Моё сумасшедшее лето

Август также прошёл наилучшим образом, но, как и ожидалось, незаметно быстро. Сегодня уже 27 августа, а 29 утром у меня самолет. Я изо всех сил пыталась не думать об этом, но у меня никак не получалось. грустно, очень. Сегодня мы должны провести весь день с Мишей и Семёном, а также у нас запланирована ночевка. Если раньше мы выходили гулять только вечером, то в последние дни мы гуляли чуть ли не с самого утра и до глубокой ночи. После насыщенного дня мы пришли к Мише домой, ночевка должна была состояться у него. Мы заказали много пиццы, а также наши наггетсы. Полночи мы смотрели фильмы, бесились, но в какой-то момент получилось так, что мы сидели почти в полной темноте, лишь тусклый свет луны падал на наши лица, и где-то на фоне тихо играла музыка. Мы просто лежали на полу и вспоминали все наши моменты. Когда Семён или Миша что-то рассказывали, у меня наворачивались слезы, но я не показывала этого. Уж не на это я хотела потратить последнюю ночь с этими двумя. на самом деле, грустно было всем, но все упорно делали вид, что все хорошо, и пытались не думать о плохом. Мы вспоминали, как я называла Семёна кривоногим за то, что в первую нашу встречу он наехал на меня на скейте. Вспоминали нашу первую прогулку, как они смеялись и шутили над моим именем. Кажется, мы вспомнили каждый, даже самый незначительный, момент этого лета. Из нас получился здоровский фит. Так мы провалялись до рассвета. С наступлением утра мы все вместе приготовили завтрак, поели и снова отправились на поиски новых приключений. Этот день пролетел моментально. И вот мы уже были возле моего дома. Было решено, что в ночь перед моим отъездом Семён останется у меня, а на утро мы втроём поедем в аэропорт, чтобы проводить меня. – Семён, можно мне остаться наедине с Гошей? Боюсь, что завтра не успею сказать всего, - Попросил Миша. – Конечно. Марго, тогда я подожду тебя в твоей комнате. Семён зашёл ко мне домой и мы остались с Мишей. – А не рано ли ты собрался прощаться со мной? Мы же завтра ещё увидимся. Или ты подготовил какую-то речь? - Я пыталась шутить, чтобы развеять наше грустное настроение, но мне плохо удавалось. – Если честно, я даже не знаю, что тебе сейчас говорить. Точнее, не могу собрать все в одно и начать с чего-то. – Миш, ты можешь ничего не говорить. Я ведь сама все прекрасно знаю. Я понимаю, что ты хочешь мне сказать. – Нет, я хочу чтобы ты услышала это лично от меня и прямо сейчас. Миша благодарил меня за все время, за моменты, за поддержку. Он был счастлив, что познакомился со мной, я стала для него младшей сестрёнкой. Мы обменялись благодарностями, каждый сказал, что дороги друг другу. У обоих будто слезы наворачивались на глазах, но мы держались. – Погоди, я совсем забыл, - Миша снял с себя толстовку и надел на меня. - Просто я не знаю, что можно дать тебе в память обо мне, поэтому пусть будет моя любимая толстовка. – Ты серьёзно? Ты ведь и правда очень любил ее и почти всегда ходил только в ней. – Это всего лишь толстовка. Я уткнулась носом в рукава толстовки и почувствовала аромат Миши. Мне стало дико грустно, что совсем скоро этот аромат - Единственное, что останется со мной от его присутствия. Это окончательно добило меня и я уже не могла сдержать слез. Я крепко-крепко обняла его. – Люблю тебя, дурачок, - Шепнула я, уткнувшись ему в плечо. – И я тебя, мелкая. – Так все, - Говорила я, утирая слезы. - Завтра не опаздывай. В 7 утра возле моего дома. – Буду минуту в минуту. Привезу тебе наггетсы с мороженым, покушаешь в самолёте. Мы ещё раз крепко обнялись на прощание и я зашла домой.