Палаты сновидений

      — Яозу не мог в такое поверить! — твёрдо заявил господин Веньян, несмотря на всю взбудораженность и ошеломлённость от побудки среди ночи и дурные вести с этой побудкой связанные. — Никак не мог! Он не идиот.       — Почему тогда он взял эту бумагу? — дрожал Джун. — Он казнит меня! Точно казнит!       — Тогда ему придётся казнить и меня! — нахмурился Веньян. — Ибо я не позволю никому дотронуться до вас и пальцем!       — Не говорите таких ужасных вещей, господин! — взмолился Юн. Он поднёс Джуну воды, но Джун не смог проглотить даже глотка. — Я не верю, что его величество может поддаться такой очевидной лжи! Он любит вас! И поверит вам!       — Юн дело говорит, — согласился Веньян. — Яозу примет вашу сторону, или я не знаю Яозу.       — Но его могут заставить!       — Заставить Яозу? — демон усмехнулся. — Невозможно!       И всё же Джун протрясся до утра. Перед глазами стояли сцены недавней казни. Неужели ему придётся пройти через ад? Неужели кузен отдаст его министерским псам на поругание? Парадоксально, но чем больше Джун боялся умереть, тем сильнее желал, чтобы это случилось как можно быстрее. Бо́льшую часть жизни он прожил в страхе. Устал!       Он забрался в кровать Веньяна, и тот обнимал его весь остаток ночи, Юн свернулся клубочком у них в ногах.       — Я не хочу расставаться с вами! — то и дело вздрагивал Джун, крепче цепляясь за своих близких.       — Вам и не придётся, — успокаивал Веньян. — Что вы там за ужасы себе надумали? Сейчас же успокойтесь!       Но успокоиться Джун не мог. Он будто вернулся в детские годы, когда свалился от нервного перенапряжения в ожидании отцовского возвращения из столицы. Паника побеждала его. В груди горело огнём, сердце колотилось так неистово, что начала неметь левая рука. В довершение кошмара ноги заходились в нервной судороге, и Джун даже усилием воли не мог унять дрожь. Он задыхался.       — Юн, скорее открой окно и неси мои сердечные пилюли! — приказал Веньян, а сам принялся отвлекать Джуна: — Давайте вместе глубоко вздохнём, ваше высочество. Врач наказал мне упражнять дыхание, говорит, это очень полезно для сердца. Попробуем вместе? Вдо-о-ох… Вы-ы-дох… Ну-ка ещё разок!       Вернувшийся Юн спешно закинул пилюлю в рот Джуна. Он обнял Джуна за колени, распахнул на груди свои одежды и собственным горячим телом стал согревать ледяные ноги. Паника отступила, Джун задышал ровнее. Он не один. Он не один!       Худо-бедно протянул до утра. Чуть свет явился и Ливэй, обескураженный количеством стражи, что охраняла покои демона, и белыми лицами троих собравшихся под одним одеялом. Не успели поведать ему о произошедшем и выбраться из постели, как следом явился Яозу. Джун глядел на него затравлено, ожидал приговора.       — Даже думать не смейте, что его высочество мог поступить настолько подло! — с порога набросился на Яозу Веньян.       — Как вы могли предположить, что я поверю чёрт знает кому, а не собственному брату?! — возмутился Яозу.       Джун не смог сдержать чувств, слёзы облегчения брызнули из глаз.       — Яозу! Ты веришь мне!       — Ну если и ты подумал, что может быть иначе… За что вы все так меня ненавидите?!       — Не огорчайтесь, ваше величество, — принялся сглаживать углы Веньян. — Мы провели одну из самых ужасных ночей в жизни. Накрутили себя, понадумали всякого… Простите нас!       — Я тоже глаз не сомкнул! — заверил Яозу. — Всё это похоже на бред умалишённого, но вы, братец, похоже, были правы. Это заговор.       — Что случилось, Яозу? — больше обычного побелел Веньян, и у Джуна вновь зажгло огнём в груди.       — Ещё вчера мне показалось странным, что министры самовольно вломились в мои покои, а стража не остановила их. Позже я понял, что стража и вовсе исчезла. Я посчитал, что Джуну может грозить опасность, ведь от меня требовали его выдачи. Поэтому приказал его высочеству бежать. Всю ночь меня стерегли воины не из числа моей гвардии, а когда в несусветную рань прямо в мою спальню вновь заявились министр правосудия и военный министр, стало ясно, чьих рук эта подмена стражи.       — Что за самоуправство! — воскликнул в негодовании демон. — Их совсем не страшит ваш гнев?       — Им больше нечего бояться, — горько усмехнулся Яозу, — выслушайте до конца, и всё поймёте.       — Простите, господин, я не желал перебивать.       — Как я и предполагал, — продолжил Яозу, — они принялись глазами обшаривать спальню. Искали вас, Джун, из чего можно было сделать вывод — вас тут же и схватили бы, окажись вы у меня. Не найдя же искомое, меня в ложно почтительной форме спросили о принятом решении. Я, как вы понимаете, не стеснялся в выражениях. Слово за слово, и выяснилось, что я уже и не император вовсе.       — Что ты такое говоришь?! — пришёл в ужас Джун. — Как они смеют без страха творить подобное? Преданная тебе армия не допустит…       — О ней и речь! — оборвал его кузен. — Преданная мне армия переброшена военным министром к северным границам под предлогом предотвращения мнимого вторжения Яро. Так какой я император, если в моих руках нет больше силы и меча?       — Но это же немыслимо! — вновь не удержался Веньян. — Как возможно отдать подобный приказ без ведома императора, без императорской печати? Кто станет выполнять его? А верительные бирки?       — Печать и бирки в руках министров. Не представляю, кто мог похитить их из моего кабинета, туда без предварительного доклада нет хода никому кроме членов императорской фамилии. Чтобы забрать печать и бирки, нужно избавиться от моей стражи. Чтобы избавиться от стражи, нужны печать и бирки. Я не понимаю.       — Как же вам удалось выбраться из своих покоев? — спросил Веньян. — Ушли тайным ходом?       — Нет. Меня быстро хватились бы, а ваши покои уже штурмовали бы гвардейцы. Меня выпустили, думая, что я направляюсь к вам, чтобы арестовать Джуна. Решили, что сумели запугать. Так я выгадал немного времени. Если вернусь в свои покои, стану заложником министров. От моего имени станут творить произвол.       Джун схватил его за руку.       — Так не возвращайся!       — Не вернусь, родной, — сжал его руку Яозу, — но нужно решить, как поступить дальше. Времени очень мало. Снаружи поджидает министерская стража.       — Нужно бежать! — уверенно заявил Веньян. — Нужно вернуть армию. Другого выхода нет. Писать приказы без печати не имеет смысла. Вы должны лично явиться в северную ставку.       Яозу долго морщил лоб, пытался измыслить альтернативу предложению Веньяна.       — Успех маловероятен, но вы правы, братец, другого выхода нет, — согласился Яозу по размышлении. — Нужно прорываться на север. Никто не поверит бумаге без печати, почерки нынче виртуозно подделывают. Вы только взгляните!       Яозу извлёк из рукава бумагу и бросил её перед Веньяном. Джун сразу узнал фальшивку, которую видел в руках кузена накануне. Смотреть на эту гадость совсем не хотелось. А вот Веньян взглянул и даже пошёл пятнами от увиденного.       — Какая мерзость! Джун никогда не написал бы такого заговорщикам! — вскричал он. — Но какие умельцы! У его высочества рука каллиграфа, такое трудно подделать, но они умудрились точно имитировать даже его почерк!       — Как они смели думать, что я поверю такой очевидной лжи?! — Яозу в сердцах пнул напольную подушку, и Ливэй едва успел сойти с траектории её полёта.       — Это вы зря. Джун — сын изменника, убившего вашего отца, — ответил Веньян. — Он мог мстить. К тому же он прямой потомок Туанов и по крови может претендовать на престол. Кто угодно поверил бы такой лжи. Расчёт был хорош.       — Они не взяли в него только силу моей любви к брату! Всё, хватит! Будем прорываться!       — Но как же дети, Яозу? — испугался Джун. — Как же Ксия и ваша мать? Мы не можем оставить их заложниками.       — Разделимся! — предложил Веньян. — Юн, бегите вместе с господином Джуном к Гюрену! Ты знаешь, как садом, минуя стражу, пробраться на мужскую половину гарема. Расскажи всё главному управителю, но так, чтобы никто другой не слышал ни слова. Гюрен поможет нам выбраться из дворца. Все думают, что гарем — тюрьма, из которой не сбежать, но с мужской половины есть способы уйти. Я узнал это, став главным управителем, Гюрен тоже знает. Он поможет. Оставайтесь с ним, ждите нас! Мы с господином Ливэем отправимся за принцами, Луном и госпожой Ксией. Ну а вам, Яозу, нужно спасать вдовствующую императрицу.       — Я пойду с Яозу! — сразу же возразил Джун.       Веньян взглянул на него бескомпромиссно.       — Не глупите! Вы единственный, кому грозит смерть, если вас поймают. Гюрен спрячет вас на мужской половине.       — Если схватят Яозу, мне всё равно не жить. Кто кроме императора может спасти меня? Я не хочу расставаться с Яозу!       — Вы сможете бежать, даже если меня схватят, Джун, — поддержал Веньяна Яозу.       Ну как они не могут понять!       — Я никуда без вас не побегу! Только вместе! Всегда!       Джун без стеснения бросился на шею кузену, а тот трепетно принял его в объятья, обхватив за талию.       — Хорошо, родной, вместе так вместе.       В их распоряжении была только личная стража господина Веньяна, не так много, если сравнивать с силами, которые были в подчинении у остатка совета министров, но все люди министра двора были верными и опытными воинами. Учитывая же фактор внезапности и то, что сам император и вдовствующая императрица выступят против зарвавшихся министров, можно было верить, что всё ещё выгорит. Главное — вырваться из дворца и, опередив противника, поднять горожан на защиту императора. Затем, воспользовавшись мятежом, покинуть столицу и гнать во весь опор на север, к преданной императорской армии. План был не так уж плох, и Веньян с Яозу разделили между собой силы стражи, чтобы отправиться воплощать его в реальность. Единственным, кто стал противиться задуманному, был Юн. Он никак не соглашался идти к Гюрену без Джуна, пришлось потратить немало времени, чтобы убедить его. Всё решилось, лишь когда Джун отвёл юношу в сторонку, мягко обнял и прошептал на ухо:       — Ну что с тобой, Юн-Юн? Отчего ты так упрямишься?       — Я не упрямлюсь, господин, — шепнул в ответ мальчик. — Я очень боюсь за вас! Не ходите с его величеством, это слишком опасно! Как вам не жить без государя, так и мне не жить без вас! Если с вами что-то случится… я убью себя!       Юн спрятал лицо в ладошках и крепко прильнул к плечу Джуна. Глупый, влюблённый ребёнок! Впрочем, чем Джун лучше него?       — Ну как ты можешь говорить такое?! Что бы ни случилось со мной, ты должен жить! Кто позаботится о моих сыновьях? Кто будет их старшим братом и наставником? Ты — наше спасение, Юн-Юн. Ты должен поспешить и устроить нам путь для отхода. Я столь во многом полагаюсь на тебя, не подведи!       Юн выглянул из укрытия тонких пальчиков и посмотрел на Джуна с благодарностью, но по-прежнему опасливо.       — Мой господин, не ходите! Вы снова не слушаете меня, но я нутром чую грозящую вам опасность. Вспомните, что было, когда вы в последний раз не стали слушать моих предостережений и увязались за господином Веньяном! Мне очень страшно! Можете сколько угодно смеяться над моими словами, но я смогу спасти вас! Молю, идёмте со мной!       Джун и не думал смеяться, он был тронут. Именно в этот момент он вдруг осознал всю значимость, всю глубину и силу любви своего маленького, преданного Юна. Он крепко прижал его к себе и зашептал в самые губы:       — Золотое моё сердечко, спасибо тебе! Не передать, как ты дорог мне! Я благодарю тебя за то, что однажды ты спас мою жизнь! Тогда я не ценил её, но сейчас она так нужна мне! Если бы не ты, у меня не было бы этого дня, не было бы Яозу и принцев. Твоей любви. Я счастлив благодаря тебе! Я благодарю тебя за любовь! Не сомневайся, я тоже люблю тебя! Клянусь, никто другой не смог бы занять твоего места в моём сердце! Поэтому ты должен понять меня как никто другой: как ты не в силах покинуть меня, так и я не могу покинуть его.       Джун оглянулся в сторону Яозу и тут же вернул свой ласковый взгляд Юну. Юн плакал. Джун нежнее нежного коснулся поцелуем уголка его солёных от слёз губ и с чувством добавил:       — Что бы ни случилось, позаботься о моих мальчиках! Спасибо тебе за них, малыш! Всегда помни — ты часть моего сердца! А теперь беги к господину Гюрену и спаси нас всех!       — Да, мой принц! — воскликнул Юн, сам смело приник к губам Джуна и, рыдая в голос, бросился прочь.       — Вы молодец! — вполголоса сказал Веньян, когда Джун поравнялся с ним. Стало ясно, что демон слышал каждое слово его приватной беседы с Юном. — Рад, что вы наконец смогли сказать мальчику самое главное. Он мечтал об этих словах всю свою немудрёную жизнь подле вас.       — Я знаю. Я не солгал, — ответил Джун. Сердце заныло. Юн исчез из виду так быстро, а хотелось получше запомнить его лучащееся любовью личико. Как же тепло было рядом с этим мальчонкой в самые отчаянные моменты! Почему Джун прежде этого не замечал?       «Да хранят тебя боги, мальчик!»       Но время не ждало. Пока приказом министров не был объявлен штурм покоев господина Веньяна, нужно было самим прорываться сквозь оцепление. И это удалось им довольно легко, ставка на неожиданность была сделана верно. Те стражники, кого не удалось уложить на месте, кинулись наутёк.       — Чёрт! Доложат совету министров и приведут подкрепление, — с досадой произнёс Веньян, пряча меч в ножны. — Поспешим!       — Отдайте меч и обопритесь на меня, — недовольно отозвался Ливэй, которому до сего момента приходилось обходиться лишь собственными кулаками. — Вы ещё слишком слабы, а силы ещё понадобятся.       — На кой чёрт вам меч? Вы же не владеете навыками фехтования.       — Вы задыхаетесь и бледный! — настаивал на своём Ливэй. — Нужно было отправить вас к Гюрену вместе с Юном. Вы ещё больны!       — Ещё чего! Не говорите глупости! Нам не хватает бойцов! — фыркнул демон.       — Слушайтесь его, братец! — настоял Яозу. — Вы действительно очень уж бледны.       — Нужно спешить, — напомнил Джун. — Господин Веньян, господин Ливэй, приведите наших мальчиков и Ксию. Давайте поскорее встретимся в безопасности. Я хочу обнять каждого из вас, когда весь этот кошмар останется позади.       — Так и будет, родной, идём, — поманил его за собой Яозу. — Прощайте, братец! Оставляю его вашим заботам, Ливэй.       — Пожалуйста, обязательно вернитесь… — донеслись до Джуна тихие слова Веньяна, когда они с Яозу сворачивали за угол галереи. В груди снова засаднило, как при расставании с Юном. В чём подвох? Почему его так пугает прощание с ними?