«как так вышло, не знаю. я не нарочно, честное слово, не нарочно.»
джункю пишет фразу и сам понимает, что это все глупости. банальнейшие отговорки, как будто ему пять. как будто он в песочнице треснул друга лопаткой по голове — друг ревет, а он никак понять не может, почему. как будто он никогда не чувствовал крылья странного насекомого под названием «влюблённость» у себя за спиной. только вот джункю далеко не пять — не десять и даже не пятнадцать — а почти двадцать, и он все, абсолютно все понимает. когда этот учебный год только начинается, ким валяется в общежитии тет-а-тет с лихорадкой. машихо, его сосед по комнате с философского, заразил его какой-то дрянью, отчего они вдвоём проводят уже вторую неделю в лёжку. в другое время джункю бы даже обрадовался, что в университет можно не ходить — учится он хорошо, но с гуманитарными предметами иногда есть проблемы, таката его спасает. но сейчас ему не терпится выйти на учёбу как можно скорее. весь июль они с машихо в пригороде недалеко от пусана; когда возвращаются обратно в город — харуто уезжает в японию, навестить родителей и просто отдохнуть. так и получается, что они с лучшим другом не видятся больше двух месяцев. два месяца — довольно долгий срок для тех, кто привык общаться каждый день. летом джункю дважды присылает харуто письма — ответа, конечно же, не получает, но это не странно: харуто терпеть не может все эти, как он говорит, «пережитки прошлого века» и сам пользуется только телефонными мессенджерами (при этом проверяя какаотолк всего! раз! за день!). киму временами грустно от этого: ватанабэ ни разу не пишет ему первый и даже на сообщения (!) не всегда отвечает. но в августе харуто всё-таки присылает из японии кое-что для джункю — несколько открыток и свои полароидные фотографии. одно из них было селкой харуто на фоне пурпурного заката около мостовой, а на обратной стороне фотографии было написано: «о таком друге, как ты, можно только мечтать» ким пару раз пытается звонить харуто, но всегда слышит в трубке одно и то же — телефон отключён. это может значить лишь одно — его семья опять забыла своевременно оплатить телефонные счета. джункю еле выдерживает эти две недели лечения дома; машихо же не особо возмущается и использует собственное свободное время как лишний повод поспать и набраться побольше сил перед началом нового семестра в университете. в первый же день после болезни джункю приезжает в университет, рано, где-то без пятнадцати восемь; остановившись у небольшой спортплощадки рядом со зданием, он залезает на комплекс и, свесив ноги, садится на верхней перекладине. вблизи университета ни души — даже взбудораженные первыми неделями обучения первокурсники ещё не появляются. и джункю всеми силами надеется, что однокурсники не заметят его; ему слишком хочется встретиться с другом наедине, без посторонних глаз и ушей. только он и харуто ватанабэ. мысли он том, как давно они не виделись, не дают киму успокоиться. необходимо рассказать кучу интересного, и, конечно же, поинтересоваться жизнью друга, и… главное, чтобы он не опоздал. джункю уже доедает пачку мармеладных мишек, купленных по дороге. бросив в рюкзак пустую упаковку, ким цепляется ступнями за перекладину и наклоняется, оказавшись вниз головой. как будто весь мир сразу переворачивается. и это не весело. пока джункю висит в таком положении какое-то время, кто-то подходит. лица особо не видно — банально, не удобно смотреть, но джункю понимает, что перед ним юн джэхёк. только он ещё с первого курса носит такие ужасные брюки клёш, которые ким первым делом и видит перед собой, болтаясь вверх ногами на комплексе. — привет, — говорит джэхёк. — ты болел? джункю, подтянувшись, возвращается в обычное положение. — да, — отвечает он, глядя не на одногруппника, а в сторону ворот перед университетом. где харуто? джэхёк не уходит. — хочешь мармелад? — предлагает ким. — хочу. джункю достаёт из кармана рюкзака пустую упаковку и суёт ее в руки парню. — ну так пойди и купи, — отвечает ким. юн лишь кривится, выкидывая мусор, но все ещё не уходит. и тут появляется харуто. ким узнает его ещё издалека: по походке, по широкой линии плеч — действительно широкой для парня его возраста; по небрежной челке, джинсам с рваными коленками и массивной обуви. в ушах у него наушники, от которых провод тянется куда-то в карман. за лето он, кажется, стал ещё выше. ватанабэ вроде бы не изменился, но всё-таки стал немного другим. джункю, привстав на носочки, поднимает руку и начинает махать ей, прикрикнув: — хэй, харуто! тот его не слышит — наверно, музыка играет слишком громко — впрочем, как обычно. парень заходит в университетские ворота, проходя мимо спорткомплекса. не заметив джункю, харуто подходит ко входу в здание. ким оборачивается. они обнимаются, смеясь над чем-то. они. харуто и асахи. ватанабэ всё-таки снимает наушники, замотав их вокруг плеера и сунув его в карман, когда асахи целует его у подбородка, не прекращая смеяться, и они оба заходят внутрь университета. а джункю вспоминает тот полароид и надпись на нем. «о таком друге, как ты, можно только мечтать» о друге. друг. на весь двор звенит звонок. ким не двигается. джэхёк тоже. — звонок, — лишь говорит он, — ты идёшь? тогда джункю накидывает на плечи лямки рюкзака и, надев капюшон толстовки, срывается с места. — с дороги! — бросает он юну, прежде чем скрыться за углом здания.«как так вышло, не знаю. я не нарочно, честное слово, не нарочно. не нарочно влюбился в ватанабэ.»