***
Время было на их стороне. Последующую неделю в ожидании вестей от ярийского посла Ливэй посвятил всего себя тому, чтобы поставить Веньяна и Юна на ноги. Результаты не поражали воображение, однако с лихорадкой Веньяна всё же удалось справиться. Прогулки и чаепития в саду господина Зэна пошли демону на пользу, а больше в заточении заняться-то было и нечем. Достичь душевного здравия было куда сложнее, порой Ливэю казалось, что он просто бьётся о стену в попытках вернуть своим близким былое жизнелюбие. Однако сдаваться он не собирался. Пусть не сегодня, не завтра, но наступит день, когда и Веньян, и Юн смогут улыбаться, как прежде, а сейчас довольно и того, что их организмы функционируют в устоявшемся режиме. Так они и прожили неделю: Юн не вылезал из «детской», Веньян, желая предоставить Юну возможность побыть с малышами наедине, не вылезал из сада, а Ливэй курсировал между ними и господином Зэном, бдительно держа руку на пульсе ситуации. Господин Зэн сообщал о происходящем в городе. Безрезультатные поиски беглецов злили городскую стражу, которой, судя по всему, жестоко доставалось за неудачи в выполнении приказа. Поначалу гвардейская свора лютовала, переворачивая город и учиняя обыски с пристрастием, но, вызвав народный ропот и обвыкнув в муштре и наказаниях, прилетавших от начальства, скоро утратила энтузиазм. В то, что беглецы до сих пор в столице, никто уже не верил, большинство патрулей, будучи уверенными, что добыча улизнула в первый же день розысков, стали выполнять свои обязанности спустя рукава. Такие новости не могли не радовать. Чем больше времени проходило, тем очевиднее возрастала вероятность проскользнуть в открывшиеся бреши. К концу второй недели господин Зэн наконец вернулся с вестями от посла Яро. — Все формальности соблюдены, бумаги готовы, — объявил Зэн. — Сегодня вечером нам будет доставлено всё необходимое. Ну а уже завтра… — Великие боги! Не верю! — осел от новости Веньян. — Неужели уже завтра мы сможем вырваться из столицы?.. — Будьте начеку, не позволяйте себе расслабляться и обнадёживаться, — предупредил хозяин. — Вам на хвост легко может сесть погоня, как только во дворце осознают, что упустили свою поживу. К границе с Яро нужно лететь стрелой, не задерживаясь нигде больше суток. Используйте преимущество во времени с умом, обязательно нужно опередить императорских гонцов, которых пошлют оповестить о закрытии всех пропускных пунктов и границ. С детьми на руках сделать это будет непросто. — Мы справимся! — уверенно выдал Ливэй. — Лишь бы подальше отсюда! — горячо добавил демон. Тем же вечером в дом господина Зэна прибыл богатый дорожный экипаж, гружённый ларями и сундуками. Выглядел он вычурно и экзотично. — Это ещё что? — напрягся Ливэй, находившийся в тот момент рядом с Зэном. — Вы не говорили, что ждёте гостей. — Ну какие ещё гости! — рассмеялся Зэн. — Этот экипаж прислал господин посол. В нём вам предстоит завтра отправиться в путь. Гербы Яро видите? — Зачем же столько поклажи? Вы правда считаете, что на этом можно лететь к границе стрелой? Сомневаюсь, что эта домина на колёсах, к тому же обвешанная сундуками, способна развить хоть сколько-нибудь приличную скорость. — А вы думаете, супруга посла с детьми и прислугой станет путешествовать налегке? — парировал Зэн. — На этом вам предстоит только выехать за городские стены и добраться до моего загородного дома. Там вы оставите экипаж и смените его на резвых скакунов. Зовите господина Веньяна, пора начать приготовления. Вместе с экипажем прибыл слуга, вручивший господину Зэну бумаги и передавший на словах, что поутру явятся стражники господина посла для сопровождения экипажа до ближайшей заставы. — Никто не посмеет заподозрить поддельность вашего выезда, — довольно подвёл итог Зэн. — Подлинные бумаги, самый настоящий ярийский экипаж и даже ярийская стража. Комар носа не подточит. — Только госпожа липовая, — заметил Веньян. — Да и не госпожа вовсе. — Не волнуйтесь, госпожой вам придётся пробыть недолго, — заверил Зэн, заглядывая в бумаги. — Только в пропуске на выезд из города указано женское имя и вид родственной связи с господином послом. В остальных подорожных бумагах ничего подобного нет. Значится просто «проезд для гражданина Яро» с принадлежностью к определённой фамилии. Уж не знаю, недосмотр ли это, но уж точно удача! — О как я рад! — воскликнул демон. — Признаться, не выношу переодеваться в женское, есть в этом что-то нелепое. Впрочем, я повидал в этой жизни достаточно, и не мне рассуждать о подобном. — Соберём вещи и ляжем спать пораньше, — подвёл итог Ливэй. — Я возьму на себя роль слуги госпожи, Юн — камеристки, а малюток нужно обрядить близнецами, как и было оговорено ранее. Готовы ли костюмы для нашего маскарада? — Не волнуйся, сундуки на экипаже вовсе не пустые, — подмигнул господин Зэн, — будет во что приодеть господина Веньяна и господина Юна. К тому же вашу поклажу обязательно обыщут, так что мы с моим добрым знакомцем послом позаботились, чтобы содержимое багажа соответствовало пассажирам. Позвольте мне в последний раз проинструктировать вас, а потом соберитесь и отдохните. Однако заснуть той ночью не удалось никому. Собирать, в общем-то, было нечего, одежда, которую все они сейчас носили, принадлежала господину Зэну. Из личных вещей у Веньяна была лишь шкатулка с жемчугом и платком, а у Юна — кошель с наследством. Даже серебряную спицу для волос и подвеску в виде золотого пиона — подарки Ливэя — Веньяну пришлось припрятать, слишком уж явно указывали на связь с Го. — Тебе тоже лучше снять перстень, Юн-Юн, — посоветовал Веньян, красноречиво указывая взглядом на нежно-голубой топаз на тоненьком пальчике юноши. — У служанки не может быть столь дорогого украшения, да и по императорской драгоценности тебя могут опознать. Юн послушно снял с пальца свою святыню, оторвал шёлковую ленточку от платья, в котором бежал из дворца, и подвесил перстень себе на шею. Ближе к сердцу. И Юн, и Веньян получили от своих императоров драгоценности, которые были дороги им не своей стоимостью, но тем сакральным смыслом, что запечатлелся глубоко в душах обоих неверной связью с ушедшими навсегда близкими. Оба дорожили тем немногим, что у них осталось, — воспоминаниями. Остаток ночи разбирались в странных ярийских нарядах, чтобы к раннему часу выглядеть в них безукоризненно. Одежда ярийских женщин сильно отличалась от той, что носили женщины Го. Веньян нахмурился, только взглянув на неё. Тугие корсеты, объёмные юбки, верхние платья, оставляющие обнажёнными плечи. — Теперь понятно, почему ярийцы передвигаются в таких больших экипажах, — подметил Ливэй, взбивая рукой и без того пышную юбку. — Попробуй влезь во всём этом в паланкин… Сколько же ткани уходит на такой наряд? Неудивительно, что регент Яро отчаянно борется с роскошью при дворе, а его посол в Го в долгах как в шелках, а точнее, из-за шелков. — И хотел бы сказать, что я это не надену, но права такого у меня нет, — тяжело вздохнул демон, презрительно разглядывая корсет. — Выглядит непристойно. Как такое вообще возможно носить? Это же тиски! Орудие пытки! Женщины Яро безумны? — Они желают подчеркнуть талию… — предположил Ливэй. — Ценой своей жизни? Влезать в обнову Веньян не спешил, подозвал Юна и принялся колдовать над его личиком. — Не знаю, как дамы в Яро красят лицо, — заявил демон, берясь за пудру, — но наверняка белая кожа, нежный румянец и яркие губы являются незыблемым стандартом красоты и у них. Будем надеяться, что в свою косметику они не добавляют ядов. Под умелой рукой Веньяна Юн быстро превратился из милаша в милашку. Веньян распустил волосы мальчика, но замер в нерешительности. — А что с причёской делать? — Заплетите косу и уложите на затылке, — предложил Ливэй. — Всё равно есть это. Он протянул Веньяну диковинный головной убор — шёлковую шапочку, на которую, судя по всему, должен был надеваться странным полумесяцем каркасик, отделанный шёлком. К полумесяцу крепилась лёгкая вуаль. — А вот это красиво, — одобрил демон. — И можно спрятать лицо при случае. Но сначала нужно было одеть Юна. Затянуть его в корсет не составило труда — таким тоненьким и хрупким был мальчик, — однако, обрядившись в жёсткую конструкцию, Юн впервые позволил себе открыть рот. — Это очень неудобно, — сказал он, касаясь своей осиной талии. — В этом не нагнуться, да и дышать тяжко. — Зато эффект, признаться, поразительный, — вынужден был согласиться Веньян. — Твоя фигура приобрела более женственные очертания. Да и скованность в движении в нашем случае только на пользу, не выдадим себя «грацией» лесорубов. — Вот только не надо! — запротестовал Ливэй. — И вы, и Юн очень элегантны. Какая ещё «грация лесорубов»?! Нам вообще повезло, что у вас такие изящные черты лица и линии тела, а также и манеры. Благодаря этому у нас появился шанс выбраться из столицы. Я со своими плечами не влез бы в женское платье ни одного народа мира. — Кому ещё повезло… — буркнул под нос демон, косясь на поджидавший его корсет. Как бы там ни было, платье и головной убор действительно преобразили Юна в куколку. Из него вышла столь прекрасная девица, что Ливэй в предвкушении уставился на Веньяна. Веньян приходил во всё большее раздражение. — Нет, я не могу! — наконец запротестовал демон. — Я готов надеть платье, но только не эту страсть. Я не втиснусь в эти колодки! — Попробуйте сначала, — возразил Ливэй и протянул-таки демону корсет. Веньян разделся до тонкой хлопковой рубахи, приладил к телу корсет. Ливэй помог затянуть шнуровку. Во рту пересохло, пока наблюдал, как жёсткий бандаж охватывал стройное тело, и слушал отрывистые выдохи демона каждый раз, когда тянул за шнурки. В животе защекотало желание. Ливэй тут же поборол его, но искренне поразился неуместности чувства. Сам от себя не ожидал. Он хотел Веньяна посреди скорби и треволнений. Наверное, Ливэй ужасный, извращённый человек. — Подайте платье, — попросил Веньян. Ливэй одёрнулся от оторопи. Последние несколько секунд он думал только о том, как сладко было бы припасть губами к острым ключицам, манившим из-под полупрозрачной ткани тонкой рубашки. А ещё о том, каким глубоким и томным стало стеснённое корсетом дыхание демона. Обрядившись в иноземное платье и расцветив собственное лицо косметикой, Веньян взглянул в зеркало, нахмурился. — Всё это дурно кончится, — безапелляционно заявил он. — Почему вы так решили? — удивился Ливэй. — Потому что только болван поверит, что перед ним женщина. И вообще… есть в этом что-то отвратительное. У меня нет выбора, но мне претит всё это. Он заколол свои светлые локоны и натянул на голову чепец с гребнем. Его гребень, в отличие от убора Юна, был богато украшен жемчугом, отчего походил на корону. Веньян был ослепителен. Однако, брезгливо изогнув тонкие подкрашенные губы, демон укрыл лицо длинным прикреплённым к гребню покрывалом. Ливэй не хотел с ним спорить, доказывать, как прекрасен Веньян в любом, даже самом нелепом, наряде. Для Ливэя это было непреложной истиной, а Веньян всё равно не станет слушать, так зачем тратить время и сотрясать воздух? Особенно теперь, когда демон был взвинчен и напряжён. — Юн-Юн, будь душкой, посмотри, как там дети, — попросил Ливэй, не отрывая взгляда от Веньяна. — Нам нужно ускориться со сборами. Удостоверься, что всё в порядке, и жди нас вместе с малышами в кабинете господина Зэна. Юн кивнул, подобрал юбки и неуверенными шагами направился прочь. Стоило мальчику ступить за порог, как Ливэй молниеносно метнулся к Веньяну, крепко обхватил за утончившуюся талию, откинул с его ошеломлённого лица вуаль и припал губами к губам. О, каким сладостным был этот поцелуй! — Нашёл время! — деланно возмутился демон, хоть Ливэя не оттолкнул и на поцелуй ответил с удивительной нежностью. — Посмотри, помаду размазал, теперь заново рисовать… — Я не смог удержаться. Ты прекрасен, — сознался Ливэй. — Так вот о чём ты думал, любуясь на мои переодевания, — хмыкнул демон. — Фу, Ливэй. Не думал, что тебе такое по вкусу. — Мне по вкусу ты! Каждая новая твоя сторона, каждая открывшаяся грань сводят меня с ума. Знаю, что не к месту. Прости меня. — Возможно, всё-таки к месту. Отвлекает, — конфузливо опустил глаза Веньян. — Стыдно сказать, но я безумно волнуюсь. Одна моя ошибка, и нас ждёт гибель. Ладно я, но ты и мальчики… — Не думай о таком, оцепенеешь, — сказал Ливэй, успокаивая Веньяна ещё одним поцелуем. Размазавшаяся помада делала губы демона ещё более манящими. — А нам всем нужно быть собранными и бдительными, тогда никакой ошибки не произойдёт. Ах, какая прекрасная вышла из тебя госпожа! Я с трудом держу себя в руках… — Я уж вижу! — Веньян всё-таки выдавил хоть кривенькую, но улыбку, и на душе у Ливэя посветлело. — Шагом марш следом за Юном! Поправлю краску на лице и явлюсь. — Поторопись! Ливэй напоследок тронул кончиком языка расплывшийся в уголке губ Веньяна след помады и нечеловеческим усилием заставил себя выйти из комнаты. Сердце колотилось с удвоенной скоростью, а ниже… Нет, Ливэй всё-таки очень дурной человек. Веньян присоединился ко всем остальным довольно скоро, он взял сына на руки, предоставив Юну принца Яозу. Малыши были одеты совершенно одинаково, волосики обоих прикрывали мягкие бархатные шапочки, и правота слов господина Зэна была налицо. А точнее, на два маленьких удивительным образом похожих личика — мальчики без сомнения походили на братьев. Когда все были в сборе, господин Зэн придирчиво рассмотрел каждого. Присутствующие замерли в томительном ожидании, боясь шелохнуться, будто бы обратившись в каменные изваяния. Словно экзамен сдавали. — У вас должно получиться, — наконец огласил свой вердикт Зэн. С тягостно повисшей тишиной было покончено. Веньян выдохнул с облегчением, пусть и изобразил на своём лице сарказм. Ливэй глуповато улыбнулся. Юн скромно опустил голову. Комната наполнилась вздохами и шорохами. — Господин Веньян переживает, что его внешний вид не сможет никого обмануть, — поведал Ливэй. — Будьте покойны, господин Веньян, — поспешил ответить на комментарий Зэн, — я обманулся уже во второй раз. Женское платье — что наше, что ярийское — чудесным манером преображает вас. Это тем более непостижимо, что в своём собственном обличье вы не кажетесь женственным. Про молодого господина Юна я и вовсе промолчу, не в обиду будет сказано. — Никаких обид, — ответил Веньян. — Главное, чтобы стража ворот увидела нас вашим взором. — Постарайтесь не открывать без лишней нужды лицо и не выходить из экипажа, — напутствовал хозяин. — И ни в коем случае не заговаривайте со стражей, говорить за вас станет Ливэй. Полагаю, все эти условия вполне возможно соблюсти. Они гарантируют вам несомненный успех. Пусть каждый помнит свою роль и не отклоняется от неё. Импровизации ни к чему. Действуйте, как было оговорено. — Так и поступим, — кивнул Веньян. — Как доберётесь до Яро, отправляйтесь в дипломатическое ведомство и добейтесь встречи с референтом министра, — Зэн взял со стола шёлковый конверт и подал его Ливэю. — Это рекомендательная грамота от посла. Вас должны принять и выслушать. Яро весьма заинтересовано в столь драгоценных беженцах, о вас позаботятся. — Господин Зэн, я… — начал было Веньян, но Зэн прервал его. — Даже не начинайте меня благодарить! Вижу, что собираетесь сказать. Позаботьтесь о Ливэе, этого будет довольно. А ты, Ливэй, помни о своих нынешних обязательствах и о… сливовом дереве в моём саду… Держи связь через отделение моей компании в Яро. А теперь… долгие проводы — лишние слёзы. Ну? Все готовы? В путь! Зэн не вышел провожать их во двор, Ливэй понимал почему. Только боги знают, увидятся ли они снова, а раз так, прощание неминуемо опечалит, заставит думать о расставании, о причинах расставания, лишит концентрации в самый ответственный момент. Что если их схватят? Что если они погибнут при побеге? Что если никогда больше не смогут вернуться в Го при самом лучшем из раскладов? Любая из этих мыслей могла стать губительной, и господин Зэн желал абстрагировать от них Ливэя. И всё же Ливэй знал, что Зэн наверняка станет наблюдать за ними из окна, и чувствовал на себе полный заботы и тревоги взгляд, а потому вышел на середину двора и низко поклонился, обернувшись лицом к дому. Во дворе поджидали десять хорошо вооружённых стражников эффектной наружности. Все они были высоки ростом, русоволосы, короткострижены и, пожалуй, являлись главным гарантом успеха более чем рискового предприятия. Скорее подлинные пропускные документы могли вызвать подозрение, нежели эти чужеземные мо́лодцы нетипичной для Го наружности. Ливэй приободрился, шансы выбраться за столичные стены в такой компании существенно возрастали. Ещё больше уверенности он ощутил, когда стражники проводили Веньяна и Юна, прошествовавших через двор к экипажу, восхищённо-заинтересованными взглядами. Похоже, ярийцев предусмотрительно не стали посвящать в детали, они не знали, кого будут сопровождать, и были искренне убеждены, что перед ними дамы. Конечно, наблюдать плотоядные взгляды, салившие Веньяна и малыша Юна, было крайне неприятно, руки так и чесались пройтись воспитательными оплеухами по бесстыжим физиономиям, но происходящее в целом обнадёживало: раз обманулись ярийцы, есть шанс, что и стражу у городских ворот удастся провести. Ливэй галантно открыл дверцу экипажа перед Веньяном и низко поклонился. Раз уж стража не знает, кто перед ней, стоило начать отыгрывать свои роли прямо сейчас. Веньян недовольно покосился на Ливэя и передал ему Луна, чтобы было легче забираться в непривычное средство передвижения. Внезапно один из стражников подскочил к Веньяну и с подчёркнутым подобострастием предложил свою руку для опоры. И Ливэй, и Веньян одновременно скрипнули зубами. Ливэй был готов поклясться, что расслышал тихое чертыханье демона под вуалью, однако тот как можно изящнее протянул руку обходительному кавалеру, подобрал юбки и нырнул внутрь крытой повозки. Ливэй передал ему Луна, затем маленького принца Яозу и, оттерев в сторону услужливого ярийца, хотел было помочь подняться в экипаж Юну, как вдруг Веньян окликнул его изнутри. Ливэй и Юн заглянули внутрь. Веньян смотрел перед собой, на сидение, напротив которого сидел сам. На подушках лежал его меч. — Я оставил его во дворце, — пояснил Веньян. — Как Гюрен смог переправить его? Выражение лица демона было таким по-детски радостным… Ливэй приревновал. Почему кто-то другой сумел так воодушевить демона? — Вы уверены, что это Гюрен? — Я ему оставил. Юн забрался в экипаж и указал на многократно сложенный листок тонкой рисовой бумаги, прикреплённой к ножнам. — Смотрите, тут записка. Он подал меч демону, забрав у того малышей. Веньян развернул послание. — Почерк Гюрена, — сразу же объявил он и тихо прочёл: — «После вашего ухода, я вернул меч в ваши покои. Императрица видела его, лично заявившись туда с обыском. Теперь вас не будут искать по мечу, но будьте осторожны, герб императорского дома может привлечь внимание. Берегите Юна! Гюрен». — Ну и пройдоха этот ваш Гюрен, — как можно безразличней прокомментировал Ливэй. — Предусмотрел-таки, что ваш знаменитый меч может стать хорошей приметой для поисков, и подсунул его на глаза императрице. Умно. — Я так благодарен ему! — глаза Веньяна блестели. — Гюрен — волшебник! Как же ему удалось? — Вам нельзя иметь меч при себе, — совсем сник Ливэй. — Да и в багаже благородной дамы он будет смотреться странно. — Что же делать? — сник следом и Веньян. — Я ни за что не оставлю меч, коли он снова попал мне в руки! Ливэй вздохнул. — Дайте, — сказал он наконец, — как и все наши сокровища, спрячу ваш меч на самом видном месте. Он принял меч из рук Веньяна, смотревшего на него в непонимании. Сунул за свой пояс, стянул с шеи лёгкий дорожный платок и повязал вокруг рукояти, скрывая пион на гарде. — Вам идёт! — с восторгом выдал демон. — Мой герой! «Твой, конечно». — Главное, чтобы не пришлось использовать по назначению, — произнёс Ливэй вслух. — Я этим разве что дрова могу нарубить. Верну, как только окажемся за городскими стенами. — Благодарю вас! — Будете должны. Веньян улыбнулся.Каменная колонна. Часть IV
31 августа 2021 г. в 12:44
Веньян и Юн проспали до вечера, Ливэй был рад, — обоим на пользу. А вечером объявился господин Зэн и вновь пригласил всех к ужину. За трапезой хозяин с беспокойством посматривал на Юна, из чего не сложно было сделать вывод, что о случившемся Зэну ожидаемо доложили. Зэн тактично молчал, а Юн не поднимал глаз от посуды и то и дело одёргивал ворот одежды, из-под которого выглядывал шёлковый платок, скрывавший от глаз причудливые синяки от удавки.
— У меня для вас новости. Как плохие, так и хорошие, — сказал Зэн, когда все худо-бедно перекусили.
— Начните с плохих, — попросил Веньян.
— Как я и предполагал, о смерти великого господина так и не было объявлено, — начал Зэн. — Все городские ворота закрыты, столицу обыскивают патрули. На улицах болтают, что император вновь занялся изловом государственных преступников, недавние обыски позабыть ещё не успели, а тут новые.
— Очень удобно, — иронично заметил Веньян. — Перебаламутить народ, перевернуть всё вверх дном, списать творимый беспредел на действия императора, а уже потом объявить о его кончине.
— Похоже, всё к тому идёт, — согласился Зэн. — Выбраться из Го будет очень непросто, но здесь начинаются хорошие новости.
Даже Юн поднял голову и с любопытством воззрился на хозяина дома.
— Ох, не томите, господин Зэн! — не выдержал паузы демон. — Как же нам просочиться сквозь запертые ворота?
— Не нужно никуда просачиваться, — возразил Зэн. — Внутреннему дворцу тоже надобно сообщаться с миром за пределами городских стен, а посему одни ворота всё же открываются, но лишь перед важными сановниками и вельможами с выправленными по всей форме бумагами и тщательным досмотром.
— И что же в этой новости хорошего? — искренне не понял Ливэй.
— А то, мой мальчик, что я знаю, кто может выправить такие бумаги, которые и поддельными не назовёшь.
— И кто же этот кудесник?
— Ярийский посол. Он уже дал добро. Признаться, и уламывать не пришлось, стоило лишь обмолвиться, что есть прекрасная оказия насолить императору Го. Как любой истинный яриец, он не упустит возможность вставить шпильку главному политическому сопернику.
Ливэй пришёл в ужас.
— И вы доверились такому человеку?!
— Ты совсем его не знаешь, — нахмурился Зэн. — Он давний мой знакомец и, кстати, некогда восторженный завсегдатай Палат и поклонник Дэйю. Или ты считаешь, что мы с госпожой Дэйю никогда не умели разбираться в людях?
Такого Ливэй уж точно не считал, а потому замолк и предоставил господину Зэну возможность разъяснить всё без лишних вопросов.
— Будьте покойны, господин посол нас не выдаст, — продолжил хозяин. — Помимо желания досадить правящему дому Го у него есть личные мотивы помогать нам. На своём посту он явно засиделся, подхватил моду жителей имперской столицы жить на широкую ногу, что в Яро не приветствуется. Он должен мне большую сумму. Если в Яро узнают об этом, применённых к нему санкций мало не покажется. Помните царского регента, что приезжал с посольством несколько лет назад?
— Ещё бы, — хмыкнул Веньян, развлекавший некогда высокого гостя. — Не то чтобы он был сторонником аскезы, но крайние излишества действительно не жаловал.
— Именно. Сами понимаете, при царском дворе посла за его образ жизни в Го по голове не поглядят.
— Так вы шантажировали его? — изумился Веньян.
Зэн скривился и возразил:
— Ну что вы, господин Веньян! Фу, как неизящно! До подобного и дело-то не дошло. Просто господин посол прекрасно осознаёт свою зависимость, чтобы с исключительным пиететом относиться к моим просьбам, особенно когда они чудесным образом совпадают с его собственными интересами и желаниями.
— Что же этот господин может сделать для нас? — несколько боязливо поинтересовался Веньян.
— К завтрашнему дню он составит прошение в императорскую канцелярию о позволении его домочадцам покинуть Го. Как только разрешение на выезд будет дано, а подорожные бумаги — готовы, он даст мне знать.
Веньян выглядел всё озадаченней.
— Почему же вы столь уверены, что в то время, как люди императрицы обшаривают в наших поисках город, канцелярия позволит выехать родичам посла?
— Потому что этот родич — супруга посла, а женщин никто не ищет, — Зэн развёл руками, будто поведал что-то само собой разумеющееся. — Вы же дали своё согласие на представление с переодеванием, не передумали?
— Как я уже говорил, у меня нет выбора, — вздохнул демон. — Но разве мы не скомпрометируем супругу господина посла? В конце концов, проверить, в столице ли госпожа, будет довольно просто.
— Не совсем. В столице её нет, супруга господина посла в Яро. Никому при дворе нет дела до ярийцев, пока разговор не заходит о войне, так что местоположением посольских жён никто не озабочивался. Не волнуйтесь! Всё получится! — заверил Зэн. — Посол почуял, что может стать автором презабавного исторического анекдота, и ваш побег теперь для него вопрос чести. Он отрядит людей и обставит дело наилучшим образом. Просто будьте готовы выдвинуться в любой момент и отыграйте на совесть свою часть действа.
— Надеюсь, боги услышат ваши слова, — резюмировал Веньян, — потому что если хоть что-то пойдёт не так, всех нас ждёт страшная кара.
— Если снова хотите начать извиняться, остановитесь, — рассмеялся Зэн. — И смотрите чуточку бодрее. Содействие посла — большая удача.