Twice Over (Дважды подряд)

      Настроение Гермионы, вернувшейся в Паучий тупик после безупречного завершения своей миссии, можно было описать только как… дерьмовое.       Хотя она понимала, что делает это не только из-за Гарри. Первая война магов унесла много жизней, как и вторая. И пускай родители Гарри были в числе жертв, это также касалось и других спасённых жизней, иначе это не сработало бы. Иначе она сойдёт с ума в попытках создать идеальную жизнь для своего будущего друга.       Гермиона уже видела это раньше. Это случилось с ней. Влюблённые с Хогвартса, поженившееся слишком рано, чтобы понять, что, возможно, этого не должно было быть. Развод с Роном, должно быть, был самой тяжёлой вещью, которую она делала будучи взрослой — и это у них ещё не было детей.       Она, возможно, никогда бы не сделала этого, если бы у них были дети, пока Рон был бы хорошим отцом для них. Она натягивала бы улыбку и была несчастна годами. Но такое всегда заметно. Что-то всегда выглядывает сквозь щели фасада.       И всё же, если Лили не останется с Джеймсом…       Гермиона могла только надеяться, что сможет стоять на ногах без поддержки Снейпа, когда это произойдёт. И что он будет хорошим отцом для Гарри.       Это было бы иронично.       Ей очень хотелось рассказать эту шутку тому, кто её поймёт.       Выражение её лица, должно быть, было кислым, когда она вошла, потому что Снейп, находившийся на кухне в своём обычном положении — необычно ожидавший её возвращения, — осторожно приблизился к ней, как только заметил.       — Полагаю, всё прошло не очень хорошо?       Гермиона фыркнула, пустая улыбка искривила её губы.       — Очень в этом сомневаюсь. Разве ты не знаешь, кто я? Конечно, я передала ей письмо. И я убедилась, что она его прочитала.       — И?       — Она тебе ответит, — сказала Гермиона. — Оно сработало как заклинание.       — А то, что ты ещё должна была там сделать?       — Тоже сделано.       С этими словами она достала из заднего кармана шорт мантию-невидимку. Один из уроков, который она усвоила, состоял в том, что никогда не будет лишним расширить внутренние карманы.       — Ты ходила туда за грязной тряпкой?       Мантия-невидимка не была невидимой, пока её кто-нибудь не наденет. Гермиона накинула плащ себе на плечи.       — Я понимаю, что выглядит она неважно, и я понимаю, что это тряпка, но немного оскорбительно называть мантию-невидимку таким образом.       — Не думаю, что она заслуживает такого уважения. Заклинание исчезнет через некоторое время.       — Только не с неё, — сказала Гермиона, снимая её и держа на расстоянии вытянутой руки только кончиками пальцев, направляясь к стиральной машине, недалеко от предыдущего местонахождения Снейпа. — Ты никогда не задумывался, как Джеймсу удавалось так эффективно подлавливать тебя?       — Много раз.       — Что же, эта мантия-невидимка — настоящее сокровище, и она мне нужна. — Гермиона открыла крышку машины и бросила её внутрь. Учитывая, что у неё было примерно три сменных наряда, использовала она эту машину достаточно часто, чтобы успеть привыкнуть к ней: легко засыпав порошок и кондиционер, она включила режим стирки. Затем повернулась к Снейпу, окидывая взглядом его фигуру. Его брови были нахмурены, он тоже рассматривал её, и его стальной взгляд был пугающе пристальным. — Разве ты не рад, что Лили собирается ответить тебе?       — Меня больше беспокоит то, что такого там произошло, что расстроило тебя.       Он действительно был милым. Если Лили когда-нибудь решит вернуть его, Гермиона будет скучать по его безраздельному вниманию.       Гермиона сжала губы, не зная, сказать ему что-нибудь или вернуться к своему невозмутимому, загадочному образу двухдневной давности. Снейп подобрался слишком близко к ней, причём довольно быстро. Не прошло и пяти дней.       Дело в том, что Снейп был не единственным её уязвимым местом. Гермиона могла быть старше и опытнее, но она всё так же оставалась человеком, который одновременно и боится, и любит тех, на кого можно положиться.       Это может всё усложнить.       Она считала себя неуязвимой, потому что это был Снейп, но на самом деле это было не так, не так ли? Снейп перед ней был милым и не отталкивающим молодым человеком. Кроме того, она переживала кризис среднего возраста. Спать с кем-то вдвое моложе её было одним из первых пунктов в списке, пункт, который, очевидно, относился не только к мужчинам.       — Ничего такого, в чём ты мог бы мне помочь, Снейп. Это вне твоих обязанностей.       — Не то чтобы я что-то сделал, чтобы заслужить его, но немного доверия было бы очень ценно.       Не говорить ему ни о чём оказалось худшим из возможных вариантов, учитывая все обстоятельства. Он подошёл к ней и навалился всем своим весом на столешницу рядом с ней, скрестив руки на груди и глядя на неё сверху вниз расчётливым взглядом, который она уже видела много-много лет назад.       Точно такой же. Никаких уступок.       Он всё ещё несколько пугал её. Может, он и был моложе лет на двадцать, но всё равно на десять дюймов выше. И он был слишком близко. Гермиона отвернулась, закусив щеку. Она почувствовала, как его пальцы пробежали по её плечу, а ладонь легла на обнажённую шею.       Гермиона подняла взгляд к его лицу, губы её приоткрылись, дыхание стало тяжёлым, так как ему удалось найти её чувствительную точку, его ласки проникали в подкорку. Он резко вдохнул, как будто намеревался броситься вниз и прыгнуть с утёса, но вместо этого оставил поцелуй там, где только что гладил её.       И ещё один. Притягивая её ближе, он положил обе руки ей на спину.       Её собственные руки легли на его руки, схватив его за рукава, в то время как её тело прильнуло к его телу. В самом деле, она имела дело с двадцатилетним парнем: твёрдая эрекция прижималась к её животу.       — С-Снейп? — позвала она, задыхаясь.       Наконец, он поднял голову, и Гермиона поцеловала его в губы. Один, два, больше, кончик её языка раздвинул его губы. Она обхватила его лицо одной рукой, а другой скользнула вниз, к его бедру, затем скользнула вверх, пока не провела кончиками пальцев по его паху, ища пуговицы его брюк.       Это заставило его замереть и прервать поцелуй, его лицо и шея покраснели ещё сильнее.       — Я… — Он отпустил её и отступил назад. — Я никогда…       Чёрт возьми.       — Ты девственник? — ровным голосом спросила Гермиона.       Она могла не краснеть так же сильно, как он, но так же сильно она старалась не умереть от смущения.