Палаты сновидений

      Пришлось сдерживать себя, чтобы не кинуться к демону со всех ног. Нужно. Блюсти. Лицо. Да кого Ливэй пытается обмануть? Ведь это глуповатое лицо счастливого, влюблённого мальчишки! Ливэй порадовался, что бо́льшая часть свечей была погашена для отхода ко сну, и Веньян вряд ли мог разглядеть его физиономию в интимном полумраке спальни. Как чудесно всё складывается! И оттого поверить трудно. Вот сейчас он опустится на постель рядом с Веньяном, и обязательно случится что-нибудь, что вновь помешает им остаться наедине, обнять друг друга… Но Ливэй опустился на постель, и никто не ворвался в спальню с вестью о пожаре, а потолок не обрушился на их головы. Вместо этого две длинные руки притянули его ближе, а стройная нога запрокинулась поверх его коленей, недвусмысленно претендуя на обладание всем существом Ливэя. Он охотно подчинился воле требовательных объятий, в одно мгновение вспомнил, что значит находиться в них, осознал, почему и Яозу, и Джун так стремились в них оказаться. И дело вовсе не в физиологии, не в чувственных реакциях тела на близость с прекрасным демоном, пусть даже отречься от них в данный момент было невозможно — слишком явно наличествовали. Волшебство было в ласке, которую сулили эти объятия, в нежности, понимании, любви и утешении, о которых мечтает каждый. Ливэю не удавалось представить себе что-то столь же чистое и одновременно манящее. Эти руки целили душу. Одно их касание, и хотелось забыть обо всех невзгодах. Пусть мир со всеми империями и их правителями черти разорвут, лишь бы Веньян не разрывал объятий!       Как ни странно, демон, похоже, думал примерно о том же. Прижавшись лбом ко лбу Ливэя, он опустил ресницы и в упоении протянул низким грудным тембром:       — М-м-м… Что за блаженство! Разве можно желать большего? Сейчас я счастлив.       Его тёплое дыхание нежило кожу Ливэя, и он тоже прикрыл глаза.       — Я уже разуверился в том, что смогу ещё когда-нибудь беспрепятственно обнимать тебя, — не смог сдержать признания. Сказал, и ещё одним страхом стало меньше. Тут же почувствовал, как растянулись в улыбке возле его щеки губы Веньяна.       — Глупый. Нужно было просто выбраться из дворца.       И правда глупый. А ещё никчёмный.       — Клянусь, однажды я раз и навсегда вытащу тебя из этой золотой клетки!       — Я тебе верю, — ответил Веньян, как ответил бы добрый родитель на заявление своего чада, что однажды тот обязательно победит дракона.       Не верит. Ну и ладно. Ливэй клятву сдержит. А пока будет довольно просто избавиться от этой ироничной улыбки. Он слегка повернул голову и поймал улыбчивые губы, всё ещё хранившие вкус сладкого вина. Совсем как в самый первый раз, когда Веньян сам поцеловал его. Боги, сколько же лет прошло с того поцелуя, но Ливэй помнит его во всех подробностях! Вкус, аромат… тепло, нежность, искренность… Ливэй спешил вернуть всё это сторицей. Кто знает, когда в следующий раз боги смилостивятся над ним и позволят оказаться в объятиях демона… Что если вновь придётся ждать долгие годы?.. Ливэй всё ненасытней приникал к горячим губам.       — Жарко… мне жарко… — вскоре стал задыхаться Веньян.       Он всё-таки разомкнул обвитые вокруг Ливэя руки, но только для того, чтобы выпростать себя из-под одеяла.       — Иди ко мне! — вышептал, разделавшись с преградой, и сам прижался всем телом к Ливэю.       Горячий, податливый, желанный, он змеем вился в руках. С ума сойти! Ливэй прошёлся повлажневшей ладонью по внешней стороне бедра демона и скользнул на внутреннюю. Веньян тут же перехватил ладонь и направил чуть выше, к паху. Вот так просто, прямо, недвусмысленно. Сквозь тонкий шёлк его нижних одежд Ливэй почувствовал предельную готовность. Во рту пересохло — так ясно под пальцами угадывалась почти болезненная упругость напряжённой плоти. В голову будто дурман ударил. Веньян так сильно хочет его и нисколько не скрывает этого! Он крепко прижимал ладонь Ливэя к признаку своего желания, и Ливэй не сумел воздержаться от искушения вырвать у него первый стон, сжав пальцы сильнее и немного поведя рукой. Стон запустил по телу дрожь. Чистое наслаждение извлечь столь дивные звуки из воистину сотворённого богами инструмента! Однако Веньян в долгу не остался. Мягко прошёлся коленом между ног Ливэя, задевая отзывчиво раздавшееся естество, удостоверяясь в ответном желании. Желание было таким, что Ливэй едва держался, дабы не наброситься на искусителя. И всё же держался. Самое главное сомнение не оставляло Ливэя, и он очень боялся совершить ошибку. Стоит ли сдаться Веньяну или подчинить его себе? Чего желает демон? Определить что-то по его теперешним действиям было невозможно. От нежных поцелуев они перешли к более необузданным ласкам, однако Веньян был столь же напорист, сколь и Ливэй, зеркально отвечая страстью на страсть. Они одновременно принялись обнажать один другого, их руки с одинаковой жадностью блуждали по телам, а тела с одинаковой жадностью требовали всё больших прикосновений. Даже мысль приласкать друг друга наиболее интимно пришла в обе головы в одно и то же время. Осуществление этого желания трудности не составило, позволяло равноправию продолжаться и отсрочивало деликатное решение. Ливэй немного успокоился и, убедившись в удобстве Веньяна, устроился сверху. Он уже и забыл, какое сладостное это удовольствие… А ещё — как непросто сконцентрироваться на угождении любовнику, когда наичувствительнейшая плоть предана сладкой пытке и буквально плавится и истекает блаженством в пылу чужого рта… А вот и не чужого! Осознание, что его так откровенно и сокровенно нежит именно Веньян — мечта, недосягаемый и прекрасный человекобог — доводило до исступления, а допускать такое было нельзя, ведь Ливэй хотел продлить их долгожданное единение на ложе как можно дольше. Но попробуй удержаться и не кончить от того, как изысканно и умело демон орудует своим язычком. И ведь словно знает, истязатель, что именно заводит Ливэя больше всего! Почти каждый из былых полюбовников, желавших ублажать Ливэя оральным манером, почему-то старался заглотить его плоть до основания и принимался елозить губами туда-обратно, что само по себе вполне неплохо, но из-за досадного однообразия действо быстро лишало орган должной чувствительности. Да и предпочтения у Ливэя были несколько другие. Их каким-то непостижимым образом и удалось угадать демону. Но как?! Неужто сам любит подобное? Сейчас и проверим!       Ливэй собрал всё своё самообладание в кулак, чтобы не опростоволоситься от жаркого дыхания и не менее горячих губ, игравших с его членом, и сам попытался отыграть на Веньяне всё, что заставляло скулить от наслаждения. Поймав губами уже порядком истёкшую предсеменем головку, он принялся легко, но настойчиво теребить её языком. Изредка сжимал губы под венчиком и возвращался к навершию, мучая сочную щёлочку. Ниже не опускался, дразнил. Демон тоже дразнил. Умелый! Но Ливэй задался целью заставить Веньяна поёрзать. Абсолютно во всех смыслах слова. Он прибавил к ласке осторожное прикосновение, тронул влажным пальцем нежный шовчик яичек и немного пощекотал его, наслаждаясь тем, как инстинктивно поджались крепкие тестикулы, готовясь к семяизвержению. Сейчас кто-то сладенько запоёт… Ливэй запустил пальцы под яички, в укромную промежность между ними и плотным бутоном зажатой пока ещё мышцы, и принялся мягко надавливать на чувствительный бугорок. Плоть Веньяна дрогнула во рту. Какая же чудесная у него эрекция! Тугая, упругая… От новых сдавленных стонов Веньяна еле различимая вибрация прошла по естеству самого Ливэя. Да-а-а, вот так! Пой для меня! Как же будоражит — чувствовать каждый стон собственной вздыбленной плотью…       Однако Ливэй демона недооценил, не очень-то тому нравилось «страдать» в одиночку. Веньян выпустил член Ливэя изо рта и с точностью повторил его же пытку. Языком! Коварный! Ливэй заныл, когда юркий язык напористо обжёг его промежность и ткнулся в сомкнутую мышцу. Похоже, оба они нацелены на одну мишень. Ливэй принялся медленно-медленно вбирать член Веньяна, пока головка не упёрлась в глотку. Пусть демон почувствует его всем своим существом и дрогнет. Протяжный стон. Веньян не сдержал первое движение, толкнулся. «Давай, родной, подари мне свои фрикции. Уж я-то понимаю, как хочется сейчас двигать бёдрами».       И Веньян вскинул бёдра. Потом снова. И снова. Задрожал, раз за разом вторгаясь в подготовленный Ливэем капкан. Отлично! Ливэй смочил капавшей с подбородка слюной пальцы и надавил на нежные складочки. Не сразу, но мышца поддалась, пропустила в себя вторженца. Веньян крупно вздрогнул, покинул рот Ливэя, откинулся на подушку и прижал ладонью стоящий колом член к животу.       — Нет, так нельзя! — выдал он задыхаясь. — Слишком быстро! Так всё закончится слишком быстро.       Дезертир! Хитрый! Увильнул! Но, может, и к лучшему.       — Что ты хочешь? — улёгся рядом Ливэй. — Только скажи, я всё сделаю!       Веньян рассмеялся.       — Вот я и не хочу, чтобы «делать всё» мог только ты.       Хорошо, пусть всё идёт своим чередом.       — Я так хочу тебя, — прямо заявил Ливэй.       — И я хочу тебя. До дрожи. Ты же видишь.       — Что будем делать?       Оба задыхались от возбуждения, часто дышали, старались угомонить бешеный ток крови.       — Хочешь, попробуем полюбить друг друга одновременно?       Ливэй даже не стал представлять себе предложенное, от такого мозг неминуемо вскипел бы.       — Такое вообще возможно?       — Возможно, — вновь рассмеялся Веньян. — Мы достаточно… м-м-м… опытны. И гибки.       — Гибки? — хохотнул Ливэй. — Это скорее про тебя. Я уже немолод.       — Бестактный! Я твой ровесник!       — Ты — демон. Ты вечен.       — Не могу продолжать этот спор, — нетерпеливо мотнул головой Веньян, — я на пределе. Чёрт с ним! Бери меня!       Вот и всё решение. А Ливэй так долго метался в сомнениях. Он и теперь усомнился в услышанном.       — Что?       — Бери меня, иначе я сам на тебя наброшусь. Помнишь?       Забудешь такое!       — Третий раз повторять не придётся!       Ливэй кинулся на Веньяна как одержимый. Впился в губы, вжался в тело. Тесно, наготой в наготу. Обхватил ладонью две растревоженные жаждой друг друга плоти, прошёлся несколько раз вдоль крепких органов.       — Прошу, скорее! — нетерпеливо выстонал Веньян и толкнулся в ладонь, сообщая ещё большее трение. — Оставь эти шалости, я сейчас с ума сойду!       Да-да! Ливэю тоже недоставало терпения, но так нравилось дразнить Веньяна, водить его и себя по самому краю… Вот только шутки с демонами чреваты. Он вдруг стиснул зубы и силой скинул с себя Ливэя. Сердце дрогнуло. Неужели прогонит только за то, что с ним отказались играть по его правилам? Да уж. От нежного, трогательного Куана за все эти годы совсем ничего не осталось. От острого разочарования даже в носу защипало, однако… спешить с выводами никогда не нужно. Да, перед Ливэем был уже не робкий, смущённый мальчик, но и не капризный самодур. Скорее искушённый в постельных игрищах любовник, с которым даже Ливэю непросто тягаться. Демоны не любят, когда их дразнят, искушать — их прерогатива.       Веньян встал перед Ливэем на четвереньки. Широко расставил ноги, высоко вскинул ягодицы, шикарной дугой выгнув спину и прижавшись грудью к постели. Прямо на глазах у ошалевшего Ливэя бесстыдно обработал языком средний палец и скользнул им между ягодиц. Как непристойно!       — Скорее! — повторил он, показательно готовя себя.       — Я прошу тебя выполнить одну мою просьбу, — осмелился на ультиматум Ливэй.       — Нашёл время! И что мне за это будет? — игриво мурлыкнул демон.       — Я выполню любую твою.       — Идёт.       — Просто замри в этой позе. Дай мне несколько минут полюбоваться тобой.       — Да ты издеваешься?!       — Пожалуйста!       Демон нахмурился, но ничего не ответил, уткнулся лицом в подушку. Согласился. И Ливэй предался мучительному для себя созерцанию.       Более чем возбуждающая картина! Физиологически и эстетически, в целом и в деталях. От линий силуэта перехватывало дух. Веньян походил на породистую, длинноногую гончую. Поджарое, функциональное тело застыло в состоянии крайней алертности. Сами грация и распутство, ощетинившиеся клинком предельно встопорщенного естества, манящие прикоснуться к переполненным, подтянутым округлостям… А чуткие, шелковистые складки там, между крепких ягодиц, уже расслабленные, просящие о вторжении… Рот Ливэя переполнился слюной, член дрогнул одиночным спазмом. Владеть и обладать! Таким, значит, он был со своими императорами?!       Стоп! Учи уроки, делай выводы! «В твоих руках мечта, не позволяй слепой ревности всё испортить!»       — Твой взгляд страшит меня, — оказывается, демон тоже исподтишка наблюдал за ним. Слова Веньяна отпугнули гадкие мысли. О, как Ливэй был рад! — Твоё бездействие непотребней самых разнузданных сношений. Если ты промедлишь ещё немного, я кончу просто под твоим взглядом, извращенец.       — Я вижу. Ты течёшь.       От головки Веньяна к простыням действительно устремилась вязкая капля. Он приподнялся, посмотрел себе между ног и снова нахмурился.       — Так ты этого и добиваешься?       — Нет! Я сам на пределе.       — Так вперёд, чёрт тебя дери!       — Кто кого ещё будет драть…       — Заткнись и действуй!       И правда пора, иначе самому немудрено кончить от одного только сногсшибательного зрелища. Ливэй приблизился, склонился над Веньяном и широко прошёлся языком меж его ягодиц. Как хотелось ещё немного помучить демона, поскользить членом по влажной от слюны впадинке, оттягивая проникновение и дразня уже разъятую в нетерпении мышцу… Заставить демона несдержанно тереться ею о член в безуспешной, но отчаянной попытке самостоятельно нанизаться на него… Хотелось, но выдержки больше не хватало. Слишком уж долго Ливэй ждал возможности снова овладеть любимым телом. От предвкушения мелко задрожали руки, когда он пристраивал налившуюся головку к заветной цели. Вошёл легко и быстро. Веньян издал протяжный стон, но тут же закусил подушку.       — Можешь кричать. Я правда выставил всех из этого крыла.       Да и подобные звуки для Палат данность. Ливэй принялся медленно двигаться. А хотелось быстро. Он вдруг вспомнил, как скоро всё закончилось, когда они с Веньяном занимались любовью впервые. Улыбнулся, осознав: вот, наконец-то он признал, что занимался любовью именно с Веньяном, а не с мифическим созданием по имени Куан. И то, что они творят сейчас, совсем не походит на неумелую и всё же очаровательную романтику их первого соития. Но Ливэй и не ожидал повторения былых нежностей. Теперь он хорошо понимал Зэна, сказавшего когда-то, что ему претят похитители невинности. Всё хорошо в своё время, а время невинности навсегда осталось в прошлом. Оба они — и Ливэй, и Веньян — успели прожить жизнь с той ночи, и теперь Ливэю был нужен мужчина, а не мальчик. Искушённый, искушающий. И сейчас такой как раз стенал под ним, вцепившись пальцами в подушку так крепко, что костяшки побелели.       Ливэй никак не мог насытиться, а ведь искренне опасался, что перевозбуждение сыграет с ним злую шутку. Но нет, он не разочарует демона. Боги! Брать Веньяна сзади… трудно отделаться от чувства, будто Ливэй дворняга, забравшаяся на представителя редкой, благородной породы. В некотором смысле так и было. Почему Веньян позволяет ему такое? Почему ещё не прогнал от себя? Ответ был очевиден, но как тяжело в него поверить. Веньян любит его? За что Ливэя вообще можно любить? И тем не менее нежность и благодарность переполнили его сердце. Ливэй обнял демона со спины, поднял из нарочито подчинённой позы и прижал к себе.       — Дайте ваши губы, мой господин.       Веньян повернул голову, он улыбался. Целовать его улыбку — особое удовольствие. Поцелуй вышел столь интимным, что не оставил Ливэю и шанса, он понял, что вот-вот кончит. Но прежде нужно позаботиться о своём прекрасном господине. Ливэй нырнул рукой в пах Веньяна, но тот воспротивился:       — Не хочу кончать сейчас. Ты задолжал мне желание, не забыл?       — Что ты хочешь?       — Хочу владеть тобой, когда ты будешь кончать.       Каков затейник! Но разве Ливэй мог ему в чём-то отказать? Да и не хотел.       — Это может произойти в любой момент.       — Тогда поторопись и отдайся мне.       — Как мой господин пожелает взять меня? Мне повторить позу господина?       — Нет! — Веньян соскользнул с члена Ливэя и повернулся к нему лицом. — Ляг на спину. Хочу видеть тебя беспрекословно отдающимся, с распахнутыми для меня ягодицами, поджатыми к груди коленями. Сделаешь?       Да чего Ливэй только не сделал бы для своего демона! Вместо ответа он упал на спину, широко раскинул бёдра, подтянул повыше колени. Уже и забыл, когда в последний раз лежал так. Откуда только Веньян знает толк в развратных позах? Ответ напрашивался сам собой, но Ливэй запретил себе об этом думать. А Веньян тем временем изучал его внимательным взглядом и с явным удовольствием. И не сказать, чтобы мстил за то, как разглядывал его Ливэй. Устанавливал паритет. Налюбовавшись, покопался в складках своей сброшенной одежды, вытащил маленький флакончик. — Что это? — не сдержал любопытства Ливэй. — Всего лишь розовое масло. Женщины гарема используют их в качестве духов. Мне нравится его аромат.       Веньян умастил себя, щедро смазал Ливэя. Нажал большим пальцем на мышцу, скользнул внутрь, аккуратно продавливая. Ливэй успел позабыть эти ощущения. Он уже не помнил, кто и когда в последний раз брал его. Давно это было, да и слишком хотелось забыть… Постойте-ка! Так Веньян это и был! Тогда, в их единственную ночь. Как мило сложились события, однако! Впрочем, вполне естественно, после встречи с Веньяном Ливэй мог отдаться только ему.       Веньян брал его медленно — давал почувствовать себя — и довольно умело, знал, куда метить. «Любовник он просто изумительный», — пронеслись в мыслях слова Гун. Чёртова баба! Гори в аду! Но припекать стало именно Ливэя, когда Веньян вылил остатки масла на его член и принялся методично приближать оргазм. И какой это был оргазм! Такой яркой не была даже самая первая кульминация в его жизни. Разум и тело разнесло по разным измерениям. Пока разум тонул в обсидиановых глазах, бдительно следивших за каждым искажением лица Ливэя, тело бешено сокращалось, исходило волнами блаженства. Кончал долго и обильно, как озабоченный подросток после длительного воздержания. Забрызгал грудь и живот, измарал пальцы Веньяна. А тот сладко постанывал, наслаждаясь пульсацией Ливэя вокруг собственного члена. Добился своего.       Когда Ливэй затих и расслабился, Веньян склонился и поцеловал его.       — Спасибо! — вышептал в губы и, прижавшись грудью к груди Ливэя, теперь уже быстро задвигал бёдрами.       Тянуть далее было незачем, демон и без того долго держался. Ливэй схватился за его ягодицы, не мог отказать себе в маленькой прихоти помять красивый зад. Веньяну пришлось по вкусу.       — Крепче! — скомандовал он и резче рванул вперёд.       Ливэй не хотел оставлять синяков, но требование демона совпадало с его собственным желанием, и он безжалостно вцепился в напряжённые от работы мышцы. Веньян забавно рыкнул, до предела толкнулся в Ливэя и исторгся в него с блаженным стоном.       — Как хорошо! — прошептал он точь-в-точь голоском Куана, без сил падая в объятия Ливэя. Ливэй вздрогнул и только крепче прижал к себе своё сокровище, уткнувшееся ему в шею и обжигавшее кожу частым дыханием.       — Я готов провести так вечность, — сказал Ливэй, остро чувствуя, что всё это уже было и он произносил эти слова, а оттого и знал, каким будет ответ.       — Я тоже.       Будто боги давали второй шанс прожить дальше то, что некогда было оборвано и отнято у них. Они долго лежали так, затаившись от всего мира, молча и без единого движения, слитые воедино, слушали дыхание и сердцебиение друг друга, боялись нарушить дивную гармонию момента.       — Как жарко, — наконец вымолвил демон, отрываясь от груди Ливэя. — Я буду ещё больше счастлив, если ты напоишь меня чем-нибудь холодным.       Ливэй посмотрел в его лицо и обмер. На щеках Веньяна поблёскивали влажные дорожки. Как странно! Он вовсе не выглядел расстроенным.       — Что с тобой?       — А что со мной?       — Всё ли хорошо? Почему я вижу слёзы на твоём лице?       Недоумение тут же исчезло с лица демона, он будто опомнился от забытья и принялся яростно тереть щёки ладонями.       — Вот же гадство! Совсем забыл!       — Да что случилось? Объясни!       Демон посмотрел на Ливэя с сомнением.       — Смеяться не будешь?       — Нет.       — Клянись!       — Клянусь.       — Ну хорошо, скажу… — нерешительно протянул демон. — Понимаешь ли… это такое же последствие оргазма, как слабость в ногах у нашего Джуна. Происходит само по себе, ничего не могу поделать. Даже перестал замечать. Ненавижу это! Ну разве не смешно?       Ливэя распирало от умиления. Мечты сбываются! Помнится, когда-то он очень хотел стать посвящённым в маленькую интимную тайну демона. Ведь чувствовал, что демон неспроста с особым пониманием относился к особенности его высочества.       — Смешно? Вовсе нет. Это мило!       Лицо Веньяна посуровело.       — Лучше бы ты смеялся.       — Очень мило!       — Замолчи!       — Так мило, что я уже хочу снова довести тебя до оргазма!       — Господин Ливэй! — громыхнул красный как рак демон. — Я предупреждаю вас! Продолжите шутить в том же духе, и я…       — Пожалуйста, не закипай! Ну что бы ты чувствовал на моём месте? Эти слёзы — примета твоей исключительной чувственности. И чувствительности. Ты стал ещё совершенней в моих глазах.       — Сейчас же отправляйтесь за льдом и напитками! — Веньян резко взметнул руку в сторону двери.       — Не могу.       — Почему ещё?       — Ты всё ещё во мне.       — Не хочу выходить.       — Тогда, мой господин, у нас проблема.       Веньян и хотел бы дальше сохранять грозный вид, да не сдержался и рассмеялся. Следом рассмеялся Ливэй.       — Ладно, иди, — Веньян нехотя покинул тело Ливэя и откатился в сторону. — Но поспеши обратно, хочу поскорее вернуться в тебя.       — Как прикажет мой господин, лишь бы ещё раз увидеть его прекрасное лицо после оргазма.       — Для начала сотри результат моего оргазма со своего бедра, — парировал демон.       — А вот и не подумаю, — заявил Ливэй, набрасывая на плечи и небрежно подпоясывая верхнее платье. — Холодного вина?       — Да! Напьёмся сегодня! А ещё… прикажи принести лимонной воды.       — Почему её? — удивлённо вскинул бровь Ливэй. — Если хочешь, я прикажу приготовить освежающий напиток с экзотическими ягодами из самого Яро.       — Нет! Вина и лимонной воды! — категорично замотал головой Веньян, потом тихо прибавил: — Все годы, что мы были в разлуке, лимонная вода напоминала мне о тебе. Я пил её почти каждый день, даже зимой. Так ты становился ближе.       Ну разве он не прелесть?! Ливэю снова захотелось затискать его в объятьях. «Обожаю!»       — Я мигом! — заверил он и опрометью бросился отдавать приказы.       Вернулся так быстро, как только мог. Велел принести всё, что пожелал Веньян: лимонную воду, много холодного вина и даже толчёного льда под сладким сиропом с ломтиками апельсина в качестве освежающего десерта. Всё это оставили в смежной комнате, в которой они с Веньяном пировали днём, а Ливэй перетаскал в спальню. Ну а потом… они принялись навёрстывать то, в чём воздерживались годами. Пили вино и любили друг друга до полной потери сил. «Ты же пригласил его отдыхать!» — назидательно царапалась совесть, но Ливэй не мог уже остановиться. Да и Веньян не возражал. Ласкались до полного изнеможения, даже уснули вповалку. Сильно нетрезвые и вконец опустошённые.