Палаты сновидений

            Пока удача заигрывала с Яозу и решимость Ксии была крепка, нужно было брать тёпленьким и Джуна. Уже на следующий день Яозу встречал по случаю разодетую в пух и прах Ксию в своём гостином покое. Она была прекрасна, в очередной раз утвердился во мнении, что для Джуна выбрана самая достойная девушка. Яозу предложил ей руку для опоры и галантно проводил до дверей в свою спальню. Сам заходить не стал, знал, что внутри ожидает прошедший тайным ходом Джун, а видеть его вместе с девчонкой совсем не хотелось. Яозу и без этого изведёт себя ревностью, пока будет ждать, когда они… закончат.       Напоследок Ксия окинула Яозу полным тоски взглядом и шагнула в недра опочивальни. Яозу отшатнулся от двери как можно дальше, словно она была заражена чумой. Если бы он только мог, сбежал бы подальше от своих покоев, спрятался в какой-нибудь дыре, лишь бы не находиться в такой опасной близости от свершающегося акта… акта чего? Мерзость! Всё это походило на случку породистых животных. Яозу сумел избежать её сам, но подверг гадостному испытанию Джуна. Противно.       «Так надо!» Сжал кулаки, погнал прочь сантименты. И всё же из покоев ему не сбежать, ведь все думают, что сейчас он предаётся утехам со своей новой наложницей. Чёрт! А что если эта парочка окажется настолько несдержанна, что Яозу услышит их стоны? Стоило подумать, как слух, будто нарочно, насторожился и принялся улавливать каждый шорох, пытаясь признать звуки страсти. Да что это он! Рано ещё. Да и оба они девственники. Даже Джун в некотором роде. Вряд ли сумеют толком насладиться процессом. Скорее всего, Джун сейчас только раздевает Ксию… Да гори оно огнём! О чём Яозу думает?! Зачем?! Но не думать было невозможно. Яозу обрёк всех троих на страдания. Но… ТАК НАДО!!!       Схватившись за голову, прижался к дальней от спальни стене. «Считай! До ста, до тысячи, пока всё не останется позади! Сосредоточься на цифрах. Считай!» Раз, два, три… сто шестьдесят пять… двести девяносто восемь… четыреста двадцать один…       Дверь спальни широко распахнулась, и из неё вылетел бледный Джун в одном только нижнем платье, небрежно подвязанном поясом. Он принялся в беспамятстве носиться по покоям, обшаривая их взглядом, и, заметив наконец Яозу, бросился ему на шею.       — Я не могу! Не могу! — как заведённый повторял кузен, и Яозу чувствовал его нервную дрожь.       — Радость моя! Моё солнце! Что случилось? Объясните честь по чести, — конечно, Яозу и так обо всём догадался, на радостях покрывал лицо Джуна поцелуями, крепче прижимал к себе.       — Я не смог, Яозу, не смог! Она вся дрожала… это мерзко! Это так мерзко! Я не хочу её! Совсем! Не смогу! У меня ничего не получится!       — Боги! Почему вы так паникуете? Думаете, со мной не случалось осечек? — вообще-то, не случалось, но Джуна понять можно. — Во всём виновато чудовищное давление. Вы переволновались, растерялись.       И всё же странно. Чтобы его Джун, темпераментный, чувственный, страстный Джун, совсем молодой мужчина с каменной эрекцией, который возбуждался от одного только взгляда Яозу и кончал как кошка, даже не касаясь себя, по первому же требованию, не сумел справиться с такой простой задачей?..       — Вы не понимаете! — вскричал Джун, отстраняясь от него. — Это никакая не осечка, я не могу спать с женщинами! Ни сегодня. Ни завтра. Никогда! В них нет ничего, что привлекало бы меня.       Яозу будто ледяной водой окатило. Он понял, что натворил. Это его вина. Это он сделал Джуна таким. Джун уже не ляжет с женщиной. Яозу выдрессировал его под себя, извратил, изуродовал. Как помещённое в тиски дерево, стволу и ветвям которого желают придать определённую форму, Яозу изолировал Джуна от естественной человеческой жизни, лишил нормальных природных склонностей и желаний. «Чудовище. Я чудовище!» — в который раз корил себя. Но если он отобрал у Джуна естественное, органичное течение жизни, ему и компенсировать кузену утрату.       — Это не так, — как можно спокойнее вымолвил Яозу. — Просто вам не хватило опыта. Вас нужно направить, и всё получится. Или вы сдадитесь и предпочтёте, чтобы я всё сделал сам?       — Даже не знаю, что хуже, — тут же выпалил Джун. — Она красива, ещё влюбитесь…       — Глупыш! Разве есть на свете кто-то красивее вас? — Яозу вновь прижал мальчишку к себе, приник к его губам. Джун ответил на поцелуй с излишней страстностью, доказывал себе, что с ним всё в порядке. Глупый. С ним, конечно, всё было в порядке. Яозу запустил руку под тоненький хлопок его эфемерного одеяния и тут же почувствовал, как мало-помалу стала наливаться силой нежная плоть. — Вот видите, всё хорошо.       — Это потому что я с вами, — простонал ему в губы Джун, охотно потираясь о предложенную ладонь. — С вами всё по-другому… братик.       — Вот вы уже и шутите, — улыбнулся Яозу. — Это выход. Позвольте помочь вам, вернёмся в спальню вместе.       — Хотите снова унизить меня? — возмутился кузен, не отвергая, однако, ласк Яозу.       — Унизить? Зачем вы говорите такое? Займёмся любовью, как обычно.       — А как же она? — с сомнением покосился на него Джун.       — А чем Ксия нам помешает? С Юном у нас всё так складно выходило, помните?       — С Юном мне как-то больше нравилось, — сморщил носик кузен.       — Мы будем вместе. Вы и я. А когда ваша страсть достигнет предела, вы изольёте её в Ксию. Совместим приятное с полезным?       — Не боитесь напугать её подобными вещами? Она же чистый лепесток. Лично я опасаюсь за её рассудок после столь дикого для неё зрелища.       «Да она от счастья зайдётся, если я покажусь в спальне!» Но вслух Яозу такое произнести не рискнул.       — Я уверен, Ксия это переживёт, — заявил вместо намеченного и снова поцеловал податливые губы.       — Да уж выбора вы ни ей, ни мне не оставляете, — ответил Джун, отдышавшись после очередного поцелуя.       — Только у вас он и есть. Как вы решите, так и поступим. Хотите, останемся сегодня вдвоём, а Ксию отправим спать? А о наследнике… я обо всём позабочусь как-нибудь потом. Сам.       — Не хочу я, чтобы вы и обо всём заботились. Сами, — после недолгих раздумий ответил Джун. — Лучше уж я. Не пущу вас к ней, какой бы милой и безобидной она ни была. Вы только мой! Ваша взяла, вернёмся в спальню вместе. Но у меня есть условие. Можете касаться её, но не смейте целовать! Держите клятву!       — Да, мой господин! — рассмеялся Яозу.       Они вошли в спальню, держась за руки. Ксия сидела на кровати, сжавшись в комок. Подтянула колени к груди и укрылась одеялом до самого подбородка. Глаза её покраснели, очевидно, она плакала и успела утереть слёзы перед самым приходом Яозу и Джуна. Расстроилась. Наверняка считает, что всех подвела, и отца, и императора. Какая прелесть. Яозу окружают такие милые и невинные дети, и все любят его. Очень жаль, но сейчас Яозу придётся заняться с ними далеко не невинными вещами.       — Ваше в-величество… — пролепетала Ксия, поначалу изумившись появлению Яозу, и, видимо, решив, что он пришёл её бранить. — Я не понравилась молодому господину, простите меня!       Ещё слово, и она точно разразилась бы новым фонтаном слёз, Яозу поспешил предотвратить.       — Это не так, — сказал он. — Принц Джун побоялся причинить тебе боль. Вы оба излишне ответственно подошли к исполнению ваших обязанностей, слишком уж напряжены. Не хочу, чтобы ночь зачатия нашего сына стала мучением, я помогу вам получить удовольствие. Ты не против?       — Г-господин…       Это всё, что сумела произнести Ксия. Она была смущена, но плакать передумала, а нежный румянец, окрасивший её щёчки на смену прежней бледности, красноречивее слов говорил, что она очень даже не против. Так и знал! Ай да девица! Кажется, сильно шокирована она не будет. Где предел того, на что она готова пойти ради Яозу?       — А раз так, Ксия, ты должна принять то, что предстанет твоим глазам. Я не хочу, чтобы ты кривилась от отвращения. Это оскорбит меня, ведь я люблю его.       Яозу повернулся к Джуну, властно прихватил за подбородок и поцеловал. Точнее, принялся показательно насиловать кузена языком. Важна была реакция Ксии, и Яозу искоса поглядывал на неё. Девушка выглядела обескураженной, но скорее оттого, что никогда прежде не видела, как один мужчина целует другого, да ещё так откровенно. Никакой гадливости на её лице не отразилось, скорее уж любопытство. И чуточку зависти, а может быть, и ревности. Яозу был удовлетворён.       Тем временем Джун окончательно разомлел от неожиданной атаки Яозу и безвольно повис на его предлечье. Оставалось уложить кузена рядом с Ксией, пусть видит всё, что будет делать с ним Яозу, следит за ответным поведением Джуна, учится тому, что нужно уметь самой. Джун вытянулся на постели в струнку и, казалось, совершенно забыл о присутствии Ксии, замершей и боявшейся дышать всего в локте от него. Яозу нарочито медленно развязывал пояс кузена, наблюдал, как высоко и часто вздымается его грудь в ожидании, когда же, наконец, его тело освободят от опостылевшей одежды. Устав дразнить его, Яозу развёл полы лёгкого нижнего платья в стороны. Без преувеличения каждый раз от открывавшегося зрелища перехватывало дух. Стройное, гибкое тело, гладкое, белое, совершенное…       — Только посмотри, как он прекрасен! — не сдержался Яозу, огладил ладонью от груди до живота. — И уже возбуждён, видишь?       Вместо ответа Ксия только нервно сглотнула, уставившись на крупное мужское естество, гордо подрагивавшее над животом Джуна и нежно алевшее почти полностью освободившейся от крайней плоти головкой.       — Красив даже здесь, — продолжал восторгаться Яозу, поймав взгляд девчонки, и рука сама охватила упругий уд, прошлась по всей длине, смещая нежную кожицу от головки к основанию и обратно.       Джун рефлекторно вскинул бёдра навстречу его руке, чуть прогнулся в пояснице, застонал.       — Видишь, Ксия? Ему нравится. Мужчинам нравится, когда их ласкают здесь. А теперь попробуй сама, повтори за мной. Но будь нежна и очень аккуратна, этот орган необычайно чувствителен.       — Яозу! — возмутился Джун и попытался приподняться на локтях, но Яозу тут же придавил его обратно к постели.       — Ну-ка тихо! — строго окоротил он кузена. — Лежи и постанывай.       Перечить Джун не посмел, но Ксия не спешила выполнять наказ. Яозу нахмурился. Непослушные дети!       — Почему ты медлишь? Выбирайся из-под одеяла и сделай его высочеству приятно.       Девчонка сконфузилась больше, чем прежде, но сама же клялась исполнять любые императорские приказы. Она нерешительно опустила одеяло, и Яозу понял, почему она тянет время. Ксия была абсолютно нага. Видимо, Джун успел раздеть её, пока они были наедине. Выбравшись из укрытия, Ксия стыдливо прикрыла грудь скрещенными руками, но Яозу тут же недовольно одёрнул её:       — Сейчас же перестань! Почему ты прячешь себя? Посмотри, Джун полностью открыт перед тобой. Ты хочешь его оскорбить?       Столь яркого пунца, каким залилась в этот миг Ксия, Яозу видеть ещё никогда не доводилось. Выбора у неё не было, пришлось предоставить нежные округлости на обозрение Яозу и Джуну. Хороши грудки! Яозу нисколько не жалел о выборе.       — Сядь рядом и приступай.       Ксия, сгорая от смущения, коснулась дрожащими пальчиками члена Джуна, неуверенно сжала его в ладони. Видимо, так боялась всё сделать неправильно и причинить боль, что касание получилось бессмысленно лёгким. Джун только фыркнул.       — Сожми сильнее, — поправил её Яозу, — и попробуй подвигать рукой. Ну? Что ты чувствуешь?       — Он такой горячий! — изумлённо произнесла девчонка. Она настолько пленилась новыми ощущениями, что совсем позабыла о собственной неловкости. — Не может быть! Он становится ещё больше! Я чувствую, как он растёт, прямо сейчас!       Теперь краской залился Джун. А ещё нетерпеливо заёрзал ягодицами по простыням.       — Значит, ты всё делаешь правильно, молодец, — одобрил Яозу. — Ты всегда поймёшь это по реакции. Попробуй продвигать рукой быстрее.       Джун шумно запыхтел, сдерживая стоны.       — Вот видишь, мой принц, ты можешь получать удовольствие не только от моих рук, — обратился к нему Яозу. — Тебе же хорошо? Тогда немедленно поблагодари Ксию! Посмотри, как она старается.       Конечно, у Джуна не было ни желания, ни сил пялиться на творчество Ксии. Он растворился в процессе — рвал в пальцах простыни и отчаянно сучил ногами. Но подчиниться был обязан.       — А-а-ах… Ксия… — захлебнулся он в стоне. — Спасибо… спасибо тебе!       — Умница! — удовлетворённо кивнул Яозу.       — Ксия, сильнее! Сожми сильнее у головки! — вошёл в раж кузен.       — Нет, нет, нет! — запретил Яозу. — Никакого «сожми сильнее»! Ксия, остановись! Видишь капельку, выступившую из его щёлочки? Это значит, что его тело готовится исторгнуться. Мы не можем быть настолько расточительными. Каждая капля семени великого принца этой ночью должна оказаться в тебе.       Ксия отдёрнула руку, словно обожглась, и вновь покраснела от напоминания, зачем она здесь. Джун разочарованно взвыл, капризно затопотал ножками по постели, но словами выказать недовольства не решился.       — А вы как хотели! — без слов понял его Яозу и шутки ради перешёл на «вы». — Желаете кончить — извольте потрудиться!       — Да, господин, — покорно промямлил кузен.       — Поднимитесь, ваше высочество. А ты, Ксия, ляг на спинку.       Его куколки поменялись местами, Ксия легла прямо на сброшенное Джуном нижнее платье, а Яозу указал кузену на то место, где она только что сидела. На простыне отчётливо виднелся влажный след.       — Наша девочка возбудилась, лаская вас. Видите? — одной рукой Яозу коснулся члена Джуна, другую запустил Ксии между ног. Оба дёрнулись, растерянно уставившись друг на друга. — Вы оба такие мокренькие! Я рад вашему возбуждению. Кажется, всё у нас идёт на лад. А теперь, ваше высочество, отплатите Ксии за ласку, приласкайте её.       Дальнейшие наблюдения за действиями Джуна подтвердили худшие опасения Яозу — кузен на самом деле чурался женской природы. Он прикрыл глаза и только затем склонился к Ксии, стал целовать её шею, потом медленно опустился поцелуями к груди, принялся поочерёдно играть языком с маленькими сосочками. Делал всё старательно и умело, но вовсе не потому, что отдался страсти. Он просто механически повторял то, чему был обучен, и слишком явно избегал касаться Ксии в самом интимном местечке. Выполнял приказ Яозу, не более. Пусть желаемого результата он с лёгкостью достиг — Ксия задышала тяжело и рвано, её соски возбуждённо собрались в отвердевшие комочки, а ножки вдруг сами собой призывно разошлись в стороны, — но вот признак возбуждения самого Джуна опадал прямо на глазах. Так дело не пойдёт. Ну и как он собирается действовать дальше? Ксию он, конечно, распалил, но если продолжит в том же духе, с главной целью вновь не справится.       — Довольно, ваше высочество, — остановил его Яозу. — Я хочу, чтобы вы встали на четвереньки прямо над Ксией и не шевелились.       Так и знал! На лице мальчишки обозначилось очевидное облегчение, и приказ он выполнил охотнее некуда. Ну что ж, тогда нет смысла терять время, принуждая кузена ублажать Ксию, нужно брать дело в свои руки. Яозу встал с кровати и медленно обошёл её, направляясь к изголовью. По пути любовался сложившейся картиной: покрывшаяся мурашками от возбуждения Ксия тихонько замерла, вновь целомудренно скрестив ножки (хотя Яозу догадывался, что дело не только в целомудрии, скорее, кое-что между её ножек сейчас изо всех сил пульсировало и требовало внимания, но прикоснуться и приласкать себя Ксия не смела, вот и пыталась справиться с прилившей к лону кровью, зажав его бёдрами, насколько возможно), а Джун застыл над ней в покорной позе и совершенно точно в блаженном предвкушении. Уж кто, как не Яозу, мог знать, сколь сильно заводился кузен от одного лишь послушного ожидания предстоящих утех. Он же часами тёк, когда Яозу оставлял его в какой-нибудь развратной позе, запрещал двигаться, а сам уходил в совет к чёртовым министрам. И ведь по возвращении заставал Джуна в таком плачевном состоянии, что тот мог кончить от одного вида приближавшегося к нему Яозу. Что только творилось в голове мальчишки в часы ожидания?.. Представить страшно. Но результат всегда был налицо. А что? Неплохой способ вернуть кузена в тонус, пусть немного помается. Нужно лишь доходчиво показать мальчику свои намерения на его счёт и не спешить с исполнением.       Яозу подошёл к прикроватной тумбе и демонстративно взял с неё расписной флакон. Этот изукрашенный императорскими пионами матовый флакончик с яркой крышечкой красного стекла был прекрасно знаком Джуну. В нём Яозу держал ароматное умащение, которым смазывал тело кузена перед тем, как войти в него. Конечно, Джун посыл уловил, предательски разрумянился и вперился глазами в пустоту. Яозу так же медленно вернулся обратно и пристроился позади своего мальчика. Теперь он был вне поля зрения Джуна, а обернуться после приказа не шевелиться кузен не дерзнул бы. Зато Ксия внимательно следила за Яозу, прекрасно осознавая, что все его действия рано или поздно будут иметь к ней самое непосредственное отношение. Вскрыв флакончик, Яозу вылил часть содержимого в ложбинку между ягодицами Джуна. Воздух наполнился сладковатым ароматом сандала и розы. Реакция на раздражитель последовала незамедлительно, Джун напрягся и немного выпятил свой чудесный зад. Принял позу. Вот это рефлексы! «Мой мальчик! Идеально натаскан!» Захотелось поощрить Джуна шлепком по ягодице, но нет. Сейчас было важно изолировать его от любого тактильного контакта. Впрочем, кузен и без того взбодрился, его член заметно подтянулся к животу. Яички, тоже поджались, масло медленно стекало по их упругой округлости и капало прямо на ножки Ксии. М-м-м, как вкусно… Теперь оставить его так, пусть ждёт.       Яозу отстранился и стал неспешно — издевательски неспешно — снимать с себя одежду. Ксия наблюдала во все глаза, жадно впивалась взглядом в открывавшуюся наготу. Очень уж нескромно для девственницы. Надо бы подразнить и её. Да и себя немного порадовать. Полностью обнажившись, без стеснения являя Ксии свою эрекцию, он сел рядом с девчонкой. Увидев в непосредственной близости нагие интимности своего императора в столь энергичном состоянии, Ксия сразу же отвела взор. Ну уж нет! Хотела смотреть — смотри!       — Я хочу, чтобы ты взяла его своей ручкой и сделала всё то, чему я научил тебя.       Ксия подчинилась не без затаённого удовольствия. О-о-о, как хорошо! Девчонка ловит на лету! А теперь сделать то, о чём мечталось всё это время! Яозу накрыл ладонями грудь Ксии. Как же ему нравились эти аккуратные грудки, руки так и просились помять их с того самого момента, как Ксия вылезла из-под одеяла. Она даже дугой выгнулась от удовольствия, выпустив из руки член Яозу и задев животом уже полностью изготовленный член Джуна.       — Не выпускай из руки! — пожурил Яозу. — Что бы ни чувствовала, крепко держи.       Яозу рассчитал точно, Джун взорвался. Похоже, недостало выдержки наблюдать, как много наслаждения достаётся кому-то другому. Руки Яозу вместо того, чтобы ласкать его, тискали грудь соперницы, а то, что больше всего кузен сейчас желал иметь в себе, прямо на его глазах было передано в её неумелые руки. Член Яозу, приобретя впечатляющие размеры, был для Джуна нестерпимым искушением.       — Яозу! — возмутился он.       — Тихо! — сурово оборвал, дал понять, кто сейчас устанавливает правила.       Кузен решился на бунт:       — Прекрати!       — Молчать! Накажу!       — Но я так больше…       — Можешь!       — Но…       Специально нарывается? В его духе.       — Ягодицы вверх, плечи вниз! — рявкнул Яозу, выпуская грудь Ксии.       Джун исполнил моментально, решив, что добился желаемого. Приник грудью к Ксии, оперевшись на предплечья и непристойно задрав зад. Покидать ручку девчонки Яозу не хотелось, но пришлось. Вернувшись на исходную позицию, он осмотрел прелести Джуна. Поза открывала взору нежную розочку сомкнутой мышцы, маслянисто блестевшую от смазки. Яозу облизнулся. Как же хочется запустить пальцы в этот цветок, разомкнуть лепестки, ощутить тугость, подготовить для последующего вторжения… Но Джун абсолютно точно в данный момент грезит о том же, а он наказан, так что обойдётся. Яозу вновь взял склянку с маслом, приложил гладким донышком к мышце, надавил. Кузен вздрогнул, получив вместо горячего прикосновения холод стекла. Вновь недовольно воскликнул:       — Яозу!       — Держи голову ниже! Видимо, нужно занять твой рот, чтобы ты замолк, — намеренно холодным тоном выдал Яозу. — Возьми-ка в него сосочек Ксии, сожми губами и не выпускай, пока не разрешу. Выпустишь, не получишь то, чего хочешь. Не слышу ответа.       — Да, господин.       Джун выглядел возмущённым. Давненько Яозу так с ним не обходился. Но рисковать собственным удовольствием не стал, согласился с правилами игры, склонился ниже, лизнул сосок девчонки, всосал в свой дивный ротик. Ксия боялась дышать, кажется, приняла гнев Яозу за чистую монету.       — Хорошо, — удовлетворился Яозу. — Будешь таким послушным, побалую все твои укромные местечки. А теперь твоя задача — быть готовым к семяизвержению как можно скорее. Получишь меня, как только потечёшь.       Джун покраснел, но рта открыть не посмел. Обиженно покосился на Яозу, для надёжности посильнее втянул сосок Ксии и мило надулся.       Яозу прошёлся гладким боком склянки по его промежности, надавил под мошонкой, хотел спровоцировать кузена нарушить его приказ. Но тот выдержал, замычал, перебирая содержимое рта губами, но не разомкнул их, чтобы застонать.       — Умница!       Яозу вернул склянку к мышечному колечку, вновь надавил. Джун расслабился, и мышца поддалась. Яозу медленно вворачивал донце в едва раскрывшуюся дырочку. Несмотря на естественное сопротивление, флакончик начал потихоньку проскальзывать внутрь. Рот Яозу наполнялся слюной. Чёрт, завораживает! Он не мог даже моргнуть, наблюдая, как крепкая мышца сначала с трудом охватила расписные бока флакона, натянувшись на гладкую поверхность, а через мгновение уже втягивала его внутрь и в конце концов тесно сжалась вокруг узенького горлышка. Джун вновь что-то промычал и вцепился в простынь. Скорее всего, склянка задела своим пузатым боком нечто весьма чувствительное. Яозу улыбнулся, надавил под нужным углом ещё раз. Джун вздрогнул всем телом, заныл длительно и надрывно.       — Я же обещал побаловать тебя, если будешь хорошим мальчиком.       Яозу несколько раз провернул склянку внутри кузена, наслаждаясь его дрожью и сдавленными стонами. Его горячее дыхание опаляло грудь Ксии. Она ласково обхватила его голову ладонями и беспокойно заелозила под ним, не зная, как справиться с растущим возбуждением. Яозу заметил, как крупная капля предсемени, сорвавшись с члена Джуна, вязкой шелковинкой растянулась в воздухе и упала прямо в пупочек Ксии. Быстро он. Показалось? Яозу оттянул член кузена назад, провёл подушечкой большого пальца по головке. Влажная, не показалось. Джун снова жалобно заскулил.       — Можешь выпустить грудь Ксии, ты справился. Теперь вытолкни бутылочку и получишь желаемое.       — Яозу! — снова негодующе выдал кузен, освободив рот.       — Опять за своё? Мне снова заставить тебя молчать? Чего тушуешься? Ксия не видит то, что вижу я. Давай! Живее!       Джун опустил голову, пряча красное лицо, попытался напрячься. Склянка немного подалась наружу, но застопорилась в самой широкой части.       — Поднатужься! Я не могу взять тебя, пока твоя дырочка занята. И мне понадобится масло, так что верни мне его.       Джун задрожал. Как бы он ни противился выходкам Яозу, но факт оставался фактом — унижение заводило его. Он прекрасно видел, как покраснело лицо Ксии после слов Яозу, и наверняка сам вспыхнул ярче прежнего, пусть его лицо и было скрыто. Джун предпринял новую попытку, но снова ничего не получилось.       — Сильнее! — командовал Яозу. — Ещё!       Он придерживал флакон за горлышко, но совсем не собирался помогать кузену. Джун весь сжался, и, наконец, его попка исторгла пыточный предмет в ладонь Яозу.       — Очень хорошо! — похвалил он, откупоривая бутылочку и смазывая себя. — Приготовься получить свою награду.       Конечно, он видел, что Джун давно уже готов. Кузена колотило от желания, ноги дрожали и разъезжались в стороны по гладким простыням, как у новорождённого жеребёнка. Того и гляди завалится на Ксию. Яозу подхватил его под живот, но входить не спешил. Тёрся членом между ягодицами, надавливал головкой на расслабленную после недавнего содержимого мышцу.       — Яозу, пожа-а-алуйста! — протяжно выстонал Джун, не стесняясь уже никого и ничего.       — Возьми сам. Но медленно.       Он направил головку в попку Джуна, и тот с новым стоном принялся усердно насаживаться на Яозу. Блаженство! Приняв его полностью, Джун замер.       — Сожми меня, — не приказал, попросил.       Джун послушно сжался. Как сла-а-адко! Яозу застонал.       Он брал Джуна так медленно, как только мог. Мальчик долго ждал, пусть прочувствует каждую чуть естества Яозу. Оба стонали, и Ксия, доведённая до исступления их соитием, наплевала на стеснение и начала ласкать себя.       — Молодец! — Яозу посмотрел ей в глаза, ему понравилось, что девчонка разгорелась от их с Джуном утех. Ксия только сладенько похныкивала, плохо соображая, что творит, и готовя себя к разрядке.       — Я больше не могу, — сорвалось с уст Джуна. Стоны Ксии стали для него краем, с которого он был готов сорваться в любое мгновение. — Я сейчас…       — Не смей! — Яозу прекратил двигаться. Он обожал, когда Джун кончал от него, не прибегая ни к какой другой стимуляции, но сейчас допускать этого было нельзя. — Каждая капля твоего семени бесценна для нас. Ксия, раздвинь ножки. Шире.       Исполнила. Яозу коснулся её набухших губок, Ксия застонала громче. Какая влажная! Её секреты стекали по промежности на простынь, расползаясь мокрым пятном. Более чем готова.       — Так и лежи.       Яозу аккуратно опустил на неё Джуна, придерживая, чтобы его разморенное сексом тело, не сдавило Ксию всей своей тяжестью. Взялся за член кузена, потёр головкой о слабо выраженный бугорок клитора, скользко прошёлся между губок до влагалища. Оба зашлись в стенаниях — музыка для ушей. Однако когда Яозу нацелил Джуна более определённо, оба запротестовали.       — Ваше величество, — пискнула первой Ксия, — у господина Джуна… большой… я боюсь, что…       — Не бойся, — оборвал её Яозу. — В господине Джуне сейчас кое-что покрупнее, да и в дырочке поуже, но он же не боится.       — Яозу, — запротестовал следом Джун, — она же невинна. А я недостаточно… опытен. Не хочу, чтобы она страдала.       Ну началось, заистерили.       — Так. Смиритесь оба — немного пострадать придётся. Но всего лишь немного. Ксия, будет чуть больно, придётся потерпеть, но это быстро пройдёт. Бояться нечего, хочу, чтобы ты была храброй. Джун, если хочешь, чтобы Ксии было не очень больно, соберись и действуй уверенно. Ты сумеешь почувствовать её и сделаешь всё правильно. То, что должно произойти, произойдёт неминуемо. Всё поняли?       Ксия промолчала, но Джун ответил за двоих:       — Я попробую, — он взялся за член, пристроился к девчонке, посмотрел ей в глаза. — Ксия, готова?       Девчонка неуверенно кивнула, кузен аккуратно подался вперёд. Ксия зажмурилась и застонала. Уже не от страсти. Джун щадил её, но делал только хуже. Так он до утра будет её мучить и даже головку не протолкнёт. Чёрт, опять всё делать самому. Яозу уверенно толкнулся в Джуна, тот, разумеется, подался вперёд, Ксия громко вскрикнула и закусила губу.       — Ксия, прости, прости! — искренне разорялся Джун. — Я не хотел! Прости!       Яозу запустил между ними руку, проверил: Джун плотно вошёл в Ксию почти на всю длину. Так-то лучше.       — Выжди, чтобы Ксия привыкла к тебе и начинай двигаться. Но медленно. Так же медленно, как принимал меня.       — Яозу! Ты сволочь! — гневно гаркнул Джун, не в силах оторвать страдающего взгляда от искажённого болью лица Ксии.       — Поговори мне!       Джун выбился из рук Яозу, наклонился к девчонке, нежно обнял и прижал к своей груди. Очень хорошо! Вот и долгожданный эмоциональный контакт. Наверняка кузен вспомнил, как чудовищно обошёлся с ним Яозу в их первую ночь, и сейчас чувствовал особую близость к Ксии. Они оба жертвы его насилия. Яозу было неприятно вспоминать былое, ещё менее приятно осознавать, что самое мерзкое из этого былого припоминает сейчас любимый Джун, но всё это на пользу их цели. А раз так, Яозу смирится с собственной болью. Упрёки Джуна страшны, но упрёки совести всё же мучительней.       Ксия беззвучно заливалась слезами в объятиях Джуна. Конечно, ей было больно. Яозу поступил жестоко. И ведь не объяснишь, что пришлось бы мучиться куда больше и дольше, позволь Яозу Джуну таранить её на собственное усмотрение. Кузен оказался слишком мягкосердечным. Да, входить нужно было медленно, но для начала требовалось протолкнуться внутрь, а кузен решиться на это никак не мог, доставляя Ксии лишние мучения.       — Ну будет, простите меня! Так было нужно. Зато самое неприятное уже позади.       Он обнял обоих. Как мог, со спины. Был уверен, что Джун отпихнёт его локтями, но кузен позволил обнять себя и Ксию. Может, признал, что не обошёлся бы без грубой помощи Яозу? Ободрённый этой мыслью, Яозу поцеловал каждого в надутую щёчку.       — Ну же! Хватит дуться! Только подумайте, сейчас мы трое стали единым целым, чтобы создать новую жизнь. Джун, Ксия, подарите мне сына!       Ксия перестала плакать, поцелуй Яозу и полная искренней нежности просьба, сотворили чудо.       — Спасибо! — поблагодарила Джуна за отзывчивость, мягко провела ладонью по щеке и тоже поцеловала. — И простите. Я повела себя глупо и недостойно.       Джун ласки от неё никак не ожидал, округлил глаза, а Ксия выпросталась из его объятий и вновь откинулась на постель.       — Пожалуйста, ваше высочество, можете двигаться. Не бойтесь, мне уже не больно.       Кузен застыл в недоумении. Даже Яозу подивился поступку Ксии. Мужественная девочка!       — Давайте, очень медленно, — шепнул на ухо Джуну, чтобы не упустить такой удачный момент.       «Очень медленно» для Джуна значило не только входить в Ксию, ведь сам он был нанизан на плоть Яозу. Всякое возвратно-поступательное движение сделает неизбежным самоудовлетворение посредством этой самой плоти, и никуда Джуну не деться. Он понял это во время первого же толчка в Ксию. А также то, что чем медленнее он будет овладевать ею, тем медленнее, чувственней и ощутимей станут для него фрикции внутри собственного тела. По сути, он сам сношал себя членом Яозу, и такая постыдная деталь не могла не взбудоражить воображение кузена. И ещё кое-что пониже пояса. Джун застонал уже при третьем движении. А вот Ксия, раньше срока заверившая, что ей уже не больно, сцепила зубки, скомкала простыни и покрылась потом. Нетрудно догадаться, что она чувствовала от распиравшей её мощи вновь раздавшегося от возбуждения органа Джуна.       — Ксия, если ты расслабишься, всё изменится. Джун сможет двигаться быстрее, проникать глубже, и тебе станет очень хорошо.       — Я стараюсь, господин. Помогите мне, — прохныкала Ксия.       Помочь? Ну что ж, ладно. Пока Джун сам насаживается на его член, Яозу вполне может заняться Ксией. Он облизал пальцы и запустил их под Джуна. Вышло удобно, пальцы теребили интимную жемчужинку девочки, а основание ладони массировало лобок мальчика. Джун всегда любил, как Яозу оглаживал низ его живота и лобковую косточку. Ксия же была счастлива, что Яозу наконец снова коснулся её. Болезненное выражение исчезло с лица, а вскоре и вовсе сменилось блаженной истомой. Кажется, всё снова на своих местах. Чуткие пальцы Яозу разнежили и успокоили Ксию, она закатила глаза, разомкнула губы и вновь порадовала слух прерывистыми постанываниями. Джун стал входить в неё не так натужно, задвигался быстрее, как и предсказал Яозу. Тут уж досталось и ему. Кузен так споро заелозил на его члене, что стало невтерпёж. В конце концов, у Яозу эрекция не ослабевала с того момента, как он первый раз поцеловал Джуна ещё в гостином покое. Признаться, разобраться с ней с хотелось уже давно. Но сначала пусть Джун.       Ждать долго не пришлось, Яозу поспособствовал. Прижал к себе сладкого, шепнул на ухо:       — Признайтесь, ваше высочество, нравится владеть и отдаваться одновременно? Хорошо и спереди и сзади, правда же? А где больше нравится?       Джун бесстыдных слов не выдержал, а Яозу добавил к ним амплитудный рывок. Кузен напрягся, вскричал, и Яозу ощутил чудесную пульсацию вокруг основания своего члена. Как долго кончает! И как хорошо от этого Яозу…       — Не выходите пока из Ксии, семя вытечет, — снова шепнул на ухо, когда кузен затих и обмяк.       Уложил его, ослабленного оргазмом, на Ксию, и начал ритмично атаковать белую попку. Если какая мысль и довела Яозу до грани, так это осознание, что в данный момент он сношает сразу двоих. Вторгаясь в тело Джуна, он сообщал ему движение и понуждал толкаться в тело Ксии. Джун упивался послеоргазменными ощущениями, Ксия продолжала тихонько стонать под ними, и Яозу спустил в Джуна с дичайшим, первобытным восторгом.       Придя в себя, помог обездвиженному Джуну покинуть тело Ксии и уложил рядом с ней. Смаковал взглядом вытекавшее из припухшего ануса мальчишки семя, пока голову ещё раз не посетила мысль, что допускать того же с Ксией нельзя. Быстро взял пару подушек, приподнял её бёдра и подложил под них. Нижнее платье Джуна, на котором лежала Ксия, впитало маленькое яркое пятнышко — свидетельство утраченной непорочности юной наложницы. «Нужно сохранить эти одежды на память, — решил Яозу и улыбнулся. — Можно будет время от времени смущать и дразнить ими Ксию и Джуна». Играть с ними он не прекратил и теперь, ради этого лишил себя удовольствия расслабленно поваляться вместе со своими любовниками. Вместо этого плеснул воды в таз для умываний и принялся обмывать перепачканных Джуна и Ксию. Джун не отреагировал. Лежал как подкошенный, не двигался, смотрел в одну точку. А вот Ксия в который раз вспыхнула, когда Яозу прошёлся мокрой тряпицей между её ножек, отирая следы крови. Ах да, бедняжка не кончила. Впрочем, кончить от соития в первый раз… пожалуй, невозможно. У женщин вообще с оргазмами странности, с мужчинами не в пример проще — ещё один повод предпочитать себе подобных. Кто-то из дам, с которыми спал Яозу, бился в экстазе несколько раз за акт, а кто-то и приблизительно не знал, что такое оргазм. Но симулянток Яозу вышвыривал из своей постели раз и навсегда. Ксию же хотелось отблагодарить, она была смелой и терпеливой, непритворно отдавалась чувственности вопреки стыду и страху, а не валялась перепуганной колодой. Он стал ласкать девочку прямо через прохладную, мокрую салфетку, ощущения, должно быть, необычные. Ксии понравилось, она зажала руку Яозу между ног, задвигала бедрами в желанном для себя темпе.       — Что вы делаете? — в тоне голоса Джуна любопытство смешалось с возмущением и ревностью так равномерно, что и не понять, в каких долях.       — Джун, не кажется ли вам, что мы должны поблагодарить Ксию? Она сегодня изрядно натерпелась. Вы вот безмятежно отдыхаете после испытанного наслаждения, а Ксия его даже не познала. Так поступать нельзя.       — Вам напомнить, сколько раз вы поступали со мной таким образом?       — Вы поклялись никогда не припоминать мне прежних грехов, — расстроился Яозу. Конечно, Джун не забудет отборных издевательств. Исключено. Яозу этого и не ждал, сам их не забудет, но ведь кузен обещал хотя бы молчать. — Я свою клятву держу, Джун. И вообще, молчите и набирайтесь сил. Как только вы восстановитесь, мы повторим.       — Что?! — заголосил кузен. — Побойтесь богов, Яозу! Для Ксии это первый раз! Как можно так мучить её!       — Думаете сегодняшний день выбран для соития случайно? Для Ксии это оптимальное время для зачатия. У вас есть выбор: сделать всё возможное, чтобы непременно зачать дитя сегодня, и больше к этому вопросу не возвращаться, или повторять всё раз за разом, если мы упустим шанс. Решайте. Лично я готов видеть вас обоих в своей постели хоть каждый день.       Джун насупился и замолчал, а Ксия в этот самый момент огласила спальню сладким стоном, вытянулась, замерла на мгновение в крайнем напряжении и выпустила наконец руку Яозу. Кончила.       — Умничка! — Яозу убрал тряпицу, прижал пальцы ко входу вагины, порадовался частым сокращениям мышц. — Тоже отдохни.       — Яозу, — вновь подал голос Джун, — а если родится девочка?       — Придётся начать всё сначала.