Twice Over (Дважды подряд)

      Гермиона была по уши в дерьме.       Она плюхнулась на комковатый матрас в своей комнате в трактире «Кабанья голова», зная, что, заплатив за пару ночей, она останется практически без гроша. У неё было всё, кроме сменной одежды и некоторых очень простых туалетных принадлежностей — её волосы были собраны в пучок, хотя их нужно было очень скоро вымыть, и она не могла найти приличный шампунь для натуральных волос, как у неё, в обычных магазинах, которые она посещала.       Как долго она собиралась воровать, чтобы выжить?       После того, как все крестражи будут уничтожены, а Волан-де-Морт исчезнет, что она будет делать?       Возвращение в её временную шкалу стало невозможным. Гермиона Грейнджер считалась бы умершей в своём мире, одной из многих исчезнувших путешественников во времени.       Хотя её опыт, по крайней мере, подтвердил правильность её теории. Несмотря на то, что все Маховики времени были уничтожены, исследования о путешествиях во времени продолжались, и с ними, после многих лет и многих вычислений, Гермиона пришла к выводу, что время — это дорога со многими развилками.       Путешественники во времени исчезали, потому что всякий раз, когда они возвращались назад и что-то меняли в прошлом, они создавали параллельную реальность, и их хронометраж отклонялся от того, который они первоначально оставили. Вот почему путешествие в прошлое было возможным, а в будущее — очень напряжённой задачей, которой никто не занимался.       Как прибор мог решить, какие повороты были правильными? Как узнать, к какому будущему они «принадлежат»?       Передав Петтигрю Снейпу, Гермиона создала развилку и больше не сможет вернуться. Она знала это с самого начала. Если путешествие на час в будущее обернётся против неё, то путешествие на сорок лет вперёд будет невозможно в течение оставшейся жизни.       Поскольку она застряла, можно было бы создать более приятную временную шкалу для себя.       Одна без войны, где в мирное время родилась бы другая Гермиона Грейнджер. Где Гарри Поттер не будет знать горя от потери своих родителей.       Мысль о том, что она застряла, не слишком беспокоила её. Она ничего не оставила после себя. Ни мужа, ни детей, ни даже близких друзей — после развода её дружба с Гарри пошла на спад.       Может быть, у Гермионы Грейнджер и было будущее, в котором она получила всё, но это была другая реальность.       Уверенность в том, что она приняла правильное решение, несмотря на мрачную перспективу, успокоила её, и она погрузилась в глубокий сон, проснувшись только от солнечных лучей, бьющих в лицо из маленьких щелей на окне и пения птиц снаружи.       Она села на кровати и потянулась — её спина больше не могла спокойно спать на комковатых матрасах — а также...       Снейп.       Ей не следовало оставлять его одного.       Не то чтобы её сильно волновало, жив Петтигрю или мёртв, но, убийство Петтигрю было бы ещё одной прискорбной ошибкой со стороны Снейпа. Кроме того, казалось, что самоубийство тоже не слишком исключено, учитывая то, что Гарри рассказал на суде.       Гермионе нужно было время, чтобы побыть одной и смириться со своей ситуацией, однако не до такой степени, чтобы спать и оставлять Снейпа без присмотра, чтобы он мог закатить крупную истерику, в которой он мог бы серьёзно навредить себе.       В спешке она покинула трактир, оставив деньги на прилавке, прежде чем умчаться в Спиннерс-энд.       Снейп открыл дверь на первый же стук, и его состояние можно было охарактеризовать только как плачевное. Как и Гермиона, он был одет в ту же одежду, что и прошлой ночью, но в отличие от неё, он не спал.       Она заметила, что Петтигрю окаменел и всеми конечностями повис на стуле. Буквально окаменел.       — Я думал, ты не придёшь.       — Я сказала, что приду утром. Сколько сейчас времени?       — Половина двенадцатого.       С этими словами он подошёл к креслу, как будто у него подогнулись колени, и положил голову на руки, наклонившись вперёд, так, что его длинные волосы закрыли лицо.       Хорошо, что Гермиона обещала прийти — и пришла вовремя. Он не собирался ждать дальше полудня, не сделав решительных шагов. Его дыхание было медленным, неглубоким, как будто он был физически выпотрошен.       Ей не нужно было ничего спрашивать, чтобы понять, что он получил подтверждение насчёт Лили...       И, ого, она не думала, что он способен быть таким. В будущем его гнев остынет. Если бы Снейп не взял себя в руки, он не дожил бы до тридцати восьми лет. Никто не смог бы жить с таким чувством вины.       Но Снейп, мучившийся перед Гермионой, не совершал тех же ошибок. Ему не нужно было впадать в оцепенение, чтобы жить с этим, потому что всё это было сценарием будущего, хотя, возможно, цель была крайне необходима.       Она села на подлокотник рядом с ним, сжав губы, не зная, что делать. В её планы не входило его присутствие, хотя оставлять его в таком состоянии казалось слишком жестоким. Она положила руку ему на плечо и сказала:       — Ладно, слушай... — Снейп издал сухой всхлип, звук, указывающий на то, что он слушает, несмотря на отчаяние. — Ты совершил огромную ошибку. Я думаю, ты это знаешь. Тем не менее, ты не рассказал о пророчестве, Лили в безопасности, и я не думаю, что погрязание в ошибках, которых ты не совершал, поможет тебе исправить ошибку, которую ты совершил. Ты не можешь отменить это, но можешь исправить.       — Каким образом?       Гермиона тихо вздохнула. Она не рассчитывала нянчиться со Снейпом так же, как охотиться за крестражами, хотя наличие Пожирателя смерти на её пути, и такого преданного делу, как он, не могло повредить.       — Помоги мне победить Волан-де-Морта, — сказала она, сжимая его плечо. — И не только потому, что Лили всё ещё в опасности, пока идёт война. Это правильный поступок. И сейчас самое подходящее время для начала.       Он глубоко вздохнул и встал.       — Хорошо. Что ты хочешь, чтобы я сделал?       Гермиона гадала, когда именно Снейп перестал быть таким приятным.