Хаски и его белый котёнок ученик

Мо Жань и Чу Ваньнин пробирались сквозь иллюзорное царство, позволяя своим телам направлять их. Пока они шли Ваньнин снова чуть не попал под влияние яда, но прежде, чем Мо Жань смог предложить свою помощь, он проявил кинжал Ци и безжалостно ударил себя ножом в руку. — Чёрт побери, Ваньнин! — Мо Жань выругался, увидев, как из-под синих одежд ученика проступает кровь. — У меня ещё есть таблетки! Он осёкся: Чу Ваньнин бросил на него такой презрительный взгляд, что Мо Жань вспомнил, через что ему пришлось пройти, чтобы заставить Чу Ваньнина принять одну таблетку. Да, теперь он был трезв, но, учитывая его враждебный вид, Мо Жань сомневался, что это облегчит ему задачу убедить его проглотить ещё одну. Этот проклятый Таньлан. Мо Жань обязан будет потребовать, чтобы он подсластил свои лекарства, когда они вернутся в секту. Вскоре они добрались до места назначения, пройдя последние несколько шагов ориентируясь по звуку музыки и гудению десятков голосов. Перед ними стояло массивное поместье, украшенное праздничными красными фонарями и шёлковыми лентами, завязанными в банты. В огромном внутреннем дворе стояли сотни банкетных столов, вокруг которых толпились тысячи гостей. Все ели и пили, смеялись и болтали. И ни один из них не был живым. — Бумажные куклы, — заметил Чу Ваньнин, опираясь на стену, за которой они прятались. Все гости были безликими куклами, их веселье было таким же фальшивым, как и их тела. Вероятно, это были жители тех заброшенных дворов, что разбросаны по иллюзорному царству. — Похоже, мы как раз вовремя. Жаль, что мы потеряли наши приглашения. Чу Ваньнин раздраженно фыркнул, а Мо Жань усмехнулся. Ах, как в старые добрые времена. — Учитель, там, — указал Ваньнин. Мо Жань обернулся и увидел две шеренги людей, медленно приближающихся ко входу в поместье. Он и Ваньнин спрятались дальше в тени, и, когда люди подошли достаточно близко, Мо Жань заметил, что они тоже были мертвы. Но вместо того, чтобы быть сделанными из бумаги, эта куча была ожившими человеческими трупами, всего около двадцати. Их тела одеревенели, они двигались шаркающими движениями, трупное окоченение уже сковало их конечности. Мужчины и женщины были разбросаны по обеим шеренгам, и единственное сходство между ними заключалось в том, что все они были довольно молоды. Ближе к концу очереди он увидел мёртвого старшего молодого господина Чэня, который, к счастью, нашёл кое-какую одежду после того, как его обнаружили в красном гробу. Рядом с ним в другом ряду шла бумажная призрачная невеста, которую они видели по дороге в город. И в конце каждой шеренги, с расслабленными лицами, в бессознательном состоянии — но, к счастью, не мёртвые — шли Ши Мэй и госпожа Яо. Чу Ваньнин сделал резкое движение вперед, когда они увидели живую пару, но остановился прежде, чем Мо Жаню пришлось бы оттаскивать его назад. Отстранённо Мо Жань отметил, как сильно Чу Ваньнин беспокоится о ком-то, он впервые видел, чтобы этот белый котёнок проявлял такую личную заботу о другом человеке, кроме… Мо Жаня. Было ли это потому, что Ши Мэй был его шиди и Ваньнин считал старшего мальчика своей ответственностью… или это было что-то гораздо более сложное? Мо Жань отогнал от себя бурлящие чувства, вызванные последним предположением, планируя разобраться с ними позже… если придётся. Лидерами двух шеренг были бумажные человечки: одну линию возглавлял веселый золотой мальчик, а другую — улыбающаяся нефритовая девочка. В руках они держали две зажженные красные свечи, каждая толщиной с человеческую руку. Добравшись до входа в поместье, они вдвоем подули на пламя, выпустив сильно пахнущий демонический дым, окутавший обе шеренги. Трупы начали шаркающей походкой входить в поместье, приветствуемые радостными криками бумажных гостей. — Давай встанем в строй и пойдем за ними, — предложил Мо Жань. — Они, вероятно, направляются к хозяину этого царства. Подыгрывай ему, пока он не проявит себя. Этот старейшина не хочет оставаться здесь дольше, чем нам нужно. Ваньнин кивнул. — Мг. Мо Жань не хотел оставаться в этом зловонном месте ни на секунду дольше. И особенно ему не хотелось, чтобы его упрямому котёнку пришлось колоть себя ещё бог знает сколько раз, только чтобы не есть таблетку. — Учитель, над поместьем есть барьер, — предупредил Ваньнин. — Когда будешь проходить, задержи дыхание и закрой глаза. Делай то же, что и трупы, и остальные «гости» не заметят, что мы не мертвы. Мо Жань кивнул. — Когда появится хозяин царства, ты защитишь Ши Мэя и госпожу Яо, а этот учитель позаботится о вредителе. Составив план, они ещё немного понаблюдали, убедившись, что никто не обращает на них внимания, а затем быстро проскользнули на места в концах двух рядов. Ваньнин занял место позади Ши Мэя, облегченно выдохнув, а Мо Жань занял своё место рядом с ним; его собственные эмоции были более сложными. Они идеально сымитировали трупы и прошли через барьер, не вызвав никаких подозрений. Но, когда шеренги разделились, каждая группа вышла на разные стороны двора и встала лицом друг к другу, у Мо Жаня появилось дурное предчувствие. Он хотел немного посмеяться сначала, когда его поразило подозрение: шеренги не были разделены по полу. Повсюду были пары только из мужчин и только из женщин, и это не было похоже на то, чтобы семьи простолюдинов радушно принимали пары обрезанных рукавов при жизни, не говоря уже о том, чтобы женить такие после смерти! Даже заклинатели, которые были гораздо более либеральны в отношении любви и секса, не так уж их и принимали! Но тут появился безликий церемониймейстер и сказал: — Благоприятный час настал! Поприветствуйте невест, — он указал на шеренгу Ваньнина, где котёнок побледнел, — и женихов, — он указал на Мо Жаня, чей желудок внезапно налился свинцом. — В этот самый радостный праздник! В эту ночь две одинокие души навеки соединятся в блаженном браке! Толпа обезумела, кричала и праздновала. Был зажжен салют, подняты кубки и брошены бумажные деньги. Мо Жань подумал, что ему сейчас станет плохо. Он осторожно оглянулся и встретился взглядом с Ваньнином. Чу Ваньнин никогда ещё не выглядел таким разъяренным. Мо Жань был впечатлен тем, что ему удалось удержаться от немедленного вызова Тяньвэнь и уничтожения всего поместья. Он задавался вопросом, сможет ли Чу Ваньнин также пережить их свадьбу. К тому времени, как Мо Жань вышел из оцепенения, он уже был одет в красные одежды жениха и ждал своей очереди у алтаря. Алтарь. Где он встретит свою невесту. Его невеста, которая также была его учеником, Чу Ваньнином! Ваньнин только что прислал ему золотой цветок-посланник, сказав не отклоняться от плана и не волноваться, потому что: «Этот ученик будет подыгрывать тебе, чтобы завершить миссию, учитель.» Это было бы более правдоподобно, если бы голос не дрожал и если бы Мо Жань не обратил внимание на то, что котёнок использует это время не для безжалостного сбора информации, как обычно. Мо Жань испытывал искушение немного посмеяться, просто чтобы избавиться от нервозности, но нужно было молчать, чтобы бумажные слуги не узнали о том, что у него есть работающая пара лёгких. Он убеждал себя, что это не настоящий брак, а всего лишь маленькая фальшивая игра, и, кроме того, вполне вероятно, что они встретятся с хозяином царства — о личности которого он начинал догадываться — задолго до того, как им придется совершить три поклона. Потому что где ещё может быть последний босс, стоящий за всем этими браками мертвецов, если не у алтаря? Прямо в центре сцены. Мо Жань вскоре узнал, что ответ на этот вопрос на самом деле был «не в центре сцены»! «Что ж, — подумал он, оказавшись лицом к лицу со своей невестой, скрытой вуалью, на свадьбе на которой председательствовал бумажный служащий, — забудь о спешке. — Он не допустил бы такой милосердной смерти организатору этого фарса.» Рука Мо Жаня дрожала, когда он потянулся, чтобы поднять вуаль Чу Ваньнина. Когда открылось безупречное лицо котёнка, у Мо Жаня немного перехватило дыхание. Лицо Ваньнина было раскрашено, волосы уложены в сложную прическу, а глаза покраснели и слезились. Сердце Мо Жаня бешено колотилось, и он подумал, что если бы это была другая жизнь, другой мир, другие они… тогда, возможно, это было бы радостное событие. Но в этой реальности Чу Ваньнина буквально распирало от желания убивать. И, что гораздо важнее, котёнок Мо Жаня дрожал. Чу Ваньнин так сильно дрожал, что, когда он попытался вымыть руки Мо Жаня, как предписывала церемония, случайно пролил половину воды и намочил его рукав. Взгляд котёнка стал ещё более водянистым от унижения, лицо вспыхнуло, покраснев, потом побледнело, потом снова вспыхнуло. Когда бумажный служащий попытался вручить Ваньнину чашу с вином, котёнок выглядел так, словно понятия не имел, как вообще пить, а когда он протянул руку, его пальцы так сильно дрожали, что Мо Жань был бы удивлён, сумей Ваньнин выпить хоть одну каплю, не пролив всё. Котёнок выглядел таким разъяренным, что чуть ли не плакал. «Ах», — вздохнул Мо Жань. — «Никакая миссия не стоит этого.» — Всё в порядке, — заговорил он, шокировав присутствующих. Бумажный служащий замер… а затем начал визжать. Мо Жань сохранил свой нежный взор на Чу Ваньнине, который полностью померк, и однобоко ему улыбнулся. — Всё в порядке, Ваньнин. Этот учитель решит всё по-другому. А потом он призвал Бугуй и одним безжалостным ударом обезглавил церемониймейстера. Двери распахнулись, и смертоносная бумажная армия попыталась протиснуться внутрь; всё веселье ушло, и теперь они вопили от убийственной ярости. «Они идеально подходят.» — подумал старейшина Тасянь; он также был ужасно взбешен, жаждя убийств. Неистово, он бросил массивный взрыв Ци в скопление у двери и уничтожил половину поместья вместе с ним. Бумажные конечности и деревянные обломки посыпались вниз, как конфетти, безвредно соскальзывая с барьера, воздвигнутого над ними Мо Жанем. — Учитель! — сердито крикнул Ваньнин, призывая Тяньвэнь. Один удар уничтожил трех приближающихся кукол: этот золотой ивовый хлыст был безжалостен, как и всегда. — А как же…! — Не волнуйся! — Мо Жань небрежно вонзил Бугуй в сердце бумажного человечка, а затем легко обезглавил двух других, находившихся поблизости. — Мы были последними в очереди, все остальные уже "женаты"! Поскольку я не чувствую поблизости ни человеческого дыхания, ни какого-либо мощного демонического присутствия, то сомневаюсь, что босс вообще здесь! Чу Ваньнин, который обычно первым бы это понял, был поражён. Это показывало, насколько он был потрясен этой фальшивой свадьбой. Ах, Мо Жань нисколько не жалел о своём выборе. Чёрт возьми, он не позволил бы самой первой свадебной церемонии этого, ох-такого-серьезного человека, быть вынужденной, и с его собственным учителем! Ну и что с того, что технически это было не по-настоящему? Разве они не умывались и не пили? Разве они не кланялись небу и земле, своим предкам и друг другу? Разве они не хранили воспоминания в целости и сохранности в мешочке с переплетенными волосами? Это было самое близкое к настоящей свадьбе, что знал Мо Жань. Что же было бы, будь Ваньнин более прагматичным и отстаивай это решение до конца, при других обстоятельствах? Но это были не другие обстоятельства и Чу Ваньнин был всего лишь семнадцатилетним юношей, а не безжалостно прагматичным старейшиной. Всё, что имело значение, — это то, что его котёнок не хотел происходящего, и этого было достаточно для Мо Жаня. Кроме того, старейшина Тасянь на самом деле не был известен за выбор «тихих» путей при решении проблемы! — Ты помнишь храм за городом? — он продолжал, небрежно уничтожая ещё нескольких бумажных служащих, в то время как Ваньнин занял своё место, охраняя его спину; Тяньвэнь не останавливалась ни на мгновение. — С призраком церемониймейстера? Ваньнин моргнул, сжав губы. — Только ложное божество, сила которого исходит от брака с мёртвыми, может украсть трупы и создать царство только для того, чтобы женить их, — заключил Ваньнин. — Значит, если она где-то и материализуется, то только в своем собственном храме! Мо Жань послал ему дикую улыбку, радостно смеясь. — Мой ученик, естественно, самый умный! Ах, как ему мучительно этого не хватало! Только он и Чу Ваньнин, двигаясь так, будто у них был один разум, идеально синхронизируясь во время битвы. — Но теперь, когда она знает, что мы идём, она не появится, — сказал Ваньнин, разрезая пятерых несущихся бумажных человечков пополам, а затем ударяя их ещё раз в завершение. — Хм, оставь это этому учителю. — Мо Жань ухмыльнулся. — Думаю, я точно знаю, как заставить её появиться. Они оставили иллюзорное царство позади; теперь это огромное кладбище бумажных человечков. Поместье было разрушено, фонари упали и подожгли "трупы", и Мо Жань взорвал несколько этих жутких дворов просто для забавы, когда они летели к краю царства, чтобы вырваться наружу. Котёнок крепко держался за него, пока они летели, уткнувшись лицом в его спину, а руками вцепившись в живот. Как и всегда, когда они приземлялись, Ваньнину потребовалось время, чтобы прийти в себя, и Мо Жань сделал вид, что ничего не замечает. Они успели перехватить два последних гроба, которые бумажные люди несли к храму. В последнем ощущалось отчетливое дыхание живого существа; Ваньнин мгновенно убил охранников, вскрыл гроб и с облегчением выдохнул, обнаружив внутри Ши Мэя и мисс Яо, без сознания, также облаченных в свадебные одеяния. Доверив Ваньнину позаботиться о них, Мо Жань зашагал к храму, который был украшен красным и расписан символами процветания, мира и удачи. Одним резким ударом он выломал дверь, и она упала на каменный пол. Глухой удар потряс тишину и сбил все подношения с маленькой внутренней святыни. Внутри было множество гробов, и все они, без сомнения, были полны несчастных трупов, которые были женаты и повторно женаты бог знает сколько раз, жадным ложным божеством. После быстрой проверки, чтобы убедиться, что никто из них не жив, Мо Жань разрезал ближайший гроб пополам: трупы внутри выскользнули наружу кусками. Тёмная сила обратила свое внимание на него, но, как и сказал Чу Ваньнин, она не материализовалось в свою физическую форму. Это божество, рожденное из желаний людей, питаемое их страхом, горем и отчаянной надеждой, что их не будут преследовать покойные, было достаточно умным, чтобы знать, когда оно было сильнее. Только спрятавшись в тени, оно будет уверено в своей безопасности. Однако дело в том, что старейшина Тасянь очень, очень хорошо умел выводить людей из себя. Не раз за эти годы он доводил своих противников до такой ярости, что они чуть ли не сами падали на его меч. Эта жалкая призрачная госпожа, которой едва исполнилось сто лет, не могла сравниться с «выводящим из себя» языком этого старейшины. — Позвольте представиться, — широко и насмешливо улыбнулся он. — Этот почтенный старейшина—человек, которого ваше вонючее иллюзорное царство только что попыталось женить против его воли. И в отличие от всех этих несчастных… — Он небрежно швырнул во второй гроб безжалостный поток зелёной Ци, разнеся его и трупы внутри вдребезги. — Ах, я имею ввиду, в отличие от этих несчастных людей, этот старейшина достаточно жив, чтобы протестовать! Призрачная госпожа шевельнулась в своей тени, наблюдая за частями тел, разбросанными по полу; драгоценный источник её силы был уничтожен. С тех пор как она обрела сознание и достаточно силы, чтобы создать своё собственное царство, Призрачная госпожа обвенчала и повторно обвенчала эти трупы друг с другом бесчисленное количество раз, питаясь церемонией так же, как она питалась отчаянными молитвами живых. За последние несколько лет она даже манипулировала молодыми людьми и доводила их до самоубийства, чтобы иметь новые, свежие тела для женитьбы. В последнее время она начала делиться своей силой с мстительными призраками, в обмен на их услуги по получению ещё большего количества неженатых молодых трупов. — И, естественно, — продолжал Тасянь тем же раздражающе, насмешливым тоном, — чтобы выразить свой гнев, этот старейшина позаботился о том, чтобы уничтожить ваше слабое маленькое царство и каждого из ваших жутких бумажных подчинённых. Ничего не осталось! Хозяйка зашевелилась: её гнев рос, она жаждала мести! — Но, к сожалению, я всё ещё зол! — рявкнул Мо Жань, широко раскинув руки и резко развернувшись. — Итак, я решил прийти сюда и уничтожить все эти трупы! Ещё один гроб разлетелся в щепки. Тень удлинилась, бурля от ярости. Ухмылка старейшины Тасяня стала поистине дикой. — И не только это! Но каждый раз—каждый. Когда кто-то женится после смерти во всем этом регионе, этот почтенный заклинатель вернется и так же уничтожит их трупы! Этот старейшина более чем достаточно мелочен, чтобы сделать это, — он рассмеялся громким и злым смехом. — Просто подожди и увидишь! Старейшина Тасянь не имел никакого милосердия и в хороший день, а это маленькое «божество» разозлило его с той секунды, в которую заставило его котёнка дрожать. Не говоря уже о том, что её иллюзорное царство причинило Мо Жаню много стресса, ясно?! В различных вариантах! — Люди в этом регионе, — насмешливо продолжал Тасянь, — они будут так бояться этих изрубленных тел, ни один заклинатель не сможет назвать им причины этому, что через пару лет, может быть, даже через пару месяцев—они не посмеют больше заключать призрачные браки! Ещё один гроб разлетелся на куски, удар был настолько силён, что тела внутри взорвались ужасным ливнем плоти и костей. Старейшина Тасянь рассмеялся. — Посмотрим, сколько времени пройдёт, прежде чем ты исчезнешь, жалкий фальшивый божок! Страшный вопль ярости оглушил храм и разбудил весь город бабочек. Тень оторвалась от потолка и материализовалась; её ужасная форма была мёртвенно-бледной и костлявой, её руки вытягивались в длинные, острые, как бритва, когти. Она нырнула к старейшине Тасяню, её гнев был настолько силён, что тоже почти принял телесную форму. Мужчина отступил в сторону, опустил клинок и небрежно отрубил ей руки. Затем, почти скучающим движением, он взмахнул вверх и отрубил ей ноги. Живот призрачной госпожи ударился о каменный пол, конечности разлетелись вокруг неё. Мстительные крики превратились в крики боли, она отчаянно пыталась скрыться в тени… но тени было слишком мало для её тела. Мо Жань подошел к ней и одним лёгким движением пронзил её спину, пригвоздив к полу, как дергающееся насекомое. Крики превратились в хныканье. — Ваньнин, — позвал Мо Жань, теперь уже гораздо более спокойный. Ученик появился через несколько мгновений и бесстрастно оглядел разрушенное святилище. Это был не первый раз, когда он видел такую ужасную сцену. — Заканчивай здесь, м? Этот учитель пойдет и накормит Ши Мэя и госпожу Яо таблетками для детоксикации. — И снова этот взгляд отвращения, заставивший Мо Жаня фыркнуть от удовольствия. — Затем мы вернёмся в поместье Чэнь. С исчезновением призрачной госпожи маленький призрак, который преследует их, будет почти бессилен. Ши Мэй может быстро изгнать его, и тогда мы сможем уйти. — Мг. Мо Жань вышел, отойдя на приличное расстояние, прежде чем отозвать Бугуй. Секунду спустя мощный торнадо вырвался из храма, полностью разрушая всё, чего касался. Святилище, тела и призрачная госпожа будут разорваны в клочья. Это была самая разрушительная атака Тяньвэнь: «ветер». Однако, Призрачная Госпожа не умрёт на самом деле. Поскольку она родилась по молитвам людей, до тех пор, пока сохраняется эта глупая традиция, она, в конце концов, вернётся. Но пройдёт, по крайней мере, ещё столетие, прежде чем она сможет восстановить достаточно энергии, чтобы причинить какие-либо проблемы. Итак, эта часть их миссии была официально завершена.