По воле небес

«Во имя бессмертия пролитая кровь смертной любви проявит забытую сущность»       Слишком много огней, слишком много шума, слишком громкая музыка. Алек никогда не чувствовал себя комфортно в подобных местах, но он пришёл сюда со своей лучшей подругой и пообещал ей, что останется здесь до завершения вечера. В конце концов, она выбрала его в качестве сопровождающего — его, а не какого-нибудь красавца, ставшего в итоге королем выпускного бала. Так было всегда, но ведь сейчас это не просто танцы, а их выпускной вечер. Разве первая красавица школы не хотела бы провести его иначе — утопая в романтике и поцелуях, возможно, ближе к ночи получая свой первый (а может и очередной — Алек точно не знал) сексуальный опыт? А что, если она как раз с ним и хотела чего-то большего, а он, неопытный дурак, даже не смог этого распознать? Чёрт, как же это неловко! Она ведь даже не знает, что он… что он никогда не сможет ей этого дать. Он, безусловно, любил Лидию, но не как девушку, а как подругу детства. Уже давным-давно нужно было признаться ей в том, что он… другой.       А вот и она — красивые светлые кудряшки ловят отражение разноцветных огней, пока крутится зеркальный шар, маленькая корона украшает её макушку, она смеётся, пока толпа осыпает её комплиментами — Лидия всегда была в центре внимания, и Алек даже не сомневался, что она станет королевой выпускного. Он поймал её взгляд и тепло улыбнулся. Парень был рад за свою подругу и терпеливо стоял в уголке, ожидая, когда многочисленные поклонники отпустят её к своему кавалеру на сегодняшний вечер.       Весёлая музыка сменилась медленной и плавной. Лидия быстро взглянула на Алека и что-то быстро сказала своим друзьям и фанатам, ловко раздвигая толпу локтями в направлении Лайтвуда. Она прорывалась, шутливо закатывая глаза, и Алек хорошо знал этот её взгляд в стиле «Ох уж эта звёздная жизнь, ты же понимаешь», и её миловидное лицо излучало уверенность и…что-то ещё. «Нужно признаться ей, это ведь так просто! Вы знаете друг друга всю жизнь, скажи ей это», — уговаривал он себя, нервно взлохмачивая свои и без того растрёпанные волосы. — Привет, — послышался мягкий баритон позади него.       Сладкая истома пронзила сердце Алека. В одно неуловимое мгновение он обернулся, ощущая, как уходит пол из-под ног.       Ангелы, какой он красивый. Незнакомец в изысканном смокинге смотрел на него теплыми глазами цвета горячего шоколада с янтарными вкраплениями. Лукавый прищур обрамлялся жидким золотом, прическа напоминала лихие гребни волны, чудом не обрушившие свой гнев на голову парня, так странно знакомо улыбающегося в этот момент. — Могу я пригласить тебя?       Алек украдкой скосил глаза влево и вправо, чтобы убедиться, что незнакомец и впрямь обращается к нему, но всё же спросил: — Меня? — Ты видишь здесь другого ангельски красивого парня? — Лайтвуд не ожидал такого откровенного флирта с его стороны, но это подстегнуло его самого для ответного удара. — Вижу, — совсем неожиданно для себя произнес он, смело глядя ему в глаза.       Парень залился бархатным смехом. — Приятно слышать, но, в самом деле, не могу же я танцевать с самим собой? Мне нужен партнёр, а мне кажется, что ты отлично подходишь на эту роль. — Но… моя подруга? — беспомощно огляделся Алек, но почему-то не увидел Лидии. — Я думаю, она не будет возражать, если я украду тебя ненадолго. Ну же, давай! Всего один танец. — Я… — Всё будет в порядке, обещаю, — незнакомец как будто знал, чего боится Алек, но всё же уверенно привлёк его к себе, поддерживая за талию. — Не уверен, что все нормально отнесутся к двум танцующим парням, — Лайтвуд уже второй раз за пару минут прыгал в пустоту без парашюта. — Тем более, я пришёл сюда с девушкой… — А ты бы хотел увидеть её вместо меня? — карие глаза внимательно посмотрели на Алека. — Нет, — смущенно сознался брюнет. — Девушки немного не в моём вкусе. — Это я уже понял, — усмехнулся парень, — иначе ты бы не согласился на танец, верно? — Твоя правда, — улыбнулся в ответ Алек. — Ни разу не видел тебя в школе. Ты не отсюда? — Можно и так сказать, — сказал незнакомец, поглаживая большим пальцем его ладонь. Алек испуганно оглянулся, чтобы проверить, не смотрит ли кто на них с ужасом или отвращением, но все вокруг словно бы не замечали их, занимаясь своими делами. — Такое ощущение, будто нас никто не видит, — поделился он своими мыслями. — Возможно потому, что так и есть, — загадочно произнес парень. — Ты обладаешь какой-то магией? — рассмеялся Алек. — Я управляю этим местом, — полушутя-полусерьезно сказал незнакомец. — Поэтому вправе придумывать свои правила. — Что это значит? — непонимающе переспросил Лайтвуд, но парень лишь крепче прижал его к себе. Что-то было не так, но он только сейчас отчетливо это понял и дёрнулся из его рук. — Эй, танец ещё не закончился, — капризно напомнил незнакомец. — Что происходит? — потребовал ответа Алек. — Ничего, просто… Не уходи, ладно? — вдруг попросил парень, проводя ладонью по его щеке. — Останься со мной, Александр… — Откуда ты… — изумлённо начал брюнет, как вдруг в его голове словно сложился пасьянс. Цепочка событий четырёхлетней давности поочередно собиралась в одну большую картинку, о существовании которой он не подозревал ещё несколько секунд назад. Память услужливо подкидывала разуму яркие моменты, на которых Алек изо всех сил старался сконцентрироваться и, как только у него это получилось, всё встало на свои места. — Погоди… — медленно произнес он. — Магнус?! — Здравствуй, милый, — нежно произнес хранитель. — Что ты здесь делаешь? — с улыбкой поинтересовался Алек. — Я точно помню, что мы не танцевали на моём выпускном. — И я повторю ещё раз: это огромное упущение, — заявил Бейн. — Ты очень сексуален в костюме. — Ты что, флиртуешь со мной в моей голове? — с укором произнес Лайтвуд. — И мне нисколько не жаль, — нахально подмигнул Магнус, привлекая его к себе для поцелуя. — Не хочу показаться банальным, но мне гораздо больше нравится целовать тебя в реальности, — упрекнул его Алек. — Так что мы здесь делаем?       Взгляд Магнуса сразу стал каким-то обреченным. Слишком отчаянным и слишком несчастным. В глубине янтарных всполохов плескалась безграничная боль. В ту же секунду Лайтвуд понял. — Тебя не должно быть здесь, — он остановился и взял лицо Бейна в свои ладони. — Уходи, Магнус. — Нет, Алек, — он покачал головой. — Я знаю, что ты делаешь. Не надо, пожалуйста. Я сделал свой выбор, Магс. Прости меня за него, — он снова коснулся своими губами его рта, вкладывая в это действие всю свою любовь и жертвенность. В груди сразу стало как-то тесно и холодно. Он со стоном вцепился в собственную рубашку и оттолкнул ангела. Опустив глаза, парень с ужасом и горечью увидел, как по ткани расползается красное мокрое пятно. Кровь. Его кровь. Стало нечем дышать. — Уходи, Магнус, — прохрипел он. — Сейчас же! — Не прогоняй меня, Алек, пожалуйста, — взмолился Магнус, подхватывая медленно оседающего брюнета. — Глупый, зачем ты это сделал… — По-другому… по-другому я не мог… ты знаешь, — с трудом выдохнул парень, непроизвольно комкая мокрую ткань на своей груди. — Александр, — всхлипнул хранитель. — Живи, Магнус… Ты должен жить… — Нет! — он снова плакал, как и в реальности, как и во всех существующих сейчас пространствах. — Эй, — парень с усилием улыбнулся, безуспешно пытаясь поднять руку, чтобы коснуться ангела. — Всё в порядке… ладно? Я так сильно люблю тебя…       Последним, что он увидел, было яркое черно-красное небо с огненными вспышками зарницы. ✄------------------------------------------------------------------------- «И возвысится тёмный ангел, преисполненный боли, и крылья его будут чернее ночи. Окинет он звериным взором восставших… Имя его с рождения отравлено…» — Магнус. Магнус, хватит. Это бессмысленно… — Магнус. Ты уже ничем ему не поможешь. — Слишком поздно, Магнус. Его уже не вернуть, слышишь? Он… — НЕТ!!! — Он мёртв, Магнус… — ЗАТКНИСЬ, РЭЙ! — яростно захрипел Магнус, с силой встряхивая Лоренцо за грудки, вперившись в него безумным взглядом. — ОН. НЕ. МЁРТВ! Александр!!! — он снова упал на колени, не слыша никого и ничего, но факты, похоже, ополчились против него. Алек лежал на земле, словно тряпичная кукла, грудь его больше не вздымалась, глаза приоткрылись и смотрели куда-то вверх — на темное, затянутое грозовыми тучами небо и ядовитые отблески, то и дело проносящиеся по нему. — Нет, нет, нет, нет, Александр, — приговаривал хранитель, трясущимися руками проводя по его лицу, убирая волосы и пачкая ему лоб его же кровью. — Вернись ко мне, милый, пожалуйста, ты ведь не мог уйти… Нет, Александр, нет, вернись, прошу… Вернись ко мне, АЛЕК! НЕ УМИРАЙ, ПРОШУ, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, АЛЕК! ПОЖАЛУЙСТА! АЛЕКСАНДР!!! — он сорвался на крик, падая на грудь бездыханного подопечного, оглушенный своим горем, всем своим существом испытывая чудовищную, адскую боль, словно его жгли изнутри кислотой, выжигали органы чувств, заставляли гореть его вмиг разлетевшееся на мелкие части сердце… — АЛЕК!!! — дико завизжала мгновенно всё осознавшая Иззи и, вырвавшись из хватки остолбеневших врагов, бросилась к неподвижному телу своего брата. — Идиот!!! — заорал кто-то. — Он активировал пророчество!       Где-то высоко над их головами прогремело. Сверкнула молния — и она же отразилась во вспыхнувших опасным огнём желто-зеленых глазах с узким вертикальным зрачком. Существо, бывшее раньше ангелом-хранителем Александра Лайтвуда, утробно заворчало, поднимая голову от мёртвого тела. Все мышцы корпуса напряглись настолько, что, казалось, земля задрожала от этого мощного соприкосновения, а распластавшиеся по земле крылья раскинулись за его спиной широким шатром. Острые и пушистые белые перья на глазах меняли окрас, тьма распространялась по ним от самого основания, из своего источника глубокого мрака и скорби, словно бы поглощая собой тот свет, что больше не отражался в звериных глазах ангела. Лоренцо в трепетном страхе попятился и упал, тараща глаза на своего бывшего друга, в одну минуту переквалифицировавшегося в чернокрылого вестника небесной кары.       Магнус с силой взмахнул крыльями, отталкиваясь от земли. По поверхности пробежала сумасшедшая энергетическая волна, сбившая с ног всех, на кого был направлен гневный кошачий глаз. Он бы удивился, с каким благоговением смотрели на него окаменевшие друзья, если бы всё ещё был собой…       По краям черных перьев пробежал зеленый огонь, не причиняя им никакого вреда. Ангел вытянул ладонь вниз, в сторону застывшей фигуры Валентина. Раздался сухой треск дробящейся ледяной глыбы, и что-то маленькое и круглое стремительно выпорхнуло из её недр, очутившись в крепко сжатой ладони Магнуса. Зеленый огонь ожил и заплясал по его руке, притягиваемый полупрозрачным камнем, готовый вырваться на свободу в любой момент по велению темного ангела. Лицо Бейна превратилось в холодную и грубую маску. — Чистые сердцем и помыслами пройдут через стену праведного огня. Звезда перерождения покажет истинный путь смиренным и раскаявшимся. Деяния восставших воздадутся им многократно, страдания невинных душ обратятся против виновных. В небесах больше нет места боли.       Кошачьи глаза вспыхнули и засветились. Зеленый огонь, сосредоточенный вокруг артефакта, внезапно стал разгораться всё ярче и ярче, пока, наконец, не взорвался изумрудным сиянием по округе. Неумолимая волна с бешеной скоростью расползалась от камня, заполняя собой пространство, яростные языки пламени бесновались, накрывая собой всё живое, что попадалось на пути. Огонь поглотил всех: плачущую на груди у брата Изабель, растерянного Лоренцо, которого пытался укрыть своими крыльями не выдержавший напряжения Андерхилл, удивленного Рагнора, держащего за руку Катарину, лежащего на земле израненного Рафаэля, ледяную фигуру Моргенштерна, страдающего над вернувшейся в человеческое обличие Клэри Джейса, грустного Саймона и всю толпу покрытых липким страхом примитивных, что сражались на стороне Валентина. Жар не утихал, однако не было слышно ни единого крика боли, ни мучительного стона горевших заживо людей. Пламя было иного рода, и, как только огненная стихия утихомирила свой гнев, стало понятно какого.       Легион под знаменем Моргенштерна значительно поредел. Больше сотни опытных бойцов превратились в жалкий десяток потерянно оглядывающихся мужчин — безоружных, не понимающих своего предназначения и цели нахождения здесь. Никто больше не держал Саймона, никто не лежал рядом с укутанной в толстовку Джейса Клэри, куски льда больше не удерживали развязавшего войну Валентина и сиротливо таяли на том самом месте, где он стоял пятью минутами ранее. Стало слишком тихо даже для той трагедии, что развернулась на опушке леса возле обрыва. Черно-красное небо понемногу умиротворялось, возвращая себе прежний, лазурный цвет.       Ангел торопливо сложил темные крылья, падая к источнику своей боли. Иззи крепко сжала его руку, пытаясь сказать ему всё, что не могла передать словами. — Знаю, милая, — печально сказал он, бережно приподнимая голову Александра и целуя его в холодный лоб. — Вот почему ты… — Лоренцо даже не договорил. — Что ж, вы все были правы, — горько усмехнулся неудачливый хранитель. — Значит, такая у меня роль во всём этом? Вершить чужие судьбы, вырвав собственное сердце? — Я не хотел отпускать его, Магнус, — в голосе Эндрю послышалась мольба. — Я должен был остановить его… — Нет, не должен был, — прервал его оправдания Бейн. — Всё случилось в точности так, как и должно было случиться, именно об этом предупреждало пророчество. «Горечь его станет проклятием», так? Без этой боли темному ангелу не суждено было появиться. Но почему именно он, почему… — «Кровь смертной любви, пролитая во имя бессмертия», — тихо процитировала Катарина. — Каждая строчка пророчества была о тебе, Магнус, мы ведь догадывались. Но никто и предположить не мог, что Алек… — Не надо, — остановил её ангел. — Я знаю. Я понимаю и не хочу этого слышать. Никогда. Я подпустил его слишком близко. Настолько, что он смог заглянуть в мою полную тьмы душу и полюбить её. Я стал причиной его смерти, и это будет моим проклятием до скончания времён, потому что я полюбил его ещё раньше… И я… я не знаю, как мне теперь с этим жить, если я вообще больше не хочу жить… — он бережно прикрыл глаза Алека и дал волю своей слабости, позволив слезам стекать по лицу. — Он сияет, — удивленно сказал Саймон, незаметно вытирая влажную дорожку с лица. — Ты должен использовать камень, Магнус! — Камень? — растерянно переспросил хранитель, тупо уставившись на собственную руку, всё ещё сжимающую артефакт. — Твоё видение… Я должен помочь Рафаэлю стать человеком… — Тупица, — прохрипел подползающий Сантьяго. — Саймон прав. Помоги себе и Алеку. Верни его! — Но я ведь должен… — посмотрел на него припухшими глазами ангел. — Это ангельский дар! За добровольно отданную вечность можно получить смертную жизнь! Не тормози, Бейн, ты можешь обменять моё бессмертие на то, чтобы дать парню второй шанс прожить эту жизнь, — поторопил его Рафаэль. — Дай мне сюда камень. — Раф, нет! — оттолкнул его руку Магнус. — Ты соображаешь? Как бы я ни хотел вернуть Александра, я не могу забрать твоё бессмертие! Магия поддерживает в тебе вечную жизнь, а без неё ты лишь человек, которого убил вампир! Ты умрёшь, Рафаэль! — Я знаю, — открыто посмотрел в его глаза вампир и светло улыбнулся. — Я достаточно прожил на этом свете и с удовольствием пожертвую своим бессмертным эгоизмом, чтобы помочь своим друзьям обрести счастье. Рискую прозвучать сопливо, но ты моя семья, Магс, а Алек мой друг. Я не желаю ему такой участи. Мне почти двести, а ему только двадцать. Он должен терпеть твоё занудное нытьё по меньшей мере ещё несколько десятков лет, а не несколько месяцев. — Он хохотнул. — Лично я уже не выдерживаю, так что убейте меня поскорее, чтобы я не мучился. — Бестолочь, — ангел улыбнулся сквозь слёзы. — Как ты не понимаешь? Я не могу! Не заставляй меня выбирать между ним и тобой… — Сам дурак, — парировал Рафаэль, к всеобщему изумлению, выпустив из-под ресниц две мокрые дорожки, — особенно если думаешь, что у тебя есть выбор. Жизнь моя — значит, решать мне, — он выхватил камень из рук ангела. — Нет! Чёртов Сантьяго! — отчаянно воскликнул Магнус, прижимая к себе Алека. — Попробуй забери, — фыркнул вампир. — Что надо сделать? — нетерпеливо спросил он у Саймона. — Я должен был вернуть тебе человеческую жизнь, подарить тебе то, о чём ты всегда мечтал, а вместо этого отниму даже то, что у тебя было изначально! Рафаэль! — всхлипывал хранитель. — Раффи, — тряслась в рыданиях Катарина. У приобнявшего её Рагнора дрожали губы — казалось, ещё немного и он присоединится к незапланированной симфонии завывающих водопадов. — Стойте, — хрипло подал голос Лоренцо. — Ангельский дар можно использовать только один раз? — В моём видении после трансформации Рафаэля из артефакта пропали все золотистые искры, — неуверенно пожал плечами Саймон. — Значит, да, — кивнул маг скорее самому себе, чем остальным, и решительно протянул руку. — Дай сюда камень. — Зачем? — с подозрением посмотрел на него испанец. — Затем, что я смогу прожить без своего бессмертия, не умерев в ту же секунду, — вполне серьезно сказал он. — Я предлагаю третий возможный вариант. Так сказать, ход конём. — Ход конём? — выпучил глаза вампир. — Тебе 800 лет! Да мне недели не хватит на то, чтобы перечислить всех твоих врагов, нажитых тобой за этот период! Сколько ты протянешь, прежде чем тебе перережут глотку? Месяц? — Планирую дожить до старости, — с вызовом произнес Лоренцо. — К тому же за мной есть кому присмотреть, — он улыбнулся, глядя на светящегося от гордости Андерхилла. — Я прослежу за этим, — пообещал улыбающийся Рагнор. — Ну ещё бы, — фыркнул Рэй. — Я в два раза моложе тебя, но при этом ни на йоту не уступаю по уровню магии. Отличный способ избавиться от конкуренции, Фелл, не так ли? — Я буду скучать по этому, — признался Рагнор. — Ты это знаешь, потому что слеплен из того же теста, что и я. — Это верно, — ухмыльнулся Демон. — Ну, чего ждём? — Я так горжусь тобой, Энзо, — шепнул ему Андерхилл. — Я буду с тобой до конца, обещаю. — Очень мило с твоей стороны хоронить меня раньше времени, — попенял ему Лоренцо. — Я не это имел в виду, — извинился Эндрю. — Я говорю о том, что принимаю твой выбор и помогу пережить этот момент. — Только этот момент? — прищурился маг. — Э… — ангел возвёл глаза к небу и виновато посмотрел на Лоренцо. — Я буду с тобой до конца, — повторил он и рассмеялся. — Какая универсальная фраза, не находишь? — Ты ужасно признаешься в любви, — проворчал Рэй. — Обещаю признаваться тебе в любви каждый день твоей человеческой жизни, — ангел одарил поцелуем его ладонь. — Если, конечно… если ты уверен в своём решении. Потому что ты не обязан, и если ты вдруг передумал… — Не передумал, — уверенно сказал Лоренцо и забрал у Рафаэля артефакт. — Надеюсь, Всевышний хоть немного смягчится по отношению ко мне. — Лоренцо, я… — Магнус покачал головой, не зная, что сказать и как подобрать слова. — Поблагодаришь, когда парень очнется, — остановил его маг. — А впрочем… мне не нужна твоя признательность. Я виноват перед тобой в сотню раз больше, чем перед кем-либо ещё. Я отнял твою жизнь, отнял всё, что у тебя было, я даже занял твоё место Верховного мага, хотя ты всегда был добр ко мне, помогал мне освоиться с магией, научил многим вещам, убедил меня и Эндрю, что наши чувства — это не ошибка, что мы оба достойны любви. Я должен тебе, Бейн, и я намерен отдать этот долг, вот и всё, — просто сказал он.       Хранитель судорожно вздохнул. — Дай мне руку, — попросил он, подзывая к себе Лоренцо. Тот присел рядом, глядя, как Магнус укладывает камень в свою руку, после чего осторожно берет прохладную ладонь Алека, соединяет её с ладонью самого Рэя, накрывает своей собственной и умещает всю конструкцию сверху на артефакт. Что-то кольнуло мага в ладонь, когда ангел закрыл глаза и что-то забормотал на непонятном языке. Золотистые молнии окутали кисти их рук и заструились вдоль руки Лоренцо к его плечу, затем груди, постепенно охватывая всё его тело и возвращаясь той же дорогой к плечу Алека. Мага затрясло. — Энзо? — с беспокойством спросил поддерживающий его Андерхилл. — Всё в порядке, — процедил Рэй, сдерживая болезненный возглас. — Немного пощипывает, но я справлюсь. — Ты молодец, — внезапно подбодрила его Иззи, ощутившая приливающее к телу Алека тепло. — Кажется, не так давно я сказала, что нельзя получить искупление всего за один день, — пораженно пробормотала Катарина. — Беру свои слова обратно.       Молнии полностью переместились и обвили собой силуэт Лайтвуда. Несколько секунд они всё ещё сияли и переливались, а потом вдруг исчезли.       Магнус осторожно отпустил их руки. Камень, лежавший на его ладони, был полностью белым и холодным. Никаких золотистых искр и молний, никакой завораживающей полупрозрачности. Он стал похож на обычный камень, и только лишь его идеально округлая форма напоминала о том, что несколько минут назад именно благодаря ему произошло чудо. Произошло ли? — Алек? — немного испуганно позвал хранитель, вслушиваясь в его дыхание. — Он… Он не дышит, почему он не дышит? Не получилось? — запаниковал он. — Должно было получиться, — сквозь сжатые зубы выдавил из себя Лоренцо. — Моя магия… Её больше нет.       Он щелкнул пальцами, сделал несколько пассов руками, выставил вперёд ладонь как если бы атаковал кого-то боевой магией. Ничего не произошло, и даже потоки воздуха не изменились, сообщая о наличии чар. — Тогда… Что не так? — беспомощно сгорбил спину ангел. Темные крылья устало затрепетали и распластались за его спиной, задевая Андерхилла, с любопытством рассматривающего растопыренные чёрные перья. — Кажется, успел, — выдохнул слегка запыхавшийся Джейс, о которого опиралась Клэри, закутанная в толстовку Джейса, перепачканную в крови Себастьяна, и кофту Саймона, впитавшую её собственную. — Клэр, ты в порядке? — взволнованно спросил Саймон. — Не считая того, что я осталась без одежды, вполне, — слегка улыбнулась она. — Я же ликантроп, на мне всё быстро заживает. Как Алек? — Без изменений, — сокрушенно покачал головой Магнус. — Надо ждать… — Пока он не очнулся… — произнес непонятную фразу Джейс и рухнул на колени рядом с лучшим другом. Немного дрожащими руками он взял Алека за запястье, поднося к изгибу локтя… — Стой! Что ты делаешь? — отдёрнул его от своего любимого хранитель. — Я должен завершить… сущность должна проявиться, — сумбурно попытался объяснить блондин, размахивая уже знакомой стеле. — Подожди, он ведь… Он примитивный, ты его просто убьешь, — затрясся Магнус. — Если он вообще вернется… — Ты не понимаешь, я должен, — настойчиво лез к Алеку Эрондейл. — Магнус, пожалуйста… — Это ТЫ не понимаешь… — Ты должен позволить ему сделать это, Магнус, — раздался незнакомый голос за их спинами.       Друзья расступились, позволяя хранителю увидеть обладателя этого звучного тембра.       Бледная кожа, кудрявые волны черных волос, знакомые золотистые глаза. И только белоснежные крылья за спиной делали образ хорошо знакомого Бейну мужчины непривычным. — Джеймс?! — ахнул он, в глубочайшем изумлении раскрыв глаза. — Во плоти, — усмехнулся кудрявый брюнет, подходя ближе. — Рад видеть тебя, старина. — Я и не знал, что ты среди ангелов, — лучезарно улыбнулся Магнус. — Я тоже рад тебя видеть. — Время не ждёт, — покровительственно выронил новоприбывший ангел. — Пусть потомок Эрондейлов завершит начатое. Пора вернуть славный род нефилимов обратно в строй. — Но Джеймс… Руны можно наносить лишь на тех, в ком есть ангельская кровь, — теперь уже неуверенно воззвал к нему хранитель. — А кто сказал, что в Лайтвудах её нет? — лукаво подмигнул ему ангел, хмыкнув в ответ на отвисшую челюсть Магнуса.       Блондин осторожно вывел на слегка порозовевшей руке Алека уже знакомый символ ангела — первую руну сумеречных охотников. Кожа едва не плавилась под прикосновением стеле, сохраняя четкие контуры иероглифа и оставаясь на руке черными линиями. — Отлично сработано, — похвалил нервничающего парня его хранитель. — Теперь ему просто нужно время. — Джеймс, — окликнул Магнус ангела. — Ты всё это время знал, кто я? — Конечно, — улыбнулся мужчина. — Я следил за твоими… косяками, иначе не назовешь, — под конец фразы он рассмеялся. — А… Твой отец, он…тоже? — осторожно попытался подобрать слова Бейн. — Я пытался его отыскать в самом начале, как только переродился, но не смог найти. — Ты не знаешь? — удивленно сказал Джеймс. — Уилл не попал к ангелам. Он обрел покой. — Покой? — ошеломленно посмотрел на него темнокрылый. — Да, — ангел снова улыбнулся. — Благодаря тебе, помнишь? Ты поклялся сохранить наш род, и это помогло ему со спокойной душой закончить свой жизненный путь. Правда, твоя клятва действовала только до твоей смерти, но ведь ты и после неё продолжил выполнять данное обещание. Зачем? — Потому что мне этого хотелось, — честно сказал Магнус. — В моей жизни появилась цель, помимо охраны примитивных, и я всерьез зацепился за неё. — И ты ещё удивлялся, почему ты попал к ангелам? — покачал головой Джеймс. — Ты всегда переживал за жизни других, но никогда не волновался за свою собственную. Разве не это — святая миссия ангела-хранителя? — Почему тогда ты стал хранителем? — Бейн слушал его, затаив дыхание. — Почему я не обрел покой? — перефразировал мужчина. — Потому что при мне отняли то, чем жили сумеречные охотники. Я не мог уйти, не убедившись, что всё вернётся на круги своя. И, предвосхищая твой вопрос, да — я уйду, как только провожу своего подопечного в последний путь. Лет через шестьдесят, — подмигнул он оторопевшему блондину. — К тому же сейчас им явно не помешает помощь бывалых сумеречных охотников — не правда ли, Андерхилл? — Пока не понимаю, о чём ты, но буду рад помочь, — благосклонно кивнул Эндрю. — Значит, Алек — охотник? Почему я не нашёл его родню среди ангелов? — нетерпеливо поинтересовался Магнус. — Люди, обеспокоенные лишь собой и собственным родом, обретали покой, убедившись в сохранности своих близких, — развел руками трехсотдвадцатилетний Эрондейл. — Ты не нашёл их, потому что их не было. Лайтвуды всегда находили умиротворение в смерти, божьи везунчики, — по-доброму позавидовал ангел. — И тебе было бы неплохо — у Эммы родится девочка-нефилим, а это значит, что твоя миссия выполнена. А вот фамилия Эрондейл, похоже, достанется маленькому ликантропу, — он прикусил губу, глядя на вытянувшееся лицо Джейса и еле сдерживая смех. — Я думал, Джулиан был последним из вашего рода… Как я мог это пропустить? Ещё один Эрондейл… Это ведь было не так сложно, — пораженно произнес Магнус. — Тем более, были ещё Катарина и Рагнор… — Катарина и Рагнор — всего лишь маги, а не могущественные последователи небес. Ты пропал на 150 лет, — фыркнул Джеймс. — Я вообще удивлен, что тебе удалось хоть за что-то зацепиться благодаря твоим друзьям. — Я снова накосячил, — хохотнул Магнус, даже не думая винить в чём-то двух смутившихся от этих слов магов. — Ты в этом лучший, — подколол его ангел.       Внезапно застывшая возле Алека Изабель зашипела от боли, царапая ногтями грудь. — Ауч, — закряхтел рядом Джейс, потирая руку. — Быть того не может… — первым выразил общие мысли молчавший всё это время Сантьяго.       На груди у Иззи сам по себе проявился точно такой же знак, что Джейс нарисовал на руке Алека. Сам блондин тут же согнул руку в локте, убеждаясь в своей догадке. — Чёрт возьми, мы теперь сумеречные охотники? — завопил он, позабыв обо всём на свете. — Господи, Алек! — вскрикнула Иззи. — Магнус! Он дышит! Алек дышит! — Александр, — с благоговейным трепетом прошептал хранитель, прижимая к своей груди его потеплевшую ладонь. — Кровь смертной любви явила скрытую сущность, но ведь на то она и любовь, чтобы преодолевать любые преграды, не так ли? — громогласно пронеслось над опустевшей поляной.       Порыв ветра подхватил уставшие крылья Магнуса. Он закрутил головой, чтобы понять, откуда идет звук. — Всевышний, — внезапно преклонил колени Андерхилл. — Здравствуй, Всевышний, — Джеймс сделал то же самое.       Окаменевший Магнус молча смотрел, как в трех метрах над ними застыл ангел Разиэль с белыми, как снег, волосами, с распростертыми, позолоченными по краям перьев крыльями. — Приветствую тебя, темный ангел, — величаво произнес он. — ТЫ? — непочтительно произнес Бейн. — Ты — Всевышний? — Что тебя удивляет, небесное дитя? — кажется, Разиэль даже опешил от этой немилости. — Ты развязал войну между двумя мирами триста лет назад, — разозлился хранитель. — И теперь хочешь, чтобы я тебе в ноги кланялся? Я даже не знал, что Всевышний — ты! Поверить не могу… — Магнус, он этого не делал, — шикнул на него Эндрю. — То самое чувство, когда тебе стыдно за других, — пробормотал себе под нос Джеймс. — Я никогда не хотел войны, — покачал головой Всевышний. — Задачей ангелов, как и моей, было объединить два мира — нефилимов и нижнемирцев. В те времена никто не был к этому готов, и против меня ополчились. Мои слова перевернули и перековеркали, предательства посыпались одно за другим. Будь иначе — думаешь, я стал бы Всевышним? Я не хотел молчать, поэтому меня убрали, но после смерти я вознёсся выше, чем другие ангелы. Я управлял небесами все эти столетия, я контролировал работу ангелов, я принял на себя обязательства по возвращению ангельской миссии на землю и исполнению пророчества. — Неужели? — с сарказмом произнес Магнус, совершенно не стесняясь сомневаться в авторитете столь важной персоны. — Тогда зачем говорить загадками? Сказал бы прямо: темный ангел — это ты, Магнус Бейн! Ты должен сделать то и это, а ещё вот это, а потом твоего подопечного убьют, но ты и твои друзья сможете его воскресить. Это было так сложно? — Ты в три раза старше меня, где твоя мудрость и жизненный опыт? — ангел отбросил формальности и опустился на землю, недовольно хмуря брови. — Даже Саймон Льюис сможет ответить тебе на этот вопрос. — Это как с будущим, — охотно пояснил Саймон. — Если я расскажу о том, что произойдет, то этого не произойдет, а произойдет что-то другое, а если я расскажу о том, что будет уже после этого… — Понял я, можешь не стараться, — прервал его Бейн и терпеливо вздохнул, потупив взор. — Я прошу прощения. Я растерян, напуган, и мне всё ещё ужасно больно. Ты можешь объяснить, зачем Итуриэль создал «убийцу ангелов»? — Затем, что никто не должен жить вечно, — просто сказал Разиэль. — Не то чтобы кто-то всерьез собирался использовать его против ангелов — на худой конец вас можно просто запереть, но Итуриэль лучше всего понимал смысл баланса в природе, особенно когда ещё не был хранителем. В 1718 году крис находился под моей защитой, пока его не украли, нейтрализовав меня. Моргенштерны всегда обладали убийственной тягой к перевороту. — «Время великого пропитается смертью и ненавистью», — вспомнил темнокрылый. — Значит, Моргенштерны всегда хотели уничтожить нижний мир, даже тогда, триста лет назад, — задумчиво проговорил Магнус. - Но как ты этого не понял? Пророчество существует с самого моего рождения, а первая же фраза говорит о твоём времени… — В том-то и дело, что пророчество существует с самого твоего рождения, — зачем-то повторил Разиэль. — Я об этом и говорю, — недоуменно проворчал хранитель. — У тебя была целая куча времени… — Ты разве ещё не понял? — с улыбкой посмотрел на него Всевышний. — Никто не знал, когда именно настанет то самое «время великого», потому что речь шла не обо мне. — Не о тебе? — отчаянно тормозил ангел. — Что означает твоё имя в переводе с латыни? — подсказал ему Разиэль. — Магнус Бейн — «Великий яд», — машинально произнес темнокрылый. — Не фамилия, Магнус, — ещё мягче прошелестел Всевышний. — А имя. — «Великий» — повторил Бейн одновременно с Рафаэлем, Рагнором и Катариной. Он сглотнул. — Так это обо мне? Всё это — обо мне? — Ну, тут ещё есть парочка второстепенных героев, но да, в целом, о тебе, — снова заулыбался Разиэль. — И, раз уж я выполнил возложенную на меня миссию, мне пора уходить.       На этот раз Магнус понял его правильно с первого раза. — Что значит — уходить? Ты бросаешь ангелов? — растерялся он — Мир готов к тому, к чему не был готов три сотни лет назад. Раса сумеречных охотников будет понемногу возрождаться, но на этот раз сосуществуя с представителями нижнего мира в согласии, — спокойно сказал Разиэль. — Если честно, это были худшие три столетия в моей жизни, — он легко рассмеялся. — Думаю, я заслужил покой. — Не спорю, но кто займет место Всевышнего? — тряс с него ответы хранитель. — Кстати об этом, — Разиэль подошел к Магнусу и легонько обхватил его голову руками. Прошло не больше пяти секунд, но Бейн успел почувствовать, как что-то изменилось. — Небеса рассчитывают на тебя, Всевышний, — Разиэль преклонил перед ним колени. — КАКОГО… Ангела? — сдержал свой порыв Магнус. — Зачем ты это сделал?! — Лучшего кандидата я и предположить не могу, — покачал головой Разиэль. — Ты всегда был смел и самоотвержен, а ещё ты прекрасно ладишь и с людьми, и с ангелами, и с нижнемирцами. Ты бывший маг, демон и примитивный в одном лице, ставший ангелом. Ты абсолютно уникальный, Магнус Бейн. — Но у меня есть и другие обязанности, — снова попытался достучаться до него ангел. — Я ведь хранитель Алека, и он… — Не хочу тебя расстраивать, Магнус, но ты БЫЛ хранителем Алека, — немного жестко напомнил ангел. — Он погиб, но благодаря тебе и жертве Лоренцо переродился. Как переродился и ты. Нет, больше никаких хранителей. Теперь ты хранишь небеса и всех ангелов от них самих… а это самое сложное, — он досадливо крякнул, закатывая глаза, и двинулся прочь. — Но… Разиэль! А я? Я не обрету внезапно покой? Я ведь, можно сказать, переродил сущность нефилимов. Меня не… не заберут? — вдруг испугался Магнус, неосознанно вцепившись в Алека. — Ответь себе сам на этот вопрос, — благосклонно произнес Разиэль. — Не остались ли у тебя какие-то незаконченные дела? — он многозначительно посмотрел на темноволосого парня, лежащего на земле с закрытыми глазами. — Тем более что ты теперь Всевышний. Уверен, что ангелы ещё дадут тебе шороху со своими проказнями, — он подмигнул и… исчез вместе с золотистым потоком света, растаявшим где-то глубоко в небесах. — Нам теперь называть тебя «Всевышний»? — сумел найти в себе силы для остроты Рафаэль. — Прости, у меня, кажется, сломана нога, поэтому на колени вставать не буду. — А я ещё хотел угодить Всевышнему, — пробормотал Лоренцо. — Ты ему угодил, — шепнул сияющий от радости Андерхилл.       Слишком потрясенный, чтобы хоть что-то ответить, Магнус расправил налившиеся новой силой крылья. — Ого, они теперь по краям светятся золотым, — удивленно присвистнул Саймон. — Столько метаморфоз для одного вечера… — Крылья? — сообразил хранитель, придирчиво заглядывая себе за спину. — Я так и знал.       Бейну даже не нужно было ждать всеобщего вздоха, чтобы ринуться к источнику этой полузадушенной фразы. — Ты вернулся, — Магнус неверяще смотрел в эти бездонные голубые глаза, рискуя заработать себе приступ на фоне зашкаливающей аритмии. — Ты вернулся ко мне, Александр… — Я знал, что это будешь ты, — улыбнулся Алек уголком губ. — Твои крылья, Магнус… — Да, я знаю, — он снова расплакался, прижимая парня к себе. — Хотел бы я поблагодарить Всевышнего за этот подарок, но теперь это будет странно, — он истерично хихикнул. — Ты жив, ты со мной, и я так невыносимо счастлив… Я люблю тебя, Александр, — успел выронить Магнус перед тем, как завладеть губами Алека.       Плевать, сколько прошло времени, если для двоих даже планета перестала вращаться. Этот миг или даже час беспредельной радости и облегчения, эта вечность утопания друг в друге, безостановочные, молчаливые, взаимные клятвы… — Магнус, — испуганно зашептал Алек, отрываясь от темнокрылого ангела. — Что-то не так! Что-то… Я не чувствую тебя, не чувствую твоих эмоций… Почему я не ощущаю твоего присутствия?       Бывший хранитель виновато и несколько обреченно вздохнул.       Это ничего. Они со всем разберутся.