к телу незнакомца и развернула его к себе лицом.
— Осман! — закричала она. Её крик услышал Кеманкеш и побежал в сопровождении охраны на крики супруги.
— Осман, — дрожащим голосом произнесла женщина, и положила голову сына себе на колени, — сыночек, открой глазки. — шепчет она и замечает на затылке рану.
— Кёсем! — выкрикивает Кеманкеш и подбегает к ней. — Кёсем, Осман, — он падает на колени, устремив взгляд на сына, его лицо было бледным. В первую очередь он ищет пульс. Ощутив биение сердца, Кеманкеш облегчённо выдохнул:
— Живой.
Кёсем разрыдалась и прижала сына к груди.
— У него рана, его кто-то ударил, надо доставить его во дворец, и чем быстрее, тем лучше! — проговорила темноволосая.
Кеманкеш согласно кивнул.
Наследника доставили во дворец. Лекари сразу же приступили к осмотру Шехзаде. Рана была глубокой, и обработать её было тяжело. Кёсем вместе с Асие не отходили от Османа. Женщина молила Всевышнего смиловаться над ней, и сделать все возможное, чтобы её сын выздоровел.
Кеманкеш был рядом с дочерью и супругой. Он ни на секунду не отпускал руки возлюбленной и всячески пытался её угомонить. Мустафа смотрел на неподвижное тело Османа, и сердце его обливалось кровью.
Спустя несколько часов лекари сделали всё возможное, чтобы спасти наследника.
— Повелитель, султанша, — подошла к ним лекарша, — у меня есть две новости. Одна хорошая, а другая плохая.
— Говори, как есть, Хатун. — ответил Кеманкеш, и затаил дыхание. Он готов услышать уже всё, что угодно.
— Рана глубокая, Шехзаде сейчас в стабильном состоянии, мы дали ему лекарства и перевязали рану. Он будет жить, но…
— Но что? — встревожилась Хасеки.
— До конца своих дней он будет мучится от адской головной боли.
— Так найдите лекарства.
— Повелитель, от этого нет лекарств. Есть средства, которые помогают при головной боли, но они ему не помогут.
— Неужели нельзя ничего придумать? — спросила Кёсем.
— Нет. Я знаю, есть один знахарь Джинджи Ходжа Эфенди. Он умеет делать специальный массаж головы, знается на разных мазях. Многим людям помог избавиться от этого недуга. Думаю, он и Шехзаде поможет. Только… этот мужчина довольно странный, говорят, он разговаривает с духами умерших, и самим шайтаном.
— Кеманкеш, — Кёсем умоляющим взглядом постотрела на супруга, — нам надо спасать нашего сына, и чем быстрее, тем лучше! Пожалуйста, найди этого мужчину и приведи сюда.
Мустафа согласно кивнул. Лекари и слуги удалились из комнаты шехзаде. Асие села у кровати брата и крепко держала его за руку. Кёсем не смогла устоять на ногах и упала на пол. Кеманкеш вовремя подхватил её.
— За что нам все это, Кеманкеш! — отчаянно рыдала она, уперевшись в плечо мужа. — За что расплачиваются наши дети? Что я такого сделала? Почему мой сын должен страдать всю жизнь? За что мне такое наказание?!
Кеманкеш крепко прижал её к себе и поцеловал в макушку. Эти слова разрывали ему сердце.
— Не плачь, моя госпожа, не стоит. — ласкаво шепчет он и поглаживает рукой её длинные темные волосы. — Слезы тебе не к лицу.
Кёсем попыталась сдержать слезы, но все тщетно. Она успокоилась и уснула просто на руках любимого. Кеманкеш уложил её на тахте и укрыл тёплым одеялом. Он сел рядом и уснул в обнимку с любимой.
***
Осман пришёл в себя только утром. Ощутив на лице яркий поток света, Шехзаде поморщил нос. Он хотел поднять голову, но боль сковала его и он вернулся в прежнее положение, издавая мучительный стон. Асие уснула, уткнувшись лицом в грудь брата, и крепко сжала его руку. Юноша погладил сестру по спине и та встрепенулась, подняла заплаканные глаза, глядя на брата.
— Ты проснулся! — издала визг Асие, тем же выдергивая из сна родителей. — Матушка, отец, он проснулся! — юная Султанша на радостях подскочила с места и победа к дверям дабы дать распоряжение слугам.
— Сыночек! — Кёсем бросилась к сыну и начала лихорадочно целовать его руки и лицо. Осман рассмеялся. — Ты жив, Слава Богу!
— Голова не болит? — побеспокоился Кеманкеш и сел на край кровати.
— Голова кружится, и болит немного, но терпимо.
— Мы найдем тебе самого лучшего врача в мире и он излечит тебя, я тебе обещаю сынок. — с надеждой ответила она.
Слуги принесли шехзаде завтрак. Асие взяла миску с горячим бульоном и начала кормить брата с ложечки.
— Асие, я не маленький, сам могу. — бурчал негодующе темноволосый.
— Так, я буду за тобой приглядывать, — преподнесла к его рту ложку с супом, — буду следить, что ты ешь, куда ходишь. Ты обязан меня слушаться.
— Ты уже это делаешь. — усмехнулся Осман.
— Осман, ты помнишь, кто это с тобой сделал? — спросила Кёсем.
Шехзаде на секунду задумался. Перед глазами всплыла картина, как он возвращался в дворец, и Омер швырнул ему камнем в голову.
— Нет, Валиде, я не помню.
— Мы найдем этого мерзавца и накажем его!
— Не надо никого наказывать. Я жив, и это главное.
Кёсем кивнула головой. После приёма пищи и лекарств Шехзаде остался один. Повернувшись на бок он пытался не думать о головной боли, но как бы он не старался, всё равно адская боль давала о себе знать. Он не сразу заметил, как в комнате появился Омер. Юноша медленно подошел к кровати и сел на край.
— Зачем пришёл? — грозно спросил Осман, даже не глядя на него. — Хочешь посмотреть, как мучается твоя жертва? — хмыкнул. — Могу тебя поздравить, брат. Теперь из-за тебя я на всю оставшиеся жизнь буду мучиться от боли в голове. Спасибо.
— Я извиниться пришёл. — с досадой ответил Омер. — Я виноват, знаю. Прости меня, если сможешь. И да, можешь всё рассказать отцу, мне всё равно, какое наказание я понесу.
— Конечно, я все расскажу повелителю. — с обидой ответил Осман. — Он всё узнаёт. И о том, что ты Абдуллу убил, что мне навредил и оставил умирать в лесу. Ты думаешь, я буду молчать? — их взгляды встретились.
— Честно, я не хотел этого. Во всем виновата Сафие Султан. Она мне рассказала, что отец убил мою мать, чтобы я боролся за своё место под солнцем…
— И ты решил избавиться от меня, да? — перебил его Осман. Омер затих и низко опустил голову. — А теперь вон из моих покоев.
За дверями стояла Кёсем. Она слышала каждое их слово.
***
Днём Кёсем направилась в башню, где уже много лет находилась Сафие Султан. Пожилая женщина от скуки смотрела на воды Босфора. Она на секунду задумалась и громко выдохнула. Услышав пронзающий скрип двери, женщина отвернулась от окна и с ухмылкой встретила зашедшего.
— Какая честь, — охрипшим голосом протянула Сафие, — сама Хасеки Кёсем Султан пожаловала ко мне. — она лицимерно улыбнулась и чуть склонила голову набок.
Та нервно поджала губы, формируя их в тонкую прямую линию, и хмыкнула.
— Вы всё никак не успокоитесь?! — пыталась сдержать себя от гнева Кёсем, процедив каждое слово через зубы. — Чего вы хотите? Уничтожить меня и мою семью, и вертеть глупым ребёнком, как хотите? Вам нужна марионетка, с которой вы будете играть так, как захотите, не так ли? Сначала вы использовали в своих целях глупицу Шесмишах, и та из-за вас лишилась жизни, а теперь вы и к моему сыну пристали?!
— Сыну? — приподнимая удивленно бровь, спросила Сафие. — Ах, какая же ты у нас хорошая мать и жена. Ты уже забыла, кто твой родной сын, а кто чужой. — ядовитым голосом молвила женщина и ухмыльнулась.
— Я не делю детей на «чужих» и «своих»! — ответила ей Кёсем, пронзая женщину острым взглядом. — У них один отец — Султан Кеманкеш Мустафа Хан! Я их всех люблю одинаково. Что Омера, что покойного Абдуллу, что моих двойнят Османа и Асие. А вы, дорогая, посеяли семена разврата между братьями! Из-за вас Омер стал убийцей, Абдулла умер, Осман сильно пострадал! Зачем вы так? Чего вы добиваетесь? — турчанка подошла к ней поближе и угрожающе подняла указательный палец вверх. — Если ещё раз случится что-то подобное — я за себя не ручаюсь! Я вырву вам печень собственными руками, если ещё раз из-за вас пострадают мои дети. В особенности, если вы вновь будете влиять на разум моего сына Омера.
Хасеки султан резко развернулись и подошла к двери.
— Кёсем, — откликнуда её Сафие и поднялась с деревянной лавочки. Жена султана остановилась и обернулась к ней лицом. — Говоришь, ты любишь всех своих детей одинаково, ты ведь сама себя обманываешь. Представь себе: твой горячо любимый муж Султан Кеманкеш Мустафа, даст Аллах ему здоровья и долгих лет жизни, предстал перед Всевышним. По закону, на трон должен взойти старший из сыновей покойного султана. Как ты будешь действовать? Посадишь на трон Омера, сына Шесмишах, и отдашь своего родного сына Османа на смертную казнь? Или наоборот?
— У Османского государства есть только один законный правитель — и это Султан Кеманкеш Мустафа Хан! Да пока бьется его сердце — это государство и трон по праву принадлежат ему, и только ему! И именно ему решать, кто после него продолжит династию Али-Осман! Кто из трёх шехзаде будет достойным этого высокого звания Падишаха трёх континентов! Решение повелителя — это и мое решение тоже!
