Шанс на падение

      Волосы ее крашенные серебром спадают на хрупкие плечи, в черных глазах отражается смерть бытия его. Вечная скука прячется в бледности его змеиного тела, Волдеморт языком очерчивает бледные губы, когда замечает открывающиеся двери в его личную тюрьму. Британцы, трусливыми крысами переправившие его бессмертное и бессознательное тело в Нурменгард — проклятую тюрьму проклятых волшебников, сейчас со спокойствием продолжают жить, стараясь подавить нанесенные им психологические травмы, пока их главный враг, все еще живой, все еще непобедимый, замирает тенью у стены темницы павших лидеров и истинных злодеев, чья кровь черными вязкими каплями спадает на холодную плитку запертых в ней безумцев.       Он в тюрьме, словно заяц в капкане, посадивший иссохшую пародию на труп Гриндевальда на стул напротив себя, уступив единственное сидячее место, Волдеморт обнажает кровожадную улыбку и поднимает сверкающий в темноте взгляд узких зрачков на дочь. Сторонницу.       Золото крови ее течет по тонким венам, волнистость волос омывает бледный овал лица — его младая женская копия с аккуратными чертами, острыми коленями, не прикрытыми тканью высокой черной юбки, глядит насмешливо, каблуками стуча по полу, каждым шагом забивая гвозди в гроб его самообладания. Палочка, отданная охранникам, смесь ее магии и специального нутра, Волдеморт почти не вглядывается в копию своих черт, склоняет голову к плечу и прикрывает дрожащие веки. От нее еле слышно несет смертью и жестокостью.       — У вас, отец, изнеможденный вид, — с заметной в высоком голоске издевкой произносит она, носом прислоняясь к прутьям и вставая на цыпочки, чтобы заглянуть в окошко на двери. Темный Лорд с отобранным статусом с легкостью представляет очертания ее тела, дорогой бархат мантии на воробьиных плечах. Отпечаток общества, в котором она росла и чьи идеалы впитывала, замирает невидимой печатью на ее коже. Девочка сливок на дне белоснежной фарфоровой чашки, голубизна происхождения и мрак проданной наставнику души, она разбавляет тоску его времени блестящим пятном. — Патрон все еще выглядит намного лучше вас.       Кривая угрожающая ухмылка мелькает на его лице тенью, Волдеморт что-то шипит, и в зрачках ее появляется огонек испуга, смешанного с благоговением. Губы приоткрываются в тяжелом вздохе, амбре тюрьмы и цепей впитывается в ее молочное тело. Рассеянные по ее коже родинки остаются маленькими воспоминаниями этого, готовящегося вскоре заполниться другими людьми — ИХ врагами — места.       Кукла трупа скосила голову, роняя ее на грудь. Рассыпается, разваливается, ветхим отпечатком ЕГО разочарования остается Волдеморту в качестве собеседника. Будь его воля, он давно ушел бы от наставника, но тот никого не отпускает, пусть и прошло больше семидесяти лет с того момента, как юный Том Риддл угодил в его сети, желая повернуть их в свою пользу.       — Твой патрон лжец и мразь, ему к лицу обманчивое очарование.       Дельфи руку в белоснежной перчатке прислоняет к алым губам и давит смешок, противная в своей идеальности — ловушка для наивных магов, — она качает головой и прислоняется лбом к холодным прутьям. Змеиный шепот долетает до ушей Волдеморта, проскакивает внутрь и приятным теплом магии разливается под кожей.       — Завтра мы начинаем, отец. Готовьтесь получить престол Магической Британии, как и было обещано договором с дьяволом.       Лоск ее отражается в сощурившихся глазах мага приятным наслаждением, он кивает и лениво взмахивает рукой, отпуская ее. Влюбленная и покладистая, ее вырастили на поклонении образу отца, что оставляло собственные приятные следы, которые замечал Волдеморт в ее послушании, она исчезает так же быстро, как и появилась. Он разминает затекшие кости и вспоминает план, кукла протягивает ему волшебную палочку. Его собственную и для остальных погибшую, ложащуюся в руку с привычным ощущением возвращения собственной частички.       С завтрашнего дня казни загремят по всей Европе, с завтрашнего дня лавина бунтующих поднимет переворот, который в этот раз не посмеет провалиться. Они объединились, они — одно целое.       И дочь его — посредник с Гриндевальдом — воспитанное патроном дитя, станет новой королевой. На серебре ее волос Волдеморт видит золотистую диадему. Послушная собака на подлокотнике его трона, ее сжатый подбородок его длинными пальцами — они поставят этот мир на колени. Для нее. Для себя.       Ведь это не сказка, злодеи так просто не проигрывают.