Хвостатый

      То, насколько же странным вышел их вчерашний разговор, Стив понимает, когда Романова выскакивает из-за угла прямо во время утренней пробежки. Несколько минут они мирно движутся рядом, и только усевшись на лавочку, женщина спрашивает:       -Ты специально это сделал, да? Потому что разозлился за то, что он спит со всеми подряд?       -Что я такого сделал? – Стив подставляет лицо солнцу и пытается просто насладиться утром, но вместо этого не может перестать корить себя за то, о чём и понятия не имеет. Наташа может говорить буквально о чём угодно из произошедшего в последнюю неделю. – Не понимаю, о чём ты…       -О том моменте, когда ты сравнил своего бывшего любовника и друга с брошенным животным, - чеканит она и тоже немного расслабляется. – Джей весь вечер места себе не находил.       -Это не было моей целью.       -Ещё бы это было твоей целью!       Смущённая внезапной вспышкой эмоций, она замолкает и Стив снова расслабляется. От спокойствия и солнечного тепла, мягко цепляющегося за обнажённые участки кожи, его немного размаривается. Поэтому, когда кошка снова начинает говорить, он вздрагивает.       -Я бы хотела сказать, что это временно, что это пройдёт, что совершенно не важно, сколько партнёров было у пса, потому что он не в состоянии болеть, не может зачать с человеком и не придаёт особого значения лёгким связям… - она тяжело вздыхает, грудь плавно поднимается и опускается, привлекая внимание. Пробегающий мимо молодой парень задерживается взглядом в декольте настолько, что замечает дерево уже когда врезается в него. Стив улыбается: граничащее с безумием самолюбование присуще всем кошачьим и, не отреагируй кто-нибудь подобным образом, Наташа бы наверняка обиделась на весь свет. – Но это не так, - уверенно заканчивает женщина, скрепляя пальцы рук в замок. – Ты знаешь, что бесполезно увещевать пса. Если он что-то решил, то пойдёт до конца.       О, Стив знает. В сороковых Баки потратил четыре дня на то, чтобы раздобыть губную гармошку и научиться играть «О, моя милая Мэри!» только потому, что заметил с каким интересом его любовник реагирует на эту песню. Казалось бы, такая мелочь не должна вообще сохраниться в памяти, однако она всплывает перед глазами с небывалой чёткость стоит только подумать. А сколько они ещё пережили вместе?       -Вы столько лет были вместе, неужели… - Наташа провожает глазами задницу пробегающего мимо мужчины, и снова глубоко вздыхает. – Неужели не осталось ничего, что удержало бы Капитана Америка рядом с его вечным спутником и другом?       -Я же не собираюсь перевестись в Австралию, - хмыкает Стив. – К тому же, ему так лучше. Без меня…       -Без тебя ему настолько хреново, что Барнс сошёл с ума в попытках выяснить, кто именно снится ему ночами. Он не знает имени, не видит лица и даже пропорций тела. Только чувствует, что его по-настоящему любят. Эти кошмары загнали его ко мне на диван и вынудили искать в окружающих «своего человека». Ты даже не представляешь… - она тяжело сглатывает. – Временами ему снится этот «свой человек» и он потом весь день ходит смурной и ищет утешения в чужих руках, словно миг забытья в состоянии по-настоящему избавить от одиночества. А временами… временами он просыпается с криком и потом, обняв себя руками, в пустоты рассказывает о том, как падал куда-то в снег, а «его человек» всё звал и звал его по имени среди белого тумана. В такие дни он становится на редкость неразговорчив и неприятен в общении, если конкретно пристать.       -Ты успела хорошего его изучить. Рамлоу сказал…       -Рамлоу слишком много болтает! - обрывает Наташа и снова виновато опускает глаза. – Я чувствую в нём такое же одиночество, как и в себе. И поэтому… не могу бросить. Уж лучше я, чем…       «Чем никого» - думает Стив и впервые с пробуждения в этом времени у него странно сводит живот. Изнутри поднимается продирающий до костей холод, от которого передёргивает. Стив ёжится.       -Ты понимаешь, о чём я, - уверено заключает Романова, и они не то что бы были такими большими друзьями, но прямо сейчас Стив готов расцеловать её за горячие пальцы на плече. – Это не слишком приятно признавать, но… чем больше город вокруг, тем сильнее одиночество внутри.       -Ты красивая, - непонятно зачем произносит он и отводит глаза. – Ты не должна быть одна. К тому же, все…       -«Все любят кошек», - пропевает Наташа и горько улыбается. – Да, все так думают. Но почему-то никто не стремится дать дом хоть одной из нас. Обещания, увещевания, мечты и в один прекрасный момент, - она взмахивает руками, - Пух! И нет ни человека, ни его чувств.       -Тебя обманывали?       -Многократно. Возможно, поэтому я и пришла к этому стилю жизни. Когда никого не любишь и больно не сделают.       -Согласен. Временами я даже думаю, что если б мог не любить его, то… - Стив опускает голову. Признавать подобное страшно и отчего-то тоскливо. Внутри скребётся мерзкий червячок сомнения со своим извечным «а может так и есть?». – То, может, мне было бы не так больно видеть всё, что сейчас происходит.       -Он просто ищет тебя, - и, когда он поднимает бровь, добавляет: - Как умеет, так и ищет. Мог бы помочь, если настолько беспокоишься.       Они сидят рядом ещё с десяток минут, после чего кошка, словно получив какой-то хитрый сигнал, поднимается с лавки. Тянется, настойчиво демонстрируя себя и, лишь не получив эффекта, опускает задравшуюся спортивную куртку обратно на задницу. Почти зло застёгивается до самого подбородка и сообщает:       -Барнс обитает в клубе «Алоха» каждые пятницу и субботу, примерно с пяти вечера. Если нет миссий или изматывающих тренировок, может также появиться в понедельник или среду. Но такое бывает редко, потому что в эти дни он предпочитает есть мороженое у меня на диване…       ***       Стив весь день ловит себя на беспокойстве за душевное равновесие бывшего любовника, который уподобился одинокой вдове за сорок, начав посещать «клуб эротических знакомств». Он проводит несколько часов, собирая информацию о заведении, которое не спешит распахивать свои двери перед всеми подряд. У «Алохи» довольно крупный список требований для новых членов и чёткая внутренняя иерархия. Кажется удивительным, как безалаберный в плане документов и правил Баки смог туда попасть. Только к обеду Стив осознаёт, зачем на самом деле Наташа упомянула не только дне, но и о времени посещения клуба.       Сегодня пятница.       Собираться приходится бегом. Он надеется, что хоть какое-нибудь правило касательно желающих присоединиться к членам клуба поможет попасть внутрь и найти Баки раньше, чем тот найдёт очередного любовника. Зачем именно он это делает, Стив не может ответить даже сам себе. Но наряжается «как на праздник»: в обтягивающие джинсы, тесную рубашку и кожаную куртку. И, чего греха таить, проезжая на блестящем байке мимо толпы школьниц, становится причиной минимум десяти томных взглядов. Впервые за всю жизнь приходит идея воспользоваться собственной привлекательностью. Может, для горячего мужика на мотоцикле сделают исключение?       -Хей, а вот и ты! – машет ему от дверей клуба Наташа, наряженная в нелепый костюм горничной. – Я взяла тебе бабочку и корону из кружев, - Стив косится на неё, тщательно скрывая удивление от очередной встречи. Охранник рядом пытается не пялиться открыто, но быстро сдаётся и принимается рассматривать нового посетителя во все глаза. – Это со мной, – бросает Наташа и, покачивая бёдрами, устремляется внутрь. Стив идёт следом, жамкая в руках небольшой шуршащий пакет. Ему приходится несколько секунд постоять в полной темноте, чтобы перейти на «ночное зрение» после яркого дня. – Сегодня тематический вечер! – повествует женщина откуда-то слева и, устремившись на звук, он чуть не сбивает кого-то с ног. – Аккуратнее, милый, и сними рубашку, иначе все подумают, будто я привела хама, - они, наконец, выходят «на свет» и Стив замирает, обводя взглядом необычное помещение: шестиугольник с большим количеством дверей по стенам и баром в центре, вокруг которого будто в случайном порядке расставлены шесты и диваны. – Добро Пожаловать в «Алоху»!       Он скользит глазами в поисках знакомого лица, но нигде не видит Баки. Хочет уже обернуться, чтобы спросить Наташу, но вместо неё натыкается на массивного мужчину в странном чёрно-белом платье, едва достающем до середины бедра. Тот улыбается, подмигивает и демонстративно облизывает губы раздвоенным языком. Стив спешит к бару, где пока не слишком многолюдно, и к тому же – мелькают уши Романовой. Но та снова ускользает, оставив наедине с барменом – худеньким пареньком в очках с толстой оправой.       -Эм… - Стив поднимает глаза в поисках привычной карты коктейлей или хоть какого-то меню, но баре только анфилада бутылок и неоновые буквы с названием клуба. – Можно мне…       -Сегодня тематический вечер, - прерывает его бармен. – Наливаем только тем, кто в костюме.       -Какой ещё костю… - шуршащий пакетик, который он до этого мял, выпадает из рук. – То есть, мне надо…       -Обнажиться по пояс и надеть бабочку и украшение на голову, либо облачиться в полноценный костюм, - подсказывает парень. – Можете занять одну из комнат, народу пока немного.       -А это…       -Обязательно. В шесть начнётся шоу и всех одетых обычно посетителей попросят на выход. А Вы, насколько я понял, ищете кого-то конкретного.       -Эм, да… Он… - «у него металлический протез руки, ПТСР и полный отчаяния взгляд» - Он высокого роста, с тёмными волосами и серыми глазами. Обожает чёрное и… он пёс.       -С обрубленным хвостом?       -Верно.       -Так бы и сказали, что ищете Барнса. Сейчас скажу ему, - и, прежде чем Стив успевает что-либо предпринять, он слышит: - Большой Би, это к тебе!       Баки материализуется из воздуха. Пожалуй, нет другого разумного объяснения тому, что он моментально оказывается рядом и, кивнув бармену, без вопросов хватает Стива за локоть. Кожаная куртка скрипит в пальцах, когда они движутся к одной из полуприкрытых дверей. Стив пытается чуть притормозить, чтобы хотя бы нормально поздороваться, но не успевает и слова сказать, как за ними закрывается дверь. Баки щёлкает замком, стягивает джинсовую куртку и только после оборачивается.       -Ты… - поражённо выдыхает он, словно только рассмотрел, кого же именно сюда привёл. Возможно, так и есть, но Стив старается не думать о подобном, чтоб не выдать себя лицом. В конце концов, он соскучился, а Баки, судя по всему, очень одиноко. За все годы молчаливого сопровождения и помощи он заслужил немного ласки и тепла. – Так и знал, что ты в конце концов меня найдёшь. Раздевайся.       -Я пришёл не за этим, - план выстраивается в голове моментально. Баки мечется от человека к человеку и слепо бросается на всех, но только потому, что ни один из избранников не даёт достаточно тепла. Значит, если Стив поможет и обогреет, то… у Баки будет шанс найти себе кого-нибудь нормального, не торопясь согреться в одиночестве, а принимая взвешенные решения. – Ты хотел, чтобы я взял тебя домой. Я не могу, потому что мой партнёр вряд ли будет рад подобному повороту нашей общей жизни. Однако я мог бы… - он поводит плечами, внезапно перестав чувствовать себя уверенно. – Стать твоим другом. Ну, знаешь, тем человеком, с которым можно выпить и посмотреть сериал, не пряча при этом глаз и не ощущая глупой неловкости бывших любовников…       -То есть, ты меня не хочешь и поэтому пытаешься вежливо сказать «давай останемся друзьями»? Или всё-таки хочешь, но не готов перейти в горизонтальную плоскость? Или пока не решил?       -Послушай…       -Хочешь выпить?       Стив проглатывает обвиняющее «серьёзно?», чтобы не разозлить и не напрячь собеседника, да и тому, кажется, совершенно всё равно. Баки исчезает за дверью, его джинсовая куртка остаётся кучей лежать на полу у самого входа. Стив поднимает её, отряхивает и вешает на расположенный совсем рядом крючок, гладит пальцами мягкую ткань, которая так знакомо пахнет. Усовершенствованные рецепторы улавливают смежный аромат металла(протез), шоколада(духи Наташи) и табака(Рамлоу?). Это кажется правильным и разумным, но…       -Что ты делаешь?       -Я… - Стив отдёргивает руку и делает шаг назад. – Понимаю, как это выглядит, но…       -Ты тоже зооморф?       -Нет, просто… просто… усовершенствованный, как и ты. С нами работал один врач, когда мы начинали. Ты, вероятно, не помнишь, но…       -Слишком много «но», - хмыкает Баки. – Ты явно до смерти напуган. Расслабься, я кусаюсь только когда просят, - он скалится, демонстрируя чуть пожелтевшие клыки. – Или ты хочешь попросить?       -Нет. То есть, да. То есть…       -Расслабься.       Стив понимает, что надо и правда расслабиться и попытаться завязать вменяемый диалог, но Баки стоит так близко, что можно почуять терпкий аромат его кожи, достаточно всего лишь глубоко вздохнуть. От этого неслабо ведёт, мысли путаются и шанс выдавить что-либо внятное стремительно скатывается к нулю. После первого ранения Баки прошло так много времени, и с того самого дня не было ни желания, ни возможности на самоудовлетворение, к тому же – постоянно было неудобно и «не время». Стив в последний раз втягивает воздух и немного отступает назад. Всего один шаг, но Баки шарахается прочь с перекошенным от злости лицом. Чтобы немного разрядить обстановку, Стив примиряюще поднимает руки и медленно шагает обратно.       -Прости, я… видимо, не слишком хорошо продумал свой план.       -То есть, у тебя был план? – хихикает Баки и, разом утратив всё раздражение, плюхается на кровать. Та надсадно скрипит, одним звуком выдавая все те вещи, что на ней творят, но выдерживает. По результатам последнего взвешивания в Баки почти сто пятьдесят кило – многовато для обычного человека его комплекции, но вполне нормально для ветерана с протезом и усиленными металлом костями. Правда, каждый раз, когда Стив думает об этом, его немного тошнит: в памяти всё ещё живы воспоминания о тех днях, когда они, измученные холодом и голодом, отчаянно жались друг к другу в ожидании помощи. Нынешняя ситуация мало отличается от той – Баки всё ещё страшно, одиноко, и, несмотря на весь опыт и совместно проведённые годы, помочь ему не представляется возможным. – Расскажешь?       -О чём?       -Ну… план, - Баки поводит плечами и, откинувшись на кровать, потягивается. У Стива от подобного «выступления» рот непроизвольно наполняется слюной. Он одновременно хочет смотреть на это до конца своих дней и ощущает зверскую необходимость отвернуться. Баки замечает чужой интерес, подмигивает и плавно перекатывается, оказываясь совсем рядом. – Иди сюда, давай обсудим будущую «дружбу».       -Не думаю, что это хороший вариант, - качает головой Стив. Он и правда не уверен, что сумеет удержаться в рамках приличия, если огненно-горячий собеседник придвинется ещё хоть на сантиметр. – Я уже говорил…       -Ты много чего говорил, - бросает брюнет и в одно движение поднимается на ноги. Теперь он слишком близко, сигнал тревоги надрывается внутри черепной коробки, но Стив не отступает, помня о прошлой реакции. Лишь опускает ладони на чужие плечи, мягко поглаживая и не подпуская ближе. – Нет? Точно нет? Мы могли бы просто перепихнуться, ничего серьёзного. Всего раз. – Стив медлит. Он знает, что должен ответить суровым отказом, но не может заставить себя отвергнуть того, кого считает своим. Баки принимает это за хороший знак – тянется вперёд, утыкаясь носом в грудь, жадно втягивает воздух, смотрит снизу вверх огромными глазами с расширенными зрачками. – Это ведь всего разик. Твой партнёр ни о чём не узнает, обещаю. Клянусь, я больше никогда даже не намекну, будто между нами что-то было. Ты сможешь спокойно вернуться в тёплый дом под бочок к парню, а я не буду чувствовать себя одиноким и нелюбимым… - сопротивляться скользящей по бедру ладони почти невозможно. Стив стискивает зубы с такой силой, что десны, кажется, немного кровоточат. – Пожалуйста, мне это нужно…       Пожалуй, пришло время признать, что на скорую руку придуманный план в принципе невыполним. Баки всегда был слишком горяч, чтобы удержаться от ласк или хотя бы откровенного разглядывания и со временем ничего не поменялось. Стиву, пожалуй, надо сваливать, но он не может пошевелиться, полностью находясь во власти чужой мольбы.       Действительно, ну что ему стоит просто согласиться и сделать бывшего любовника чуточку счастливей?       -Чего ты боишься?       -Погрузиться в чувства с головой и снова обжечься, - неожиданно признаётся Стив и отводит глаза. – Я… Скажем так: у меня не самый радостный опыт длительных отношений.       -У тебя? Серьёзно? – когда металлические пальцы прихватывают за щёку и чуть оттягивают её в сторону, остаётся только терпеть в надежде вывернуться без очередной сердечной раны. – Кто вообще в состоянии отказать тебе, ты же «Мистер Совершенство»! Наверняка и в штанах всё по высшему разряду. К тому же, у нас просто секс.       Как ни странно, именно последняя фраза прочищает Стиву мозги: он отступает к двери, и только скрывшись за ней, чувствует себя в безопасности. Ему не нужен «просто секс», у него никогда не появлялось желания обладать кем-то просто ради того, чтобы обладать, это всегда было глубокое, яркое чувство… А если вечером Стив и дрочит, в красках представляя, как разложил бы скулящего от радости и нетерпения любовника на скрипучей кровати грязного клуба, так это всего лишь фантазия.       Фантазии – это совсем не страшно, верно?