***
На пиру прибыли гости. Сначала студенты Шармбатона (на девушек во всю глазел Рон Уизли) с директором Мадам Максим (на директора вовсю глазел Хагрид). Потом — студенты Дурмстранга с Игорем Каркаровым и Виктором Крамом. На Крама вовсю глазел Драко. А Крам задержал взгляд на Гермионе и отвернулся. Стоящая на столе посуда, как обычно, наполнилась едой. Но в этот раз не привычными студентам Хогвартса кушаньями — перед ними стояли всевозможные блюда, из которых несколько были явно иностранной кухни. Гермиона положила себе буйябес, который она пробовала во время каникул в Париже. — Добрый вечер, дамы, господа, призраки, и в особенности, гости, — провозгласил Дамблдор, улыбаясь иностранцам, — Подошёл долгожданный час! Турнир Трёх Волшебников откроется с минуты на минуту. Я бы хотел сказать вам несколько слов, перед тем, как мы внесём в зал ларец, и тщательно разъяснить вам протокол, которому мы будем следовать в этом году. Но сначала, разрешите мне представить тем, кто с ними не знаком, мистера Бартемия Крауча, главу Отдела международного сотрудничества магов и мистера Людо Бэгмэна, возглавляющего Отдел волшебных игр и спортивных состязаний. Зал зааплодировал. Гермионе показалось, что только Бэгмену. Она видела его на Кубке мира по квиддичу и знала, что в прошлом он был довольно популярным то ли охотником, то ли загонщиком. Он улыбался и махал всем рукой, в то время как Крауч даже не шевельнулся, когда его представили. Его Гермиона тоже видела на Кубке, но и тогда, и сейчас доверия он у нее не вызвал. — Мистер Крауч и мистер Бэгмэн в течение нескольких месяцев неустанно трудились над организацией Турнира Трёх Волшебников, — продолжил Дамблдор, так же лучезарно улыбаясь всем, — и они вместе со мной, профессором Каркаровым и мадам Максим входят в состав коллегии судей, которая будет оценивать старания Чемпионов. Внесите, пожалуйста, ларец, мистер Филч. Филч, стоявший в дальнем углу в обнимку со своей кошкой и даже не обращал внимания на происходящее, направился к Дамблдору, неся в руках огромный деревянный ларец, украшенный драгоценными камнями. — Инструкции к выполнению заданий, которые будут даны Чемпионам в этом году, были тщательно проверены мистером Краучем и мистером Бэгмэном, — говорил Дамблдор, пока Филч устанавливал ларец перед ним на стол, — подготовившими всё необходимое для состязаний. Перед Чемпионами будут стоять три задачи, которые им зададут с определёнными интервалами в течение учебного года. Для выполнения каждого задания Чемпионы должны будут продемонстрировать мастерство в магии, отвагу, дедуктивные способности и, естественно, умение не терять силу духа перед лицом опасности. Последние слова Дамблдора прозвучали в такой абсолютной тишине, что, казалось, все в зале перестали дышать. — Как вам уже известно, в турнире будут принимать участие три Чемпиона, — торжественно продолжал Дамблдор, — по одному из каждой школы. В перерыве между заданиями, на рождественских каникулах, в качестве бонуса будет устроен Святочный бал для всех участников. Открывать бал будут Чемпионы. За каждое пройденное задание Чемпиону будет присуждено определённое количество очков в зависимости от того, насколько успешно он справился с задачей. Чемпион, который наберёт самое большое количество очков, выиграет Кубок турнира. Участников турнира выберет абсолютно беспристрастный судья — Кубок Огня. Дамблдор вынул из ларца Кубок. На первый взгляд совершенно обычный, если не считать того, что он горел синим пламенем. Дамблдор закрыл сундук и осторожно водворил на него Кубок, чтобы всем в зале хорошо его было видно. — Каждый желающий участвовать в турнире должен будет написать своё имя и название своей школы на клочке пергамента и бросить его в Кубок, — объявил Дамблдор, — претенденты на звание Чемпиона должны будут внести в Кубок свои имена в течение двадцати четырёх часов. На Хэллоуин Кубок вернёт имена троих, которых он посчитает наиболее достойными представителями своих школ. Сегодня вечером мы поместим Кубок в вестибюль, где все желающие участвовать в турнире, будут иметь к нему свободный доступ. Но! — Дамблдор вскинул руку с вытянутым вверх указательным пальцем, чтобы привлечь к себе внимание, потому что по залу послышалось бормотание. — Для того, чтобы ни один несовершеннолетний ученик не поддался искушению внести на рассмотрение своё имя, после того, как Кубок Огня будет установлен в вестибюле, я проведу вокруг него Возрастную Черту, через которую не сможет переступить ни один человек младше семнадцати лет. И, наконец, — Дамблдор выждал паузу. Как выяснил Драко за время пребывания у Грейнджеров, в магловских фильмах это называется драматической паузой. — Для тех, кто решит внести своё имя на рассмотрение, я хочу вам разъяснить, что перед тем, как вы вложите свое имя в Кубок, вы должны будете тщательно взвесить своё решение. У Чемпиона, которого выберет Кубок Огня, не будет пути назад. Он обязан будет пройти через все три испытания. Внесение имени в Кубок Огня — это магический контракт. Чемпион не имеет права передумать и отказаться от участия в состязании. Поэтому, перед тем, как вы внесёте своё имя в Кубок, вы должны быть совершенно уверены в своем решении. Назад пути уже не будет. А сейчас, я считаю, пора ложиться спать. Всем вам спокойной ночи.***
Драко совершенно не интересовало, кто будет класть свое имя в Кубок огня (кроме Виктора Крама, за которым Драко иногда шпионил). Он все думал о том, как пригласить Гермиону на Святочный бал. В один из дней Драко удалось поймать близнецов Уизли в коридоре. Почему его выбор пал именно на них, Драко не знал. Наверное, просто больше не у кого было спрашивать. — У меня есть просьба, — прямо сказал Драко. И близнецы одновременно и совершенно одинаково подняли брови в удивлении. — Прошу отнестись с пониманием и серьезностью. — Да мы… — начал Джордж. — Самые серьёзные люди в твоем окружении, — закончил за него Фред. — Я хочу пригласить на бал Гермиону. Но совершенно не знаю, как это сделать. Близнецы синхронно засмеялись. — Мой друг… — снова начал Джордж. — Ты пришел по адресу, — продолжил Фред. — Кто… — …если не мы… — …поможет тебе в этом сложном деле? — Я буду вам очень благодарен, — горячо заверил Драко. — Для начала, — сказал Фред. — Все девушки любят цветы. Подари ей букет. Или два. В общем, много цветов. — Или же, — подхватил Джордж. — Обрадуй ее завтраком в постель. Ты же знаешь, как бывает по утрам, когда тебе приходится вставать, чтобы спуститься вниз и позавтракать. — Своди ее на романтическую прогулку в какое-нибудь красивое место… — ввернул Фред. — На озеро на закате… — продолжил Джордж. —… В Хогсмид… — На башню астрономии! — А так же не забывай про комплименты… —…улыбайся… —… И будь уверен в своих силах! Близнецы, синхронно подмигнув Драко, удалились. А сам Драко в недоумении остался стоять посреди коридора. Советы звучали правдоподобно. Драко решил начать с простого. С прогулки. Сегодня небо было безоблачным, так что можно было бы наведаться в башню астрономии. «Давай встретимся у входа в гостиную за пять минут до отбоя?» — написал Драко в блокноте с протеевыми чарами. «Хорошо», — через пять минут ответила Гермиона. На место Драко пришел на полчаса раньше. Он успел триста раз пожалеть о том, что назначил время так поздно. Сфинкс на входе в башню Когтеврана от скуки даже начал загадывать ему загадки. — Мы куда-то идем? — вместо приветствия спросила Гермиона. — В одно потрясающее место, — загадочно улыбнулся Драко. — Ты же помнишь, что патрулирование коридоров усилили? Нас могут поймать. Но Драко был уверен в своих силах. Он уверенно шел в башню астрономии, на ходу решая, как лучше будет сказать «Гермиона, ты хотела бы пойти на бал со мной?» или «Гермиона, я приглашаю тебя пойти на бал вместе». Но оказалось, что простой уверенности было недостаточно. На башне оказалось невероятно холодно и ветрено, и Гермиона поспешила уйти оттуда через две минуты после того, как зашла. Уверенность Драко пошатнулась, и он все маялся, не находя в себе силы задать вопрос. Вишенкой на торте испорченного вечера стал Снейп, который встретился им в коридоре, снял с обоих по двадцать баллов и отправил в гостиную. Гермиона ушла к себе обиженная. Один из советов провалился, но у Драко в запасе было еще два. Как только он вернулся в свою спальню, он написал письмо в цветочный магазин и заказал Гермионе огромный букет лилий. Но и этот план не особо удался. Весь факультет Когтеврана утром следующего дня разбудило громкое «ААААПЧХИИИ!». Драко так старался, что не учел одной детали — у Гермионы, которой почтовая сова бросила букет прямо на кровать, аллергия на лилии. Она вышла из своей спальни вся опухшая, покрытая сыпью и очень злая. — Я просто хотел загладить вину за вчерашнее, — только и смог неловко сказать Драко. В течение дня он вспомнил еще одно наставление близнецов — комплименты. Драко за завтраком торжественно заявил, что она очень красива сегодня. Гермиона, у которой ещё не сошли сыпь и красные пятна, огрела его учебником и обиженно вышла из большого зала. Она не разговаривала с ним целый день. И Драко решил использовать третий совет. Что может быть лучше завтрака в постель? С утра пораньше на следующий день он спустился вниз на кухню, попросил у домовиков сок, омлет и немножко печенюшек, водрузил это все на небольшой поднос и через минут пять после общего подъема с этим подносиком стучался в дверь спальни девочек. — Гермиона… — он уже было приоткрыл дверь. Но в него сразу кто-то метнул подушку, которая угодила прямо на поднос. Послышались девчачьи визги. Драко не учел того, что в спальне Гермиона живёт не одна. И он, почти публично униженный, с пятном от сока и остатками омлета на рубашке поспешил удалиться. А потом целый день пытался не попадаться Гермионе на глаза. Под вечер он снова нашел близнецов Уизли. Они куда-то спешили, так что Драко быстро пересказал то, что случилось за последние двое суток и попросил еще совет. — Напиши ей песню! — отмахнулись близнецы и быстро скрылись за поворотом. Если бы они не спешили, Драко бы попросил у них совет еще и по написанию песен, но увы. Всю ночь он сидел над придумыванием песни, а вечером следующего дня уговорил Гермиону спуститься к нему в гостиную. Гермиона смотрела на него хмуро, будто ожидая, что он еще выкинет, и на всякий случай отошла на пару шагов. Драко уселся посреди гостиной на стульчик, обнялся с гитарой, которую ему откуда-то достали близнецы и на которой он совершенно, абсолютно не умел играть. — Гермиона! — Драко начал почти торжественно. Он был уверен в своих силах как никогда, потому что близнецы его клятвенно заверили, что на этот раз все сработает. Он ударил по струнам гитары, которую держал в руках второй раз в жизни и продолжил: — Гермиона! Без слов моих ты знаешь, Что ты умнее всех вокруг. И, несомненно, я тоже так считаю, Ведь все же я твой лучший друг. Гитара издала жалобный трунь, а Гермиона в полнейшем шоке осела на диванчик. Вокруг них уже собралось немало когтевранцев и все с недоверием смотрели на то, как полностью пунцовый Драко мучает гитару и фальшиво поет. — Напрасно думала ты, Что над тобой хочу я посмеяться, — Драко сделал еще один корявый трунь по струнам, ощущая дикую неловкость из-за того, что на его сольный концерт собрался чуть ли не весь факультет. — Носить готов тебе цветы, Чтобы могла ты улыбаться. На слове «цветы» Драко виновато потупил взгляд, но Гермиона этого не заметила. Она уже с первого куплета начала медленно растекаться в смущенную лужицу. — Я знаю, что творил я глупость. Раскаяния полон я, — трунь на гитаре выходил у Драко все уверенней. — Но знай: творившаяся тупость Была лишь для того, чтоб впечатлить тебя! Гермиона, конечно, сгорала от стыда за Драко, но была до глубины души тронута. Драко и раньше дарил ей подарки, но чего-то даже отдаленно похожее на это представление, не было. — О, Гермиона! Вину свою я признаю! — почти панически воскликнул Малфой, сделав несколько труней подрагивающими пальцами. — Не знаю я теперь, куда идти. И потому сейчас перед тобой пою, Прости. Последний трунь вышел слишком громким, брякающим и отрывистым, что Драко испугался, что оборвал все струны. Но этот трунь потонул в аплодисментах. Совсем красный Драко сделал неловкий поклон и умоляюще посмотрел на Гермиону. Та, такая же красная, уже получала непонятные поздравления от старшекурсников. И в глубине души она радовалась, что волшебники до сих пор не переняли у маглов видеокамеры со звуком. — Не знаю, что он там натворил, — сказала Чжоу Чанг, девочка с курса постарше, — Но я бы его простила. — Такая проникновенная песня, мне такие никто не посвящал, — мечтательно протянула Полумна Лавгуд с третьего курса. — Считай, что я больше не злюсь, — тихо сказала Гермиона, подойдя к Драко. — Но о таких вещах, пожалуйста, предупреждай заранее. Драко просиял, поблагодарил Гермиону и, по-прежнему красный как варёный рак, сбежал от чрезмерного внимания однокурсников в обнимку с гитарой. У входа в гостиную он налетел на близнецов Уизли. — Мы поругались с вашим сфинксом… — протянул Джордж. — Но нам сказали, что ты произвел фурор, — закончил Фред (Драко иногда думал, что у них один мозг на двоих, ну или телепатическая связь, по крайней мере). — Все прошло чудесно! Песня — потрясающая идея, спасибо! Она простила меня! — засиял Драко и вдруг осознал, что самое-то главное он забыл — он так и не пригласил Гермиону на бал. Вернулся в гостиную он уже после отбоя, когда вся толпа его новоиспеченных фанатов рассосалась. На этот раз Драко решил не повторять своих ошибок и просто постучался в спальню девочек. К нему вышла Гермиона, как-то странно и счастливо улыбаясь (Чжоу Чанг уже поделилась с ней своими соображениями насчет причин поступков Драко). — Ничего не говори, пожалуйста! — сразу воскликнул Драко, вскинув руки. — Я хотел еще раз нормально извиниться за все, что было за последние несколько дней. Я просто не знал, как это лучше сделать… Я хотел пригласить тебя… на бал… со мной… — Да! — воскликнула Гермиона и кинулась обнимать его. А Драко, несколько раз подряд за последние дни публично униженный, почувствовал наконец облегчение.