Чрезмерно умный

      Оптимус молчал всю дорогу наверх. Когда они приехали, он кратко сказал Саундвейву, что теперь знает план, изложил условия, которые дал Мегатрону, а потом отошел в угол, и за ним последовал Бамблби, чтобы попытаться отговорить его от того, чтобы позволить Мегатрону завладеть шахтой. Итак, по крайней мере, у одного автобота здесь был рабочий логический блок.       — Оптимус, ты не можешь ему доверять, — в отчаянии сказал Бамблби.       — Нет, Бамблби, — ответил Оптимус. — Но план Мегатрона дает мне единственную надежду на освобождение всех, заключенных в этой шахте. Мы будем бдительны в случае любого предательства, но мы должны попытаться.       — Но… если ты позволишь Мегатрону захватить шахту, он построит для всех десептиконов комплекты триниевой брони и сделает их неуязвимыми! — воскликнул Бамблби еще более отчаянно.       — У нас есть основания опасаться того, что злонамеренный Мегатрон может сделать с запасами триния, — изрек Оптимус. — Но, если бы мы позволили нашей вражде встать на пути к великому благу, мы сами совершили бы зло. Мы не можем упустить этот шанс. Я с неохотой готов был просто сбежать, потому, что не видел, как мы можем освободить эту шахту и ее пленников. Но с Мегатроном, Девастатором и Саундвейвом на нашей стороне мы вполне можем это сделать. Риск по-прежнему будет велик как для нашей жизни, так и для нашего дела. Но надо попробовать. И если Мегатрон попытается нас предать и поработить шахтеров, мы сделаем все возможное, чтобы встать у него на пути.       Что, конечно же, собирался сделать Мегатрон, и тогда Свиндл окажется прямо в центре двух перестрелок сразу. Но ладно. Этого, может быть, не случится, если он немного поможет.       — Эй, я же говорил тебе, не так ли? — шепнул Свиндл Прайму позже, после того, как Бамблби ушел на сортировочную смену.       — Что?       — Да ладно тебе, ты думаешь, Мегатрон хотел возиться с освобождением кучи рабов? — сказал Свиндл. — Конечно, он планировал приказать Саундвейву активировать все ошейники через пять секунд после того, как он завладеет этим местом. Вместо этого он их всех отпустит, просто потому, что ты поставил это условие. И это за одну операцию. Все еще не веришь мне, что он заключил бы с тобой сделку, с которой ты мог бы жить? Или это был просто мусор, которым ты кормил Бамблби, о том, чтобы не позволять вражде стоять на пути, и так далее? Если ты слезешь с постамента и договоришься с Мегатроном, ты вероятно, спасешь миллиарды живых существ.       Оптимус уставился на него.       — Ты ожидаешь, что я поверю, что Мегатрон искренен в своем обещании?       — Кого волнует искренность, — сказал Свиндл. — Раз уж ты всерьез так зациклился на этой идее, то должен суметь доверять ему. Что ж, извини, если не можешь. Но это не значит, что ты не можешь заключить сделку. Ты сегодня уже это сделал. Все будет хорошо, пока ты не перестанешь давать Мегатрону то, что он хочет. Так что дай ему то, что он хочет. Вот как насчет этого: если он поможет тебе убрать с планеты всех рабов, ты поможешь ему удержать это место.       — Погоди…       — Против долбанной армии наемников, которую владельцы пошлют отвоевывать шахту, — сказал Свиндл. — Как только мы ее захватим, Саундвейв отправит сообщение для вызова поддержки, но это будет сложно. Ты и твоя команда остаетесь и сражаетесь вместе с нами, и для Мегатрона это будет намного выгоднее, чем удерживать кучу белковых рабов. Ты уже понял идею? Мегатрон доверяет тебе не больше, чем ты ему. Он знает, что ты хочешь, чтобы он проиграл, так что он кинет тебя, как только получит то, что он от тебя хочет. Но он знает, что ты умеешь держать слово. Так что предлагай ему новую сделку до того, как закончится предыдущая, и он останется с тобой. Я понятно говорю?       Оказалось, что да, потому что Прайм посидел какое-то время, а затем сказал:       — Очень хорошо. Скажи Мегатрону, что в обмен на его помощь в том, чтобы помочь всем рабам покинуть этот мир, мы поможем ему задержать владельцев шахт, по крайней мере, до тех пор, пока не прибудет подкрепление десептиконов.       Свиндл чувствовал себя исключительно довольным около тридцати секунд, а затем сообразил, что только что он от имени Мегатрона заключил сделку, которую Мегатрон может не одобрить. Свиндл думал, что это хорошая сделка, но что, черт возьми, он знал, возможно, Старскрим и остальная команда были уже на полпути. И он не мог поговорить с Мегатроном до следующего утра, что означало целый цикл беспокойства, а затем ему все же пришлось пойти и поговорить с ним. По крайней мере, он все еще был нужен Мегатрону, чтобы делать ставки, но он все равно съежился, рассказывая ему об этом.       Мегатрон уставился на него.       — Прайм предложил помочь нам удержать шахту? — недоверчиво спросил он.       — Он свихнулся на том, чтобы убрать всех этих органических существ с планеты в безопасность, ты же его знаешь, — уклончиво сказал Свиндл.       В глазах Мегатрона появился опасный блеск.       — Что ты мне не говоришь, Свиндл? — спросил он с убийственной мягкостью.       Ой, шлак. Свиндл яростно нашарил первую пришедшую в голову идею и выпалил: — Ничего! Прайм только сказал Бамблби, что у них не было шанса спасти рабов без тебя, и что ты был их единственной надеждой на это. Би тоже расстроился из-за этого. Он даже сказал… — Свиндл с щелчком закрыл рот.       — Что он сказал?       — Я не хочу злить тебя, — пробормотал Свиндл. — Бамблби просто нес чепуху, вот и все. Это ничего не значит.       — Отвечай.       — Он просто… он думает… что Прайм влюблен в тебя, — очень быстро выпалил Свиндл. Черт возьми, может быть, эта идея свяжет Мегатрона так же, как и Прайма.       Так и произошло: Мегатрон просто застыл в совершенной отключке, как будто его эмоциональный сопроцессор понятия не имел, какую реакцию генерировать.       — Ты поджарил свою логическую схему? — сказал он наконец.       — Эй, я даже не думал об этом! — воскликнул Свиндл, что определенно было правдой. — Но Би говорил о том, что Прайм ведёт себя глупо, цепляясь за шанс, что, возможно, ты не имел в виду отпускать рабов, и что он всегда соглашается на сделки с тобой, независимо от того, сколько раз ты его кидал, — добавил он, потому что, если подумать, это было правдой.       Мегатрон выглядел еще более сбитым с толку, когда его банки данных вручили ему подтверждение.       — Это самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышал.       Но его эмоциональный регистр переместился от разгневанного к сомнительному. Свиндл широко развел руками и беспомощно пожал плечами, изо всех сил стараясь не дрожать от облегчения.       — Слушай, я только передал тебе это предположение. Для меня это звучало, как хорошая сделка, не то чтобы я мог судить или что-то в этом роде…       — Конечно, это хорошая сделка! — рявкнул Мегатрон. — Эта шахта принадлежит Конфедерации Солярис. И они будут здесь через три дня после начала операции.       Свиндл едва удержался от того, чтобы выкрикнуть что-то крайне нездоровое, типа «ты сошел с ума», и просто сумел временно подавить панику.       — Похоже, нам нужна помощь, — сказал он, изо всех сил стараясь не пискнуть.       Мегатрон стоял и размышлял не менее пятидесяти циклов процессора, вероятно, пытаясь создать в своем мозгу рациональную модель того, что делал Прайм. Наконец сработал его основной мотиватор, направив ход мыслей на практические цели, и он проворчал:       — Скажи ему, что я подтверждаю сделку. И что он идиот.       Затем он повернулся, вышел и направился обратно к уровням добычи, явно все еще злясь.       Свиндл побрел к сортировочной станции, отчаянно пытаясь подавить циклическую панику. Это было даже хуже, чем он предполагал. Он действительно понятия не имел, о чем думал Мегатрон. Проклятая Конфедерация Солярис. Они пошлют сюда шлаков дредноут и разбомбят их всех с орбиты за пятнадцать минут. Даже если Саундвейв заполучит спутниковую сеть планетарной обороны, они не смогут долго противостоять такой огневой мощи, вне зависимости от того, выступят ли Прайм и его приятели на их стороне, или нет. Это было безумие. Может быть, воздействие триния повредило стратегическое подразделение Мегатрона, или что-то в этом роде. И шанс, что Мегатрон передумает, был равен нулю. Ни разу он не углублялся в план так далеко. Он просто как-то прокладывал себе путь, оставляя позади кучу дымящихся обломков.       Кучу, в которую войдет труп Свиндла, если он не найдет для себя выхода.